Еще одно руководство по тактике под названием «Уличные бои (Конспект лекций, читанных начальникам дружин Боевого рабочего союза)» подготовил в начале 1906 г. один из руководителей Всероссийского офицерского союза (он же председатель Боевого рабочего союза) офицер Академии Генштаба С. Д. Масловский.
24 декабря 1905 г. министр внутренних дел Дурново подписал циркуляр «О передаче дел, связанных с террором, в военные суды». В нем указывалось:
«Ввиду исключительно тревожных обстоятельств переживаемого времени и в целях возможно быстрейшего применения репрессий к лицам, изобличаемым в убийстве и покушении на убийство должностных лиц, я признал необходимым, на основании ст. 17 Положения об охране, безусловную передачу этого рода дел в местностях, объявленных в положении усиленной охраны и не входящих в пределы генерал-губернаторств, – в военные суды для суждения виновных по законам военного времени с применением ст. 279 Воинск. уст. о наказ.
Сообщая об изложенном гг. губернаторам и градоначальникам, прошу все дела о лицах, изобличаемых в совершении указанных выше преступлений, в тех случаях, когда закон (п. I Именного высочайшего указа Правительствующему Сенату 29 ноября сего года) представляет право губернаторам и градоначальникам объявлять местности, вверенные их управлению, в положении чрезвычайной охраны, – также передавать на рассмотрение военного суда для суждения виновных по законам военного времени с применением наказания по ст. 279 Воинского устава о наказаниях»[622].
Статья 17 «Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» от 14 августа 1881 г., упомянутая в циркуляре, гласила:
«От генерал-губернаторов, а в губерниях, им неподчиненных, – от министра внутренних дел, зависит: а) передавать на рассмотрение Военного суда отдельные дела о преступлениях, общими уголовными законами предусмотренных, когда они признают это необходимым в видах ограждения общественного порядка и спокойствия, для суждения их по законам военного времени; б) требовать рассмотрения при закрытых дверях всех тех судебных дел, публичное рассмотрение коих может послужить поводом к возбуждению умов и нарушению порядка»[623].
Но и после подавления крупномасштабных вооруженных выступлений политическая ситуация в России оставалась нестабильной. Даже в период работы I Государственной думы (27 апреля – 8 июля 1906 г.; одна сессия) восстания и демонстрации продолжались.
25 апреля 1906 г. Николай II утвердил новое «Положение о дворцовом коменданте» (вы найдете его ниже). Комендант подчинялся министру двора и осуществлял общее наблюдение за безопасностью императорских резиденций, а также главный надзор за безопасностью императора и его семьи во время путешествий. Он руководил деятельностью полицейских органов Министерства двора в городах дворцового ведомства, а также деятельностью прикомандированных лиц, исполняющих полицейские и специальные обязанности. В подчинении дворцового коменданта находилось Особое управление, Инспекция императорских поездов, Дворцовая полиция, Собственный Его Императорского Величества конвой, Сводно-гвардейский батальон и 1-й железнодорожный батальон. Все правительственные учреждения обязывались немедленно сообщать коменданту любые сведения, имеющие отношение к безопасности высочайших особ. Ведению дворцового коменданта также подлежали: городские полиции в Царском Селе, Петергофе, Гатчине и Павловске; охранные (дворцовые) и служительские команды в районе дворцовых управлений; в) полицмейстеры императорских С.-Петербургских и Московских (во время пребывания двора в Москве) театров.
Чтобы наладить отношения с парламентом, министра внутренних дел П. Н Дурново отправили в отставку, а на его место назначили саратовского губернатора П. А. Столыпина[624]. Тем не менее многие депутаты использовали легальную трибуну Думы для антиправительственной агитации. Разъезжая по стране за казенный счет, они открыто выступали за свержение самодержавия. В итоге 8 июля Дума была распущена, а Столыпин стал председателем Совета министров.
Новый премьер не был сторонником массовых репрессий: уже 11 июля он направил губернаторам телеграмму с требованием огульных репрессий не предпринимать. Однако он не мог действовать только либеральными методами. Согласно справке Департамента полиции, с февраля 1905-го по май 1906 г. при террористических покушениях были убиты и ранены 1273 человека, из них: генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников – 8; вице-губернаторов и советников губернских правлений – 5; полицмейстеров, уездных начальников и исправников – 21; жандармских офицеров – 8; строевых генералов и офицеров – 11; приставов и их помощников, околоточных надзирателей, городовых, урядников, стражников, жандармских нижних чинов, агентов охраны – 937; гражданских лиц разного звания – 243 человека.
Видя слабую работу Департамента полиции, Столыпин начал проводить его реорганизацию. 13 июня 1906 г. директором был назначен опытный юрист и хороший организатор М. И. Трусевич[625]. Особый отдел возглавил А. Т. Васильев[626].
А. Т. Васильев
На IV (объединительном) съезде РСДРП, состоявшемся 10–25 апреля (23 апреля – 8 мая) 1906 г. в Стокгольме, была принята программа, в которой указывалось, что вооруженному восстанию должны предшествовать железнодорожная и почтово-телеграфная стачки, которым надлежало перерасти во всеобщую стачку; отдельные революционные сходки и митинги, имеющие целью должным образом разжечь политические страсти и вызвать кровавые столкновения. Особо оговаривалась поддержка печати, которая в идеале должна была приписывать все ужасы и жертвы, вызванные народными движениями, одному лишь правительству. Посредством пропаганды необходимо было перевести все войска на сторону революции и сорвать набор новобранцев отказом населения от воинской повинности.
17–23 июля 1906 г. взбунтовалась часть гарнизона крепости Свеаборг (эсеры). 19–20 июля аналогичные события произошли в Кронштадте (эсдеки), 20 июля – на военно-морской базе в Ревеле. Эти вооруженные выступления были подавлены, но успокоения в обществе не наступило.
от 10 марта 1897 г.
Полицейские надзиратели учреждены при охранном отделении для нижеследующих целей:
I) Для наблюдения за лицами, отданными за политическую неблагонадежность под надзор полиции. Полицейские надзиратели должны постоянно знать проживающих в их участке поднадзорных в лицо; знать их точный адрес, дом, номер квартиры; размещение комнат, входов, окон, форточек в квартире и самую занимаемую поднадзорным комнату или номер, стараясь в отсутствие поднадзорного посетить их, выяснить занятия и средства к жизни, круг знакомства и с кем особенно поднадзорный близок, а равно его имущественное положение и обыденную жизнь, тщательно присматриваясь при этом, не происходит ли у них недозволенных сходок или вечеринок.
II) Для выяснения по особым предписаниям отделения лиц, возбудивших сомнение в отношении своей политической благонадежности в правительственных лицах и учреждениях.
III) Для бдительного надзора за поведением, образом жизни и сношениями учащейся молодежи, как высших, так и средних учебных заведений:
а) Полицейский надзиратель всегда должен знать в своем участке всех содержателей меблированных комнат, в которых по преимуществу селится учащаяся молодежь, а равно всех частных лиц, которые сдают молодежи комнаты: сколько комнат ими сдается, какого рода жильцы в них живут, по скольку человек живет в комнате или номере, кто их посещает, каковы отношения между собою у жильцов, каковы отношения жильцов с квартирохозяевами, не происходит ли в этих помещениях тайных сходок или сборищ и не скрываются ли в них без прописки вида лица, коим воспрещено жительство в столице. Особенно тщательно следует надзирать за так называемыми квартирами для учеников, за городскими, церковно-приходскими и частными школами, дабы своевременно заметить и доложить о посещении их лицами сомнительной политической благонадежности или проживании в них таковых.
б) Если в участках находятся высшие или средние учебные заведения, то полицейский надзиратель обязан так себя поставить среди служащих в оных, чтобы не только знать первым обо всяких выдающихся происшествиях в этих учебных заведениях (сходки, нежелание идти на лекции, оскорбление учителей и профессоров, распространение в стенах училищ возмутительных воззваний и запрещенных изданий), но, по возможности, быть осведомленным о всяких ожидающихся начальством сих заведений интересных для охранной службы событиях, причем на обязанности его лежит точно выяснить истинные причины и подкладку происшедшего или ожидаемого события.
в) Относительно места скопления учащейся молодежи или неблагонадежного элемента и всего, что там происходит, полицейский надзиратель должен быть осведомлен, безразлично, путем ли личного посещения таких мест или путем такого ведения дела, чтобы другие его поставляли о том в известность. В этих целях он должен иметь в виду: 1) портерные; 2) гостиницы и вообще заведения трактирного промысла, где могут быть устраиваемы с предосудительными целями пирушки; 3) разрешенные для учащейся молодежи концерты, вечера и лекции, особенно озабочиваясь, чтобы сборы с них поступали к тем лицам, для кого вечера разрешены, а не поступали бы в руки политически неблагонадежных лиц, и чтобы там не происходило в особых помещениях сходок и сборов денег в шапку; 4) кухмистерские для студентов, где обыкновенно впервые появляются прокламации, произносятся зажигательные речи и происходят неразрешенные сборы денег.