ерез два десятка лет. Это относится и к значительной части военных, партийных, советских, инженерно-технических и творческих работников. Бумеранг всегда возвращается!
В составе ВЧК создавались и независимые от РККА оперативно-боевые подразделения. После расформирования в июле 1918 г. отряда Попова создается Отдельная рота ВЧК (командир – комендант ВЧК Я. М. Дабол). Специальные отряды создавались при всех губернских, фронтовых и крупных городских (Москва, Петроград и др.) ЧК. По инициативе Д. Г. Евсеева к концу лета 1918 г. был сформирован корпус войск ВЧК, объединивший все оперативно-боевые роты и отряды, созданные при чрезвычайных комиссиях. Первым начальником штаба войск ВЧК стал Евсеев. В ноябре он организовал инструкторские курсы ВЧК и стал их первым начальником.
Шествие делегатов на заседание II конгресса Коминтерна через Марсово поле. Петроград, 19 июля 1919 г. (из фондов РГАСПИ)
В. И. Ленин выступает с докладом о международном положении на заседании II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 г. в Таврическом дворце (из фондов РГАСПИ, фото К. Булла)
С лета 1918 г. для борьбы с контрреволюционерами и иностранными войсками советское правительство широко использовало иностранных военных специалистов. Так, в боях против Чехословацкого корпуса (он состоял из чехов и словаков) были задействованы интернациональные бригады, сформированные из бывших военнопленных: австрийцев, венгров и немцев. Вероятно, военно-политическое руководство РСФСР учитывало исторически сложившиеся противоречия этих народов. Всего за годы Гражданской войны было создано свыше 250 интернациональных отрядов, рот, батальонов и полков. В рядах Красной армии сражались (по разным подсчетам) от 300 до 500 тысяч интернационалистов. Более двухсот из них за боевые заслуги были награждены орденом Красного Знамени.
В докладной записке «Новые задачи немецких секций РКП», написанной после II конгресса Коминтерна[834], отмечалось:
«Пролетарская Октябрьская революция 1917 г. принесла также свободу всем военным и гражданским пленным на территории Советской России. Масса бывших военнопленных сразу поняла, что освободительная борьба русского пролетариата будет лишь первым шагом к освобождению пролетариата всего мира. Во всех крупных городах России, где были большие скопления военнопленных, создавались организации, ставившие себе целью агитацию и пропаганду солидарности иностранного и российского пролетариата и подготовку назревающей в Западной Европе революции.
Вместе с тем из этих организаций выделились воинские отряды, формировавшиеся под лозунгом вооруженной защиты русской пролетарской революции; в этой революции они видели исходный пункт грядущей мировой революции.
Понятно, что большая часть вступала в ряды формировавшейся Красной Армии под влиянием чувства возмущения, вызванного тяжелыми условиями царского режима и режима Керенского. Особое значение интернациональных воинских отрядов проявилось в тот момент, когда пришлось дать отпор исходившей от чехословаков контрреволюции, а также предпринятому в Украине и в Финляндии нападению со стороны германского империализма. Тогда красные интернационалисты тысячами проливали свою кровь за Советскую Россию. Тысячами томились отрезанные в Сибири интернационалисты по тюрьмам и концентрационным лагерям белых.
Не менее важную службу сослужили интернациональные отряды, созданные в Туркестане. Они главным образом поддерживали революцию в тот период, когда Туркестан, благодаря дутовским и деникинским бандам, был совершенно отрезан от Центральной России.
Не следует забывать, что в то время Красная Армия, находившаяся в стадии формирования, была еще слишком слаба, чтобы противостоять всем нападениям извне и изнутри. Ввиду этого интернационалисты были в тот период одной из надежнейших опор советской власти»[835].
Помимо участия в боевых действиях иностранные коммунисты были членами подпольных организаций на территориях, занятых оккупационными войсками и белогвардейцами. Они вели в тылу интервентов и белогвардейцев не только разведывательную, но и агитационно-пропагандистскую работу, направленную на разложение личного состава иностранных войск.
Выставка трофейной боевой техники Белой армии на Красной площади в Москве в дни торжеств в честь II конгресса Коминтерна, 27 июля 1920 г. (из фондов РГАСПИ)
Несколько забегая вперед, отметим в качестве наиболее характерного примера в этой области успешные действия интернациональной группы Ж. Лябурб[836] на юге России. Именно активная пропаганда членов этой группы среди французских солдат и матросов вынудила французское правительство принять решение об экстренной эвакуации своего военного флота.
После провала эсеровского выступления пристальное внимание английской и французской резидентур было направлено на латышских стрелков, охранявших важнейшие правительственные учреждения. Среди латышей распространялось мнение, что в результате Брестского договора большевики отказались от планов освобождения Латвии от немецких оккупантов.
В конце июля – начале августа 1918 г. руководство ВЧК сумело под видом недовольных большевиками командиров внедрить в антисоветское подполье в Петрограде латышских стрелков Я. Буйкиса и Я. Спрогиса. Они вышли на контакт с британским военно-морским атташе Кроми. А затем, уже 14 августа, Я. Буйкис и Э. П. Берзин[837] встретились в Москве с главой британской миссии Р. Локкартом. Через несколько дней представители английской разведки стали склонять латышей к вооруженному выступлению против советского правительства. Успешное внедрение Буйкиса и Берзина позволило 25 августа выявить планы иностранных спецслужб по организации антибольшевистского переворота в Москве и Петрограде.
Похороны М. С. Урицкого. За несущими венки в первом ряду – Г. Е. Зиновьев. Петроград, 1918 г. (из фондов РГАСПИ)
Утром 30 августа был убит комиссар внутренних дел Северной коммуны, председатель Петроградской чрезвычайной комиссии М. С. Урицкий. Известие об этом террористическом акте было получено в Москве, и в Петроград по поручению Ленина срочно выехал председатель ВЧК Ф. Э. Дзержинский.
Вечером того же дня после выступления на заводе Михельсона двумя пулями был ранен и сам Ленин. Во время покушения никого из сотрудников личной охраны рядом с ним не было, в автомобиле находился только один водитель – Гиль.
Существуют две версии, почему глава правительства не позаботился об усилении охраны после покушения на Урицкого: первая – имела место инсценировка покушения с санкции Ленина с целью введения «красного террора»; вторая – покушение стало следствием внутрипартийной борьбы и было подготовлено при участии некоторых сотрудников ВЧК.
По нашему мнению, наиболее вероятно, что подготовка покушения, произведенного террористкой Ф. Каплан, осуществлялась эсерами из Центрального боевого отряда при ЦК Партии социалистов-революционеров во главе с Г. И. Семеновым. Мы принимаем в расчет не только показания, данные Семеновым и Л. В. Коноплевой на процессе эсеров в 1922 г., но и «фирменный» почерк эсеров: использование «браунинга» и надпиленных пуль с ядом, участие в покушении экзальтированной (психологически обработанной) личности. Отсутствию охраны при покушении на заводе Михельсона есть два объяснения. Возможно, негласная охрана (2–4 человека) была, но она пропустила Каплан в ближний круг, не посчитав ее источником угрозы. Имеется фотография, на которой Каплан (или очень похожая на нее женщина) выходит из одного из административных зданий (в Кремле?) следом за Лениным. Также возможно, что ответ лежит в области психологии – определенном фатализме Ленина. После выздоровления он говорил Горькому, что на войне, которая еще не скоро кончится, каждый действует как умеет.
31 августа – 1 сентября 1918 г. в Петрограде и Москве были арестованы около ста человек, среди них сотрудники дипломатических миссий. В ходе обысков были добыты доказательства подготовки переворота, диверсий на железных дорогах, терактов и т. п. Покушения на вождей РСФСР и дело Локкарта послужили катализатором для принятия 5 сентября постановления СНК «О красном терроре». Л. Д. Троцкий писал: «Устрашение есть могущественное средство политики – и международной, и внутренней. Война, как и революция, основана на устрашении. Победоносная война истребляет по общему правилу лишь незначительную часть побежденной армии, устрашая остальных, сламывая их волю; так же действует революция: она убивает единицы, устрашает тысячи. В этом смысле красный террор принципиально отличается от вооруженного восстания, прямым продолжением которого он является»[838]. Ему вторил М. Я. Лацис: «Мы уже не боремся против отдельных личностей, мы уничтожаем буржуазию как класс. <…> Не ищите в деле обвинительных улик о том, восстал ли он против Совета оружием или словом. Первым долгом вы должны его спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы должны разрешить судьбу обвиняемого. В этом смысл и суть красного террора»[839].
В истории человечества ни одна гражданская война не обходилась без террора, и история нашей Родины не является исключением. Отметим, что массовые расстрелы, концентрационные лагеря и взятие заложников не являются изобретением РКП (б). Расстрелы широко использовали все колониальные страны вплоть до середины XX в. Действия Великобритании в Северной Америке, Индии, Южной Африке и Ирландии говорят сами за себя. Гильотина изобретена в революционной Франции, а первые концлагеря появились в США во время их Гражданской войны. Расправы над офицерами и землевладельцами, принудительная конфискация помещичьих земель начались не после Октября 1917 г., а после «хорошей» Февральской революции. В период Гражданской войны в России террор в отношении политических противников применяли все без исключения ее участники. Террор большевиков в отношении представителей бывших правящих классов и различных партий, активно и с оружием в руках противостоявших советскому правительству, был только одним из инструментов подавления их сопротивления. Еще раз отметим, что победа обеспечивалась системным применением всех сил и средств, имевшихся в распоряжении СНК.