И, лапу свою протянув,
Он с нравом тишайшим, почтенно,
Покорнейше старца лизнув,
Всем взглядом своим умоляя
Помочь исцелиться ему,
От боли безмерной страдая,
Поскуливал просьбу свою.
Увидев опухшую лапу
И острый вонзившийся шип,
Отец пожалел бедолагу —
Уж больно измученный вид.
Со зверем присел, не смущаясь,
Взял лапу могучего льва,
Шип вынул – и рана прорвалась,
Гной вытек. Очистил тогда,
Платком обвязал его рану
И хлебом его покормил.
С тех пор началось – неустанно
Он всюду за старцем ходил.
Герасим уму удивлялся
И кротости зверя сего,
Который во всём подчинялся,
Как будто послушник его.
Ему сторожить поручалось
Осла, что у братии был,
На коем вода доставлялась, —
Так старец его приучил.
Однажды такое случилось,
Что лев от него отошёл,
На солнце уснуть приключилось,
А тут человек некий шёл.
И видит – осёл пасётся,
И рядом вокруг никого.
Придумал, что место найдётся
Ослу в караване его.
Проснувшись, наш лев обыскался
Осла на речном берегу
И, как от души ни старался,
Найти не удалось ему.
И с видом унылым, печальным
Вернулся в обитель к отцу
И взглядом своим покаянным
Он в ноги смотрел простецу.
И старец спросил, удивляясь:
«А где же осёл? Объясни?
Наверно, заел, не стесняясь,
Как предки твои искони?
Но видит Господь, не прогоним
За это пока от себя,
А вместо осла мы погоним
К реке за водою тебя».
С тех пор за него подвизался
Наш лев, покоряясь отцу, —
Бочонок воды доставлялся
На нужды в обитель сию.
Однажды пришёл помолиться
К подвижникам воин один.
Увидев же льва, удивился,
Как воду в бочонке носил.
И три золотые монеты
Пожертвовал инокам он —
Купить непременно на это
Осла для работы такой.
А льва – благородного зверя —
От ноши такой отлучить,
Как прежде, ему доверив
Осла до реки доводить.
Как сказано – сделано было,
И вновь провожал за водой
Осла за узду, всем на диво,
К реке и обратно домой.
Однажды отправился снова
Купец из Аравии в путь,
Уведший осла былого,
Решил у реки отдохнуть.
И с ним караван из верблюдов,
Пшеницей нагруженных, был,
И множество разных сосудов
Наполнить водою спешил.
У этой реки Иордан
Случайно попался им лев.
Лев видит среди каравана
Осла – всех источника бед.
Узнав его, рявкнул гортанно
И грозным судьёй зарычал —
Хозяин сего каравана
Со слугами в страхе бежал.
Осла за узду наш послушник
Зубами надёжно схватил
И к старцу в обитель ослушник
Своё оправданье тащил.
Рыкая от радости громко,
С ослом вместе в связке привёл
Пшеницей навьюченных ёмко
Верблюдов троих – «хлебосол».
На шум собрались к ним монахи,
И старец Герасим пришёл,
С улыбкой сказал: «Дали маху!
Живого осла нам привёл.
Напрасно сердился на лёву,
Неверием зверя попрал».
Монахи, проникшись любовью,
Прозвали его «Иордан».
Случилась история эта
У славной великой реки,
И имя дано было это
Законам имён вопреки.
Лет пять неотлучно у старца
Наш лев в послушании был
И сам не желал отлучаться,
Так старца сего полюбил.
Герасим кормил Иордана,
Чем Бог посылал для него.
И инокам был как отрада,
Охранник у них для всего.
По Божьему промыслу вышло —
По неким звериным делам
Случилось же льву отлучиться
Бродить по пустынным долам,
Когда преподобный Герасим
Представился Богу душой,
А телом земле сообразен,
Отпетый с молитвой святой.
И после печальных событий
Вернулся тогда Иордан,
Не зная судьбы перипетий,
Он старца повсюду искал.
Отцы, Иордана увидев,
Печально сказали ему:
Герасим, обитель покинув,
Вселился на Небо к Отцу.
И пищу ему подкрепиться
Они предлагали свою,
А он, продолжая томиться,
Не трогая пищу ничью,
Блуждая вокруг, озирался
И старца искал своего,
Всё больше от грусти смущался,
Что значит – мол, нету его?
Монахи к нему подходили
И, гладя его по спине,
По-прежнему всё говорили,
Что в Горней отец вышине.
И как ни старались утешить,
От туги его удержать,
Что старец не может приветить, —
От скорби он начал рычать.
Чем больше утешить старались,
Печальнее громче рычал.
Глазами, лицом выражались
Звериная грусть и печаль.
Тогда произнёс брат Савватий:
«О, если не веришь, пойдём,
Увидишь, где, смертью изъятый,
У церкви лежит, погребён.
Герасим – отец и наставник
Любого монаха из нас,
Печально и нам, что привратник
Спасения братьев угас.
Пришли. Вот гробница печали,
Сокрывшая старца от всех, —
Душою в Пресветлые дали
Представился на Небесех».
Колена склонив у гробницы,
Заплакал Савватий о нём:
«Судьбы завершились страницы,
Обратно его не вернём».
Услышав, увидев с тоскою,
Как плачет Савватий о всём,
Ударился лев головою
О землю, ревя с ним вдвоём.
И рёвом пронзилась пустыня,
И воды реки Иордан,
Звериного сердца кручина
О старце, что Богом был дан,
Пронзила. И, рыкнув пресильно,
Лев умер, упав на гробницу.
Словами сказать непосильно —
Он старца прославил сторицей.
Как звери служили Адаму,
Когда находился в Раю,
Так верности львиная гамма
Окончила ноту свою!
Что спасёт мир?!
Мы очень часто рассуждаем:
Что может этот мир спасти?
Абстрактно, умно утверждаем:
Чтоб красотою зло снести,
Любовь, возможно, мир спасает.
Но что имеем мы в виду? —
Любовь плотскую мир венчает,
Ей упиваясь на беду.
Забыв о том, кто мир сей создал
И чьи законы в нём снуют,
И люди с сердцем тёмным, косным,
В страстях, утехах в нём живут.
Но, несмотря на всё на это,
Господь жалеет всех людей,
Желает всем души рассвета
И измениться поскорей.
Прогоним слепоту и негу,
От сна забвенного восстанем,
Внимая истине и Небу,
И точки все над і расставим!
Как мать печётся о младенце,
Так Бог заботится о всех —
И кормит, поит, одевает,
Рукою крепкой держит век.
Но удивится кто-то, скажет:
«Я сам себя всегда кормлю,
И если утром я не встану,
Кто принесёт тогда еду?!»
Конечно, правильно, разумно,
Но оглянись скорей вокруг,
На мир сей, созданный премудро, —
Отсюда всё берём, мой друг.
Каким ты Бога представляешь?!
Во что бы верить ты хотел:
Сам возлегаешь на диване,
А Он в прислуги прилетел?
Бокал вина?! А может, пиво?!
Жаркое, лобстеров принёс,
А ты жуёшь, и пьёшь лениво,
И указанья раздаёшь.
И всё по телеку болеешь,
Возьмём, к примеру, за «Спартак»,
И глазом свой гарем лелеешь,
И возглашаешь: верю так!
Увы, ленивых Бог не любит,
И даже праотец Адам,
Живя в раю, был трудолюбец,
И Бог Отец трудился Сам.
В Святом Писании читаем:
Шесть дней трудился наш Творец,
Весь мир прекрасный создавая,
В седьмой почил от дел Отец.
Скажи-ка, разве ведь не чудо,
Что утром солнышко встаёт?
Признайся, наша ль тут заслуга?!
Конечно, Бог дары даёт.
Но разве вечером – не славно?!
На небе месяц иль луна
И звёзды россыпью хрустальной
Так украшают небеса?!
Земля растит для нас пшеницу,
Свеклы, капусты урожай,
Напоит дождик нам землицу,
Наполнит реки, океан…
А там полно различной рыбы,
Дары морские – чудеса!
А раскопать земные глыбы —
Металлы в ней и бирюза,
Алмазы, нефть – дары от Бога,
И газ, и мрамор, и цемент…
Живи, люби, трудись немного
И помни вечности завет.
Но не живётся нам спокойно,
И мира страсти – не дают,