По выходным наше отделение осваивало «землю».
Тут следует сказать об особенностях, которые упоминали управленцы при ознакомлении нас с местной спецификой.
С понедельника до вечера пятницы Черный Яр как будто вымирает. Все взрослое население, не работающее в «закрытых» учреждениях, уезжает на заработки в Москву. Зато вечер пятницы, суббота и воскресенье здесь – столпотворение. Волга, лес, огромное водохранилище – настоящее море, берегов не видно, с многочисленными укромными островками, великолепными песчаными пляжами и заводями. Короче, маленький летний курорт всего в ста километрах от столицы. Скажу для примера: тут с некоторых пор проводят чемпионат мира по водным видам спорта, так что делайте выводы. Как только Черный Яр «распечатали», москвичи тут же быстренько распробовали, как здесь все здорово, и повадились ездить сюда толпами. Многие за бешеные деньги снимают у местных квартиры на три летних месяца, устраивают себе что-то типа «шорт-тура». Местные гостиницы летом ориентированы исключительно на отдыхающих, работают в режиме курортных пансионатов, также исправно функционируют несколько домов отдыха, располагающихся в живописных местечках.
В общем, по выходным можно было спокойно работать, не утруждая себя «легендами». Разъезжай, где не перегорожено, знакомься с обстановкой и снимай, что пожелаешь, на видеокамеру. Где надо, стоят КПП и шлагбаумы, и все скрыто в густом лесу, так что лишнее снять не получится при всем желании.
Мы ездили по городу, отрабатывали оперативное взаимодействие, знакомились с местностью и достопримечательностями. Разделились так: три пары, три машины, плюс я – тоже на машине, но в связке с начальником отдела. Доценко хорошо знал город, ездил со мной, все показывал и объяснял.
Не знаю, почему Доценко катался со мной. Я изначально предложил такое деление: три рабочие пары и отдельно я – «основной», координатор. В таком составе удобно работать: вести «объект», чередуя машины, прикрывать «основного» при контактах с контингентом и так далее. Опер в обычном порядке на своей «земле» вообще, как правило, работает один, на свой страх и риск, три обеспечивающие пары – это предел мечтаний.
Доценко с таким раскладом согласился, но сказал, что на первых порах он меня малость «постажирует». Как будто бы я и сам не справился…
Черный Яр мне понравился. Красивый и тихий провинциальный городок, как будто застрявший в суровой эпохе сталинизма. Все здесь было сделано добротно и прочно, на века. Строили его, когда у страны было полно денег и на масштабные проекты не жалели средств. Повсюду сохранились лозунги из серии «Мирный атом – в каждый дом» и «Атом – не солдат, атом – рабочий». Теперешнее руководство города, неумело пытаясь заниматься коммерческим туризмом и строительством, палец о палец не ударит, чтобы поддерживать в порядке все, что им досталось в наследство от эпохи великих свершений. Набережная облицована великолепными гранитными плитами, от долгой неухоженности по стыкам проросла трава, кое-где плиты совсем сползли в воду. Огромный прибрежный парк в полном запустении, фонтаны, выложенные дорогущим разноцветным мрамором, не работают, фонари примерно через один выдраны с корнем, аллеи заросли. Спасибо, мусор убирают – столичные туристы жалуются, не дают совсем впасть в анабиоз.
Да, мусор убирают – но в девять утра, когда уже все гуляют и любуются видами. Лень встать пораньше. И вообще, все здесь существует в этакой меланхоличной полудреме. Любимая присказка местных – «Спокойнее, куда вы торопитесь?», обращение к незнакомцу – «товарищ». «Товарищ, это ваш „Лексус“ на аллее стоит? Уберите, мне тележку с мусором надо провезти. Нет, вы мне не советуйте, когда мне вставать и во сколько начинать мести – у меня на это начальник ЖЭУ есть. Вы просто машину уберите, и все…»
Ни одного живого профессора или просто физика-теоретика не видел (они, говорят, отдыхают так же закрыто, как и работают, тут для этого полно укромных местечек), зато вся местная прислуга ведет себя так, будто это именно они двигают мировой прогресс вширь и вглубь. На москвичей смотрят свысока, с ленивой спесью, обслуживают в магазинах так, словно делают великое одолжение, жалобных книг тут нет в принципе. Вообще на всех, кто не принадлежит хоть каким-то боком к научно-исследовательской касте, смотрят как на людей третьего сорта. Поневоле вспоминается классик: «…сами хозяева были милейшими людьми, но вот их прислуга… Ох и лютые же лакеи были у графьев Шереметевых…».
Вот такой славный городишко. Обидно, что совсем рядом со столь благодатным местечком (а по совместительству – величайшим наукоградом России) располагается Торквелово – величайшая наркодеревня России. Но ничего, бог даст, мы это дело вскорости поправим…
К концу первого месяца работы мы уже имели на руках практически полный расклад по всем коллизиям местного наркорынка.
Левый берег (так называемый «рабочий» район) прочно держали торквеловские. Никакой более-менее отчетливой системы рынка здесь не было, царил полнейший бардак и хаос, и удалось выявить только одну закономерность: вся «дурь» на левый берег приходит из Торквелова, других поставщиков нет (да и не нужны они), и все, что там имеет спрос, – дешево и отвратительного качества. Одно слово – отрава.
Работать в бардаке и хаосе всегда труднее (нет единой системы – придется работать с каждой отдельной составляющей этого хаоса). Поэтому для начала мы сосредоточились на правом берегу (институтская часть и «Силиконовая долина»).
В этом районе можно было наблюдать прямо противоположную картину. Здесь в полном объеме присутствовала классическая рыночная система с тремя дилерскими сетями, во главе которой стоял… только не надо падать в обморок… короче, здесь всем рулил начальник местного отдела ФСКН Андрей Иванович Исаев.
Сразу хочу внести коррективы. Не следует считать Исаева этаким злым гением и вообще исключительной личностью. Несмотря на кажущуюся значимость, он просто винтик, деталь отлаженной системы. Но он – активный винтик.
Я вам так скажу, по собственному опыту: среди оперов и сотрудников вообще есть две категории – активные и пассивные. Есть процесс – торговля наркотиками. Ты можешь пробовать что-то изменить, если приставлен для этого государством, но процесс все равно будет идти. Потому что у нас система такая: есть больные люди, наркоманы, есть мафия, которая на их наркозависимости делает огромные деньги, покровители мафии (вообще, на мой взгляд, ненужный термин – это просто те же мафиози, только высокого ранга), «крыша» на местах и так далее…
Вдаваться в подробности нет смысла, уже и так сказано много. Если ты являешься главным борцом с наркотиками в каком-нибудь отдельно взятом населенном пункте нашей страны, у тебя, по сути, только два пути, и выбор каждого из них зависит от твоих личных качеств.
Первый – пассивный. Ты не пытаешься ломать систему, создаешь видимость борьбы с отдельными, особо злостными, ее проявлениями, на кое-что закрываешь глаза и за это получаешь небольшие подношения. Бороться с системой нельзя, потому что тебя попросту тут же уничтожат физически, ты это прекрасно понимаешь. Живешь спокойно, дивиденды небольшие, зато чувствуешь себя уверенно, спишь без судорог.
Второй – активный. Ты также создаешь видимость борьбы с системой, выдаешь какие-то показатели… А сам активно встраиваешься в эту систему. Допустим, берешь под себя какой-то ее участок. Это если у тебя хватит крутизны, чтобы вытеснить того, кто возглавлял этот участок до тебя, и обоснованно доказать всей системе, что так будет лучше. В противном случае система тебя скушает. Если все удалось – дивиденды неплохие, но надо постоянно отстаивать свое место под солнцем, демонстрировать свою значимость, показывать зубы, крутиться. Во сне вздрагиваешь, под подушкой держишь «ствол».
Это не только в наркорынке – все точно так же и в любой другой системе, связанной с криминалом.
Еще один вариант второго пути. Так сказать, местный, заточенный под Черный Яр. По ряду причин ты – круче всей местной мафии. Это, сразу скажу, большая редкость, но в данном конкретном случае получилось именно так. Потому что это непростой, необычный городок с особым статусом. Ты круче всех не только благодаря своим личным качествам, а потому, что за спиной у тебя стоят очень влиятельные люди (это главное, без этого твоя крутизна будет болезненной и недолгой). Ты активный, поддержка есть, делаешь ряд телодвижений и за какой-то небольшой период ухитряешься возглавить практически всю систему. Практически – это потому что есть еще левый берег, на котором работает другая система.
Но это мы рассмотрим позже, а сейчас вернемся к главе местной наркомафии и по совместительству к главному борцу с наркотиками – Андрею Ивановичу Исаеву.
Общий обзор. Исаев – «универсал», на одной специализации не зацикливается. Обеспечивает «дурью» три категории граждан: студентов, местную элиту и героиновых «торчков». Так… По третьей категории прошу извинить, малость оговорился. Скажем так: дает возможность обеспечивать.
В отличие от подавляющего большинства подобных образований в других местах, героиновая дилерская сеть в Черном Яре довольно цивилизованна и на диво упорядоченна. У руля стоят два друга: некто Людвиг Зверев, отпрыск знаменитого академического семейства, наркоман со стажем, и бывший врач, Игорь Прыгунов – просто выходец из семьи интеллигентов, без регалий и вредных привычек. Порошок у них хорошего качества, берут в Москве, у азербайджанцев. Обслуживание наркоманов организовано едва ли не по стандартам нормальной клиники. Вплоть до того, что у них выдаются бесплатные шприцы, ведется амбулаторный журнал и существует индивидуальный подход к каждому клиенту.
Короче, мне про такое ранее слышать не доводилось, хотя я со всеми этими делами тесно соприкасался по работе и вволю общался с коллегами из ФСКН. На этих двоих – Звереве и Прыгунове – замыкаются десятка полтора «ног», которые таскают порошок за дозу – вот вам и вся сеть. Если сопоставить с другими городами, героинщиков в Черном Яре немного, особенно в процентном соотношении с употребляющими другие категориями «дури». Едва ли под пару сотен наберется. Это еще учтите, что тут под боком такая помойка, как Торквелово. Так что процент небольшой.