— Ты знаешь… я тут проходила мимо бассейна и подумала — почему бы мне немножко не поплавать перед сном? Сейчас уже не так жарко…
— Ну давай сходим…
— Ты же весь йогурт со спины смажешь — что я, зря старалась?! — возмутилась Глэдис. — Я сама быстренько сбегаю — туда и обратно.
После глубокого вздоха последовало неохотное согласие:
— Ладно… только надень нормальный купальник, а не это… бикини со стриптизом.
Пришлось пойти на компромисс, зато саронг Глэдис надела самый парадный — с драконами. С новыми бусами это смотрелось просто великолепно!
Около бассейна никого не было, но стоило Глэдис начать оглядываться, как откуда ни возьмись появился Тимоти и, элегантным жестом взяв ее под руку, проводил к стоявшему чуть в стороне от бассейна столику, окруженному цветущими олеандрами.
«Обольщение по полной программе!» — подумала она, увидев на столике бутылку шампанского и два бокала. Как ни странно, прилива нежных чувств к Тимоти у нее это не вызвало. Дело в том, что от шампанского у Глэдис обычно начиналась совершенно неприличная икота, не подобающая истинной леди — а посему она его не любила и никогда не пила. Что же касается олеандров, то от их запаха у нее всегда начинала болеть голова.
Англичанин нежно держал ее за руку и разливался соловьем, отпуская комплименты ее внешности, пунктуальности (она опоздала всего на пятнадцать минут!) и «нежному южному акценту». Глэдис же с каждой минутой чувствовала себя все более неуютно, понимая, что если кто-то из приятелей Джека застанет ее в такой ситуации, ей будет не отвертеться, сославшись на случайное знакомство с человеком, которого она впервые увидела пять минут назад.
Поэтому она предпочла высвободить руку и обрадовалась, когда Тимоти заговорил на куда более интересную тему:
— А вы слышали, что в нашем отеле ночью убили человека?!
— Правда?! Ах, какой ужас! — поддержала разговор Глэдис. — А кого? Это, наверное, маньяк, да?!
Держа в руке бокал с шампанским, она старалась выбрать момент и незаметно выплеснуть часть на землю — чтобы Тимоти не начал спрашивать, почему она не пьет.
— Нет… говорят, это связано с деньгами… — неожиданно сообщил он. И после короткой паузы добавил: — С большими деньгами…
— Вот уж никогда бы не подумала… — невинно мурлыкнула довольная Глэдис — ей все-таки удалось, наконец, благополучно отправить шампанское себе под ноги.
Кроме того, про деньги, тем более большие, она ни от кого до сих пор не слышала, а потому заинтересовалась и, чтобы как-то продолжить беседу — авось скажет еще что-нибудь интересное! — решила использовать полученные сегодня сведения:
— А я-то думала, его застрелил тот тип, который пил с ним бурбон в день приезда!..
Отпустив эту провокационную реплику, Глэдис бросила на своего кавалера многозначительный взгляд, встала и медленно направилась к бассейну — напрашиваться на еще один бокал шампанского ей не хотелось.
Англичанин послушно последовал за ней.
Очевидно, разговор об убийстве настроил его на игривый лад — стоило Глэдис достать из сумочки весьма кстати купленные вчера сигареты, как Тимоти вытащил откуда-то зажигалку в форме пистолета, протянул к ней, скорчил зверскую рожу и просипел хриплым шепотом:
— Без глупостей, крошка! — зажигалку он при этом держал слишком низко — чуть ли не на уровне ее бюста.
Глэдис рассердилась. Он что — даже дать даме прикурить не умеет? Или думает, что она должна нагибаться и тянуться за огнем?! Тоже мне — джентльмен нашелся!
Подыгрывать идиотской шутке и делать вид, что безумно испугалась, ей не хотелось. Поэтому, недолго думая, она одним молниеносным движением выдернула из руки незадачливого кавалера зажигалку, чтобы прикурить самостоятельно (а ему пусть будет стыдно!), и небрежно подкинула ее в воздух, напоминая самой себе в этот момент героиню вестерна.
К сожалению, героиней вестерна Глэдис не была — да и зажигалка оказалась неожиданно тяжелой. Вместо того чтобы послушно скользнуть в подставленную руку, она больно ударила по ней, упала на мраморную плитку, окружавшую бассейн, отскочила и плюхнулась в воду — после чего, выпустив пузырьки воздуха, опустилась на дно и осталась там лежать.
Глэдис подняла ошеломленные глаза на Тимоти, который смотрел на нее не менее оторопело.
— И-извините… — выдавила из себя она. — Я… я сейчас достану…
Вместо того чтобы сказать приличествующее: «Да нет, ну что вы, не волнуйтесь, какие пустяки, я сейчас сам достану…», англичанин продолжал, застыв, смотреть на нее — даже рот слегка приоткрыл.
«Ну чего он так перекосился? — с некоторым раздражением подумала Глэдис, развязывая саронг. — Эта зажигалка ему что — дорога как память? И почему мужчины не могут перестать играть с игрушками — вон у Джека тоже лежит на комоде любимый «самурайский» меч, купленный за пятьдесят долларов в магазине на Восьмидесятой улице, так он над ним трясется и ругает бедного Панча, когда тот его случайно роняет!»
Тимоти ей окончательно разонравился, и она твердо решила, достав зажигалку, отдать ее ему и гордо удалиться, не оборачиваясь. Тем более что Джек там, наверное, уже соскучился и заждался! И уж он-то не будет подсовывать ей противную шипучку!
Нырять пришлось с открытыми глазами — их тут же немилосердно защипало. Добравшись до дна и схватив зажигалку, Глэдис развернулась, зажмурилась, оттолкнулась ногами… и в этот момент, больно стукнув ее по голове, на нее с грохотом обрушилось нечто тяжелое.
Она отчаянно замахала руками, метнулась в сторону и, как пробка, выскочила на поверхность — злополучная зажигалка при этом, естественно, снова пошла на дно.
Судорожно схватившись за край бассейна, Глэдис обернулась и, увидев спину Тимоти, поняла, что англичанин вышел наконец из своего непонятного ступора и прыгнул в воду вслед за ней…
Только… зачем же прямо в костюме?!.. И… что это?!!!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Специальный агент ФБР Симпсон уже приближался к дому, предвкушая спокойный вечер у телевизора с парой банок пива — эту привилегию, несмотря на все. навязанные женой диеты, ему все-таки удалось отстоять! — когда телефон в его кармане пронзительно заверещал.
Вопрос, заданный шефом, был несколько неожиданным:
— Симпсон, вам знакома некая Глэдис Четтерсон? Это имя вызвало у Симпсона непроизвольную улыбку.
— А-а… Да, разумеется!
— Она что, действительно ваш агент?
— Нет, но…
— Разворачивайтесь и приезжайте в офис! — последовал приказ, после чего шеф отключился, оставив Симпсона в недоумении. Ясно ему было только одно: с мечтой о спокойном вечере придется распрощаться.
— Так кто такая эта миссис Четтерсон? — повторил шеф, едва увидев Симпсона. На сей раз ответ был готов:
— Милая очаровательная молодая женщина с потрясающей способностью, не моргнув глазом, выпутаться из любой ситуации. Пару раз она нам очень помогла: вспомните — ограбление универмага Додсона под Рождество! А до того — дело с алмазами в аэропорту.
— Так это что — та самая? Которая… обезьяна?! — вспомнил наконец шеф, после чего сделал последнее, чего можно было от него ожидать — разразился громогласным хохотом.
Смеющимся Симпсон видел своего непосредственного начальника нечасто — каких-нибудь пять-шесть раз за почти десять лет совместной работы, поэтому уставился на него во все глаза.
Смех закончился так же внезапно, как и начался, и шеф сообщил уже по-деловому, хотя губы его все еще кривились в иронической усмешке:
— На этот раз она каким-то образом замешалась в операцию АНБ. Мне звонили из Вашингтона и просили откомандировать вас на место. Билет уже заказан, вылет через четыре часа. В аэропорту вас встретят.
— А…а куда? — осмелился спросить Симпсон.
— Из их слов я понял, что с присланным из местного отделения ФБР агентом у нее возникли какие-то серьезные разногласия, — словно не слыша его, продолжал шеф. И, ухмыльнувшись во весь рот, счел, наконец, нужным ответить: — Как, разве я до сих пор не сказал? На Гавайи!
Это безобразие продолжалось уже несколько часов. Да что они, издеваются, что ли? Глэдис была в ярости. Не будет она с ними разговаривать — и все! И пусть сажают в тюрьму, как обещали! И пусть не кормят! И не поят! И вообще — лучше любая тюрьма, чем эти невоспитанные, нечуткие и бестактные люди.
Стоило ей с трудом выкарабкаться из воды, как откуда ни возьмись появились несколько человек и вместо того, чтобы помочь и утешить (Шутка ли сказать, купаться в одном бассейне с трупом! А может, он заразный?!) — так вот, вместо этого они схватили ее и потащили непонятно куда, даже не дав обуться и обмотаться саронгом.
Через черный ход ее привели в отель, запихнули в какую-то комнату и только тут отдали босоножки и саронг, но к тому времени Глэдис уже наколола пятку! Более того, одеваться ей пришлось прямо при этих людях — никто из них и не подумал выйти или отвернуться! — и надеть саронг прямо на мокрый купальник, отчего сразу стало сыро, холодно и неуютно.
Ей не предложили переодеться в сухое и привести себя в порядок, не вернули сумку и не позвали Джека — вместо этого стали спрашивать о непонятном! Да еще сразу с двух сторон, галдя и перекрикивая друг друга! А когда, запутавшись в их вопросах, Глэдис вежливо попросила повторить все с начала, они нагло заявили, что ночь в камере «прочистит ей мозги и уши»!
После этого она обиделась и отказалась с ними разговаривать, надеясь, что вот-вот придет Джек и спасет ее.
Вскоре он действительно появился — в весьма дурном расположении духа — но вместо того, чтобы разнести тут все, схватить жену и прижать к груди, послушно пошел с этими людьми в соседнюю комнату. А ее оставили одну! Несчастную и одинокую!
Глэдис не сразу сообразила, что можно послушать у двери, о чем это они там говорят, и пропустила половину — наверняка самое интересное! Но и того, что удалось услышать, ей хватило с лихвой:
— …мы пытались пригрозить, что посадим ее в камеру — на нее это не подействовало…