я мгновение толпа продолжила скандировать о своей любви.
— Они встречают нас словно героев, — шепнула девушка Чаку на ухо. — А ведь мы только и делали, что убивали.
— Угу…
Чак не слушал. Его сознание выстроило вокруг них невидимый щит-сферу — слишком свежа была ещё память о снайперах и гранатомётчиках. Он взял Эйни под руку и, игнорируя вспышки и блики камер коммуникаторов, повёл её ко входу, стараясь не смотреть по сторонам. Дальше последовали лифты, приёмная и наконец большой банкетный зал.
Их никто не обыскивал, да и Чак с Эйни не взяли с собой оружия. Видящей хватило лишь посмотреть на вероятность прибытия её самой назад в штаб, чтобы убедиться, что они справятся и так.
На входе в зал ячейку Спирит встретила Самалит лично, отметив платье Эйни и обняв Чака. Волчица пожелала им хорошего вечера, пообещав, что ещё подойдёт к ним. Это было вполне в её стиле — холодно, официально, нарочито вежливо. Чак ощущал себя не в своей тарелке, а вот Эйни, наоборот, держалась молодцом. Ей уже приходилось бывать на светских мероприятиях.
Тут было шумно и людно. Играла живая музыка — выкопанный из каменного века незатейливый рок, что исполняла полуфурри группа: ритм-, соло- и бас-гитары, женский вокал и ударные. Чак заметил, что среди гостей практически нет людей без модификаций и он, наверное, тут один из немногих, кто остался верен человеческому облику.
— Как на таких тусах всё происходит? — спросил Чак шёпотом у девушки.
— Скучно, дорого, пафосно, — ответила Эйни, не убирая с лица улыбку, проскальзывая взглядом по незнакомым ей лицам. — Из хорошего — шведский стол и выпивка, музыка и возможность завязать деловые связи.
— Понятно. Значит остаётся шведский стол, — пошутил Чак, вновь устанавливая невидимую сферу и делая её непробиваемой для пуль и осколков.
Глава 2. Цена равновесия
Чак и Эйни не понимали, что они тут делают. Периодически подходили незнакомые им антропоморфы, поздравляли с победой, пару раз даже попросили сделать совместный кадр на коммуникатор. Оказалось, что настоящим героем был неопознанный из-за шлема белый фурри кот. На вопросы типа «не видели ли вы этого гения меча и копья» бойцы Спирита только пожимали плечами: мол, нет, не знаем такого.
Вот она, обратная сторона беззакония кланов — теперь все знают, кто есть кто. Хорошо хоть Мяч остался инкогнито. Такая известность означала лишь одно: как только ты попробуешь отделиться от клана, тебя сомнут; как только ты потеряешь бдительность, тебя убьёт киллер, нанятый семьёй тех, кого ты похоронил в уличных боях.
Чак мрачнел прямо на глазах.
— Спирит, — построил он ментальную связь и вдруг заметил, как стоящий в углу помещения лис обернулся в их сторону.
— Что с тобой? — спросила Эйни.
— Мы теперь плотно связаны кровью с волками, — сообщил Чак, делая вид, что не замечает лиса.
— Так и раньше мы тоже были с ними связаны, — пожала плечиками Эйни.
— Раньше моя бабушка не была Т-первой, — проговорил парень. — А теперь мне кажется, что мы утонем в болоте крови и рейтинга.
— Это же всё на благо Спирита, — легко потеребила его по плечу Эйни.
— Ну да, — выдохнул Чак, опуская взгляд в бокал.
Пить совершенно не хотелось, а фурри лис тем временем неспешно шёл к ним, улыбаясь встречным гостям и перекидываясь с ними парой-тройкой фраз.
«Кто ты? Ещё один фанат кровавых видео? Адепт Тирипса? Очередной важный гость из двух сотен, приглашённых Самалит?» — думал Чак. Эйни, поймав его мысль, посмотрела на подошедшего гостя.
— Здравствуйте, молодые люди! — мягко произнёс фурри, приблизившись.
На нём был чёрный костюм и белая рубаха без галстука, из-под которой виднелся обвивающий шею антропоморфа тонкий фиолетовый платок.
— Пап? — спросила Эйни. — Ты как тут?
«Пап?» — подумал Чак.
— Да вот, увидел, что дочь моя стала звездой в войне кланов, завела себе кавалера из достойного рода, продвинулась в Спирите, — практически шёпотом произнёс он.
«Отлично, хоть он не отрицательный», — выдохнул Чак, не понимая, как начать разговор с отцом Эйни.
— Чак Вульфен, — протянул парень руку отцу лисодевочки.
— Иом Лаос, — улыбнулся лис. — Почему же вы, Чак, не Альф?
— Ну, там долгая история, — протянул Чак, вовсе не желая вдаваться в подробности семейных перипетий.
— Очень жаль, а то мы тут как раз все спешим! — рассмеялся Иом.
Эйни еле заметно улыбнулась.
— У нас так заведено, что волчью шкуру, как и фамилию, надо заслужить, — улыбнулся Вульфен в ответ.
— А… занятно. А я думал, потому, что ваши родители воюют за Спирит, а Самалит до недавнего времени была в десятке отрицательных, — небрежно предположил Иом.
«Откуда он знает?» — подумал Чак, но решил ответить уклончиво.
— Хоть мы и на разных сторонах рейтинга, в нашей семье царит полное понимание.
— Да-да, семья — это очень-очень важно! — пару раз кивнул лис. — А магический щит вы от пыли и ветра ставите?
— Пап! — повысила голос Эйни.
— Что, милая? — продолжил невинно улыбаться лис. — Но это, безусловно, ваше дело! Я хотел поговорить с вами о вступлении вашей Четвёрки в Тридцатку под покровительством правительства.
— И что для этого нужно? — решил поддержать беседу Чак, радуясь в душе, что наконец-то разговор пошёл в конструктивном русле.
— Вы перестанете угрожать всему миру Генезисом и отдадите его в верхушку Спирита, — покачал головой Иом.
— А назавтра нас придут расчленять бойцы тридцатки отрицательных, — предположил Чак.
— Молодой волк, в нашем мире так не принято. Нельзя вот так просто в открытую убивать положительных и отрицательных. Шазил, Т-первый, нарушил эти правила и за это был уничтожен сам, а за ним и вся его десятка.
«Серьёзно, нельзя⁈» — подумал Чак. — «А то, что у нас происходило, это исключение из правил⁈»
— Ваша Четвёрка будет под защитой правительственной Тридцатки. Мы дадим работу, которая вам по душе: отлов и уничтожение зарвавшихся отрицательных. Только умоляю, не надо хранить у себя-то, что вообще храниться не должно, — сказал лис, будто читая мысли Чака.
— Я подумаю, — кивнул полуволк.
— Эйни, ты повзрослела. Подарить тебе фулл фурри модификацию лисицы или волчицы? — переключился на дочь Иом. — Ну или, если хотите, останетесь независимой группой, и ни одна Десятка вас не тронет.
— Мы подумаем, — уже с напором повторил Чак, показывая, что разговор требует времени и обдумывания.
— Ну, заболтал я вас! — всё так же улыбнулся Иом и, отдаляясь, приподнял бокал с шампанским, словно хотел произнести тост. — Эйни, вы здорово вместе смотритесь. Но мир перерос войны кланов, теперь мы договариваемся!
Эйни и Чак остались стоять возле угла шведского стола, где, как пчёлки, трудились официанты. Они постоянно приносили и уносили подносы, умело лавировали между групп приглашённых гостей, одаривая их улыбками и доброжелательностью, подавали напитки и мелкие закуски, учитывая предпочтения каждого звероморфа, находящегося в этом зале.
— Ну и что ты по этому поводу думаешь? — спросил Чак у Эйни.
— Я думаю, что жизнь планеты выше, чем все наши вместе взятые. Думаю, что Генезис не надо отдавать. Его надо уничтожить. Но после гарантий нашей безопасности.
Чак хотел было сказать, что не доверяет этому лису, но столкнулся с понимающим взглядом девушки. Она осознавала, что отцу нельзя доверять, пускай он и был из Спирита.
— Я поговорю с отцом об этом ещё раз. Позже, — кивнула девушка.
— Ну, вам нравится вечер? — абсолютно незаметно, совсем по-звериному подошла к Эйни и Чаку Самалит.
— Да, спасибо большое, тут очень круто! — улыбнулась Эйни.
— За что люблю молодых лисичек, так это за то, что совсем не умеют врать, — поддержала улыбку волчица. — Тут всё размеренно и правильно, и так будет всегда. Знаете, почему Земля застыла на полпути до первого планетарного уровня? Нет? Потому, что наши и ваши договорились.
— Как договорились? А наша недавняя война? — удивился Чак.
— Из ряда вон выходящее событие. Эти все адепты противоборствующих сил сидят наверху и договариваются. Но нет худа без добра! Если бы было иначе, тебя, Эйни, убили бы ещё на девятнадцатом уровне рейтинга. А мир погрузился бы в постоянную войну, — произнесла Самалит.
Было видно, что она слегка выпила, и теперь её язык развязывался под дозировками шампанского.
— Ты говоришь так, будто в войне есть что-то хорошее, — насторожился Чак.
— В войне есть определённость: вот — свои, вот — чужие. Вот, к примеру, почему вы не пришли всей командой? Потому что я из отрицательных. Мой внук и мои родные дети не доверяют мне просто потому, что я прошла посвящение в другой системе.
— Мы очень ценим ваше… — хотела как-то поддержать волчицу Эйни, но Самалит прервала девушку.
— И любой бы поступил так. Случай. А вы слышали, что отрицательные маги могут обмениваться вещами и артефактами через систему так называемых чёрных зеркал? И как оказалось после вашего последнего боя, также могут перетаскивать сюда свои копии из других измерений.
— Мы предполагали, — отозвался Чак.
— Такое зеркало ты расплавил вместе с остатками Генезиса в доме Пятого. А знаешь, Чак, давно хотела спросить. У тебя есть мечта?
— Мечта? — переспросил Вульфен.
Этот простой вопрос поставил его в тупик. Уже долгое-долгое время он просто плыл по течению, радуясь каким-то несущественным мелочам, а с начала войны просто пытался выжить.
— Это потому, что в твоей жизни всё правильно, — указала на него пальцем Самалит. — А у меня внук, дочь и девушка внука воюют за положительных.
— Так о чём ты мечтаешь? — нахмурился Чак.
— О том же, о чём и ты, волчонок. Ты и Фея хотели бы видеть на моём месте положительную Самалит, а я бы хотела начать всё заново, — проговорила Самалит, дежурно улыбаясь какой-то паре, проходившей мимо. — Я хочу, чтобы ты помог мне, мой дорогой положительный внук.
— Как же? — Чак собирал всё своё сознание в кучу, чтобы не упустить ни единого момента, из-за которого они снова будут втянуты в кровавую бойню.