Свинец не слушался. Руки и тело просто проскальзывали сквозь пулю, не меняя её траектории. Крик, а может вой, вырвался из горла Чака. Он вопил на пулю, он требовал от неё покорности, он был для неё дрессировщиком… Нет! Он был хлыстом дрессировщика, что наказывает непокорное животное, заставляя взбираться на постамент! И пуля, завибрировав, изменила свой полет.
Чак снова открыл глаза. Тошнота наступала. Придумывать что-либо не было сил настолько, что хотелось просто встать во весь рост и героем боевиков пойти раздавать противнику по шеям. Не смущало и то, что сейчас он может попасть под огонь. Но волшебство словно высосало силу до конца — ноги стали мягкими и тяжёлыми, не слушаясь своего хозяина.
“Сейчас бы поспать прямо тут, на грязном асфальте”, — посетила идея Вульфена. — “Неужели кончилась магическая сила? Надо будет у Суппи спросить, что не так с этой магией.”
Мощи зачаровать очередной автоматный магазин не было и, собравшись с мыслями, несколько раз громко вдохнув и выдохнув, Чак склонив голову поковылял на другую сторону улицы. По нему больше не стреляли, хотя сейчас он был отличной запинающейся, волочащей ноги мишенью. Однако противников не было. Пули, зачарованные Спиритом, выполнили своё предназначение, угодив в головы врагам. И даже спрятавшийся в глубине здания снайпер получил своё свинцовое письмо прямо промеж пушистых беличьих бровей, пусть и рикошетом.
Сообщение от Мяча пришло как раз кстати — когда Вульфен провалился в дом, чуть не споткнувшись об трупы белок. Чак отвечал с трудом, мысли не думались, а текст не формировался в единое смысловое предложение.
“Воюю с северной стороны здания Альффэмили. В волчью крепость не попал, джип подбит, есть желание отдать долг — приезжай. Будь осторожен, белки хорошо вооружены!”
Чак прислонился к стене внутри здания. Это был продуктовый авторский магазин, белки вскрыли его, вероятно, с целью пополнить провизию. Твари решили держать осаду очень долго. Когда кланы воюют, никто не вмешивается, и потому мохнатые враги знали, что не прибудет спецназ полицейских. Хотя какая тут полиция? Когда дерутся две корпорации, нужно вводить как минимум армию, которой тоже нет. Уже очень много-много лет, вся планета превратилась в единое государство без внешних врагов, а нет врагов — не нужна и армия. Трактовка единого планетарного закона, как и вариабельность его нарушения, теперь зависят от красноречивых адвокатов и присяжных, приглашённых на слушание. Но это для обычных смертных. В корпоративных передрягах для закона никогда нет виноватых.
Рядом с Чаком лежали трое. Белки, убитые заколдованными пулями, сжимали в лапах по автомату АК74, также они были оснащены и гранатами в разгрузках, и боекомплектом в три сотни патронов на каждом.
“Почему же я так хреново себя чувствую?” — подумал Чак, он боялся закрыть глаза, чтобы ненароком не уснуть. — “Нельзя сейчас спать, никак нельзя!”
Решение пришло неожиданно простое. Маг Спирита достал волшебный лист, данный ему Суппи, и закинул его в рот, принявшись жевать. Горький вкус слегка сковывал язык, однако силы медленно, но начали возвращаться.
“А что, если магия Спирита лишь инструмент, данный как бы напрокат? Как перфоратор, который берёшь, чтобы пробурить стену, но кормишь ты его своим электричеством… Или как арендовать машину — оплатил сутки и летай сколько влезет, но заправляешь её снова ты, за свои деньги”.
Лист дошёл до мозга, и Чака немного приободрило. Он выглянул из окна, снаружи было тихо, можно было никуда особо не торопиться и освоиться в помещении. Работающий холодильник с крафтовым пивом, имевший пулевые отверстия в стекле, через которые выходил холодный воздух, находился буквально в двух шагах, но и до него Чаку пришлось ползти, прикладывая усилия. Но это того стоило!
Бутылки с пивом были беззащитны и притягательны, и маг, открыв первую попавшуюся, жадно принялся поглощать напиток. Идея с перфоратором или машиной напрокат, начала подтверждаться, когда Чак решил снова применить магию.
— Спирит!
Чак пил, усиленно представляя, как солод превращается в ту самую энергию, которой ему не хватало для осуществления партизанской миссии. И идея сработала. Дыхание стало ровнее, а сам Вульфен смог даже встать прямо без титанических усилий.
“Ничё себе откат за магию, и это я ещё в экзокостюме! Без него, наверное, вообще не смог бы двинуться…”
Пиво исчезало, будто попадало в бездонный желудок. Чак немедля взял вторую бутылку, чтобы подвергнуть и её участи первой.
— Хороша магия на пивной тяге, — скептически улыбнулся Чак, критикуя себя и вовсе не гордясь собой в этот момент. — Возможно, так работает и с едой, не всё же пить.
Глава 22. Маг, стрелок и Мяу-ч!
Чак встретил Мяча в траурном настроении. Информация о гибели Суппи вначале пришла по Спирит каналу, отразившись невыносимой, необъяснимой болью в груди и чувством невосполнимой утраты. А затем уже по коммуникатору вышла на связь и Эйни. Ей было трудно говорить. Хотя, что тут особо скажешь?
— Кидай координаты, я приеду, — прошептала девушка.
— Тут жарковато, может, тебе не стоит? — возразил Чак.
— У меня качнулся скилл “стрелок”, и со мной теперь говорит здравый смысл. Так что это приведёт нас к прорыву в рейтинге. Кроме того, я уже лечу, дело за малым — определить с какой ты стороны от здания, — проговорила Эйни.
— Лисички, котики и волки порежут белок на кусочки за иголки! — пропел Мяч, вглядываясь в дыру между магазинами.
— Скидываю! — отослал Чак свои координаты Эйни и угрюмо посмотрел на Мяча, который уже собрал с белок три автомата, гранаты и магазины в единую кучу рядом с собой. — На какие иголки?
— Ну Суппи, она же ёж была, а у ежа есть иголки. Вот за них и будем белок карать. Я тебе, волчок, расскажу, что я в кото-гетто видел, ты вообще офигеешь! — голова Мяча раскачивалась взад-вперёд, белый опять был под наркотой.
— Же ёж, — согласился Чак с предыдущим высказыванием кота. — И что ты видел?
— Я убрал Т-второго и ещё одного хрена из ихних, — похвастался кот.
— Ихних… разве есть такое слово? — переспросил Чак.
— Вооот, — протянул Мяч. — И слова такого нет, и их двоих тоже больше нет! Но только там ещё один хрен был… ему демоны подчиняются и всех норовят под себя затащить. Ты классику смотрел, фильм “Выживший” с ДиКаприо?
— Нет, — покачал головой Чак.
— И не смотри. Там сцена есть где медвед человека пару раз… ну ты понимаешь. Так вот у медведа четыре лапы и один прибор, а у моего монстра было шесть лап…
— И сколько приборов? — просто так, ради статистики, спросил Чак.
— Вот не рассмотрел, убил быстро, — повернулся к Чаку Мяч. — Но не меньше, чем один!
— Шутишь? — дошло до Чака.
— Какие уж тут шутки. Да это ещё что! Если у демона моего шестирукого были причиндалы, то у мага его вызвавшего этих самых причиндалов походу не было. Он от меня свалил даже от раненного.
— Куда раненного, покажи? — Чак встал и подошёл к коту.
— Да в лапу ножом. То ли метнули, то ли прибили какой-то магией. Чем и как, я так и не понял, в общем, дырка теперь в ладони, — отмахнулся Мяч. — А тебе зачем? Я чай не лисичка и не ёж, чтобы мои отверстия разглядывать.
— Ты во что свою несгорайку вкачал? — нахмурился Чак.
— В телекинез, вещь крутая! — улыбнулся кот, а один из калашей поднялся в воздух в качестве демонстрации и тут же рухнул в кучу к остальным.
— А я в магию второй стадии. Так что давай сюда рану, ты нам живой и здоровый нужен, — произнёс Чак, а Мяч стянул с левой руки белую перчатку обнажая сквозную дыру в руке, не хило напоминающую стигмату.
— Так… — произнёс Чак, открывая банку пива. — Спирит!
— Ты что, Распутин, блин, меня алкашкой лечить собрался? — хотел было отдёрнуть ладонь Мяч, но Чак перехватил его руку и вылил прямо в рану крафтовое пиво.
— А-а-а! — завопил Мяч. — Ты чё блин, волчара, твори… ишь! — последний слог кот произносил уже с удивлением.
Дыра в руке заросла, будто её и не было, а вместо неё сформировалась новая розовая, словно у младенца, кожа.
— Ух ты ж, Ом намах Шивая! Круто как! Теперь шерсть, шерсть на месте ранения сделай! — попросил кот.
— Зачем тебе шерсть? Рука как новая теперь, — не понял Чак.
— Ну молодёжь во дворе засмеёт! Скажут, мол, Мяч от одиночества себе ладошку стёр!
— С дыркой на руке тоже бы осмеивали, — покачал головой Чак, отпивая из бутыля. — Ходи так, пока не вырастет.
— Ты прав. С дыркой это, конечно же, хуже, да, — согласился Мяч.
В этот момент с верхнего этажа спустилась Эйни. Её костюм был закопчён, весь в зелени и со следами кровавых брызг.
— Вы так орёте, что вас без навигатора слышно, — Лисодевочка устало сошла на замусоренный обломками пол.
— Как ты? — спросил у неё Чак.
— Да я ничё, — Эйни полезла в карман, из которого вынула стальное перо. — Вот этим её, прямо в сердце.
Ноздри Чака стали чуть больше. Вдохнув воздух, полный паров солода и пороховой гари, он протянул свою руку к орудию убийства, чтобы аккуратно принять перо из рук лисодевочки. Полуволк поднёс вещдок к своему лицу. Запах был очень знакомый. Внутренние картотеки перебирались с сумасшедшей скоростью, пока совпадение не достигло девяноста четырёх процентов. Чак вспомнил, где уже вдыхал подобное.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — сбивала его с запахового анализа Эйни. — Это перо принадлежит Т-первому.
“— Заходи, садись, — приказал ему Шеф полиции, двухметровый серый полуфурри-филин, порядком отрастивший себе бока. Его мощные, почти до самых его лодыжек руки были апгрейжены сложенными крыльями, которые по желанию могли поднимать его в воздух. Однако никто и никогда не видел, как шеф на них летает”, — мелькнуло в сознании Чака.
— Не может быть… — прошептал Вульфен. — Этого не может быть!
— Чего не может-то? — всё ещё смотрел на свою ладошку Мяч.
— Т-первый — это шеф нашего отдела полиции, Шазил Филипович, — проговорил Чак.