— Да-а-а, — стону, предчувствуя, возможно, мою первую разрядку, но тут меня резко обламывают.
— Вот ты и мокренькая! — после чего мужчина встаёт и, продолжая пристально смотреть на меня, надевает презерватив. Чёрт, он даже это делает эротично!
После Глеб снова взбирается на постель и резким движением переворачивает меня. Не успеваю пискнуть, как меня ставят на четвереньки. Руки натягиваются, и я понимаю, что не могу шевельнуться.
— А теперь будем веселиться, — и с этими словами муж одним мощным толчком входит в меня на всю длину. Необычно, остро, горячо. Секундная отдышка, и новый толчок, а потом ещё.
Я впервые кричу от удовольствия!
— Какая же ты узкая! Кричи громче! — требует муж, наращивая темп и делая толчки ещё сильнее. В какой-то момент я даже не удерживаюсь на ногах и падаю. Меня переворачивают и продолжают.
Мои ножки лежат на плечах мужчины, который, крепко держа их, буквально вколачивается в меня! Выгибаюсь, дёргаюсь, но мне не уйти, я всё ещё прикована к кровати.
— Давай, Мари! Я чувствую, ты на пределе, отпускай себя! — рычит, и я взлетаю! Какой же это кайф! Теперь я понимаю, о чём шушукаются подружки. Не зря про это написано тысячи книг, это чувство и правда стоит испытать. Во мне буквально взрывается фейерверк!
Довольная и обмякшая лежу с глупой улыбкой. Глеб ловко снял браслеты и теперь находится сзади, крепко прижимая меня к себе.
— Это так всегда? — шепчу, чувствуя его дыхание на шее.
— Если с правильным человеком, то да!
— Спасибо, что помог это испытать! — благодарю искренне, переплетая наши руки.
— Это еще не всё, Мари, — что?!
— Но ты ведь кончил.
— Только один раз, как и ты. Поэтому продолжаем! — и я чувствую, как в меня снова медленно проникают. — Просто расслабься и наслаждайся.
Теперь меня любили нежно, сладко и очень долго. Глеб позволил кончить только после того, как я стала умолять. А как иначе, ведь выбраться из объятий такого сильного мужчины нереально. Дав мне передохнуть всего ничего, муж опять взял меня, но теперь мы сменили столько поз, что даже стыдно вспоминать!
В какой-то момент я сама захотела поуправлять процессом и села сверху. Мне позволили, но недолго. Впрочем, этого хватило, чтобы я поняла, какую яркую страницу жизни пропускала прежде. Спасибо Глебу, он своими умелыми руками и мощными толчками буквально выбил из меня прошлое, к которому я больше не вернусь!
— А теперь пошли в ванную! — меня подхватывают на руки и несут, а я уже ничего не могу.
Как он вообще ещё ходит? Если Глеб в будущем женится, надо сказать, чтобы сразу заводил гарем! У него же просто зверский аппетит!
— Мы ведь мыться?
— Совместим приятное с полезным. Как насчёт секса в джакузи?
Ох, а ночка обещает быть долгой!
Глава 9
— Мари, вставай!
— Нет!
— Но нам нужно скоро выходить, — смеётся Глеб, стягивая с меня одеяло. Изверг!
— Надо было думать об этом вчера, до того, как ты меня затрахал!
— Звучит пошло.
— Зато правдиво. Я ведь ходить не могу! — слышу довольный смех и высовываюсь из-под одеяла. Муж, как всегда, бодр и свеж, в новом костюме, который ему идеально идёт. А точно он со мной всю ночь кувыркался? Может, у него есть брат-близнец?
От досады прячусь обратно.
— Родная, что не так? — Глеб всё ещё усмехается, но теперь садится рядом.
— Как ты можешь так шикарно выглядеть?
— Считай, это практика! Кстати, я не шутил, нам и правда пора. Мне позвонили из больницы. Деду стало хуже, и он требует меня к себе.
Тяжело вздыхаю, понимая, что это важно. В общем-то, всё и затеивалось ради старика.
— Хорошо, дай мне полчаса и скажи, как одеться. Строго или по-домашнему? Юбка или шорты?
— Не вульгарно, но и как мисс мира не надо. Дед уважает обычных людей.
— Понятно. А теперь иди, — бурчу, еле садясь.
— Мари, я там всё видел, — муж снова смеётся, дёргая за кончик.
Так, кажется, пора расставить точки над И. Думаю, сейчас самый подходящий момент.
— Глеб, ты классный, и спасибо тебе за ночь, но ты ведь понимаешь, что это было по-дружески? — мужчина замирает и внимательно смотрит мне в глаза, будто ища в них некий ответ. Но там нет ничего. Глеб хороший, но не мой!
— Знаешь, я думал, этот разговор начну я, но ты, как всегда, меня удивила. Согласен, мы друзья. И если захочешь повторить, я не против, но давай без чувств и обид. Нас связывает дело, а ещё я очень люблю свою работу, и вскоре мне нужно будет уехать. Так что прошу не обижаться. Но я обещаю звонить своему дорогому другу! — произносит, нежно касаясь моей щеки.
— Как хорошо, что у нас такое взаимопонимание. Я не готова к большему, уж слишком ясно помню боль от предательства. Но я рада другу!
— Вот и отлично! Но помни, при деде ты влюблённая в меня жена!
— Об этом можешь не беспокоится, сыграю роль отлично! — особенно после этой ночи. Если раньше я вздрагивала от его прикосновений, то сейчас таю.
— Хорошо, тогда жду тебя в столовой, — Глеб уходит, но мне кажется, я увижу в его взгляде грусть. Да нет, не может быть. Неужели он хотел большего? Хотя, скорее всего, он мечтал продолжить, а тут поездка! В это я верю охотнее. Но нет, мне и ночи хватило, как бы встать. Муж вообще человек?
Собралась я не за полчаса, а за час. Пришлось долго постоять под горячим душем, чтобы деревянное тело ожило. Потом я выбирала платье. В итоге надела синий футляр без рукавов длиной по колено. Классику многие любят. Завершили наряд бежевые туфли и сумочка. Ещё какое-то время ушло на лёгкий макияж. А вот с волосами пришлось повозиться, но в результате они красивыми локонами легли на плечи.
Спустившись в столовую, заметила, что Глеб опять читает свои бумажки. Небось очередное громкое дело. Но стоило мне подойти к столу, как на меня подняли взгляд. Довольно улыбаясь, покрутилась. Пусть заценит, на что пошли его деньги.
— Ты великолепна. Садись!
— Спасибо, но рядом с тобой я всё равно блеклая! — муж смеётся и отодвигает бумаги.
— Мне нравится твоя открытость. Мари, ты чудо!
— Первый раз столько комплиментов. Смотри, я привыкну и заставлю тебя говорить их каждый день. Лучше расскажи, что с твоим дедом? Почему он в больнице?
Буду слушать и есть. Да и как тут удержаться, когда стол ломится от всего. Колбасы, нарезка, икра, джемы. Есть выпечка и блины. Но я выбираю кашу, она привычнее.
— Всё просто, он стар. Восемьдесят три — большой возраст. А с его нервной жизнью сердечко стало шалить. Один инсульт был, еле выкарабкался. Врачи опасаются второго. Вчера вот что-то случилось. Видно, личный доктор предполагает ухудшения, а дед, словно чествуя это, вызывает меня к себе. Так что ешь и поехали.
Плохо дело, нужно поторопиться. Быстро работаю ложкой и запиваю всё кофе. Когда я заканчиваю, Глеб неожиданно начинает нервничать. Странно.
— Кстати, чуть не забыл. Надень! — и мне протягивают красную бархатную коробочку.
Принимаю подарок и открываю, чтобы зависнуть над красивейшим кольцом. Крупный бриллиант в обрамлении камней поменьше сверкает как настоящая звезда. Кошмар, сколько эта красота стоит?!
— Позволишь? А то что я за муж тогда?
— Конечно!
Глеб, довольно улыбаясь, надевает мне колечко, и оно садится как влитое. Главное — не потерять.
— И вот ещё, — теперь муж ставит на стол другой футляр, побольше. И там лежат два золотых ободка.
— Хорошо, что ты подумал о них, а то у меня всё из головы вылетело.
— Я думал, каждая девушка мечтает о кольце.
— Это если брак настоящий. Но, знаешь, и в моём случае я рада украшению. Ты ведь его не заберёшь? — и шутя прячу руку за спину.
— Нет, конечно. А теперь, может, обменяемся кольцами?
— Почему бы и нет?! — достаю золотой ободок и надеваю его на палец мужчине, который, кажется, перестаёт дышать. Я тоже замираю, когда колечко занимает нужное место.
Рассматриваю руку и улыбаюсь. Красиво. И пусть всё неправильно и наигранно, но это жизнь. А вся наша жизни и так игра!
Из дома мы выходим через пятнадцать минут, а в шикарную больницу для богачей, которая находится за городом, приезжаем часа через три.
С восторгом смотрю на новое здание, про которое читала только в журнале. Говорят, здесь могут вылечить всё, и за границу ездить не надо. Но цена не по карману простым смертным. Впрочем, я ведь теперь особенная, поэтому гордо иду за мужем, которого быстро пропускают и провожают на второй этаж к нужной палате.
Перед дверью замираю, и мне вдруг становится стыдно. Мы же старика обманываем! Неправильно это!
— Мари, что такое?
— А может, ему правду сказать? Он ведь вроде понятливый, ты сам говорил. Да и как старших обманывать? Их почитать нужно!
— Именно из-за того, что я очень люблю деда, я не хочу, чтобы его дело пошло ко дну!
— Но, может, он и так перепишет всё на тебя!
— Мари, что случилось? Ты ведь поддерживала меня, — Глеб хмурится, а потом отводит меня в сторону.
— И буду поддерживать! Ты хороший человек. Даже когда мы разойдёмся, я хочу помогать тебе, правда, не знаю, чем и как, но я не хотела бы всё забыть, как сон.
— И я не хочу. И вряд ли уже не смогу. Но давай ты всё же поможешь сейчас. Не бери этот грех на себя, это моя ложь! Поверь, так будет лучше. Зачем умирающему расстраиваться? Пусть лучше побудет счастливым всё то время, что ему осталось.
А вот об этом я и не подумала. Если дед действительно будет рад такой лжи, то, возможно, это и неплохо. Хуже будет, если он посчитает, что никто не справился с его условиями. А потом в могиле точно перевернётся, узнав, что его дело продали за долги.
— Хорошо, давай сделаем его счастливым!
— Спасибо! — муж обнимает меня, а потом крепко целует. И опять у меня пылают щеки.
— Пошли.
Глеб утягивает меня к знакомой двери и стучится.
— Заходите уже! — звучит властный голос с хрипотцой, а потом слышится сильное покашливание. Не очень хороший знак.