Дженсен захотел пойти на вечеринку Брока. В конце концов, их братья дружили, но ему было в лом идти одному, поэтому он пригласил меня. Я с радостью ухватилась за эту идею, потому что не хотела, чтобы Дженсен шел на вечеринку без меня, тем более что там его поджидали Венди и Моника.
Не знаю, почему нам взбрело в голову пойти к Броку – наверное, просто были маленькими и глупыми. Но мы с Дженсеном собирались успеть на оба мероприятия – заскочить к Броку, а оттуда рвануть к Пенну. Когда Гэвин узнал о наших планах, он взялся нас отговаривать, предупреждал, что если Пенн узнает, то очень обидится, но мы не слушали.
И вот, в день рождения Пенна, мы с Дженсеном отправились к Броку, с твердым намерением смыться, но все сложилось не так, как мы задумали. Хотя Дженсен все время находился рядом со мной и не заглядывался на других девушек, уйти пораньше нам не удалось. Я даже не могла вспомнить, почему. Мы просто потеряли счет времени.
Короче, мы пропустили праздник у Пенна.
И на следующий день, за обедом в школе, Пенн узнал, где мы были, когда Брок как бы невзначай упомянул об этом, проходя мимо нашего столика. Мне никогда не забыть, как побледнел Пенн, как он все повторял, что ничего страшного, пока мы с Дженсеном наперебой просили прощения.
Пенн, казалось, пережил это, и прошло около двух недель. Я уже и не вспоминала о нашем досадном промахе, и однажды после школы, как обычно, надела кроссовки и вышла на пробежку. Я собиралась встретиться с мальчишками в домике на дереве, поэтому туда и направилась, но прибежала слишком рано. Мы назначали встречу на половину пятого, и у меня в запасе оставалось еще минут пятнадцать, когда в поле зрения показался домик.
Помню, я замедлила темп, чтобы дать передышку натруженным мышцам ног, и, пока глотала свежий осенний воздух, мне казалось, что время еле тащится. Я стала взбираться на дерево, когда мое внимание привлекло нечто, валявшееся на земле, с другой стороны. Я спустилась и обошла вокруг дерева.
Тут я и увидела бездыханное тело Пенна.
Пенн лежал лицом вверх, распластавшись всем телом, подвернув одну ногу. Шея была как-то неестественно вывернута. Мне еще никогда не доводилось видеть мертвых, но я почему-то знала, что он мертв. Я поняла это сразу.
Поначалу власти назвали это трагической случайностью. Будто бы Пенн забрался в домик на дереве и по нечаянности упал. Но все дело в том, что Пенн никогда не лазал туда в одиночку, и я не могла себе представить, почему в тот день он вдруг решил изменить этому правилу.
Но кошмар только усилился, когда спустя два дня родители Пенна нашли в его спальне предсмертную записку. И, по слухам, в записке оказалась всего одна фраза.
Я больше не выдержу.
Вот так он подытожил всю свою жизнь.
Пенн сиганул из домика на дереве. В городе много говорили об этом, люди недоумевали. Почему никто не знал, что над Пенном жестоко издевались в школе? Почему не замечали признаков депрессии? Почему домик построили на такой высоте, что при нечаянном падении любой мог сломать шею?
Для меня все эти вопросы не имели никакого смысла, потому что я знала, что стало для него последней каплей, что толкнуло его через край.
Мы не убили Пенна собственными руками, но стали последней каплей, подтолкнули его к гибели. Мы знали, как трудно ему живется – дома постоянные ссоры родителей, в школе насмешки и травля со стороны одноклассников. Мы оказались той самой соломинкой, ломающей хребет верблюду, и не проходило дня, чтобы я не корила себя за то, что мы приняли не лучшее решение.
Что выбрали не Пенна.
Дженсен присоединился к нам с Хейди за обедом, и к тому времени мой воинственный запал поблек, сменившись усталостью. Все утро в школе только и говорили, что о Гэвине. О Ви. И о Монике. В глазах наших одноклассников Гэвин был серийным убийцей.
– Жаль, что мы не можем ничем помочь, – сказала я, уткнувшись взглядом в тарелку с лазаньей.
– Кому? – спросил Дженсен, и до меня дошло, что мои слова прозвучали как мысли вслух, хотя не все знали, о чем я думаю.
– Гэвину. – Я отложила вилку и вздохнула. – Все только о нем и говорят.
– Это точно. – Хейди нахмурилась. – Только мне никто ничего не говорит, так что приходится кормиться слухами.
Я осторожно покосилась на Дженсена. Опустив голову, он слой за слоем расковыривал лазанью, словно искал что-то спрятанное внутри.
– Мы должны доказать, что Гэвин ни в чем не виноват.
Дженсен посмотрел на меня, вскидывая брови.
– И как мы это сделаем?
– Хороший вопрос, – добавила Хейди, заплетая длинные пряди рыжих волос в косу.
– Я еще не зашла так далеко в своем мыслительном процессе, – проворчала я.
– Ну, учитывая, что ты не Нэнси Дрю[29], а я не один из братьев Харди[30], даже не знаю, что мы можем сделать. – Уголок его губ дернулся вверх, когда я строго зыркнула на него. – Послушай, я не хочу строить из себя умника.
– Что, мозгов не хватает?
– Ладно. Может быть, немного осталось, но давай посмотрим на это серьезно. Что мы реально можем сделать? Копы и без нас роют землю. Мы же не запустим собственное расследование? Тем более, никто из нас не знает, что искать.
– Еще один хороший довод, – вмешалась Хейди, и я уже начала сомневаться, что от нее будет толк. – Вы же не можете пойти обыскивать ферму. Это место преступления, и полиция наверняка уже собрала все, что можно считать уликами.
– И доступа к этим уликам у нас нет. – Парень потыкал вилкой в лазанью. – Если только ты не знаешь, как проникнуть в полицейский участок. Кстати, если бы тебе это удалось, получилось бы очень сексуально.
Я закатила глаза.
– Это реальная жизнь. – Дженсен поймал мой взгляд. – Не книга или телешоу, где подростки вдруг превращаются в опытных следаков. Пойми, мы не частные детективы, и меньше всего мне хочется, чтобы ты подвергала себя опасности.
Что я могла возразить на это? Дженсен и Хейди правы. Никто из нас даже не представлял себе, с чего начать. Черт, я забыла позвонить Риттеру и рассказать про эту проклятую птицу, так что из меня уже получился паршивый детектив.
Хейди потянулась через стол и сжала мою руку.
– Полиция обязательно найдет доказательства того, что Гэвин не имеет никакого отношения к смерти Ви и всему остальному. У них наверняка уже есть зацепки, и, как только они найдут настоящего убийцу, Гэвину вообще будет не о чем волноваться.
– Ладно. – Я выдавила из себя улыбку. – Вы правы.
Зеленые глаза Хейди вспыхнули.
– Я знаю.
– Хочешь мои персики? – Дженсен подвинул ко мне свой поднос.
Я перевела взгляд с него на фрукты.
– Согласись, ты же хочешь, – вкрадчиво произнес он.
Хейди хихикнула.
– Что за грязные шуточки?
– Правда? – Он бросил ей небрежную ухмылку, на которую слетелся бы рой девушек. – Зато какие вкусные.
Закусив губу, я попыталась сдержать усмешку. Но все-таки взяла вилку и подцепила ломтик персика.
– Спасибо.
– Угу.
Я вгрызлась в сладкую мякоть, чувствуя, как сок растекается по моим губам. Я потянулась за салфеткой, но меня опередили.
– Я помогу. – Прежде чем я успела среагировать, Дженсен склонил ко мне голову, так что со стороны казалось, будто он меня целует, и я подумала, что именно это у него на уме.
Я замерла. Наш первый настоящий поцелуй – и в школьной столовой?
Только он не поцеловал меня, а быстрым движением языка слизнул каплю сока с моей нижней губы. Я ахнула, когда тепло разлилось по губам и дрожью пронеслось по всему телу.
Дженсен отстранился, сверкая кристально-голубыми глазами в обрамлении густых ресниц.
– М-м. Вкусно.
– О боже, – прошептала Хейди, прижимая руку к груди. – Кажется, я сейчас забеременею, наблюдая за вами.
Мои щеки едва не лопались от жара, и я разрывалась между желаниями залезть под стол, наорать на Дженсена и, схватив его в охапку, впиться в него губами, когда над нашим столиком нависла чья-то тень. Все еще в дурмане, с горящими губами, я подняла взгляд.
Брок стоял у столика и смотрел сверху вниз на Дженсена.
– Старина, есть минутка?
Тот откинулся назад, склонив голову набок.
– Нет. Я вообще-то занят.
Удивление промелькнуло на лице Брока, и он перевел взгляд на меня. На его щеках вспыхнули красные пятна.
– Ты серьезно?
– Похоже, что я шучу?
Вау. Мои глаза расширились. Что за пикировка?
Брок помрачнел, буравя нас взглядом, от которого у меня по спине побежали мурашки.
– Как скажешь, приятель. Увидимся позже.
– Вау. – Хейди широко распахнутыми глазами наблюдала за тем, как Брок пришибленно плетется обратно к своему столику.
– Кажется, ты его порядком разозлил.
Дженсен пожал плечами.
– Плевать я на него хотел.
Чего я не могла сказать о себе, когда подумала о ферме и таинственном исчезновении Брока.
Шел урок рисования, когда я вдруг вспомнила, что после школы у меня назначена встреча с доктором Оливером. Дженсен предложил подвезти меня, и, хоть я настаивала на том, что могу добраться сама, не уступал, пока я скрепя сердце не согласилась.
И ждал меня после уроков.
Он пообещал угостить меня смузи после сеанса, и ему не пришлось меня долго уговаривать, потому что смузи уж точно не помешало бы.
Кабинет доктора Оливера находился на Фокскрофт-авеню, на третьем этаже кирпичного здания, и, когда я вышла из лифта, за мной тянулся едва уловимый запах антисептика.
Я тихо ступала по потертому коричневому ковру, следуя по узкому, до боли знакомому коридору. Впереди маячила дверь с матовым стеклом. Доктор Оливер очень серьезно относился к конфиденциальности.
Я знала, что стучаться не нужно. Администратора в вечернее время уже не было. Я прошла мимо пальмовых деревьев в горшках и остановилась у приоткрытой двери.