Я не смогла удержаться от улыбки.
– И что же?
– Что же… – Он опять издал звук, похожий на стон, и отпустил мою руку. Я не стала убирать ладонь, потому что мне нравилось чувствовать, как ровно бьется его сердце. Он провел большим пальцем по моей скуле. – Все очень просто.
– Мне так не кажется. Я хочу этого, но ты…
– Ох, если бы ты знала, как хочу этого я. Уже давно. И больше всего на свете. Боже, не могу поверить, что я и говорю такое. – Дженсен покачал головой. – Но это неправильно. В смысле, это должно быть по-другому, потому что ты единственная девушка, которую я полюбил, Элла, и ты моя первая и последняя любовь.
Я попыталась сделать вдох, но эмоции подступили к горлу и застряли комом. Мои пальцы застыли у него на груди, и я утонула в его глазах.
– Ты… ты любишь меня?
Дженсен прижался лбом к моему лбу и глубоко вдохнул.
– Да, очень и еще чуть – чуть.
Слезы хлынули к глазам, и я запрокинула голову, целуя его, стараясь передать все, что переполняло меня.
– Я тоже тебя люблю. И, думаю, никогда не переставала. Я влюблена в тебя.
Дженсен вздрогнул.
– Слышать такое… – Его голос прозвучал хрипло, срываясь. – Нет слов… эй, почему ты плачешь?
– Извини. – Я рассмеялась, чувствуя себя последней дурой. – Это от счастья. Честное слово.
Он слизнул мои слезы губами, а потом повернулся на бок, увлекая меня за собой. Я прижалась к нему, закрывая глаза, наслаждаясь теплом и покоем. Я улыбалась, пока он покрывал нежными поцелуями мои щеки и лоб. Мы еще долго лежали, болтали о колледже, о том, какие предметы хотели бы изучать, пытались найти общие, чтобы как можно больше времени проводить вместе.
Мы строили планы.
Мы целовались.
Мы неспешно изучали друг друга. Он вычерчивал изгибы моего живота, бретельки бюстгальтера, впадинку пупка. Я тоже увлеклась рисованием по телу, удивляясь, какая у него мягкая и в то же время упругая кожа.
Мы не стали заходить дальше, потому что получили именно то, что было необходимо мне – и нам обоим. Надежду на завтра, веру в то, что мы все успеем, потому что впереди еще столько времени.
– Надо бы все-таки ехать к твоему отцу, – сказал он, наконец.
Поднявшись, я передала ему его рубашку, а он помог одеться мне, что заняло больше времени, чем если бы я одевалась сама. Но я не жаловалась.
Взявшись за руки, мы спустились по лестнице и задержались у входной двери на быстрый поцелуй. Удивительное дело, но, когда он отстранился, мне захотелось вцепиться в него и не отпускать. Мысль о том, что он вернется сюда один и я не буду знать, что с ним, сводила меня с ума.
Раздираемая беспокойством за Дженсена, Хейди и маму, Гэвина и Линдси, я рисковала заработать себе язву желудка.
Дженсен включил свет на крыльце, и мы вышли из дома. Ближе к ночи совсем похолодало, и тонкая рубашка совсем не защищала от ветра. Я спустилась по ступенькам крыльца, и меня снова охватило странное чувство. Волоски на затылке встали дыбом. Я огляделась вокруг и испуганно ахнула, когда мой взгляд упал на черный орех.
Короткое ругательство, донесшееся сзади, убедило меня в том, что не я одна увидела это. На дереве болтался еще один чертов манекен – в клоунской маске и парике. Было слишком темно, чтобы различить цвет парика.
– Это же… – Я покачала головой. Только что пережитые мгновения счастья разом испарились.
Дженсен спустился рядом со мной на ступеньку ниже.
– Его там не было, когда мы приехали.
Злость поднялась во мне обжигающей волной. Она нарастала вместе со страхом и растерянностью. Но я уже устала бояться. Плевать я хотела, если убийца прячется где-то поблизости, следит за мной, ловит кайф от всей этой мерзости. Я оттолкнула Дженсена и решительно зашагала к дереву.
– Элла!
Ветер хлестал меня по лицу моими же волосами, когда я протянула руку вверх, ухватившись за края маски. Пластик оказался холодным на ощупь. Просунув пальцы в зияющий оскал, я дернула что есть сил. Маска не сразу поддалась, но вот лопнула тонкая резинка, удерживающая ее на лице.
– Черт возьми! – крикнул Дженсен, когда я отшатнулась. Он оказался у меня за спиной, и его руки уже держали меня за плечи, оттаскивая назад.
Маска выскользнула из моих пальцев.
– О боже, – прошептала я.
Не реквизит и не чучело висело на дереве. Никакой бутафории.
Остекленевшие темные глаза принадлежали человеку. И распахнутый рот был нам знаком. Это был Брок.
Глава 21
Тело Брока раскачивалось взад-вперед, и я отказывалась верить своим глазам. В голове не укладывалось, что это он болтается на дереве, что клоунская маска валяется на мокрой траве, в грязи.
Я зажала рот тыльной стороной ладони и тяжело сглотнула. Я уговаривала себя отвернуться, но не могла.
– Нужно позвонить в полицию, – проговорил Дженсен, и его голос прозвучал далеко-далеко.
Я пробормотала что-то, вроде бы соглашаясь, но оба наших телефона остались в машине. Мои ноги словно приросли к земле.
– Идем, – настойчиво произнес Дженсен и, когда я не двинулась, взял меня за руку. Он не спрашивал, в порядке ли я, потому что после увиденного вряд ли кто смог бы сохранять спокойствие.
Я не чувствовала своих ног, пока мы бежали к машине. Дженсен достал из бардачка сотовый. Я обернулась в сторону дома. За стеной живой изгороди и деревьями невозможно было разглядеть… тело Брока, но как удалось злодею пронести его во двор и повесить? Даже в темноте это вряд ли осталось бы незамеченным.
Если только Брок сам не зашел во двор и не сотворил с собой такое.
Все возможно, особенно если он стоял за этими преступлениями. Но, если честно, я не знала, что и думать. Мой взгляд застыл на живой изгороди, и руки заметно дрожали.
– Давай зайдем в дом, – сказал Дженсен, окидывая улицу цепким взглядом.
Когда мы вернулись во двор, Дженсен шел сбоку от меня, загораживая дерево. Я заставляла себя не смотреть в ту сторону.
Дженсен отпер дверь и, как только мы зашли в дом, позвонил в службу «911». Пока он говорил, я направилась в гостиную. Через минуту ко мне присоединился и Дженсен.
– Полиция скоро будет здесь. Нам велели оставаться в доме. Запереть двери.
Прижав руки к лицу, я кивнула.
– О боже, я…
Дженсен обнял меня за плечи.
– Все будет хорошо. Это…
И тут где-то в глубине дома скрипнула половица. Так не мог скрипеть дом при усадке – скорее, звук сопровождал медленную поступь. Мне стало трудно дышать.
– Дженсен, – прошептала я.
Он приложил палец к губам и замер, затаив дыхание. Я тоже старалась не двигаться, напрягая слух.
Звук повторился. Как будто стонало дерево.
– Я не знаю, откуда он идет, – прошептал парень, переводя на меня взгляд, а я подняла глаза к потолку. – Я хочу, чтобы ты вышла на улицу. Ладно? Иди к моей машине и…
– Нет, – прошипела я, хватая его за руку. – Я не оставлю тебя здесь. Если я выйду на улицу, то только с тобой. Вот так. Ты не…
Снова послышались шаги, и у меня внутри все сковало льдом.
Дженсен сжал мою ладонь и потянул за собой из комнаты. Мы пробрались в узкий коридор, повернули в сторону кухни…
Дженсен резко остановился, и я врезалась ему в спину. Он выругался, и я увидела это – существо стояло перед кухонным столом, в клоунской маске, склонив голову набок. И снова в том же кудрявом рыжем парике.
Оно издало знакомый душераздирающий шипящий звук.
Все, что произошло дальше, напоминало страшный сон. Дженсен изогнулся и с силой оттолкнул меня, так что я отлетела на несколько шагов и потеряла равновесие. Я рухнула на колени и тут же подняла голову, пытаясь что-то разглядеть сквозь пелену волос, упавшую на лицо.
Дженсен остался один на один с убийцей. Он бросился в бой, не раздумывая, бесстрашно. Но меня охватил настоящий ужас, когда он замахнулся, а убийца ловко увернулся от удара, который мог бы вырубить любого на несколько дней.
Слишком ловко.
Я вскочила на ноги и закричала, когда Дженсен нанес ему удар в живот. Злодей согнулся пополам, пошатываясь, отшатнулся в сторону и тут же выпрямился. Они кружили друг возле друга в каком-то зловещем танце.
Я вертела головой, пытаясь найти хотя бы что-то, чем можно было бы защититься. Вспомнив про тяжелый железный подсвечник в гостиной, я посмотрела на Дженсена, который закрывал меня собой.
– Ты не выйдешь из этого дома, – предупредил убийцу Дженсен.
Чудовище издало какой-то нечеловеческий звук, похожий на смех – глубокий и низкий, животный. Озноб пробежал по моей коже.
Я понеслась в гостиную, где в углу стоял кованый сундук. Вытащив белые свечи, я схватила тяжелый подсвечник. До меня доносились звуки борьбы, смутные хриплые ругательства, глухие удары, а где-то вдалеке слышались приближающиеся сирены. Я метнулась обратно по коридору.
Дженсен резко развернулся, вырываясь из захвата за шею, но споткнулся, потеряв равновесие, и существо в маске ударило его в грудь, толкая назад.
Крик застрял у меня в горле.
Дженсен схватился за спинку стула, пытаясь удержаться на ногах, но злодей уже замахнулся для следующего удара. Я обмерла, когда увидела, что у него в руке – тяжелая чугунная сковорода, настоящее смертоносное оружие. Боковой удар пришелся Дженсену в голову, и отвратительный треск потонул в крике, что вырвался из моего горла. Ужас охватил меня, когда Дженсен согнулся и упал.
И больше не двигался.
Нет. Нет. Нет. Нет.
Я уже не думала, когда бросилась к Дженсену, распластанному на холодном кафельном полу. Я упала на колени, вцепившись в подсвечник, и дико закричала. Мой взгляд метнулся в ту сторону, где только что стоял злодей. Но я увидела лишь пустое место. И распахнутую дверь черного хода.
Подсвечник выскользнул из моих пальцев, когда я схватила Дженсена за плечи.
– Дженсен? Господи, пожалуйста, открой глаза. Пожалуйста!
Но его веки не разомкнулись. Струйка крови бежала от виска, спускаясь по уху. Я осторожно прикоснулась к голове Дженсена, и моя ладонь стала мокрой и красной.