Сплендор — страница 19 из 50

Это воспоминание вызвало у него улыбку, и, когда его взгляд встретился со взглядом Стеллы, она тоже улыбалась, как будто они вместе переместились в прошлое. Как будто она только-только выходила его.

Анри сжал ее пальцы:

– Не беспокойся. Я никогда не допущу, чтобы с твоим достоянием произошло что-то дурное.

– Это не только мое достояние. Отель важен и для твоего будущего. Я полагаюсь на тебя и надеюсь, что ты будешь оберегать «Сплендор» для нас всех.

Глава тринадцать. Джульетта

Джульетта потратила все утро, глядя на себя в зеркало.

После ее неудавшейся попытки отыскать Зал Воспоминаний минувшей ночью она вернулась в свой номер и провела несколько бессонных часов, глядя на потолок. Ей отчаянно хотелось добраться до воспоминаний Клэр, однако, сколько она ни блуждала по коридорам, ей так и не удалось приблизиться к ним.

Та лестница находилась там же, где и прежде – в этом она была уверена, – и это значит, что волшебство делает некоторые вещи невидимыми для нее. Но персонал «Сплендора» невосприимчив к этому волшебству – либо от природы, либо их этому обучили. А в отеле работает столько людей, что дело наверняка не в первом, а во втором, решила она. И, если этому смогли научиться они, то сможет и она; ей нужно узнать способ, как проникать сквозь пелену иллюзий, и тогда она отыщет дорогу к воспоминаниям Клэр.

Эта мысль была опасной, но приятно щекотала ее нервы. Джульетта продолжала обдумывать ее со всех сторон, пока бледный рассвет не начал просачиваться в щели между занавесками ее кровати.

Хотя она была убеждена, что правильно оценила стоящую перед ней задачу, она понятия не имела, как ее решить. Возможно, ей надо просто убедить себя в том, что фантазии, окружающие ее – это всего лишь волшебство, призванное скрывать реальность. Если она сумеет разгадать этот трюк, быть может, ей удастся увидеть все вокруг таким, какое оно есть на самом деле.

Она сделала глубокий вдох и зажмурила глаза. Прежде чем открыть их снова, она досчитала до десяти и приказала себе увидеть правду, как она есть. Но все в комнате осталось таким же: тот же пушистый белый ковер, те же мраморные колонны с каннелюрами, те же бледно-зеленые стены, усеянные маленькими розовыми бутонами роз. Джульетта скомкала в кулаке простыню, однако атлас остался таким же гладким, как и прежде. Значит ли это, что здешняя роскошь настоящая? Или же дело в том, что у нее просто ничего не выходит? У нее вырвался досадливый вздох. Не имея ориентира, она так ничего и не поймет. Она вспомнила свой первый вечер здесь – тогда все вокруг казалось ей таким волшебным, таким необыкновенным. А теперь эти же самые чудеса стали препятствием на ее пути.

Ей не под силу одолеть здешнее волшебство, столь могучее, что оно может убедить ее в безупречности самой себя. И тут в ее мозгу возникла идея. Пожалуй, у нее все-таки есть ориентир. Вскочив с кровати, она бросилась к зеркалу. Она принесла с собой в «Сплендор» одну вещь, которую волшебство изменило до неузнаваемости – свое отражение. Она сама может стать своим ориентиром.

Она подтащила пуфик к зеркалу и принялась изучать свое отражение. Ее длинные волосы ниспадали ей на плечи мягкими медными волнами, кожа была гладкой, как полированный мрамор, на щеках розовел чуть заметный румянец. Она сосредоточилась и попыталась отыскать свои веснушки. Провела пальцами по своим волосам, чтобы нащупать курчавость, с которой постоянно вела борьбу, но все было тщетно – ее локоны и на ощупь были такими же шелковистыми, какими казались.

Сколько она ни искала, ей никак не удавалось найти ни одного изъяна. Ее нос упорно оставался все таким же прямым.

Ее охватило отчаяние. Она чувствовала, как ее кожа нагревается, как ее глаза начинает щипать от слез. Но ее отражение оставалось все таким же безмятежным.

Она подняла руку, приложила ладонь к щеке, и ее отражение сделало то же самое. Зеркало воспроизводило ее жесты, но отказывалось показать ей правду.

Это было не просто приятное волшебство, доводящее до совершенства то, что и так было красиво.

Это был обман.

Эта мысль пронизала ее, как камень, брошенный в озеро. И тотчас что-то на краю картинки, которую видели ее глаза, дрогнуло. На мгновение в зеркале мелькнуло ее истинное отражение – россыпь веснушек, шрамик на подбородке, волосы, курчавые и смятые после сна. Но все это тут же пропало, уступив место лучезарной и розовощекой самозванке с талией, кажущейся на несколько размеров тоньше.

Джульетта все еще сидела перед зеркалом, стараясь прорваться сквозь пелену иллюзий, когда раздался стук в дверь. И в комнату заглянула Кэли.

– Привет. Тут кто-нибудь есть?

Джульетта вышла из-за угла.

– Доброе утро.

– Разве сейчас еще утро? – Тон Кэли был беспечен и игрив. Она перевела взгляд на окно. – Надо думать, что да, но уже самый его конец. Надеюсь, вы голодны. Я принесла вам поздний завтрак.

Джульетта посмотрела на серебряный поднос в руках Кэли – воздушный хлеб, ваза с фруктами, золотистое суфле. И под ее пристальным взглядом поднос начал – она попыталась отыскать нужное слово – начал распыляться. Его очертания то расплывались, то вновь обретали четкость, картинка перед ее глазами плыла. Она заморгала.

Кэли сдвинула брови, и Джульетта мысленно встряхнула себя. Она не может позволить себе вызвать подозрение.

Она улыбнулась:

– Я буквально умираю с голоду.

Обе они подошли к столу, и Кэли поставила на него поднос с едой. Джульетта уставилась на свой завтрак, стараясь проникнуть взором сквозь обман. Но ничего не произошло. Глянцевитые фрукты – сочный фиолетовый виноград, спелая клубника, ломтики зеленого яблока – смотрелись все так же аппетитно, поджаренный на сливочном масле хлеб казался все таким же соблазнительным, а от суфле исходил бесподобный аромат.

Она положила в рот одну виноградину и попыталась сосредоточиться. Вкус у ягоды был безупречным. Но ведь ей известно, какой вкус должен иметь виноград – так что узнать иллюзию, казалось, будет легко. Она взяла ложку и попробовала суфле. И ощутила вкус копченой гауды, ветчины и пармезана. Как и вся остальная еда, которую ей подавали в отеле, это суфле было необычайно вкусным.

Возможно, в здешней еде нет волшебных чар. Они с Клэр достаточно часто заглядывали в витрины кондитерских, прижимаясь к стеклу носами и глядя, как посетители блаженно закрывают глаза, поедая восхитительно выглядящие десерты, чтобы понимать, что кулинарное искусство – это тоже своего рода волшебство. Возможно, в плане еды «Сплендору» не нужны иллюзии, поскольку у него есть искусные повара.

Но ведь она видела, как очертания подноса дрожали, расплывались.

Как и ее фальшивое отражение в зеркале, которое дрогнуло перед тем, как она на миг увидела себя настоящую. Она зачерпнула еще одну ложку суфле. Это обман. Это обман. Это обман. И, когда она поднесла суфле ко рту, оно вдруг исчезло и вместо него на ложке оказалась овсяная каша.

Джульетта выронила ложку.

Кэли вскрикнула, когда каша оказалась на полу.

– Простите, – сказала Джульетта. – Я… должно быть, у меня скользкие пальцы.

– Не извиняйтесь. – Кэли уже торопливо вытирала пол салфеткой. – Это пустяки.

Сердце Джульетты колотилось. Она сделала это – сумела прорвать пелену иллюзий. Но ей нельзя показывать это другим, иначе она так и не сможет вернуться в Зал Воспоминаний.

Кэли подошла к мусорному ведру, чтобы вытряхнуть салфетку, и Джульетта воспользовалась этим моментом, чтобы придать своему лицу безмятежный вид. Надо узнать все, что только возможно, о том, как работает отель. К тому времени, когда Кэли вернулась к столу, Джульетта уже сидела спокойно, изобразив на лице то, что, как она надеялась, может сойти за умиротворенную улыбку.

– Как долго вы работаете здесь?

– Хм… – Кэли намотала на пальцы прядь волос. – Около года.

– А ваше обучение было трудным?

Кэли пожала плечами:

– Не очень. Я уже работала персональным менеджером в другом отеле, и разница оказалась не такой уж большой.

Джульетта прикусила нижнюю губу, пытаясь сформулировать такой вопрос, который дал бы ей больше сведений о «Сплендоре», чем бессодержательные реплики Кэли. Она перебрала в уме несколько вариантов: Весь ли персонал отеля обучен магии или только немногие избранные? Насколько хорошо вы знаете Анри? Он когда-нибудь объяснял вам, чем именно он занимается здесь? Но ей так и не удалось придумать такой вопрос, который не возбудил бы подозрений. В комнате повисло неловкое молчание.

Наконец Джульетта откашлялась:

– Вам нравится здесь? Вы счастливы?

Глаза Кэли сузились, и она села прямее.

– А почему вы спрашиваете?

Джульетта ощутила легкую панику. Может быть, она зашла слишком далеко? Она решила испробовать другой подход, такой, который, как она надеялась, не вызовет у Кэли подозрений и заставит ее говорить более откровенно.

– Я подумываю о том, чтобы поработать здесь, – сказала Джульетта.

– Ах, вот оно что. – В глазах Кэли зажегся интерес. – Что ж, в таком месте трудно не чувствовать себя счастливой. – Она взяла с подноса ягоду клубники. – Чего стоит одна здешняя еда. – Положив ягоду в рот, она блаженно закрыла глаза, жуя. Может быть, иллюзии действуют и на нее? Или же она настолько искусна в обмане?

А возможно, она просто пытается провести отвлекающий маневр.

– Так каково это – работать здесь? – спросила Джульетта, изо всех сил стараясь придать своему тону беззаботность, хотя ее буквально трясло от острого желания выяснить как можно больше.

Кэли резко встала:

– Вам нравятся интересные истории?

Этот вопрос застал Джульетту врасплох.

– Да, я их люблю.

Кэли сжала руки:

– Тогда я знаю, чем вас занять.

И, прежде чем Джульетта успела понять, что происходит, схватила ее за руку и потянула к двери.

– Подождите, – запротестовала Джульетта. – Я же не одета.

Кэли махнула рукой, словно отметая ее возражения.