Сплендор — страница 32 из 50

– Само собой.

– Я чувствую себя как выжатый лимон, и сейчас мне хочется только одного – лечь в кровать и проспать по меньшей мере до полудня.

– А я могу быть откровенной? – У Кэли был заговорщический тон.

– Мне тоже. – Она встала и потянулась. – Отдыхайте. Я навещу вас во второй половине дня.

Анри вернулся всего через несколько секунд после ухода Кэли, войдя без стука. Должно быть, он поджидал где-то рядом. Ходя взад и вперед, он выслушал рассказ Джульетты о ее разговоре с Кэли.

– Ты хорошо сыграла свою роль, – подытожил он. – И сказать ей, что тебе хочется поспать – это было гениально. Это даст нам кучу времени. Собери свои вещи, и я выведу тебя отсюда.

Джульетта сморщила лоб:

– Я же тебе говорила – без воспоминаний Клэр я не уйду.

– Стало быть, они не здесь? – Он обвел взглядом комнату, как будто ожидал, что сможет увидеть сосуды с воспоминаниями под кроватью или на комоде. – Но где же еще они могут находиться?

Мысли Джульетты опять и опять возвращались к ящику на чердаке, на котором было выведено имя Анри. Не ответив на его вопрос, она задала ему свой.

– Ты на самом деле думаешь, что Стелла согласится спустить все это на тормозах?

– Да.

– И зря.

– Послушай, я знаю, что Стелла может быть… – Анри досадливо вздохнул и сжал рукой затылок.

– Нам надо идти.

– Это ничего не изменит. Я не буду в безопасности, даже если покину отель.

– О чем ты? Когда Стелла поймет, что ты не собираешься заваривать кашу…

Джульетта дотронулась до его запястья.

– Думаю, мне надо кое-что тебе показать.



Она совсем забыла, как прекрасен Зал Воспоминаний днем, при солнечном свете.

Лучи падали на стоящие на полках сосуды, бросая яркие цветные блики на все вокруг. Она почувствовала, как Анри успокаивается, расслабляется, и у нее защемило сердце. Что, если она совершает ошибку? Анри любит это место, а она собирается либо отравить его впечатление от этого зала, либо обнаружить, что он обманывал ее.

Ей не нравилось ни одно, ни другое.

– Зачем мы пришли сюда? – спросил Анри. Всю дорогу сюда они молчали, погрузившись в свои мысли.

Джульетта собиралась вскарабкаться по лестнице на чердак, спуститься и сунуть ящик с воспоминаниями ему в руки. Объясни вот это, – скажет ему она. Но сейчас, оказавшись здесь, она поняла, что ей не хватит на это духу.

– Когда мы познакомились, ты дал мне понять, что ты сирота.

Анри недоуменно сдвинул брови:

– Так оно и есть. Я сирота.

– А что произошло с твоими родителями?

На его лице мелькнуло выражение муки, и Джульетту кольнуло сомнение.

– Я плохо их помню. – Его голос был тих, и в нем слышалось страдание. – Я запомнил только то, что они отказались от меня.

У нее сдавило горло, и она с трудом выдавила из себя свои следующие слова:

– Мне кажется, Стелла обманула тебя. Думаю, твои родители были гостями «Сплендора».

Он невесело рассмеялся.

– То есть они избавились от своего ребенка, а затем решили явиться сюда, чтобы их побаловали? – Судя по его тону, он считал, что она хочет причинить ему боль.

Джульетта прикусила губу. Она подошла к этому с неправильной стороны.

– Нет, Анри. Я думаю, что ты сам был гостем здесь до того, как Стелла и Тео взяли тебя к себе.

Она много думала о том воспоминании с тех пор, как увидела его, и единственным разумным объяснением было то, что Стелла и Тео похитили Анри, чтобы пользоваться его волшебством, а затем лишили его воспоминаний о его родителях, чтобы замести следы. Какое ужасное злодейство. Но он должен узнать правду.

– Если бы я подозревал, что ты хочешь поиграть в детектива, я мог бы создать для тебя соответствующее Неповторимое Переживание, но перестань утверждать, будто тебе что-то известно обо мне самом.

Джульетта запрокинула голову и посмотрела на потолочные балки. Она хотела смягчить удар, но, возможно, вместо этого она только растягивает мучения. Она не сможет объяснить ему то, чего, кажется, не понимает сама. Он должен увидеть все сам.

– Пойдем, я тебе покажу. – Она подошла к дальней стене, пододвинула стремянку туда, где находился вход на чердак, и начала подниматься. Сначала она опасалась, что Анри не последует за нею, но затем почувствовала, как стремянка сдвинулась под его весом.

Она залезла на край ниши и доползла на четвереньках до входа на чердак.

– Значит, вот где ты спрятала воспоминания Клэр. – Анри встал на ноги и отряхнул пыль со своих брюк. Его взгляд скользил по комнате, как будто он никогда не видел ее прежде. Что ж, возможно, так оно и есть.

– Ты не должен рассказывать об этом Стелле, – сказала Джульетта. – Пообещай мне, что ты ей не расскажешь, или я не скажу тебе, что я здесь нашла.

Анри молчал, словно пытаясь понять, равноценен ли такой обмен.

– Обещаю.

Она сняла с полки тот самый ящик и поставила его на пол между собой и ним.

– На нем наклеена этикетка с твоим именем.

Не говоря ни слова, он сел на пол.

И достал из ящика лиловый сосуд, усеянный одинаковыми выпуклостями и похожий на пакет пончиков. Анри провел по ним пальцем, затем поставил его на пол рядом с ящиком. Он вынимал сосуд за сосудом, вертя их в руках.

Джульетта смотрела, как эмоции отражаются на его лице одна за другим. Изумление. Недоумение. Боль от осознания того, что его предали.

– Я не понимаю, – тихо проговорил он. – Откуда они взялись?

Джульетта хотела было ответить, но тут до нее дошло, что он разговаривает не с ней. Она вспомнила, как впервые увидела полку с воспоминаниями Клэр – тогда ее охватило одновременно любопытство и ужас, – и ее сердце наполнилось состраданием.

Она дотронулась до его колена:

– Может быть, тебе было бы легче, если бы я просто рассказала тебе, что увидела?

– Нет. – Анри вынул пробку из светло-зеленого сосуда, имеющего форму вазы, и опрокинул похожую на облачко субстанцию себе на ладонь. – Наверняка этому есть какое-то объяснение.

Джульетта не стала говорить того, что думала в этот момент: есть такие вещи, которые нельзя исправить с помощью объяснений.

Напротив, от объяснений все становится только хуже, намного, намного хуже.

Глава двадцать два. Анри

Эту девочку звали Клементина, и она была похожа на летний день – глаза ее имели цвет безоблачного неба, а волосы были золотыми, как солнечный свет. Но вела она себя как самая настоящая гроза, и, когда Анри увидел ее впервые, она мчалась по вестибюлю отеля, как маленькая, но мощная грозовая туча.

– Ты обещала мне, что это будет шикарно. – Ее маленькие туфельки громко топали по мраморному полу, и она перекинула одну свою косу за плечо, выглядя как требовательная богачка. – А это совсем не шикарно.

– Кле-мен-ти-на, – процедила сквозь зубы ее мать, делая ударение на каждом слоге. – Замолчи.

Анри, прячущийся за высоким растением в кадке, которое стояло рядом со стойкой регистрации, издал тихий смешок.

Клементина обернулась так быстро, что одна из ее кос шлепнула ее по лицу. Ее глаза сощурились и уперлись в него. Его пульс участился – сейчас она громко объявит, что видит его, и унизит его на глазах всех этих гостей, наполняющих вестибюль. Но она ничего не сказала. Вместо этого она подняла руку и помахала ему.

Он был так ошарашен, что просто уставился на нее из-за глянцевитых зеленых листьев. Она улыбнулась заговорщической улыбкой, как будто между ними имелось какое-то молчаливое согласие, сути которого он не понимал.

Появился персональный менеджер, чтобы помочь родителям Клементины с их багажом, и Анри стал смотреть, как они все идут прочь. Но прежде чем завернуть за угол, Клементина оглянулась через плечо и заметила, что он пялится на нее. У него вспыхнули уши, и он быстро отвел взгляд.

Он попытался избавиться от чувства смущения, сказав себе, что это неважно. Отель был велик, и, скорее всего, он никогда ее больше не увидит.

Но на всякий случай он решил провести остаток дня на открытом воздухе.

На самом краю обширной территории «Сплендора» находился небольшой луг, на котором росли высокие деревья и пели птицы. Несколько дней назад Анри обнаружил здесь упавшее дерево, соединившее берега журчащего потока. Он никак не мог пройти мимо такого большого соблазна и решил, что при первом же удобном случае, когда ему удастся незаметно ускользнуть из отеля, надо будет проверить, сможет ли он пройти по этому стволу и перебраться на тот берег, не свалившись в воду.

Ступив на ствол, он раскинул руки в стороны и пошел вперед. Его охватила гордость – у него получается! По лугу пронесся легкий ветерок, трепля его рубашку, развевая волосы, но Анри продолжал идти. Он уже почти дошел до середины упавшего ствола, под которым журчала вода, когда услышал, что по лугу кто-то идет.

А затем до него донесся голос:

– Ага, вот ты где!

Он непроизвольно оглянулся через плечо и увидел Клементину – она стояла на краю ручья, подбоченившись, и носки ее туфель почти касались воды. Это движение заставило его потерять равновесие, он соскользнул со ствола и, размахивая руками, шлепнулся в воду.

Вскочив на ноги, он, скользя по гладким камням, выбрался на берег и оказался в колючих зарослях ежевики. Его штаны зацепились за ветку и разорвались на колене. Один его локоть был разбит и кровоточил.

Выбравшись из колючек, он сердито посмотрел на Клементину:

– Это ты заставила меня упасть.

Похоже, она была оскорблена.

– Я? Вовсе нет.

– А вот и да. Это сделала ты.

– Да ну? Я залезла на этот ствол и столкнула тебя в ручей?

Он отвел глаза:

– Ты столкнула меня своим голосом.

Она выпучила глаза:

– Моим голосом?

Он уставился на прореху на своих штанах. Сколько лет этой девочке? Не больше шести – она по меньшей мере не два года младше его самого, но она разговаривает с ним, как будто она его няня.

– Мне жаль, что ты ушибся, – сказала она, взгромоздившись на высокий камень. Она не желала признать свою вину, но хотела показать, что она не бессердечна. Он пытался решить, достаточно ли ему такой уступки, пока разглядывал свое ободранное колено.