Сплетенная с тобой — страница 13 из 64

— Ну, тогда… — изогнувшись, повернулась я к нему. — Здравствуй, сосед.

— Привет. Мне очень нравится открывающийся отсюда вид. — Он ласково провел кончиком пальца по моим бровям.

— И вообще здесь очень гостеприимный дом.

— Да неужели? И что, дают много полотенец?

— Так ты хочешь пососаться или нет? — пихнула я Гидеона в плечо.

— Пососаться?! — Он расхохотался, запрокинув голову, так что грудь заходила ходуном.

У него был настолько заразительный, жизнерадостный смех, что от удовольствия я даже поджала пальцы на ногах. Ведь так редко доводилось слышать, как он смеется.

Я тут же засунула руки ему под джемпер и погладила его теплое тело. А губы сами потянулись к его подбородку.

— Так да или нет?

— Мой ангел, я готов пососать любую часть твоего тела, до которой смогу дотянуться.

— Тогда начинай прямо отсюда. — Я протянула ему губы, и он нежно запечатал их своим ртом.

Его язык нашел-таки щелку, проник туда и, дразня, принялся облизывать нёбо. Я прижалась к его теплому телу и застонала, когда он повернулся, придавив меня грудью. А потом принялась гладить его по спине, закинув ногу ему на бедро. Слегка прихватив зубами его нижнюю губу, прошлась по ней кончиком языка.

Он так эротично застонал, что у меня намокло между ног.

А потом он запустил руку мне под футболку, схватил за голую грудь и зажал сосок между большим и указательным пальцем, заставив меня выгнуть спину от удовольствия.

— Ты вся такая мягонькая, — прошептал он и, поцеловав в висок, зарылся лицом в мои волосы. — Мне так нравится тебя гладить.

— А ты само совершенство. — Я засунула руку за резинку его штанов, чтобы нащупать голые ягодицы. Запах его теплой кожи дурманил, и я уже чувствовала, как просыпается неутоленное желание. — Просто мечта.

— Нет, ты — моя мечта. Боже, как ты красива! — Он впился в мой рот, а я, схватив его за волосы, притянула к себе и обвила ногами.

И все перестало существовать, кроме него. Кроме наших объятий. Кроме звуков, что он издавал.

— Боже, мне нравится, что ты меня так хочешь, — хрипло сказал он. — Один бы я точно не выдержал.

— Я с тобой, беби, — успокоила его я, яростно впиваясь ему в губы. — Всем телом и душой.

Тогда Гидеон схватил меня одной рукой за шею, а другой — за талию. Навалившись на меня, он примял мою мягкую плоть своим мускулистым телом, прижав член к моей промежности. Я задохнулась и впилась ногтями в его каменные ягодицы.

— Да, — бесстыдно простонала я. — Вот так хорошо.

— А когда я войду в тебя, будет еще лучше, — прошептал он.

— Ты что, хочешь заговорить меня до смерти, чтобы я так и оставалась на взводе? — укусив его за мочку уха, промурлыкала я.

— Нам ведь некуда торопиться, мой ангел. — Он впился губами в мою шею, заставив все внизу живота сжаться. — Хотя я могу вставить его прямо сейчас. Обещаю, тебе понравится.

— Ну, не знаю. Я изменила свои привычки. И я уже совершенно другая девушка.

Тогда он одной рукой стянул с меня пижамные штаны. А я для проформы извивалась и даже еле слышно протестовала. От его прикосновений покалывало кожу, а проснувшееся тело каждой клеточкой тянулось ему навстречу.

— Ш-ш-ш… — прошептал он, — если тебе не понравится то, что он в тебе, обещаю сразу же его вынуть.

— А что, такие подходцы у тебя с кем-нибудь уже срабатывали?

— Я тебе не впариваю. Ручаюсь за каждое свое слово.

Тогда я ухватилась за его крепкие ягодицы и перевалилась через него, прекрасно понимая, что со мной ему нет нужды ни в каких подходцах. И вообще ему достаточно поманить пальцем — и любая тут же раздвинет перед ним ноги.

К счастью, он хотел только меня.

Мне передалось игривое настроение Гидеона, и я решила слегка его подразнить:

— Зуб даю, ты говоришь это всем своим девушкам.

— Каким еще девушкам?

— Ну, знаешь, у тебя такая репутация.

— Но мое кольцо носишь только ты. — Он поднял голову. — И вообще я начал жить только тогда, когда встретил тебя.

Его слова потрясли меня до глубины души.

— Ладно, уговорил. Можешь вставить его, — сглотнув ком в горле, прошептала я.

Лицо Гидеона мгновенно прояснилось, озарившись широкой улыбкой.

— Господи, ты сводишь меня с ума!

— Знаю, — улыбнулась я в ответ.

Глава 6

Проснулась я в холодном поту, сердце дико колотилось. Я лежала, тяжело дыша, на хозяйской кровати, мой мозг судорожно пытался освободиться из крепких объятий сна.

— Убирайся от меня!

Гидеон. Боже мой!

— Не смей, мать твою, меня трогать!

Отбросив одеяло, я выбралась из кровати и побежала по коридору в сторону гостевой спальни. С трудом нашарив выключатель, стукнула по нему раскрытой ладонью. И когда в комнате стало светло, увидела извивающегося на сбитом постельном белье Гидеона.

— Не надо! О господи. — Его спина выгнулась дугой, руки судорожно вцепились в скомканные простыни. — Как больно!

— Гидеон!

Он яростно дернулся. Я подбежала к кровати. Он был таким разгоряченным и взмокшим от пота, что у меня защемило сердце. Тогда я положила руку ему на грудь.

— Не смей, твою мать, трогать меня! — прошипел он, схватив меня за запястье, и сжал так сильно, что я закричала от боли.

Его глаза были открыты, но взгляд не сфокусирован. Должно быть, Гидеон все еще находился в цепких лапах ночного кошмара.

— Гидеон! — попыталась освободиться я.

Он резко сел на кровати и посмотрел на меня безумными глазами:

— Ева? — Гидеон тут же отдернул руку, будто от раскаленной сковороды, убрал с лица мокрые волосы и выпрыгнул из кровати. — Господи. Ева… Я тебя не ушиб?

Я молча потерла покрасневшее запястье и покачала головой.

— Покажи, — хрипло сказал он, протягивая ко мне дрожащие руки.

Тогда я шагнула ему навстречу и обняла, прижавшись щекой к его покрытой потом груди.

— Мой ангел, — дрожа всем телом, произнес Гидеон. — Прости.

— Ш-ш-ш, беби. Все хорошо.

— Позволь мне держать тебя, — прошептал он, опускаясь со мной на пол. — Не покидай меня.

— Никогда, — щекоча его кожу своим дыханием, прошептала я. — Никогда.

* * *

Я включила воду, залезла вместе с ним в угловую ванну и, сев сзади на ступеньку, помыла ему голову, прошлась мыльными руками по его груди и спине, чтобы смыть холодный пот после ночного кошмара. Горячая вода согрела его, и он сразу перестал дрожать, но вот что делать с застывшим в его глазах черным отчаянием, я не знала.

— Ты с кем-нибудь говорил о своих кошмарах? — поинтересовалась я, выжимая теплую воду из губки ему на плечо. И когда он молча покачал головой, добавила: — Значит, сейчас самое время. Я как-никак твоя девушка.

Он не сразу собрался с духом, но потом все же сказал:

— Ева, когда тебя мучают кошмары… Скажи, они похожи на реконструкцию реальных событий? И можно ли от них отключиться? Изменить их?

— Ведь кошмары — это в основном воспоминания. Что-то очень близкое к реальности. А твои разве нет?

— Иногда. Но иногда они другие. Хотя и очень правдоподобные.

Я с минуту размышляла над его словами. Как жаль, что у меня нет соответствующей подготовки и знаний, чтобы помочь ему! Что я могла? Только дарить ему свою любовь и терпеливо слушать. Хотя, как я надеялась, и этого может оказаться достаточно, потому что его кошмары рвали мне душу не меньше, чем ему.

— Скажи, а они как-то меняются? Становятся не такими страшными? Или нет?

— Я отбиваюсь, — ответил он.

— И все же он причиняет тебе боль?

— Да, он пока побеждает, но, по крайней мере, мне удается его как-то сдерживать.

Я снова намочила губку и снова выжала из нее воду, пытаясь сохранить некий успокаивающий ритм.

— Ты не должен себя так строго судить. Ведь тогда ты был ребенком.

— И ты тоже.

Я закрыла глаза. Мне была невыносима сама мысль о том, что Гидеон видел мои снимки и видео, сделанные Натаном.

— Натан был садистом. И сопротивляться физической боли, как это делала я, — естественная реакция любого человека. Особой храбрости здесь не требуется.

— Жаль, что мне не было слишком больно, — взорвался Гидеон. — Самое противное, что он заставил меня наслаждаться этим.

— Ты вовсе не наслаждался. Тебе было приятно, а это совсем другое дело. Гидеон, наши тела реагируют, повинуясь инстинкту, причем помимо нашей воли. — Я обняла его сзади и положила подбородок ему на макушку. — Он ведь был ассистентом твоего психотерапевта, словом, тем человеком, кому ты, по определению, должен был доверять. А он занимался тем, что компостировал тебе мозги.

— Ты не понимаешь.

— Тогда объясни.

— Он… соблазнил меня. А я ему позволил. Он не смог заставить меня этого хотеть, но сделал все, чтобы я не сопротивлялся.

Наклонившись, я прижалась щекой к его виску.

— Тебя что, волнует твоя бисексуальность? Даже если и так, я как-нибудь переживу.

— Нет. — Он повернул голову, слегка коснулся губами моего рта и переплел свои пальцы с моими. — Меня никогда не привлекали мужчины. Но сам факт, что ты готова принять меня, даже если бы я оказался бисексуалом… Знаешь, сейчас я люблю тебя так, что невозможно сказать. До физической боли.

— Беби. — Я нежно поцеловала его, и наши губы слились. — У меня только одно желание. Чтобы ты был счастлив. И именно со мной. А еще чтобы ты наконец перестал терзаться из-за того, что с тобой случилось. Тебя изнасиловали. Ты был жертвой, а теперь страдаешь от посттравматического синдрома. И здесь нет ничего постыдного.

Гидеон повернулся ко мне и, стащив со ступеньки, окунул в воду.

Я устроилась рядом и положила руку ему на бедро:

— Мы можем поговорить о чем-то другом? Более сексуальном?

— Всегда.

— Ты как-то говорил, что анальный секс — это не для тебя. — Я почувствовала, как он сразу напрягся. — Но ты бы… Мы бы…

— А тебе что, мало моих пальцев и моего языка? — внимательно посмотрел он на меня. Его явно насторожила неожиданная смена темы нашего разговора, и к нему вернулась его обычная властная манера поведения. — Признайся, тебе ведь нравится?