Блэр схватила бокал, запрокинула голову и вылила в рот все содержимое одним махом. Тошнотворно-сладкая шипучая жидкость взбунтовалась, не желая смешиваться с сырой рыбой и водорослями. Блэр пьяно рыгнула.
— Сейчас вернусь, — сказала она Дженни, буквально убегая в сторону туалета.
Дженни отпила глоток шампанского и принялась рассматривать хрустальную люстру на потолке, поздравляя себя с тем, что пробилась на этот бал. Об этом она мечтала всю жизнь. Она закрыла глаза и допила бокал. Когда она открыла глаза, перед ними заплясали звездочки. Серены по-прежнему не было.
Мимо прошел другой официант, и Дженни взяла сразу два бокала. Она уже пробовала пиво и вино с отцом, но шампанское было для нее в новинку. Неповторимый вкус.
Осторожнее, шампанское уже не кажется таким сладким, когда наклоняешься над унитазом.
Дженни покрутила головой в поисках Блэр, но не смогла ее найти. В зале было столько народу. Некоторые лица казались знакомыми, но Дженни не видела никого из тех, к кому могла бы запросто подойти и завести разговор. Ничего, скоро придет Серена. Она должна прийти.
Дженни подошла к мраморной лестнице и уселась на нижнюю ступеньку. Отсюда был виден весь зал, включая вход. Дожидаясь Серены, она потихоньку выпила оба бокала и пожалела, что выбрала такое тугое платье. У нее начинала кружиться голова.
— Ну, здравствуй, — раздался голос над ее головой.
Дженни посмотрела вверх. Она увидела лицо с рекламной картинки и едва подавила восхищенный вздох. Перед ней стоял самый красивый парень, какого она когда-либо видела, и он смотрел не на кого-нибудь — на нее.
— Ты меня им не представишь? — сказал Чак Басс, разглядывая грудь Дженни.
— Кому — им? — непонимающе нахмурилась Дженни.
Чак только расхохотался и подал ей руку. Блэр отправила его развлечь незнакомую девчонку, и вначале он только поморщился. Но теперь! Какие буфера. Определенно, это его счастливый вечер.
— Я Чак. Потанцуем?
Дженни нерешительно взглянула на дверь. Серены так и нет. Она вновь перевела взгляд на Чака. Ей не верилось, что такой красивый и уверенный в себе парень зовет ее танцевать. Но не затем она покупала сексуальное черное платье, чтобы просидеть весь вечер на ступеньке лестницы. Она встала, слегка покачиваясь от выпитого шампанского.
— Конечно, давай, — выговорила она заплетающимся языком, падая Чаку на грудь.
Он обхватил ее за талию и крепко прижал к себе.
— Хорошая девочка, — сказал он ей, будто собаке.
По пути к танцполу Дженни сообразила, что Чак даже не спросил, как ее зовут. Но он был так красив, а бал был так великолепен. Эта ночь запомнится ей навсегда.
Да, это точно.
Пятерка и десятицентовик
— Я всегда беру ром с колой, — сказала Ванесса Серене. — Если не надо снимать выступление, конечно. А ты бери что хочешь. У них есть все.
Заказ принимала Руби. Поскольку она играла в группе, выпивка полагалась ей бесплатно.
— Не хочу коктейль, — мелодично произнесла Серена. — Можно мне стопку водки и кока-колу для запивки? — спросила она Руби.
— Отличный выбор, — одобрительно сказала Руби.
Ее волосы были собраны в стильный пучок. Лицо обрамляли короткие кудряшки. На ней были темно-зеленые кожаные брюки. Она выглядела как девушка, которая всегда и везде способна позаботиться о себе. Группа называлась «Шуга Дэдди», и Руби была в ней единственной девушкой. Она играла на бас-гитаре.
— Не забудь, мне с вишенкой! — крикнула ей вслед Ванесса — Руби уже шла к бару.
— Потрясающая у тебя сестра, — сказала Серена.
Ванесса пожала плечами.
— Ага, — сказала она. — А я с этим мучаюсь. Все только и твердят: «Руби крутая, Руби то-се», а я на ее фоне серая мышка.
Серена рассмеялась:
— Я тебя отлично понимаю. У меня есть старший брат, он учится в Брауне, и все его обожают. Родители вечно трезвонят о его успехах. А тут я объявилась, и они до сих пор в непонятках: надо же, у них еще и дочь есть!
— Точно, — согласилась Ванесса.
Она не могла поверить, что сидит и ведет совершенно нормальный разговор с Сереной Ван дер Вудсен.
Руби принесла выпивку.
— Простите, подруги, мне пора на сцену, — сказала она.
— Удачи, — сказала Серена.
— Спасибо, дорогуша, — сказала Руби.
Она взяла чехол с гитарой и отправилась за кулисы.
Ванесса не верила своим ушам. Руби никогда и никого не звала дорогушей, разве что Тофу, своего попугая. Нет, Серена положительно умеет найти дорогу к сердцу любого. Ванесса чувствовала, что даже ей Серена начинает нравиться. Она взяла стакан и чокнулась с Сереной.
— За крутых девиц, — сказала она, понимая, что говорит, как лесби, — а, плевать.
Серена рассмеялась и опрокинула стопку в рот. Протерла глаза и сморгнула. В бар вошел унылый тип в смокинге с чужого плеча. Он притормозил в дверях и уставился на Серену так, будто увидел призрака.
— Слушай, это не твой приятель Дэн? — спросила Серена Ванессу, указывая на типа.
Дэн надел смокинг первый раз в жизни. Примерив его дома, он почувствовал себя вполне уверенно, но не настолько, чтобы отважиться на «Поцелуй в губы». И когда Дженни позволила ему свалить, он пошел в «Пятерку и десятицентовик» извиниться перед Ванессой за то, что нагрубил, услышав о ее выборе в пользу Марджори.
Он пытался убедить себя, что не так уж важно, увидит он еще хоть раз в жизни Серену Ван дер Вудсен или нет. В конце концов, жизнь хрупка и нелепа.
Жизнь и правда была нелепа. Серена сидела в баре. В этом самом баре. Девушка его мечты.
Дэн чувствовал себя Золушкой. Он сунул руки в карманы, чтобы унять их дрожь, и попытался обдумать свой следующий шаг. Он подойдет и небрежно предложит ей выпить. Жаль, слово «небрежно» подходило только к его костюму. Жаль, он не решился на смокинг от Армани.
— Привет, — сказал Дэн срывающимся голосом, подходя к столику.
— Что ты тут делаешь? — спросила Ванесса.
Ей не верилось, что все может быть настолько плохо. Неужели ей предстоит провести остаток вечера, глядя, как Дэн увивается за Сереной?
Мне очень жаль, дорогуша.
— Я решил забить на «Поцелуй в губы». Не мой стиль, — сказал Дэн.
— И не мой, — сказала Серена, улыбаясь Дэну так, как еще не улыбался никто.
Дэн схватился за спинку стула Ванессы, чтобы не упасть.
— Привет, — застенчиво сказал он.
— Ты наверняка помнишь Серену, — сказала Ванесса. — Она моя одноклассница.
— Привет, Дэн, — сказала Серена. — Классный смокинг.
Дэн покраснел и оглядел себя.
— Спасибо, — сказал он. И вновь поднял взгляд. — Твое платье… тоже… очень красивое, — запинаясь, выдавил он. Он и не подозревал, что его голос способен звучать так глупо.
— А как тебе моя футболка? — громко сказала Ванесса. — Сексуальнее не придумаешь, а?
Дэн уставился на футболку Ванессы. Обычная красная футболка. Ничего особенного.
— Она… новая? — непонимающе спросил он.
— Ладно, не парься, — вздохнула Ванесса, нетерпеливо болтая засахаренной вишенкой в стакане.
— Тащи себе стул, — сказала Серена, пододвигаясь. — Группа вот-вот начнет играть.
Нет, слухи определенно не имели под собой почвы. Серена вовсе не походила на озабоченную маньячку под кайфом. Она была изящной, совершенной и восхитительной, как дикий цветок, на который нет-нет да наткнешься в Центральном парке. Дэн хотел бы взять ее за руки и тихо говорить всю ночь до утра.
Он сел с ней рядом. Его руки так тряслись, что ему пришлось опуститься на них всем весом, чтобы унять. Он так хотел быть с ней.
Музыканты начали играть. Серена прикончила водку.
— Повторить? — немедленно спросил Дэн. Серена покачала головой.
— Пока хватит, — сказала она, откидываясь на стуле. — Давай просто послушаем музыку.
— Конечно, — сказал Дэн.
Он был готов делать что угодно, лишь бы быть рядом с ней.
B, как всегда, в туалете, N, как всегда, под кайфом
— Здорово, народ! — завопил Джереми Томпкинсон, распахивая двери зала.
Как обычно, Нейт, Джереми, Энтони и Чарли раскурили хороший косяк перед тем, как выйти в свет. Нейта здорово накрыло, и, когда он увидел, что Блэр пробивается сквозь толпу, зажав рот рукой, он тупо захихикал.
— Чему радуешься, придурок? — спросил Энтони, толкая его локтем под ребра. — Вроде пока ничего смешного.
Нейт провел ладонью по лицу и попытался состроить серьезную мину, но это удалось с трудом. По залу разгуливали парни, переодетые пингвинами, и девчонки в откровенных платьях. Он понял, что Блэр, как всегда, рвет в туалете. Оставалось только решить, идти ли на помощь. Так поступил бы хороший парень, беспокоящийся за свою подругу.
Давай. Сам знаешь, тебе хочется.
— Бар в той стороне, — сказал Чарли, прокладывая дорогу.
— Увидимся чуть позже, — сказал Нейт, пробиваясь сквозь танцующие пары.
Он обогнул Чака, который прижимался к заднице какой-то кудрявой малышки с невероятным бюстом, и пошел к женскому туалету.
Но Блэр не успела скрыться в туалете. Ее перехватила дама средних лет в красном костюме от Chanel со значком «Спасите сапсанов» на лацкане.
— Блэр Уолдорф? — узнала ее дама, протягивая руку и улыбаясь так широко, как только умеют работники фондов. — Я Ребекка Агнелли из Фонда спасения сапсанов Центрального парка.
Вот уж не вовремя.
Блэр уставилась на протянутую ей руку. Ее собственная рука зажимала рот, сдерживая готовую хлынуть наружу рвоту. Она попыталась отнять ее для рукопожатия, но тут мимо прошел официант с блюдом острых куриных крылышек, и Блэр почувствовала новый приступ.
Она плотно сжала губы, чтобы рвота не просочилась из уголков рта, и поменяла руки, зажав рот левой и протянув даме правую.
— Как приятно наконец-то видеть вас, — сказала дама. — У меня не хватает слов, чтобы отблагодарить вас за все, что вы для нас сделали.
Блэр кивнула и выдернула руку. Хорошенького понемножку. Она едва сдерживала приступы рвоты. Ее глаза стреляли по залу, ища помощи.