Знаменитая династия Ротшильдов существовала уже целое столетие. С середины XIX века основатель ее французской ветви Джеймс де Ротшильд стал вести финансовые операции во Франции. Через 100 лет сеть банков, компаний с филиалами династии уже называли империей. Дела во Франции вершил Ги де Ротшильд, который и взял на работу Помпиду. Он назначил его на пост администратора Трансокеанской компании по импорту-экспорту. В его обязанности входило курировать операции по обмену товарами. Теперь Помпиду необходимо было изучать азы экономики. Поначалу ему было очень нелегко. Он приносил документы домой и засиживался за ними до глубокой ночи. Но выпускник Эколь нормаль обладал аналитическим складом ума и с интересом осваивал новую для него специальность. Постепенно он втянулся в дела и стал преуспевать на новом поприще. Ротшильд отметил его способности и приблизил к себе. Администратор Трансокеанской компании был введен в близкий круг знаменитого банкира и его супруги Мари-Элен. Помпиду с женой приглашали на светские рауты в расположенный недалеко от Парижа известный замок Феррьер, который окружали три тысячи гектаров лесов и полей. На приемах супруги Помпиду познакомились с известными людьми делового мира, писателями Морисом Дрюоном, Жаном д’Ормессоном, артистами Жан-Луи Барро и Мадлен Рено, танцовщиками Роланом Пети и Зизи Жанмэр, певцами Ги Беаром, Жюльет Греко и многими другими. Словом, бывший директор кабинета де Голля теперь был вхож не только в парижские деловые круги, но и в высший свет.
Супругам Помпиду нравилась их новая жизнь. Они чувствовали себя комфортно. Жорж хорошо зарабатывал, семья теперь многое могла себе позволить. Администратор банка Ротшильда снял большую квартиру в одном из самых престижных районов Парижа – на острове Сен-Луи с видом на Сену. Супруги купили дом (здание бывшей почтовой станции XIX века) с садом в Орвийе, западнее Парижа, где часто проводили выходные, а впоследствии и ферму с угодьями в департаменте Ло рядом с городком Кажарк, почти на границе с Овернью, куда уезжали на несколько дней. Клод и Жорж любили проводить отпуск в Сен-Тропез. Клод с удовольствием принимала гостей и в парижской квартире, и в Орвийе, и на приобретавшим популярность средиземноморском курорте. На Лазурном Берегу супруги общались с писателями Андре Мальро, Андре Моруа, Жюлем Роменом, позднее – с Франсуазой Саган. Они познакомились с известным продавцом картин Раймоном Кордье, супругами Пьером и Элен Лазареф. Пьер был директором влиятельной газеты «Франс суар», Элен – известного женского еженедельника «Эль». К Помпиду часто приезжали также родные и друзья по Эколь нормаль. Словом, у семьи уже появился собственный круг знакомств, свой «светский мир». И конечно, при первой же возможности чета посещала театральные спектакли, концерты, кинозалы. Теперь супруги могли себе позволить покупать картины современных художников – французов Армана, Мартьяля Райсса, Ива Клейна, австрийца Фридриха Хундертвассера, которых так любила Клод. Все шло замечательно.
При этом связи Помпиду с де Голлем отнюдь не оборвались. Он по-прежнему относился к генералу с пиететом и время от времени наведывался к нему в Коломбэ. Де Голль с удовольствием принимал своего бывшего директора кабинета и с интересом расспрашивал его о новостях в деловых кругах страны. Помпиду бывал и на еженедельных встречах «баронов голлизма», проходивших в Доме Латинской Америки. Сторонники генерала обменивались новостями. Одни надеялись, что генерал еще вернется к власти, другие же – нет. Помпиду принадлежал к последним. Но вот в этом вопросе интуиция его подвела. Режим Четвертой республики стала «раскачивать» «проблема Алжира». В конце 1954 года Фронт национального освобождения Алжира (ФНО) поднял восстание против французских властей. Началась кровопролитная колониальная война. Франция упорно не хотела предоставлять Алжиру (формально он даже не считался колонией, а именовался «заморскими департаментами» Франции) независимость, так как там проживал миллион французов. Именно в их руках находилась вся полнота политической и экономической власти. И в метрополии, и в «заморских департаментах» многие французы были так называемыми ультраколониалистами, отстаивающими лозунг «французский Алжир». Война затягивалась, французская армия несла потери, но не могла добиться перевеса. Правительственные кабинеты в Париже оказались неспособны принять какие-либо действенные меры.
Все решил 1958 год, когда после затяжного правительственного кризиса алжирские «ультра» в мае подняли мятеж против парижских властей. К ним присоединились представители французской армии и голлисты. Мятежники потребовали создания в Париже «правительства общественного спасения» во главе с де Голлем. В политических кругах Франции быстро росло убеждение, что разрешить ситуацию действительно сможет только знаменитый генерал, который однажды уже спас отечество. Де Голль чувствовал, что его час наконец-то приближается, и думал о том, кто сможет ему помочь и в каком качестве. Он еще до майских дней встретился с администратором банка Ротшильда и прямо заявил ему: «Помпиду, я рассчитываю на вас. Будьте готовы!» И что оставалось делать в такой ситуации преуспевающему банковскому чиновнику? Он, естественно, ответил: «Да, мой генерал!» Уже в последние дни мая, когда де Голль заканчивал переговоры о формировании своего кабинета, Помпиду организовал ему очень важную встречу с председателями обеих палат парламента – Гастоном Моннервилем и Андре Лё Трокёром. 1 июня 1958 года Национальное собрание утвердило де Голля председателем кабинета министров. После этого генерал прямо, по-военному, без лишних церемоний сказал Помпиду, что назначает его директором своего кабинета. Тот опять «взял под козырек». И все же он сказал Ротшильду, что лишь временно покидает свой пост в банке. Всемогущий банкир отпустил его, не надеясь, что он вернется.
И вот Помпиду полностью погружается в политику. На протяжении всей оставшейся части 1958 года он был «правой рукой» де Голля. Сотруднику банка Ротшильда очень пригодились его связи и деловые знакомства не только в политических, но и в юридических, экономических и финансовых кругах. Директор кабинета выполнял важную миссию посредника между генералом и министрами его правительства, которых тот вынужден был включить в состав кабинета. Не все их просьбы де Голль намеревался выполнять. «Помпиду, – как вспоминал один из современников, – подобно спящему в зарослях с открытой пастью крокодилу, был всегда готов сожрать жертву, брошенную ему де Голлем»[161]. Директор кабинета также пристально следил за работой Государственного совета и Конституционного консультативного комитета, занимающихся разработкой новой конституции, затем – за подготовкой референдума по ее одобрению, созданием голлистской партии Союз за новую республику и организацией парламентских выборов. Помпиду виделся с генералом ежедневно и обо всем ему докладывал. В декабре коллегией выборщиков де Голль был избран президентом республики. Когда в день инаугурации 8 января 1959 года президент сел в машину, чтобы проехать по Елисейским Полям к Триумфальной арке, рядом с собой он усадил директора своего бывшего кабинета. Это была большая честь. В тот же день де Голль назначил премьер-министром своего преданнейшего сторонника Мишеля Дебре. Так завершилось формирование институтов Пятой республики. Генерал ввел Помпиду в Конституционный совет. А Дебре сразу предложил ему стать министром экономики и финансов в своем кабинете. Но тот отказывается и возвращается в банк, причем с повышением. Ротшильд делает его генеральным директором.
Казалось бы, Помпиду вернулся к своему обычному ритму жизни. Большой пост в банке Ротшильда, светские парижские приемы, театральные премьеры, концерты, картинные галереи. Сын Ален вырос, готовится стать врачом. В свободное время бывший профессор составляет сборник стихов французских поэтов, который выпускает в 1961 году под названием «Антология французской поэзии». Но де Голль не захотел расстаться со своим близким и таким полезным и опытным сотрудником. Они видятся не менее двух раз в месяц, обсуждают важные политические проблемы.
В первые годы Пятой республики во Франции было неспокойно. Виной тому была все та же «алжирская проблема». В стране оставалось много сторонников «французского Алжира», даже в голлистских и правительственных кругах. Сам премьер-министр Дебре считал, что Алжир должен остаться под французским флагом. Де Голль же, вернувшись к власти, твердо решил, что Алжиру нужно предоставить независимость. Он поручил Помпиду очень деликатную миссию: начать переговоры о прекращении огня и завершении алжирской войны с Временным правительством алжирской республики (ГПРА) – политической составляющей Фронта национального освобождения Алжира. По некоторым сведениям, Помпиду по заданию де Голля приезжал в Алжир еще в 1959 году, чтобы попытаться найти выходы на представителей ГПРА[162]. Предварительные переговоры с алжирцами, подготовленные генеральным директором банка Ротшильда, состоялись в Швейцарии в начале 1961 года, однако к успеху не привели. И все-таки начало было положено. Во второй половине года консультации продолжились. Они завершились подписанием 18 марта 1962 года известных Эвианских соглашений, положивших конец многолетней колониальной войне.
Мрачная страница французской истории была перевернута. Де Голль не хотел о ней вспоминать. Надо было двигаться вперед без людей с «алжирским прошлым». Теперь перед страной стояли новые задачи. И президент решил, что следующим главой правительства будет его бывший директор кабинета. Желание генерала – это закон. Как однажды сказал сам Помпиду: «В жизни бывают такие моменты, когда ты становишься узником своей судьбы»[163]. Так, в апреле 1962 года, хотел он того или нет, Помпиду был назначен премьер-министром Франции и отныне навсегда связал свою жизнь с политикой.
Помпиду понимал, что его ждет совсем новый тип контактов с генералом. Теперь это будут отношения между первым и вторым лицом государства. Де Голль как первый президент Пятой республики заложил существующую поныне традицию, согласно которой глава государства занимается главным образом внешней и оборонной политикой, а назначаемый им премьер – внутренней. Иными словами, президент должен был заботиться о Франции, а глава правительства – о французах. Помпиду это прекрасно знал. Он как-то сделал такую запись в дневнике: «Задача премьер-министра не очень-то проста. Потому что для того, чтобы быть в согласии со своей совестью, он никогда не должен расходиться во мнении с важными решениями главы государства. Премьер обязан всегда быть на одной волне с президентом»