стор ее полей, лесов, рек; люди, снующие по улицам Москвы днем и ночью; добродушие, простота, непосредственность; и эта зима, этот снег, этот тонкий, рассыпающийся свет, уникальный в своем роде»[201]. В Вашингтон председатель Национального собрания Франции отправился в марте 1961 года. Де Голль просил его приглядеться к только что вступившему в должность президента Джону Кеннеди накануне его официального визита во французскую столицу. Два красивых мужчины встретились и сразу с симпатией отнеслись друг к другу. «Меня зовут Джек» – сказал Кеннеди, протягивая Шабану руку. «Меня тоже» ответил тот. И они рассмеялись[202]. Собеседники долго разговаривали, обсуждая проблемы международных отношений. Шабан-Дельмас виделся также с другими американскими политиками и представителями деловых кругов. В своих воспоминаниях он выделил встречи с директором ЦРУ Алленом Даллесом и финансистом Дэвидом Рокфеллером[203].
1968 год буквально содрогнул Францию. Сначала в мае начались массовые студенческие выступления, а потом еще и стачка огромного размаха. Власть в стране пошатнулась. Де Голль на какое-то время просто «потерялся» в этой ситуации. А премьер-министр Жорж Помпиду взял твердый курс на переговоры с профсоюзами, выводящими французов на забастовки, и смог переломить ситуацию. Все это время Шабан-Дельмас выполнял роль «челнока» между Национальным собранием, президентом и премьер-министром, да еще и наведывался к себе в Бордо, наблюдая, что происходит там. Постепенно жизнь во Франции вошла в обычное русло. Де Голль распустил Национальное собрание. На внеочередных парламентских выборах в июле 1968 года голлистская партия добилась огромного успеха и получила абсолютное большинство мест. Шабан-Дельмаса вновь переизбрали председателем Национального собрания. Президент республики между тем решил сменить главу правительства. Он перебирал кандидатов. После выборов де Голль пригласил к себе в Елисейский дворец Шабан-Дельмаса. Генерал начал разговор традиционно – «Ну что, Шабан», а потом вдруг спросил: «Не наскучил ли вам ваш насест?»[204]. Президент республики дал понять председателю Национального собрания, чтобы он готовился занять более высокий пост. Но, нет. Де Голль остановил свой выбор на другом известном голлисте, многолетнем министре иностранных дел Морисе Кув де Мюрвиле.
Поворотным в истории Пятой республики стал 1969 год. Де Голль решил выставить на всеобщий референдум проект реформы Сената и нового районирования Франции. Он объявил, что уйдет в отставку, если французы не поддержат его. Проект был неудачным, малопонятным. Многие сторонники генерала просили его отказаться от этой затеи. Но де Голль упорно настаивал на своем, и французы не поддержали его. Так генерал в апреле 1969 года добровольно снял с себя полномочия главы государства. Через полтора года «самый знаменитый из французов» умер в своем имении в Коломбэ.
В мае 1969-го вторым президентом Пятой республики был избран Жорж Помпиду. Он вызвал к себе Шабан-Дельмаса и заявил, что назначает его премьер-министром. Председатель Национального собрания был счастлив. Став вторым лицом в государстве, он достиг пика своей политической карьеры. Почему выбор Помпиду пал именно на него? Да, Шабан был, пожалуй, самым известным «бароном голлизма». При этом в государственных кругах Франции его не считали политиком высшего ранга, достойного столь высокого поста. Вот что писал о нем в своих записках сам второй президент Пятой республики: «Жак Шабан-Дельмас всегда хочет быть молодым, красивым, соблазнительным и спортивным. Он отказывается стареть. Для этого играет в свой любимый теннис, теперь иногда и в гольф. Он любит женщин, всегда увлечен… Он мало работает, не читает документов и уж тем более не пишет, а предпочитает просто вести беседы со своими подчиненными… В том, что касается политики, Шабан страшно боится прослыть правым. Он хочет нравиться всем и быть любимым. Иногда он даже сам удивляется своим успехам»[205]. И далее президент республики заявляет: «У него за спиной 27 лет парламентской деятельности. Он моложе меня, и может быть станет моим преемником в Елисейском дворце»[206]. Когда Помпиду спросили, почему он назначил премьер-министром Шабана, президент республики ответил просто: «У меня больше никого не было на примете»[207]. Похожую характеристику дал Шабану советник Помпиду, будущий премьер-министр Франции Эдуар Балладюр: «Он был живым, быстрым, непосредственным, симпатичным, умеющим соблазнять, с каким-то напускным шармом… Шабан работал мало, для него – это было скучное занятие. Поэтому он использовал уже существующие формулировки… Шабан всегда верил в свою счастливую звезду и полагал, что может взяться за любую проблему. Однако часто его уверенный вид не мог скрыть некомпетентности»[208]. И еще Балладюр подчеркнул: «В 1969 году Помпиду выбрал Шабана, потому что он хотел, чтобы правительство было более открытым и для старых и для новых политических объединений. А Шабан был гибким, свободным от сектаризма… терпимым и готовым проводить реформы, которые были необходимы после событий мая 1968 года»[209]. Итак, понятно, что Шабан-Дельмас был назначен премьером в связи с политической конъюнктурой момента.
И вот бывший председатель Национального собрания взялся за дело и посвятил лето не отдыху, а подготовке своей политической программы действий. Шабан-Дельмас понимал, что в стране с прошлого года ждут перемен, социально-экономических реформ. Он решил быть оригинальным и пригласил к себе в советники на ту пору государственных чиновников, людей левых убеждений – Жака Делора и Симона Нора. Они разработали для премьер-министра правительственную программу, получившую претенциозное название «Новое общество». Премьер-министр огласил ее 16 сентября 1969 года перед депутатами Национального собрания.
Центральный пункт правительственной программы заключался в перестройке социальных отношений на принципах договора. Его суть состояла в том, чтобы установить во Франции «договорные отношения» между наемными работниками и администрацией предприятий так называемым способом постоянного «социального согласования». Это предполагало во избежание острых трудовых конфликтов создание постоянно функционирующего института «взаимных консультаций» между представителями трудящихся и предпринимателями, который позволял бы поддерживать «мирные отношения», в первую очередь на предприятии, ценой обоюдных уступок. Во время консультаций наемные работники информировались «о зарплате и условиях труда… о ходе дел на предприятии, о мерах, заинтересовывающих трудящихся в росте прибылей»[210].
Реформистский эксперимент Шабан-Дельмаса решили опробовать в национализированном секторе, где на некоторых предприятиях, в частности на заводах Рено, в русле программы «нового общества» между администрацией и профсоюзами были подписаны «контракты прогресса». Премьер-министр надеялся, в случае успеха эксперимента, распространить преобразованные трудовые отношения на всю страну в целом. Однако широкой поддержки идея Шабан-Дельмаса не получила, поэтому от нее пришлось отказаться. В экономической области в целом премьер-министр выступил за смягчение дирижизма и стремился придать французской промышленности международный масштаб. Его кабинет предоставил дополнительные льготы и субсидии крупнейшим монополиям страны и поощрял экспортные отрасли экономики.
«Главным мероприятием правительства в социальной сфере стало принятие в 1970 году закона о замене межпрофессионального гарантированного минимума заработной платы (СМИГ) минимальной межпрофессиональной растущей заработной платой (СМИК). Если ранее СМИГ устанавливался раз в полгода-год по согласованию с профсоюзами и его увеличение часто отставало от повышения цен, то теперь СМИК автоматически поднимался за ростом цен и национального дохода. Пенсионный возраст во Франции был снижен с 65 до 63 лет. Правительство увеличило семейные пособия низкооплачиваемым категориям граждан за счет их отмены более обеспеченным слоям населения»[211].
Программа кабинета Шабан-Дельмаса предусматривала даже «пересмотреть роль государства», то есть сделать менее жестким его администрирование, расширив права органов местного самоуправления и крупных ведомств. Следуя в таком русле, премьер-министр пошел на некоторую либерализацию государственного контроля над средствами массовой информации, например предоставил автономию Национальному управлению радио и телевидения. Директора телевизионных программ теперь стали назначаться непосредственно советом управления, что расширяло доступ на радио– и телеканалы оппозиционным журналистам.
График работы Шабан-Дельмаса стал плотным как никогда. Он переселился в резиденцию главы правительства Матиньонский дворец все на том же левом берегу Сены. «Никто не может себе представить, – писал Шабан-Дельмас в мемуарах, – насколько физически изнурительна работа премьера. Заседания, встречи, работы над досье, передвижения, речи, свидания, переговоры, дебаты, споры. Ты постоянно на виду и находишься под нервным и интеллектуальным прессингом. Ты чувствуешь, что все время бежишь марафонскую дистанцию»[212].
В 1970 году премьер-министр пережил личную драму. В августе его жена Мари-Антуанет погибла в автомобильной катастрофе. Через год, в сентябре 1971-го Шабан-Дельмас женился на Мишлин Шавеле. Она стала его последней, третьей супругой. Премьер-министр редко выезжал в зарубежные поездки. Но осенью 1971 года Помпиду отправил главу правительства в Иран на празднование 2500-летия династии Ахеменидов. Премьер-министр поехал туда с женой, которая любила путешествовать. Это была их первая совместная поездка за границу. По желанию Мишлин супруги посетили Персеполь, одну из столиц древнеперсидской державы. Руины сооружений VI–V веков до н. э., возвышающиеся под ясно-голубым небом и палящим солнцем, их очень впечатлили. Казалось, что в зал с семьюдесятью колоннами дворца Ападана горделивой поступью сейчас войдет сам Дарий в парадном царском одеянии. Уже в старости Шабан-Дельмас однажды скажет жене: «Как мы с тобой умели наслаждаться всему, что давала жизнь. Как мы были счастливы»