о покоробил.
Балладюр принял решение навестить в больнице своего старого знакомого. Непоседливый, экспансивный, почти двухметрового роста, Жак Ширак томился в отдельной палате со сложным множественным переломом ноги. Балладюр вошел не спеша, значительно и спокойно. Конечно, главная цель его визита заключалась в том, чтобы выразить сочувствие председателю ОПР по поводу случившейся аварии. Но оба они думали в этот момент о воззвании Ширака. С бесстрастного лица Балладюра на мэра Парижа был устремлен твердый осуждающий взгляд. Всем своим видом бывший генеральный секретарь Елисейского дворца словно говорил, чуть заметно покачивая головой, всего лишь одно слово: «Нехорошо». Во всяком случае, Ширак сразу спросил Балладюра, что он думает о происходящем. И тот ответил: «Вы же прекрасно знаете, что ничего хорошего об этом я думать не могу»[289]. Через некоторое время Ширак понял, что его советники оказывают на него пагубное влияние. К 1980 году он с ними навсегда распрощался.
Пришли 1980-е годы. Балладюр продолжает оставаться на занимаемом посту в частном секторе. Однако политика все-таки постоянно привлекает его внимание. Время от времени он видится с Шираком, дела которого идут не блестяще. Внутри возглавляемой им партии ОПР все время идут ожесточенные дебаты о том, какую позицию занимать по отношению к президенту и его политике. ОПР по-прежнему входит в правящую коалицию, но Ширака связывают с президентом и его Республиканской партией не только узы партнерства, но и непрекращающееся соперничество.
Приближались президентские выборы 1981 года. Главными противниками, как и в прошлый раз, стали Валери Жискар д’Эстен и Франсуа Миттеран. Но на сей раз Ширак решил вмешаться в спор. Многие советовали ему не делать этого, чтобы не расчленять и без того иссякающие силы правых. Такого мнения твердо придерживался и Эдуар Балладюр[290]. Но мэр Парижа никого не стал слушать. Он твердо заявил, что его партия тоже должна быть представлена на выборах. Когда Ширак принял решение, Балладюр сразу счел нужным помочь ему во время предвыборной кампании, несмотря на свое несогласие с ним. Он взял на себя нелегкую роль редактора всех важнейших выступлений, речей и интервью претендента на президентский пост. Ширак набрал 18 процентов голосов. А победил Миттеран. Впервые в истории Пятой республики социалисты пришли к власти, правые же оказались в оппозиции.
Жискара поражение подкосило. На какое-то время он вообще отключился от активной политики. Ширак, напротив, был полон решимости продолжать борьбу. Но как было определить генеральную линию поведения по отношению к социалистам? В своей тактике председатель ОПР всегда брал напористостью и горячностью, недаром его прозвали «бульдозером». А стратегом он был в общем-то никудышным. После выборов Ширак начал сколачивать себе новую команду. В этот самый момент Балладюр решил или интуитивно почувствовал, что может занять в ней вполне достойное место. Нет, он не просто пришел и предложил свои услуги, а стал потихоньку приближаться к Шираку, не навязывая собственное мнение, а обсуждая с председателем ОПР все важнейшие проблемы мировой и внутрифранцузской политики.
В то время как Ширак без устали клеймил позором «социалистический эксперимент», называя его «доктринерским» и просто «безответственным», Балладюр глубоко анализировал происходящие в стране перемены. Он смотрел в будущее и прощупывал новую стратегию, открывая для себя, таким образом, дорогу возвращения в большую политику. Будущий премьер-министр прекрасно понимал, что его никто не позовет управлять страной. Все нужно было делать самому: предлагать Франции свои идеи и упорно отстаивать их право на существование. Как говорил Сенека, volentem ducunt fata – «желающего идти ведет судьба». И Балладюр шел, медленно, но решительно продвигаясь к новой блестящей карьере. Конечно, он прекрасно осознавал, что его политическое будущее пока может состояться только подле Ширака.
Реформы левого правительства довольно быстро вызвали разочарование у многих французов. На муниципальных выборах, прошедших в марте 1983 года, Социалистическая партия лишилась части голосов избирателей. Постепенно становилось ясным, что такая же судьба ждет ее и на предстоящих в 1986 году парламентских выборах. Балладюр, предвидя эту ситуацию, выдвигает интересную и новаторскую идею соправления президента-социалиста и правого премьер-министра. В статье, опубликованной в газете «Монд» 16 октября 1983 года, он пишет: «Нельзя исключать возможности сосуществования настоящего главы государства с будущим новым большинством (в Национальном собрании. – М. А.). Весь политический Париж понимает, что мы находимся в преддверии нового крупного события… Никакими усилиями будущее большинство не сможет прогнать президента республики, и если он сам не уйдет в отставку, то нужно будет управлять вместе с ним»[291]. Так Балладюр стал теоретиком будущего сосуществования. Его имя вспомнили в политических кругах Франции. Отныне о нем говорили как о человеке, указавшем на возможность нового прочтения конституции. А такие его недруги, как Мари-Франс Гаро, заявили, что в идее сосуществования выразилась вся сущность Балладюра. А именно: всегда найти возможность избежать конфронтации[292]. Отметим, что идея Балладюра сразу пришлась по душе Миттерану. Он прочитал его публикацию в «Монде» и, зайдя в кабинет своего советника Жака Аттали, сказал: «Интересная статья, не правда ли?»[293]
Прежде чем опубликовать материал, Балладюр, конечно, показал его Шираку, который отнесся к его идее весьма положительно. Вообще их союз становился с каждым месяцем все теснее. Отношениями партнерства назвал его известный французский журналист и писатель Франц-Оливье Жезбер[294]. Что же объединяло двух таких разных людей? Ширак – открытый, эмоциональный, умеющий выступать на публике и нравиться, предпочитающий сначала ввязываться в бой, а потом уже смотреть, что из этого вышло. Балладюр – спокойный, уравновешенный, с большим самомнением, обладающий аналитическими способностями, скептически относящийся к шумному успеху, любящий больше всего на свете удобно расположиться в своем кабинете и читать или размышлять. И тем не менее они шли теперь бок о бок навстречу новым поворотам политической карьеры. Ширак и Балладюр виделись несколько раз в неделю, постоянно перезванивались, словом, вместе решали все важнейшие проблемы. Балладюр становился основным советником, если не сказать оракулом, для Ширака. Партнеры? Скорее политические сообщники, которые были уверены, что пока не могут обойтись друг без друга.
Пришел 1986 год. Парламентские выборы были назначены на март. Опросы общественного мнения свидетельствовали о победе правых. В политических кругах Парижа только и говорили, что о предстоящем сосуществовании. Социалисты день за днем приближались к поражению. А их президент, которому французский народ вручил семилетний мандат, уже размышлял о том, кого же ему назначить на пост премьер-министра. Миттеран вместе со своими сторонниками обсуждал несколько кандидатур[295]. Однако по логике вещей премьер-министром должен был стать лидер нового большинства в Национальном собрании. Ширак понимал, что, скорее всего, выбор падет на него, но он не чувствовал себя уверенным в том, что ему необходимо возглавить будущее правительство. В какой-то момент он даже хотел, чтобы главой кабинета стал Балладюр, и даже предложил ему это. Тот сразу отказался, сказав, что еще недостаточно известен для такого высокого государственного поста[296]. Он всячески подбадривал Ширака и уверял, что ему необходимо во второй раз стать хозяином Матиньонского дворца. В окружении лидера оппозиции, да и в рядах голлистской партии все придерживались такого же мнения.
В марте Балладюр в первый раз в жизни вел собственную предвыборную кампанию. Ширак специально для него «выделил» избирательный округ в Париже, который уже давно имел репутацию совершенно «голлистского» города. Правда, сначала Балладюр отказался вести предвыборную кампанию, то есть «выйти на тротуар» к избирателям, – это совершенно не его амплуа. Но мэр Парижа настаивал на том, чтобы его соратник стал депутатом Национального собрания. В конце концов Балладюра уломали. По словам французских журналистов, «перед ним расстелили красный ковер, вкатили на него карету и спросили, не будет ли он так любезен, чтобы сесть в нее»[297]. Только после этого Балладюр согласился. Но напрячься все-таки пришлось. Ширак терпеливо объяснял ему, что он должен делать «на тротуаре»: как именно пожимать руку торговцу, вести беседу с врачом, трепать по щеке детей, улыбаться женщинам и целовать красивых девушек и старых дев. Балладюр все внимательно выслушал, как надо выполнил и… был избран.
Одновременно с предвыборной кампанией Балладюр занимался и более деликатным и тонким делом. Он стал посредником между Шираком и Миттераном. Именно с Балладюром связались ближайшие сотрудники президента республики и заявили, что он склоняется к кандидатуре Ширака на пост премьер-министра. В самый канун выборов, 15 марта 1986 года, Балладюру позвонил генеральный секретарь Елисейского дворца Жан-Луи Бланко и сказал, что Миттеран окончательно остановил свой выбор на председателе ОПР[298].
Правые, как и ожидалось, одержали победу. Сосуществование стало реальностью. Жак Ширак после двенадцатилетнего перерыва вновь был назначен премьером. Эдуар Балладюр стал его «правой рукой» в новом правительстве. Название вверенного ему поста звучало внушительно и важно: Государственный министр, министр экономики, финансов и приватизации. По существу, он стал первой скрипкой оркестра, которым дирижировал Ширак.