И я сделал все, как ты хотел, Сэм. Профессиональное освещение. Самоочищающийся унитаз. Органическая краска. Я даже делал то, чего ты не смог: я навещал твою мать. (Любой человек с двумя глазами и биноклем мог увидеть, что ты перестал входить в пансионат вскоре после того, как переехал в этот городок.) На их сайте есть заявка для волонтеров, и бинго! Прозвучало забавно. Я знаю, что меня там не любят. Я вижу, как люди смотрят на меня, игнорируя предложения, которые я оставляю в ящике для предложений, но мне все равно, Сэм. Потому что я играл с твоей матерью в «Бинго» два раза в неделю не ради их удовольствия. Я делал это, чтобы помочь тебе.
Но пока я ничего не могу сказать Сэму, потому что в последний раз я видел его вчера, когда затащил его обмякшее тело в гардероб, как только появился первый журналист. Я боялся, что Сэм очнется и начнет кричать, и кто-нибудь его услышит. Меня так мучает чувство вины за то, что я сделал, что я до сих пор не могу заставить себя спуститься туда.
Я знаю, теплая ванна меня расслабит. Я ищу соль для ванн Агаты Лоуренс, которую, помнится, видел в шкафу, и вдруг слышу жужжание, доносящееся откуда-то из глубины дома. Не в спальне и не в коридоре; когда я спускаюсь по лестнице, звук становится громче по мере приближения к кухне. Наконец я выхожу в коридор, к комнате Сэма.
– Хорошо, что ты дома. – Голос Сэма изнутри звучит на удивление твердо. – Войди. Мне от тебя кое-что нужно. – Поколебавшись, я возвращаюсь на кухню за ключом, спрятанным в кармане фартука. Сэм сидит в своем кресле, когда я заглядываю внутрь, и что-то пишет в блокноте. – Заходи, – говорит он, жестом приглашая меня войти, а затем протягивает руку, чтобы заставить замолчать зуммер часов на столе рядом с ним.
– Что вам нужно? – Нервно спрашиваю я.
– Твоя помощь. – Меня переполняет стыд, когда он поднимает на меня глаза, и я вижу рваную рану на его губе и распухшую скулу левой щеки. – С пациентом.
– Пациентом? – переспрашиваю я, сбитый с толку. – Я не понимаю…
– Я объясню позже. – Он возвращается к своим записям. – Мне кажется, это очень срочно. Вот… – он вырывает страницу из блокнота и протягивает мне. – Взгляни.
Я медленно подхожу к нему и беру листок из его рук.
– Я описал тебе все, что знаю об истории болезни пациента, перечне имеющихся проблем и своих предположениях относительно диагноза. Я бы хотел, чтобы ты оценил мою работу.
– Оценил вашу работу, – повторяю я настороженно, уверенный, что это какая-то подлая шутка. – Но почему?
Сэм миг колеблется, потом бросает ручку и складывает руки на коленях. – Все твои подслушивания через вентиляцию окупились, Альберт. Я прочел записи, которые ты делал о моих клиентах, в твоей фиолетовой папке. Я сказал это однажды и повторю снова. У тебя подходящий склад ума.
– Правда?
– Да. Я впечатлен. И, хотя, в конце концов, я захочу обсудить несколько других вещей, которые нашел в твоих папках, я хотел бы, чтобы сначала ты помог мне с этим. – Он кивает на бумаги в моих руках. – Это старое дело, оно уже давно меня мучает. Мне бы не помешала твоя помощь, если ты не возражаешь.
Я просматриваю его записи. – Я совсем не против, – бормочу я. – Вообще-то, для меня это большая честь.
– Хорошо. И еще я хочу поскорее поужинать. Этот стейк Солсбери, если не возражаешь. И пожалуйста, Альберт, на этот раз настоящее столовое серебро.
– Да, Сэм. Все, что захочешь.
– Спасибо, и я бы предпочел, чтобы ты обращался ко мне, как следует. – Он берет ручку. – Доктор Статлер.
Я киваю и пристыженно поворачиваюсь. – Конечно. Я приготовлю вам еду, а потом сразу же приступлю к работе.
Глава 47
– Зачем парню писать жене, что он едет домой, а потом прятать машину на складе? – Спрашивает Энни в телефон. Она сидит на полу в комнате Маргарет, прислонившись спиной к стене, и пьет из бутылки «Миллер Хай Лайф». Вот до чего ее довели. Еще нет десяти утра, а она уже пьет теплое пиво, украденное из столовой пансионата, и просит «Сири[64]» объяснить, почему муж написал ей, а затем спрятал свою машину на складе «Стор-Мор» на 9-м шоссе, в десяти минутах от его офиса.
По вашему запросу: «зачем парню писать жене, что он едет домой, а потом прятать машину на складе», в Интернете найдено следующее, сообщает «Сири».
Энни просматривает результаты.
Как подготовить свой автомобиль на длительное хранение, форум сайта «Эдмундс».
Расскажите истории о вашем адском бывшем (и как не попасться на крючок, когда он звонит!)?
Последнее сообщение было опубликовано два года назад в блоге женщины по имени Мисти.
Энни потягивает пиво, гадая, что сказала бы Мисти. Может быть, то же самое. Возможно, как и Франклин Шихи, Мисти подумала бы, что Сэм написал Энни, а потом спрятал свою машину, потому что Сэм из тех парней, что исчезают в трудные времена, подтверждая, что яблоко и вправду не падает далеко от яблоньки. И, может быть, Мисти повторила бы и другое мнение, которым Франклин Шихи поделился в утренней газете: полиция больше ничего не может сделать.
«Все показывает наличие плана, причем явно хитроумного, – сказал шеф полиции Франклин Шихи. – Остается лишь предполагать, что Сэм Статлер не хочет, чтобы его нашли».
Энни по второму разу листает результаты запроса, когда телефон в ее руке звонит. Это доктор Элизабет Митчелл, ее декан.
– Я получила ваше сообщение, Энни. Все в порядке?
– Я подумала над вашим предложением взять отпуск, – говорит Энни. – И хотела бы его принять.
Доктор Митчелл на мгновение замолкает. – Я сожалею о том, что вам пришлось пережить, Энни. Когда бы вы хотели выйти в отпуск?
– Сейчас? – Предлагает Энни. – Я разослала имейлы другим сотрудникам факультета, узнать, смогут ли они разделить нагрузку, и надеюсь, что…
– Не беспокойтесь о своих занятиях, – говорит доктор Митчелл. – Я возьму их на себя. И мы сможем все возобновить, когда вы вернетесь.
Энни благодарит ее и вешает трубку, понимая, что вряд ли вернется. Ради чего? Чтобы жить в Честнат-Хилле, одной в этом доме? Чтобы не дать себе успеть передумать, Энни открывает электронную почту с сообщением от тети и дяди, которое пришло вчера поздним вечером.
Мы забронировали тебе билет на самолет до Парижа, – писал ее дядя. – Рейс улетает через два дня, так что у тебя есть время все закончить. Мэдди встретит тебя и отвезет домой. Вопрос еще открыт. Только скажи, и мы оплатим билет.
«Спасибо», – набирает Энни. – Я с радостью прилечу.
Она нажимает «Отправить» и допивает остатки пива, когда открывается дверь. Энни думает, что это Маргарет, вернувшаяся с прической от стилиста, который приходит каждую неделю, но это Джозефина с корзиной чистого белья для Маргарет. – Энни, – произносит она, увидев Энни сидящей на полу с пивной бутылкой у ног. – Что вы делаете?
– Живу своей лучшей жизнью, – отвечает Энни.
Джозефина издает смешок. – Это вам на пользу. – Она показывает корзину с бельем. – Я хотела это разложить, но могу вернуться позже.
– Я сама, – говорит Энни, вставая. – Мне бы не помешало отвлечься.
Джозефина делает паузу, одарив Энни взглядом, говорящим: «Я прочла газетную статью об исчезновении твоего мужа-должника и не знаю, что сказать». – Как вы держитесь? – спрашивает она.
– Если не считать того, что я пью теплое пиво в десять утра, то вполне неплохо, – говорит Энни, ставя бутылку на стол. – Я завтра уезжаю, на некоторое время. И пришла сказать это Маргарет. – Энни складывает белье на кровать. – Мне не по себе из-за всего этого, если честно. Теперь ее некому будет навещать.
– С ней все будет в порядке, Энни, – говорит Джозефина, протягивая руку к корзине. – Здесь все ее любят, а еще этот волонтер приходит два раза в неделю, водит ее на «Бинго». Мы все называем его «ее парнем». – Она быстро сжимает руку Энни, выходя из комнаты. – Мы позаботимся о ней, обещаю.
Пять минут спустя Энни уже приводит в порядок вещи в ванной Маргарет, повторяя слова Джозефины. Что-то не дает ей покоя. Она закрывает шкафчик с лекарствами и выходит из комнаты. В коридоре тихо, за стойкой регистрации сидит молодая женщина, которую Энни не знает. – Я могу вам помочь? – бодро спрашивает она.
– Да, – говорит Энни. – Джозефина сказала, что к моей свекрови Маргарет Статлер приходил волонтер. Я была не в курсе, и мне любопытно, кто это.
– Ну конечно. – Девушка смотрит вниз и стучит по клавиатуре. – О, – говорит она, закатывая глаза. – Вы имеете в виду Альберта Биттермана? – Она наклоняется вперед и понижает голос. – Между нами говоря, этот парень – та еще заноза в заднице.
Глава 48
Сэм отрезает последний кусок жесткого, безвкусного мяса, слушая, как Альберт бродит по дому. Его разбитая челюсть пульсирует, он медленно жует, представляя, каково будет снова спать в своей постели. Он это практически ощущает – как снова примет душ, стоя под тугим потоком горячей воды из душевой панели от «Кохлер», имитирующей настоящий дождь; он разорился на нее, как человек, собирающийся получить 2 миллиона долларов. Энни стоит рядом с ним, намыливая голову шампунем «Пантин» – тем же, каким пользовалась ее мать, с запахом, столь отчетливо напоминающим ему о жене. – У тебя ушло много времени, чтобы понять, – говорит она, мазнув пеной по его лицу. – Это было очевидно с самого начала. Он не хотел тебя убивать. Ему была нужна твоя помощь.
– Ты опять права, моя сообразительная жена, – шепчет Сэм. Он слизывает остатки мяса с ножа и подносит его к свету. – И не волнуйся, Альберт, помощь уже на подходе.
Альберт стучит почти в полночь, и Сэм уже готов. Он садится и ставит таймер на сорок пять минут.
Игра началась.
Волосы Альберта зачесаны назад с помощью геля, под мышкой зажат блокнот.
– Ты закончил? – Спрашивает Сэм.
– Да, – говорит Альберт. – Простите, что беспокою вас так поздно, но вы сказали, что это ср