– Пятое ноября, – сухо отвечает Артем. – А что?
Откладываю папку в сторону и смотрю на билеты. На них указан рейс, дата – пятое ноября и время вылета – пятнадцать часов десять минут.
Ничего не говоря, фотографирую их и, закрывая папку, выхожу из программы. Выключаю компьютер. Артем в растерянности говорит:
– Что ты делаешь?
– То, что должен был сделать еще тогда, – со злостью отвечаю Артему, а тот, встав, выходит за мной из кабинета.
Секретарша что-то бурчит нам в спину, но я ее не слушаю. Смотрю на часы. Стрелки показывают тринадцать часов сорок минут. А это значит, что у меня меньше часа до того момента, как Лера пройдет контроль. Перехожу практически на бег, и Артем не отстает от меня.
– Матвей! Куда ты?
Не отвечаю ему и бегу дальше. На выходе из вуза буквально перепрыгиваю турникеты, а после быстро спускаюсь по ступеням. На улице идет сильный дождь. Я даже не заметил, что сегодня плохая погода. Видимо, даже она издевается надо мной.
– Матвей! Стой! – кричит Артем и, укрывшись от дождя своим портфелем, догоняет меня. – Куда ты?
– Я должен ей все сказать прежде, чем она уедет.
– Матвей. Да брось ты! Вы все эти дни не разговаривали. Она не реагировала на тебя, и ты думаешь, что сейчас она тебе поверит?
– Я ДОЛЖЕН ПОПРОБОВАТЬ! – кричу я на друга. – Я ВСЕ ИСПОРТИЛ! И из-за меня эта девочка уезжает за границу! Я сделал ей больно! Я должен попробовать все исправить!
Артем поджимает губы. Моя машина весело пиликает.
– А ты иди и извинись перед Лилией. Даже если она не права! – добавляю я. – Вы хорошая пара. Да и ты влюблен в нее по уши.
– Ничего я не влюблен! – тарахтит друг, но я твердо добавляю:
– И она влюблена. Не бойся брать на себя ответственность. От этого еще никто не умирал.
– Ой, чья бы корова мычала! – добавляет Артем и провожает меня взглядом, пока я разворачиваюсь и быстро выезжаю с территории вуза.
В каком-то коматозном состоянии я доезжаю до аэропорта. Руки дрожат, ноги меня не слушаются, а в голове лишь одна мысль: вернуть Леру. Мне везет, что аэропорт лишь в двадцати минутах езды от пригорода, где находится наше учебное заведение, поэтому мне ничего не остается, как надеяться, что я успеваю. Припарковываюсь на платной стоянке, оплатив картой два часа времени. Часы показывают два часа пятнадцать минут. Не теряя времени, пулей вылетаю из машины и оглядываюсь вокруг.
Дождь льет как из ведра, и видимость просто нулевая. Я мгновенно становлюсь мокрым. А противный холодный ветер словно напоминает мне, что я должен торопиться. Мне нужен терминал D, но я в упор его не вижу. Ощущаю себя потерянным котенком в огромном мире. Мысли путаются, адреналин зашкаливает. Вижу сквозь непогоду вывеску нужного терминала и бегу к нему. Водитель, который паркуется неподалеку, сигналит мне, чтобы я не лез под колеса. Я лишь поднимаю левую руку вверх в знак того, что все путем. Но продолжаю бежать дальше. Волосы мешают и лезут в глаза. Убираю их назад, а из-за поворота выезжает внедорожник. Визг шин, мое сердце вот-вот вырвется из груди. Руками упираюсь в бампер, и машина останавливается.
– Ты че, слепой? – раздается басовитый голос.
– Простите! – кричу я, отряхиваясь.
– Жить надоело? Ты чего лезешь под колеса?
Но я оставляю мужика позади. Забежав под крышу терминала, расталкиваю людей с чемоданами и вбегаю в автоматические двери. На меня странно глядят двое охранников, которые лениво досматривают людей и их багаж. Поспешно вытаскиваю все металлическое из карманов и прохожу через детектор.
– Руки поднимите на ширину плеч, – останавливает меня один из них и требует выполнить приказ. Я нетерпеливо вздыхаю и делаю то, что он сказал. Охранник подозрительно медленно меня осматривает, отчего у меня начинает трястись нога. Он специально заостряет внимание на ней и, ощупав ее, продолжает дальше искать что-то запрещенное из полного списка предметов, которые ни в коем случае нельзя заносить в аэропорт. Я пытаюсь держать себя в руках, но мне сложно. Закончив с осмотром, мне наконец-то разрешают забрать свои вещи, и я, поспешно сунув в карманы все, трусцой бегу дальше.
Я поднимаю голову и на табло пытаюсь найти тот самый рейс, который должен отправиться. Судорожно ищу фото сканов билетов в айфоне и, найдя их, сверяю. К моему счастью, самолет еще не подали, а вот началась ли регистрация – вопрос интересный. Вижу стойку с информацией и девушку, сидящую за ней. Я подбегаю к ней и с ходу говорю:
– Здрасти. Мне нужен рейс DA-BG 789 на Оттаву. Он вылетает в три часа пятнадцать минут.
– Здравствуйте. Регистрация на рейс уже скоро закончится. Поторопитесь. Вам в левое крыло.
– Спасибо, – благодарю я и бегу туда, куда указала девушка.
Регистрация подходит к концу, но я верю, что Лера еще не успела зарегистрировать билет. Люди, которые ходят по аэропорту, меня раздражают. Я то и дело натыкаюсь на кого-то, едва не сбиваю тележку с чьим-то багажом. Извиняюсь через плечо, но полагаю, что меня из-за шума, стоящего в павильоне, не слышно. Продолжаю бежать до тех пор, пока не вижу вывеску: регистрация. Она находится правее, поэтому я подбегаю ближе и глазами ищу Леру. В огромные ветровые стекла бьется дождь. За окном все серо. Мне кажется, что непогода только усиливается. Не обращаю внимание на то, что с меня капает вода, а дыхание настолько затруднено, что я едва ли могу спокойно вздохнуть полной грудью. Людей настолько много, что я теряюсь в толпе. Я стою посреди павильона регистрации, пытаюсь найти Леру глазами, но… все тщетно. Ее нет. Я вижу, что ее тут нет. И, быть может, она уже прошла регистрацию и отправилась в зал ожидания. И если это так, то… сейчас я не смогу ее увидеть. И это будет проигрыш. Мой самый большой проигрыш в жизни.
Мои мысли прерывает голос из громкоговорителя:
– Рейс до Оттавы DA-BG 789 задерживается на один час из-за погодных условий. Приносим свои извинения за предоставленные неудобства.
Есть! Бинго! У меня есть шанс и… идея!
Метнувшись быстро к огромной стойке регистрации, я подхожу к девушке, которая только что говорила по рации. Она лучезарно улыбается мне и говорит:
– Чем могу вам помочь?
– Здравствуйте. Тут такое дело…
Я мнусь, потому что в голове эта идея выглядела гениально. А теперь… мне кажется, она глупая. Но набираюсь смелости и говорю:
– Мы поссорились с моей девушкой, а сегодня она должна лететь в Канаду… Она получила квоту, и я хотел ее проводить, но… опоздал. Можете как-то мне помочь ее найти? Рейс на Оттаву задерживается…
Девушка смотрит на меня с непониманием.
– Моя девушка… я… Я плохо с ней поступил… И я хочу все исправить. Но… в такой толпе я ее не найду. Помогите мне!
– Вы хотите, чтобы я сказала по голосовой связи о том, что вы ее потеряли?
– Именно, – киваю ей в ответ и молюсь о том, чтобы она пошла мне на уступки.
Девушка щурит свои кошачьи глаза так, словно проверяет меня.
– Пожалуйста… – жалобно говорю я, потому что она и правда моя последняя надежда.
– Как зовут вашу девушку?
– Валерия. Валерия Золотова, – добавляю я, чтобы уж точно Лера узнала.
– А вас?
– Соловьев Матвей.
– Хорошо. – Она откашливается и говорит по громкой связи: – Внимание. Золотова Валерия. Вас ждут на стойке информации и регистрации терминала D. Повторяю… Золотова Валерия. Вас ждут на стойке информации и регистрации терминала D. Спасибо за внимание!
Мне хочется вырвать у нее этот чертов микрофон, однако я пытаюсь держать себя в руках. Если я не смогу пойти наперекор всему – то больше чем уверен, что никогда в жизни не увижу Леру. И мой единственный шанс, который я пытаюсь воплотить в реальность, провалится.
– Ожидайте. Я верю, что ваша спутница подойдет к стойке.
– Спасибо, – говорю я девушке и отхожу в сторону.
Самолеты задерживают все, и это мне на руку. Проверяю айфон, но тот предательски молчит. Смотрю в окно с надеждой, что Лера послушает меня. Ухватится за ту самую ниточку, дернув за которую я смогу распутать этот чертов клубок, который сам и запутал. Смотрю в сторону стойки, но там никого, кто походил бы на Леру. По всей видимости, она уже в том зале, и… мои надежды на то, что мы поговорим, вот-вот рухнут.
– Матвей?
Этот голос я узнаю из тысячи. Вижу в отражении стекла Леру. Медленно разворачиваюсь, а ноги становятся каменными.
Лера. То самое несчастье, которое со мной произошло пару месяцев назад. Ее волосы собраны в высокий хвост. На ней объемное худи, поверх которого нараспашку пальто в светлую клетку. На ногах белые кеды и светлые джинсы.
– Лера, – восклицаю я, бросаюсь к ней и заключаю в объятия. Я крепко-накрепко прижимаю ее к себе, словно мы после долгой разлуки наконец-то увиделись. Ощущаю, что она ошарашена, и, быть может, это сыграет мне на руку.
– Что ты тут делаешь? – спрашивает она так, будто бы я появился из ниоткуда.
– Прости меня, я… я полный кретин.
Отстраняюсь от Леры и держу ее за плечи.
– Лера, прости меня, пожалуйста… я…
– Нет, Матвей, – отрезает она и отрицательно качает головой.
– Послушай меня. Дай мне сказать…
Лера нехотя соглашается. Времени в обрез, и на сентиментальности у меня нет совершенно ни желания, ни ресурсов.
– Лера, я знаю, что ты девушка принципов и… вполне возможно, сейчас мои слова совершенно не облегчат то, что творится в твоей душе, но, однако, я постараюсь донести до тебя то, что в моем сердце. Тогда, когда я впервые тебя увидел, – это было задолго до того, как ты облила меня чертовым кофе.
Голубые глаза Леры смотрят на меня с удивлением. Но я не принимаю это в расчет.
– Еще тогда я поймал себя на мысли, что ты выделяешься из числа всех других девушек вуза. Ты была какой-то особенной для меня… Ты не понтовалась, была строга, ты уделяла время лишь учебе. Вела себя сдержанно, и даже на дискотеках тебя не видели. Ты была другой, не такой, каких я знал в своем обществе.