На береговой панцирь опустился трап. Шествовавшего во главе отряда стражников мистера Тича я поначалу даже не узнал. Спина его распрямилась, он будто бы стал выше ростом. Очки исчезли, кургузый сюртучок уступил место обшитому серебряным позументом камзолу из тонкого камлота. Манжеты рубашки и жабо украшали брабантские кружева. Ветер покачивал чёрные перья на широкополой шляпе.
– Приветствую вас, досточтимый губернатор Тич! – начал Литтлфрог. – Мы, правительство и народ Содружества Соединённых Панцирей, счастливы видеть…
– Прошу прощения… Не позволите ли?.. Извините…
Стокеш протиснулся сквозь толпу и, тяжело дыша, встал рядом с нами.
– Ух… Я уж думал, опоздал… Решил, это уже Тич приехал… Привет, Клинт, как самочувствие?
Повисло молчание. Все посмотрели на доктора. Затем все посмотрели на мистера Тича. Тот сделал шаг назад и положил руку на эфес шпаги.
– Доктор, – сказал я, – тут надо бы уточнить. Вы же не хотите сказать, что этот человек – капитан Клинт?
– Разумеется, хочу. Кто ж это ещё, по-вашему? Я его лечащий врач, в конце-то концов. Вон тот шрам у него над бровью – моих рук дело. А если он разденется, то…
– Довольно, – сказал мистер Тич. – Не устраивайте очередной цирк. Мы и без того знаем, что с этим вы справляетесь прекрасно. Да, я капитан Клинт. Губернатор Клинт, если быть точным. И мне весьма любопытно, что вы, обладая этим знанием, собираетесь предпринять теперь.
– Теперь? – сказал Макроджер, вытаскивая саблю. – Теперь всё значительно упрощается.
Гавань взорвалась криками и лязгом оружия. Литтлфрог развернулся и заслонил собою Клинта.
– Отставить!.. Отставить, я сказал!.. Кем бы этот человек ни был, сейчас он пользуется дипломатической неприкосновенностью. Слушай мою команду: убрать оружие!.. Тебя это тоже касается, Толстый Пёс. В перечень должностных обязанностей министра иностранных дел не входит стрелять в руководителей сопредельных государств из пистолета… Так-то лучше… – удостоверившись, что драка предотвращена, он вновь обратился к Клинту. – Господин губернатор, сейчас вы находитесь под моей защитой. Но учтите: лишь устав президентской службы удерживает меня от того, чтобы собственными руками и не сходя с места предать вас военно-полевому суду, да-с!.. Я даже не буду перечислять те неисчислимые страдания, что причинили вы гражданам Соединённых Панцирей…
– Простите, хотелось бы уточнить. Вы сейчас вот об этих пиратах говорите, я правильно понимаю? – спросил Клинт, насмешливо поднимая бровь.
– Эмм… Может, конечно, они и пираты, но они наши, соединённопанцирные пираты. Это уж не говоря о том, что вы посмели утопить яхту моей возлюбленной первой леди.
– Весьма любопытно было бы узнать, а с какой целью ваша первая леди подняла на своей яхте чёрный флаг?
– Что за неслыханная гнусная клевета!.. С чего вы взяли, что… Пенни?..
Мисс Робинсон смущённо кашлянула и неопределённо покрутила пальцами в воздухе.
– Ага. Значит, угадал, – сказал Клинт. – Честно говоря, вообще не припоминаю, что ту яхту встречал. Хотя вполне допускаю. Но, видите ли, я ни разу в жизни не топил кораблей под флагами иного цвета.
– Хм… это ещё требуется доказать… – сказал Литтлфрог без особой уверенности, но тут же собрался и взял себя в руки. – И вообще, я вам не позволю вести среди меня подрывную дезинформационную пропаганду!.. Граждане, слушай мою команду: к проведению общенационального референдума приступить, ать-два!.. Кто за то, чтобы объявить войну губернатору Сан-Януарио, поднимите руки и хоботы… Угу… Раз, два, три, четыре… К чёрту, отставить подсчёты, и так видно, что единогласно… Губернатор Клинт, с этой минуты Содружество Соединённых Панцирей и Сан-Януарио официально находятся в состоянии войны. Ваше посольство должно незамедлительно покинуть расположение вверенного мне государства… Но обещаю: уже скоро наша непобедимая армия и наш могучий военно-морской флот объединёнными силами освободят несчастных санянуарцев от кровавой диктатуры безжалостного тирана и угнетателя Клинта. Боже, храни первую леди, президента и народ Соединённых Панцирей! Ура!
По виду тирана и угнетателя нельзя было сказать, что слова эти произвели на него сильное впечатление. Он скользил по нашим лицам печально-насмешливым взглядом.
– Очень хорошо. Любопытно будет посмотреть. Особенно с учётом того, что у вас нет флота. Но, вообще-то, очень жаль… – взгляд его задержался на мне. – Видишь, Фаулз, как стремительно распространяется безумие? Я приплыл сюда с миром. Протянул руку дружбы. А ты развязал войну. И кто же из нас двоих после этого должен считаться злодеем?
– Не смей заговаривать мне зубы! Ты похитил Дженни, негодяй! Думаешь, я это когда-нибудь забуду и прощу?
– Не уверен, что нуждаюсь в твоём прощении, но… Да, простишь. И гораздо быстрее, чем тебе кажется. До встречи, Фаулз. До очень скорой встречи.
Клинт вежливо приподнял шляпу и стал подниматься обратно на корабль. На полпути замер и обернулся.
– Да, господин президент, совсем забыл… Я привёз вам небольшой подарок. И пусть у нас возникли некоторые разногласия, надеюсь, вы не будете возражать, если я его всё же выгружу.
Он призывно взмахнул рукой. С борта санянуарского корабля в воду полетело множество ящиков. Вода вокруг них сразу же окрасилась в коричневый цвет. Литтлфрог потянул носом. Весь подался вперёд, принюхиваясь… Желваки его заходили ходуном, костяшки сжатых кулаков побелели.
– Душегуб!.. О, как дорого ты за это поплатишься, проклятый душегуб! – простонал он.
Клинт перегнулся через планширь отчаливающего корабля и ещё раз поднял шляпу в издевательском приветствии.
– Извините, а что это? – спросил Патрик.
– Чай, – сказал Литтлфрог, не отрывая взгляда от коричневых кругов на воде. – Превосходный индийский чай… Будь ты проклят, Клинт! Будь ты проклят!..
– Есть план, – поспешно сказал Роллинз. – Клинт с острова уехал, а значит он уже не посол. И «Акулы» у него сейчас под рукой нету. Нам ничто не мешает его догнать и утопить.
– Нет, – сказал я. – Так мы не узнаем, где он спрятал Дженни.
– И сокровища, – сказал Макроджер. – Тем более, Среда вахтенный журнал «Макфьюри» съел. А это документ строгой отчётности, без него в море запрещено выходить.
– Извините, но у меня тоже есть план, – сказал Патрик. – Клинт уверен, что у нас нет флота. В этом-то и кроется его слабость. Мы должны атаковать Сан-Януарио. И как можно быстрее, не теряя времени.
– Прям наихитрейший план, угу, – сказал Роллинз. – Но только, видишь ли, какая незадача: Клинт уверен, что у нас нет флота, по той простой причине, что у нас действительно нет флота. «Макфьюри» – единственный боевой корабль на всех Панцирях. Ты собираешься штурмовать Сан-Януарио с одним кораблём? Это твой план и есть?
Он воззрился на Патрика с издевательской ухмылкой. Но тот, вопреки обыкновению, не смутился и взгляда не отвёл.
– Да, именно с одним кораблём. И нет, это ещё не весь план… Господин президент, у вас найдётся подробная карта Санянуарской бухты?
Литтлфрог задумчиво пожевал губами. Мисс Робинсон притронулась к его руке. Одними глазами кивнула.
– Гм… Ставка верховного главнокомандования в моём лице считает необходимым провести военный совет. В тринадцать ноль-ноль по главному панцирю в главном панцире. Явка обязательна, это приказ. А сейчас – вольно! Разойдись!..
– И всё-таки я настаиваю: может быть, это и великолепный план. Но это не война. Это безумие!
– Решение принято и не обсуждается, офицер связи Роллинз. Теперь ваша основная и единственная задача – попугаи, – сказал Литтлфрог, не отрываясь от окуляра зрительной трубы.
«Макфьюри» лежал в дрейфе. Далеко впереди, прямо по курсу, уже можно было разглядеть проход в Санянуарскую бухту. Вернее сказать, можно было бы разглядеть, если его не заслоняла бы собой непроницаемая стена парусов.
– Как оцениваете численность флота противника? – спросил Литтлфрог.
– Сотни полторы, возможно, чуть больше… – отвечал Макроджер, тоже ни на секунду не опускавший подзорную трубу.
– Хм… Один против ста пятидесяти… Наши шансы?
– Повышаются. Они не смогут атаковать нас одновременно, для этого им просто не хватит места. Патрик всё верно рассчитал. Им придётся разделиться.
Литтлфрог одобрительно хлопнул Патрика по плечу.
– Что ж, господа. Сухопутному офицеру не пристало вмешиваться в ход морского сражения. С этой минуты войска переходят под ваше командование. Начинайте, и храни нас наша первая леди!
Макроджер ещё немного помедлил, прочистил горло, утвердительно кивнул Роллинзу и заговорил.
– Пираты Сан-Януарио! К вам обращаюсь я, Весёлый Роджер Макроджер, кап… гм… адмирал экспедиционного флота Содружества Соединённых Панцирей. Мы пришли с миром. Мы не считаем вас врагами и не хотим с вами сражаться. Наша единственная цель – освободить Сан-Януарио из-под тиранической пяты самопровозглашённого губернатора Клинта и восстановить попранные им идеалы и ценности пиратского образа жизни. Наши с вами общие идеалы. Пираты Сан-Януарио, я призываю вас: восстаньте! Переходите на нашу сторону, у нас есть вкусные булочки с маком. Вместе, плечом к плечу, вновь отвоюем мы утраченную свободу! В противном же случае, мы освободим вас силой. И не говорите потом, что я не предупреждал. Конец ультиматума… Отсылай, Джон.
В тот же миг из распахнутой Роллинзом клетки вылетели десятки попугаев всеобщего оповещения. Разноцветной тучей устремились к санянуарскому берегу. Мы замерли в ожидании.
– Прогноз оперативно-тактического эффекта? – спросил Литтлфрог. – Подействует на них?
Макроджер отрицательно мотнул головой.
– Нет, конечно. Такое лишь в книжках действует, да и то плохих. Но предложить всё равно нужно было. Это вселит в них уверенность, что мы круглые дураки, и что одолеть нас – раз плюнуть. А значит, они потеряют осторожность… Вон, слышите?.. Ровно то, на что мы с Патриком и рассчитывали.
Даже на таком расстоянии можно было различить доносящиеся со стороны неприятельского флота взрывы хохота. С полсотни кораблей отделилось от него и уверенно отправилось нам навстречу.