Чже Сон Ли:
Когда я росла в Северной Корее, то в своем родном городе никогда не видела никаких ветеринаров или ветеринарных клиник. Но это не значит, что их не существует. Возможно, ветеринарные клиники есть в Пхеньяне или где-то еще, точно сказать не могу.
Кстати, если люди не говорят о ветеринарных клиниках в Северной Корее, это не значит, что там нет ветеринаров. Во время Великого голода Северная Корея пыталась справиться с нехваткой продуктов, разводя большое количество животных, которые могут питаться травой. Вот когда ветеринары заняли завидное положение в Северной Корее. В то время большинство ветеринаров в глазах общественности были людьми в очках с толстыми стеклами, выглядевшими как большие чудаки.
Ветеринары в телесериалах и фильмах отличались от них. В фильмах они просто выписывали рецепты для больных животных, нуждающихся в лечении.
Для сравнения, в этих фильмах молодые, креативные люди из района придумывали лучший способ лечить животных и становились героями. Это был типичный сюжет в таких фильмах и телесериалах.
Ветеринары учатся и сдают экзамены в институтах. По телевизору я видела, как ветеринары приходят в дома и на фермы и лечат больных животных. Понятия не имею, существует ли эта система в каждом районе Северной Кореи. Я видела ветеринаров только по телевизору. Когда я жила в Северной Корее, то никогда не видела их своими глазами.
Конечно, в моем районе некоторые собаки и свиньи заболевали. Но в этих случаях люди шли к врачам, а не к ветеринарам. В Северной Корее, если у вас есть деньги, вы можете купить нужные таблетки и лекарственные средства на рынке, без рецепта врача. Когда домашний скот или питомцы заболевали, люди покупали пенициллин и кололи его больному животному. Если животному не становилось лучше, они обращались за помощью к врачам.
Я выросла в городе, поблизости не было ферм. Но некоторые городские семьи держали по нескольку свиней и собак. Я не помню, болели ли эти животные инфекционными заболеваниями, но были случаи, когда хряк, желавший спариваться, становился неуправляемым. В таких случаях люди звали врача, чтобы тот кастрировал хряка. В тот же вечер мужчины в городе выпивали под закуску из свиных яиц. Мужчины в моем городе говорили, что это блюдо идеально шло с выпивкой.
Так как я видела ветеринаров по северокорейскому телевидению, то предполагала, что в Северной Корее должны быть специальные медицинские учебные заведения для студентов, которые хотят стать ветеринарами. Но пока я жила в Северной Корее, я ни разу не встречала никого, кто бы изучал ветеринарию. Я также не слышала о каких-либо ветеринарных школах. Я только могу предположить, что в Пхеньяне может быть одна-две школы.
Может быть, у меня не было возможности встретить ветеринара в Северной Корее, потому что там не распространено заводить домашних питомцев. В Северной Корее чаще можно увидеть не маленьких собак, вроде болонок, а больших, типа овчарок. Овчарки не только дорого стоят, их дорого кормить необходимым для них мясом.
Вы должны быть богаты, чтобы держать такую собаку. Обычные северные корейцы чаще держат дворняг, чтобы те охраняли дом или были съедены как бошинтан. Когда они заболевают, их скорее съедят, а не будут лечить. Люди не пойдут с ними к ветеринару.
Вероятно, северокорейцы думают, что глупо вести собаку к ветеринару, когда и для людей не хватает врачей. Они не понимают, как можно тратить столько денег, обращаясь к ветеринару со своей собакой. Когда северокорейцы слышат о существовании ветеринаров в других странах, они думают, что это возможно только потому, что эти страны капиталистические. Они предполагают, что при капиталистическом рынке люди ищут ветеринарную помощь не потому, что так заботятся о своих собаках или собаки становятся членами семьи, а потому, что при капиталистическом рынке за деньги можно купить все.
Когда я только приехала в Южную Корею, широкое распространение и вообще существование там ветеринарных клиник вызывали у меня смех. В Северной Корее мне говорили, что при капиталистическом рынке нет ничего невозможного, если только у тебя есть деньги. Мы с друзьями часто представляли, как жизнь в капиталистическом обществе отличалась бы от нашей жизни в коммунистическом государстве. В Северной Корее мы не могли даже представить, что собаку можно отвести в ветеринарную клинику. Ветеринарные клиники существовали только в нашем воображении. И вдруг в Южной Корее они оказались повсюду.
Вот тогда я наконец поняла, что живу в капиталистическом обществе. Мне было интересно наблюдать собственными глазами, как за деньги можно купить все. Одновременно я была смущена и испугана непредсказуемым будущим, лежавшим передо мной. С тех пор прошло несколько лет. Теперь у меня есть пудель. Я переживаю, когда он заболевает. Я понимаю, что ветеринары существуют для того, чтобы твой питомец, который стал членом семьи, получил лечение, в котором нуждается.
Северокорейские женщины пользуются гигиеническими прокладками?
Д.Т.: Должен признаться, что это предмет, о котором я знаю очень, очень мало. Но, учитывая то, что повседневная жизнь в Северной Корее в целом является сложной, а общество патриархальное, ответ Чже Сон ниже – то, чего можно было ожидать.
Чже Сон Ли:
В том, что я покинула Северную Корею, меня больше всего радует то, что мне теперь никогда не придется беспокоиться по поводу гигиенических прокладок! В Северной Корее женщины делают гигиенические прокладки из белой хлопковой ткани. Мы стираем их и используем снова и снова. Некоторые женщины покупают хлопковую ткань на уличных рынках и сами делают прокладки. Некоторые покупают уже готовые. В любом случае они не похожи на те одноразовые, которыми пользуются в Южной Корее или Америке. Конечно, в Северной Корее производятся и одноразовые гигиенические прокладки под названием «Daedong River», но они настолько дорогие, что большинство северокорейских женщин не может позволить себе пользоваться ими каждый месяц. Женщины пользуются такими одноразовыми прокладками, только когда отправляются в поездку или находятся в ситуации, когда не могут стирать гигиенические прокладки. Стирать их каждый месяц – трудная задача, но единственный способ избежать расходов.
Я как-то слышала, что гигиенические прокладки «Daedong River» производились исключительно для женщин-солдат. Но водители-экспедиторы продавали часть уличным торговцам по дороге на военные базы.
Недавно я видела рекламу «экологичных гигиенических прокладок, полезных для кожи и для Земли». Это правда, что использование прокладок из хлопковой ткани уменьшает количество мусора и поэтому полезно для окружающей среды. Но я не могу согласиться с тем, что эта реклама утверждает, будто использование подобных прокладок также уменьшает боль в критические дни. Первые месячные у меня были в 14 лет, и мне приходилось использовать прокладки из хлопка следующие 17 лет жизни в Северной Корее. В это время я каждый месяц страдала от ужасной боли. Возможно, это не имело никакого отношения к прокладкам. Возможно, боли становились хуже и хуже, потому что я постоянно испытывала стресс от необходимости тайно стирать и сушить прокладки. Что еще хуже, в Северной Корее нет таблеток от менструальных болей. Когда боль становится невыносимой, некоторые женщины покупают аспирин, но он не очень помогает.
Последнее, что я хочу вспоминать о Северной Корее, – это гигиенические прокладки, которыми я там пользовалась. Летом было немного лучше, так как они высыхали быстрее. Но зимой это занимало целую вечность. Водопроводные трубы замерзали, и всегда было трудно найти место, где их можно высушить. Так как они обычно были сделаны из белой хлопковой ткани, нам приходилось использовать много воды, чтобы смыть кровь. Теплая вода не подходит для удаления следов крови. Поэтому нам всегда приходилось стирать их в ледяной воде, время от времени согревая дыханием руки. Для женщин всегда было стрессом развешивать прокладки под другими предметами постиранной одежды так, чтобы мужчины не могли их увидеть. Стиральные машины были не у многих. И даже если у вас дома была стиральная машина, вы могли не иметь возможности использовать ее из-за перебоев с электричеством. Так что женщинам приходилось стирать прокладки собственными руками в холодной воде.
Конечно, в жизни много трудных вещей. Но возиться с гигиеническими прокладками было самым трудным в жизни женщины в Северной Корее.
Когда ты во время менструации должна ходить в школу, все становится еще хуже. Большинство старших школ в Северной Корее – с совместным обучением. Ты должна быть особо аккуратной, используя прокладки из хлопковой ткани длиной 20 см и шириной 10 см, чтобы мальчики-одноклассники ничего не заметили. Нет никаких фиксаторов, чтобы закрепить прокладку на трусах. Если ты не будешь предельно внимательной, она может выскользнуть. Мне всегда приходилось ходить очень осторожно, чтобы мальчики не смеялись надо мной. Если вы никогда не пользовались такими прокладками, то не представляете, какой это стресс. Каждый месяц я завидовала мальчикам, потому что у них нет критических дней.
Но с того момента, как я покинула Северную Корею, я свободна от боли и стресса из-за гигиенических прокладок «повторного использования». Каждый раз, когда я вижу одноразовые прокладки, которые так доступны по цене и так распространены во всей Южной Корее, у меня всплывают старые воспоминания, и я сочувствую женщинам в Северной Корее, которым приходится стирать прокладки холодной зимой. Когда я вижу в новостях, что в Северную Корею отправили USB-накопители или брошюры, то не могу не думать, что лучше было бы потратить эти деньги на отправку одноразовых гигиенических прокладок северокорейским женщинам.
Заботится ли Северная Корея о людях пожилого возраста?
Д.Т.: Традиционно в Корее было большим событием, когда кто-то достигал шестидесятилетия. Поэтому южнокорейцы до сих пор устраивают праздник на шестидесятилетие, хотя средняя продожительность жизни теперь составляет 82 года. Но по данным Всемирного банка, в Северной Корее средняя продолжительность жизни составляет всего 69,5 лет, что свидетельствует об огромном экономическом расхождении между двумя странами. А для тех северных корейцев, которые смогли достаточно долго прожить, чтобы называться пожилыми, нет такой вещи, как пенсия.