Аннибале Корво вошел в кабинет на втором этаже не постучав. Словно в свой собственный. По правде говоря, Аннибале Корво вообще даже не знал, что значит стучать. Он привык находить все двери перед собой раскрытыми. Привык, чтобы их перед ним открывали - добром или любым другим способом. И теперь, когда его сын собирался жениться на дочери Респиги, чувствовал, что также и дверь кабинета Линори ничем особым не отличается от других. Такая же, как все остальные.
- Мне сказали, что ты хочешь со мной поговорить.
Линори ждал его. Он дал себе зарок не терять спокойствия. Но, едва увидев Корво, не смог совладать с собой.
- В последний раз, когда мы виделись, мы с вами не были на «ты».
- Разве? Ну, извини. Во всяком случае, надеюсь, что это тебя не обижает. Времена, знаешь ведь, меняютс я.
- Да, это верно. Настолько меняются, что сегодня такой человек, как ты, может позволить себе требовать пост генерального директора «Сицилтекноплюса» вместо моего сына.
Корво пожал плечами.
- Я сделал это лишь потому, что считал, что твоя компания нуждается в опытном менеджере. Распоряжаться пятьюдесятью тысячами миллиардов - это не детские игрушки.
Линори перешел в атаку.
- Нет. Ты это сделал потому, что за тобой стоит мафия. Сам по себе ты ничего собой не представляешь. Ты как был мелкой шавкой, так и остался!
Корво улыбнулся. Он любил прикинуться слабым и жалким перед теми, кто считал себя непобедимым. А потом раздавить их.
- Да, ты прав. Шавкой, которая научилась жрать без разбора, все подряд. Но также научилась и кусаться.
Линори был в отчаянии.
- Знаю, знаю, поэтому я и говорю с тобой. Можешь потребовать от меня чего хочешь: денег, землю, все что угодно. Но если Миммо еще жив, верните мне его. А если его нет в живых, скажите, где найти его тело. По крайней мере, мать сможет хотя бы где-то оплакивать сына.
Корво оставался невозмутимым.
- Мне ничего неизвестно о твоем сыне.
Линори схватил его за руку,
- Ну что я должен делать, умолять тебя? Встать на колени? Этого ты хочешь? Вот, смотри, я делаю это.
Корво подмял его с колен. Он победил.
- Ладно, пока хватит. Хорошо, я разузнаю, посмотрю, что можно сделать. Но если меня спросят, каковы твои намерения, что я должен ответить?
Линори опустил голову.
- Скажи, что Джованни Линори знает, что проиграл. И просит мира.
Абсолютный нуль
В палермском Дворце правосудия только в одном окне после полуночи еще виднелся свет. В окне кабинета судьи Сильвии Конти.
Треви сидел перед дисплеем компьютера, из последних сил борясь с усталостью. Над его головой лопасти вентилятора разгоняли клубы табачного дыма.
Сильвия захлопнула папку, оперлась о письменный стол.
- Ну хорошо, начнем сначала. С той ночи 20 марта, когда Эспиноза приземлился на своем вертолете в вертолетном аэропорту Амстердама. Прочитай донесение голландской полиции.
Треви опустил глаза на листок.
«Эспиноза остановился в отеле «Северный полюс», пробыл там два часа, потом взял такси и велел отвезти его на аэродром, где сел на самолет, отправлявшийся рейсом в Иоганнесбург».
- А что он делал в гостинице?
- Раз десять звонил по телефону, но ни разу в Италию. Два звонка местных - в Амстердаме, четыре - в Лондон, один - в Бельгию, остальные - в Германию. Вот фамилии тех, с кем он говорил: Ван-Дамме, Сикерт, Джонстон, Флиберт, Оранж, Глайнорс, Дармгаст. Все они бизнесмены, банкиры.
Сильвия подошла к столу Треви, взяла листок, повертела его в руках, но не успела перечесть фамилии - на пороге появился Куадри с ворохом распечаток.
- Только что получил из банка данных. Тут немало сведений о семействе Линори. Вот, пожалуйста: крупные землевладельцы, в двадцатые годы занявшиеся финансовой и промышленной деятельностью… сталелитейные предприятия, банки, цементные заводы… продажа крупных незастроенных земельных участков… владельцы также многих фирм за границей… ага, также говорится, что Линори - старинный род, ведущий свое происхождение из Англии, на Сицилии они появились в конце восемнадцатого века. Основателем рода был виноторговец, некий Чарльз Глайнорс…
Сильвия резко обернулась и прервала его:
- Как, как его звали?
- Глайнорс, впоследствии фамилия изменилась на итальянский манер - Линори.
- Глайнорс! Накануне ночью Эспиноза звонил по телефону какому-то Глайнорсу в Лондон.
Треви вновь заглянул в донесение голландской полиции.
- Да, “Глайнорс Лимитед”, Сент-Эмералд-стрит. Это название акционерного общества.
Сильвия вновь села за письменный стол.
- Надо проверить все списки пассажиров, вылетавших в марте с Сицилии в Лондон.
Было девять часов утра. Темный «Мерседес» въехал в пересекавшую весь парк аллею и, шурша по гравию, покатил между двумя рядами деревьев. Аллея кончалась просторной площадкой, посередине украшенной большим фонтаном, в котором плескались две мраморные нимфы. Напротив фонтана высилась колоннада барочного фасада виллы Линори.
У ведущих к дому ступеней стояла баронесса Матильда, седовласая, в строгом английском костюме. Лицо ее еще хранило следы былой красоты.
Прежде чем выйти из «Мерседеса», Линори бросил взгляд на припаркованную на площади «альфетту» [7] , стоящих возле нее двух молодых мужчин. Это были Куадри и Треви.
Матильда поспешила ему навстречу.
- Джованни, к нам приехала судья, хочет с тобой поговорить.
Линори взял обе руки жены в свои и поцеловал. Ласково улыбнулся.
- Не волнуйся, дорогая.
Ей было абсолютно все ясно. И говорила она так горячо, как может говорить только тот, кто совершенно убежден в своих словах. Барон налил ей в хрустальный бокал лимонада. Но Сильвия даже не заметила. Теперь она ждала от Линори только подтверждения. И не собиралась больше терять время.
- Двадцатого марта, когда убили комиссара Каттани, вы были в Лондоне и находились в правлении «Глайнорс Лимитед». А накануне ночью, около четырех, вам позвонили по телефону. Это был Антонио Эспиноза.
Линори не проявлял ни малейшего интереса к ее словам, казавшимся ей окончательным его разоблачением и стоившим долгих недель работы днем и ночью,
- Да, возможно.
- Вам не кажется, что это довольно странное время для телефонного разговора?
- Так бывало уже и раньше.
- И что же он хотел сообщить вам в четыре часа утра?
- Не помню. Наверно, насчет каких-нибудь финансовых дел.
Сильвия чувствовала, что еще немного и она взорвется.
- Нет. Сейчас вам скажу я, чего хотел от вас Эспиноза.
Она подошла к большому окну, выходившему на площадку с фонтаном нимф.
- Вот каков был сценарий. Основываясь на данных расследования, проведенного комиссаром Каттани, в Милане собирается группа судей и следователей. Подготовлена широкая облава, выданы десятки ордеров на арест. Несколько видных главарей сицилийской мафии попадают в тюрьму, другим удается бежать. Все это происходит как раз в то время, когда вы находитесь в Лондоне. Также и Эспиноза спасается бегством, но ой хочет немедленно, не откладывая ни на минуту, избавиться от Каттани. Однако ему никак не удается связаться с верхушкой мафии, и тогда он звонит вам - человеку вне подозрений, к тому же находящемуся далеко от места событий. И вы любезно оказываете ему услугу, о которой он просит.
Сильвия пристально посмотрела в глаза Линори.
__ Несколько часов спустя пятеро вооруженных автоматами людей ожидают комиссара у выхода одной из миланских больниц. И расправляются с ним.
Линори невозмутимо сделал глоток лимонада.
- Обожаю романы с запутанной интригой, закрученным сюжетом. Однако - увы! - они очень далеки от действительности. Неужели вы, в самом деле полагаете, что подобную операцию возможно организовать из Лондона?
- Имелся человек, которому можно было поручить это сделать,- ваш сын Миммо.
Линори перебил ее:
- Только не вмешивайте в эту историю Миммо!
- Я пришла сюда, чтобы поговорить также и с ним.
- Миммо здесь нет. Миммо исчез. Две недели назад он уехал после обеда на своей машине и с тех пор не возвращался домой.
- И вы не заявили в полицию?
- Видите ли, синьора, у меня и у моих близких в жилах течет английская кровь. Хотя теперь ее осталось уже совсем немного. Во всем же остальном я настоящий житель Южной Италии. И поэтому мое доверие к государству где-то почти на отметке, близкой к абсолютному нулю. Я пытался разыскать сына собственными средствами. Но тщетно.
Линори посмотрел на нее. Сейчас это был лишь отец, в глазах которого застыли тревога и отчаяние.
- Теперь я обращаюсь к вам. Ищите его! Найдите!
Верный человек
Окна номера на втором этаже гостиницы «Гибралтар» выходили прямо на море. Вся меблировка комнаты состояла из постели, старого кресла с пестрой обивкой и стола.
Давиде распахнул ставни и застыл у окна, любуясь закатом. Увидел возвращающиеся с лова окрашенные в зеленый и голубой цвета рыбачьи баркасы, ящики с рыбой, которые грузили на молу в автофургоны. Потом подошел к тумбочке у кровати и набрал телефонный номер. Снял с шеи цепочку с пластиной, на которой был выгравирован номер его группы крови.
На другом конце провода ответил Симон. Давиде произнес всего несколько слов:
- Я приехал, остановился в отеле «Гибралтар». Встретимся сегодня вечером.
Повесил трубку. Прошел в ванную. Встал на край ванны и дотянулся рукой до водонагревателя. Свинтил крышку, пошарил внутри. Нечто нашел: пистолет. Сдвинул предохранитель, с сухим щелчком выскочила обойма. Легким нажатием вернул обойму на место. Потом осмотрел глушитель, дослал в ствол патрон. Снова поставил на предохранитель и засунул пистолет сзади за пояс.
Человек, который отравил его существование, дважды пытался отправить его на тот свет, а потом отнял у него двадцать лет жизни; человек, разбивший его семью и чуть-чуть не убивший его сына, был перед ним. Элегантный, аристократичный, с седыми, тщательно подстриженными усиками. Джованни стоял посреди гостиной своей виллы и читал письмо, присланное ему доном Каподжеро Барреттой.