Тано спокойно на него посмотрел.
- Вот именно поэтому-то я сюда и пришел. Для того, чтобы уберечь вашу дочь от грозящей ей завтра серьезной опасности.
- Завтра, во время свадьбы?
Респиги взял бокал с коньяком, от которого минуту назад отказался. Сделал глоток. Тано подтвердил:
- Да, завтра утром, во время свадьбы. Когда приедет Корво, в толпе уже будут люди Андреа Линори. И они его застрелят.
Респиги, услышав это, побледнел.
- Благодарю вас за информацию. Я предупрежу Корво, чтобы он не приходил.
Поставил бокал и поднялся, чтобы уйти. Но от следующих слов Тано застыл на месте, словно остолбенев.
- Наоборот. Вы должны убедить его обязательно участвовать в церемонии.
- Что-о?
- Выслушайте меня. Мы с доктором Эспинозой сделали все, что было в наших силах, чтобы вновь запустить на полный ход тот механизм, что некогда создал Джованни Линори. Нам удалось многого добиться. Андреа Линори уже перевел в один из зарубежных банков большую часть суммы, ассигнованной государством Сицилтекноплюсу». Но для того, чтобы завершить операцию, необходимо принести в жертву Корво. От нас требуют его голову, и мы вынуждены ее отдать, иначе все пойдет насмарку. И тогда всем нам придется трястись за собственную шкуру, потому что мафия не терпит, когда срываются уже заключенные сделки.
Респиги вновь опустился в кресло. Губы у него пересохли.
- Купол такое не позволит. Ведь Корво их человек.
- Корво докатился до того, что по его приказу убили ребенка. Он вышел из-под контроля, стал непредсказуем. Ему нельзя доверять, он больше никому не нужен!
- Но он мой друг. Он отец человека, который завтра возьмет в жены мою дочь.
Вмешался Эспиноза, кратко резюмируя ситуацию. Как настоящий человек дела.
- Смерть Корво - это та цена, которую нам, безусловно, придется заплатить. Пока что. А потом мы избавимся и от Андреа Линори.
Респиги чувствовал, что задыхается. Его душили отчаяние, сознание собственного бессилия.
- Но кто же в дальнейшем будет распоряжаться капиталами, которые ассигнует государство?
- Лично ты.
- Я?
Эспиноза ему улыбнулся.
- Ну, разумеется, не один. Скажем так: консультируясь с нами. После проведения расследования по поводу деятельности «Сицилтекноплюса» будет создан новый консорциум, в который войдет несколько компаний. Пару лет назад ты отошел от политики, как раз вовремя, чтобы избежать громкого скандала. Ты человек уважаемый, пользуешься доверием, у тебя яркий имидж в глазах общества. Тебе достаточно будет заявить о своем согласии. Никто не будет возражать против твоей кандидатуры. И в любом случае мы будем готовы вмешаться и оказать тебе поддержку, даже если понадобится предпринять чрезвычайные меры.
Респиги взглянул на Эспинозу, потом перевел взгляд на Тано. И понял, что у него нет никакого выбора. Встал и подошел к столу, на котором стоял телефон. Набрал номер.
И когда на другом конце провода ответил Аннибале Корво. Респиги постарался, чтобы его голос звучал как можно спокойнее и убедительнее:
- Слушай, тебе абсолютно нечего беспокоиться насчет завтрашнего дня. Я все уладил. Мне дали конкретные заверения. Все в порядке.
Когда «мерседес» притормозил у ограды собора, оркестр уже исполнял какую-то оперную музыку. Аннибале Корво вышел из машины с улыбкой на лице и застегнул визитку.
Его сын Марко обнимал подошедших с поздравлениями друзей.
Корво с гордостью окинул взглядом собравшуюся поглазеть на свадьбу небольшую толпу любопытных. Там, в толпе, был и Карта. Этого Корво не заметил, так как все его внимание было поглощено великолепным зрелищем лестницы, превращенной в каскад живых цветов, низвергавшийся от портала собора до самой улицы. Корво подумал, что все подготовлено на славу, что сегодняшний день знаменует в его судьбе важный поворот, и теперь благодаря родству с Респиги перед ним открывается широкая дорога, и он быстро и неудержимо пойдет в гору.
Обо всем этом размышлял Аннибале Корво, с торжествующим видом поднимаясь по широкой лестнице. На третьей ступени он приостановился и обернулся подглядеть на сына.
Тогда прогремело шесть выстрелов. Первая пуля поразила его в горло, вторая - в плечо, третья и четвертая - в грудь. Две другие разнесли вдребезги цветочные вазоны по сторонам ступени.
Корво упал как подкошенный. Попытался подняться, выпрямиться. Но это ему не удалось. Он покатился вниз и остался лежать у начала лестницы, задрав лицо вверх, словно глядя на крышу дома, откуда прозвучали выстрелы.
Оркестр смолк. Толпа испуганно попятилась и рассеялась по соседним улицам. Карта, руки в карманах, удалился с довольным видом.
Приблизительно в то самое время, когда Корво отдал Богу душу у портала собора, Рикардо Респиги, в еще расстегнутом жилете, воевал с нежелавшим завязываться галстуком в своих апартаментах в «Гранд-отеле». В таком виде его и застала перед зеркалом Фьорелла.
- Папа, мы уже опаздываем. Неужели ты еще не готов?
Респиги посмотрел на отражение Фьореллы рядом с ним в зеркале.
- Какая ты красивая. Этому счастливчику Марко действительно сильно повезло!
Фьорелла указала на циферблат часов на комоде:
- Поторопись, папа. Сейчас не время делать комплименты.
Респиги подошел к ней. Поцеловал в лоб.
- Прости меня, я делаю все для того, чтобы отдалить тот момент, когда ты меня покинешь. Знаешь, ведь я немного ревную. Помоги-ка мне завязать галстук.
В эту минуту зазвонил телефон. Респиги испытал огромное облегчение - словно сбросил гору с плеч. Постарался взять себя в руки. Успел даже улыбнуться следящей за ним взглядом Фьорелле.
- Когда только кончатся эти поздравительные звонки!
Приложил трубку к уху. Молча выслушал, что ему сказали.
По выражению его лица Фьорелла поняла: произошло что-то очень серьезное.
- Что случилось, папа? Ты побледнел, тебе плохо?
Респиги положил трубку на рычаг. Повернулся к дочери.
- Мужайся, дорогая, тебе придется собрать все свои силы. Увы, произошло ужасное несчастье…
Дети
Дорожка шла немного в гору. Вымощенная плиткой, чистенькая. Здание Ваксман-банка представляло собой серый и безликий трехэтажный дом. Редкие прохожие, почти не видно машин.
Куадри и Треви поселились в маленькой гостинице «Гран-Дюк» на противоположной стороне улицы. За занавеской в номере они установили телеобъектив, и дни напролет держали офисы банка под наблюдением, Результат: круглый ноль.
Все там, казалось, происходит по правилам и обычаям, установленным невидимыми гномами европейских финансовых верхов, этих безликих господ, заправляющих делами а Цюрихе, Вадуце, Монте-Карло. И здесь, в Люксембурге, Ваксман-банк не составлял исключения. Три комнаты, выходящие окнами на узкую улочку, директор и четверо служащих, вычислительный центр, два телетайпа, четыре телефакса, три факса, один сейф. Доклад Треви был кратким и малообнадеживающим. Сильвия с Давиде молча выслушали его. Куадри принес два сэндвича для Лореллы. Треви протянул Давиде листок бумаги:
- Это порядок цифр при наборе комбинации. Нам удалось на расстоянии расшифровать звуковые сигналы. Теперь задача в том, чтобы подобраться к этому сейфу.
Давиде поглядел в телеобъектив.
- Наверно, все-таки мы где-то дали маху. Невозможно поверить, что такой банк, как этот, мог бы ворочать тысячами миллиардов.
Сильвия сбросила пальто. Вид у нее был очень усталый.
- Вы в эти дни не замечали ничего необычного?
Куадри отрицательно покачал головой.
- Если что и есть необычное, странное, то единственно, что туда никогда никто не заходит. Единственным клиентом, переступившим порог этого банка, был я.
- Ну и как прошло?
- Хуже некуда: они открывают текущие счета только тем клиентам, кто вносит не меньше ста миллионов.
- Что-нибудь известно о владельцах?
- Банк принадлежит основанному в 1970 году акционерному обществу. Ни одного случая каких-либо нарушений: ни разу не проводилось никаких расследований, никогда не было никаких скандалов.
Давиде вздохнул.
- Все равно мы должны туда забраться. Может быть, ночью.
Сильвия не одобрила его плана, но все же улыбнулась.
- Я ведь все-таки судья, я не граблю банки.
Была уже полночь, когда Лорелла постучалась в дверь его комнаты. Давиде открыл и жестом пригласил ее войти . Лорелла, войдя, осталась стоять у двери.
- Если тебе надо проникнуть в этот банк, я, наверно, могу тебе помочь.
Давиде подумал, что не так ее понял.
- Ты? И каким же образом?
Лорелла сунула руку в карман, достала оттуда чековую книжку.
- Перед смертью отец оставил мне вот это. Текущий счет в одном швейцарском банке, открытый на мое имя, На нем восемьсот миллионов лир.
Давиде взял чековую книжку, пролистал ее.
Лорелла продолжала:
- Мне не надо этих денег. Они нажиты на людском горе. Если верно то, что говорят Куадри и Треви, и этот банк действительно не принимает вкладов меньше чем в сто миллионов… тогда давай пойдем и положим эти деньги.
Давиде открыл дверь и выпустил ее.
- Хорошо, сделаем так, как ты предлагаешь. Только никому не говори ни слова.
Первым понял, что происходит, Куадри. Был его черед дежурить у телеобъектива. Он увидел, как служащий Ваксман-банка вводит Давиде и Лореллу в маленькую приемную. И чуть не подпрыгнул от удивления.
- Да что они делают? Они что, рехнулись?
Треви побежал за Сильвией в ее номер.
Тем временем директор Ваксман-банка пригласил Давиде и Лореллу в свой кабинет. Лорелла показала чековую книжку. Директор пролистал ее и попросил подождать, пока он позвонит по телефону для проверки в швейцарский банк, где лежат восемьсот миллионов лир, которые она просит перевести сюда.
А в это время на другой стороне улицы, за занавеской на втором этаже «Гран-Дюка», Сильвия, скрестив на груди руки, нервно мерила шагами гостиничный номер, а Куадри, как приклеенный, ни на минуту не отрываясь, смотрел в телеобъектив.