то-нибудь.
– Да, – задумчиво сказал Терразини. – За этим стоят Каннито и Лаудео. Это они пытаются вставлять нам палки в колеса, потому что мы решили обойтись без них. – В толпе он различил лицо Каттани. – Но, по всей вероятности, – закончил он, обнажив в хищной улыбке зубы, – кое-что мы сможем сделать.
Столкновение
Был час заката. Багровые отблески освещали небо за воздвигнутым Микеланджело величественным куполом собора святого Петра, когда в квартиру Каттани позвонили. Он принимал душ и не услышал первого звонка. На второй, накинув махровый халат, громко отозвался:
– Иду!
Это была Ольга. Нежная, ласковая и немного обеспокоенная, так как не знала, какой ее ждет прием. Какое-то мгновение оба смущенно молчали. Каттани инстинктивно прикрыл халатом голую грудь и улыбнулся. Ольга обняла его, и он сжал ее в своих объятиях, прильнув щекой к ее волосам.
– В этот раз, кажется, удачней! – прошептала она. Каттани поцеловал ее и почувствовал, как по телу
Ольги прошел трепет. Но она ласково его отстранила и с сияющим лицом произнесла:
– Погоди. Я приехала за тобой. Я приготовила тебе приятный сюрприз.
Они вышли на улицу. Такси миновало центральные улицы, обогнуло Колизей и помчалось в сторону жилого района у недостроенной Римской всемирной выставки. Он поднялся вслед за Ольгой на верхний этаж дома, тонущего в зелени цветущих кустов и деревьев. Она вынула из сумочки связку ключей, отперла дверь и знаком пригласила Каттани войти.
Квартирка была на редкость уютной. Пол покрывали ковры, угловой диван украшали атласные подушки. Сквозь большую балконную дверь в комнату проникали последние лучи заходящего солнца.
Однако Каттани держался напряженно и подозрительно. Отодвинув занавеску, выглянул на улицу.
– Кто из твоих друзей знает об этой квартирке? – встревожено спросил он.
– Никто, – посерьезнев, ответила Ольга. – Только я да ты. Я купила ее позавчера со всем, что в ней есть.
– Ах вот что! И долго ты думаешь задерживаться в Риме?
– Хотела бы как можно дольше.
Он молча любовался ею. В Ольге была какая-то притягательная сила, что-то такое, что сразу же выделяло ее, заставляло заметить в любой толпе. Она подошла к нему и протянула руки. Он тоже обнял ее, но, ласково похлопав по плечу, отодвинулся и спросил: – Остаешься из-за дел, связанных с проектом?
Ольгу начали раздражать эти расспросы.
– Да.
– Не понимаю, что за возня происходит вокруг этого проекта, – проговорил – Каттани. – На пресс-конференции журналисты так накинулись на твоих дружков, что готовы были их растерзать. А потом в газетах – всего лишь краткий отчет, и то в самых расплывчатых выражениях.
– Да, почти ничего не написали, – согласилась Ольга. – Совершенно очевидно, что их атака – лишь предупреждение. Кто-то хотел дать понять, что может доставить немало неприятностей.
– Но кто же манипулирует газетами?
– Сам прекрасно знаешь. Лаудео и Каннито.
Нет, Каттани этого не знал. Смутно догадывался, но до конца не осознавал. После этого открытия многое сразу стало ясно. Теперь все сходится, подумал он. Терразини сыграл злую шутку с Каннито, оставив его вне игры. Но, поскольку по-прежнему необходимо иметь внутри спецслужб своего человека, стал обхаживать его, Каттани. «Я ведь стараюсь также и для вас», – вкрадчиво нашептывал ему Терразини. А что Каннито? Он послал нескольких продажных писак сорвать пресс-конференцию, а также отправил, туда и его насладиться спектаклем. «Потом мне доложишь». Эта старая лиса Каннито предвидел и то, что Терразини попытается перетянуть его на свою сторону!
Выходит, он оказался в самом средоточии запутанной игры, в которой на кон поставлены миллиарды.
Он попытался выудить у Ольги еще какую-нибудь информацию.
– Не понимаю, – проговорил он, – разве Каннито с Терразини не союзники?
Ольга взглянула ему прямо в глаза. Видно, она начала понимать, что все эти вопросы не случайны. Однако голос ее оставался по-прежнему спокойным.
– Наверно, между ними произошла какая-то стычка. Но из-за чего именно, не знаю. Да меня это и не интересует: мне нужно лишь, чтобы ничто не мешало строительству. – На мгновенье умолкла, словно колеблясь, и задумалась. А потом наполовину всерьез, наполовину шутя добавила: – Надеюсь, ты не собираешься обо всем этом докладывать своему дружку Каннито?
Каттани с легкой досадой поморщился. Но сразу же овладел собой и, усмехнувшись, ответил:
– Никак нам с тобой не избавиться от этой навязчивой идеи о предательстве!
Он подошел к Ольге и сжал ее в объятиях, чтобы развеять всякую тень подозрения. Она закрыла глаза и больше не произнесла ни слова.
На складе электротоваров Ферретти, опершись локтем о холодильник, размышлял вслух:
– Если Лаудео и Каннито выступили против сицилийцев, значит, они с ними серьезно поссорились. Но что они не поделили, пока не могу себе даже представить.
Каттани, расхаживая по узкому проходу между горами ящиков, кивнул в знак согласия.
– Сделка, по-видимому, законная. Не то они не стали бы ее так громко рекламировать. Но мы не знаем, что творится у них за кулисами.
– Это все так. Однако если Лаудео и Каннито решились выступить против американо-сицилийской группировки, то ставка в игре, должно быть, огромна. Вам больше ничего не удалось разузнать у вашей графини?
– Нет, я боялся возбудить у нее подозрения. Ферретти сделал несколько шагов взад-впёред и продолжал:
– Этот конфликт – факт совершенно новый и очень важный. Он может привести к открытой схватке между двумя силами – связанной с мафией группой Терразини и подпольной группой Лаудео – Каннито.
– А наша задача – всячески обострять противоречия между ними, – закончил за него Каттани. – Вы это имели в виду?
– Вот именно. Мы должны осторожно, капля за каплей, подмешивать яд и отравить противников так, чтобы они сами того не заметили.
После скандала на пресс-конференции Лаудео и Каннито были приглашены на виллу Сорби, ставшую штаб-квартирой колоссальной махинации.
Карризи сразу же обрушил на них свое негодование:
– Вы слишком много запрашиваете. Обойдемся и без вас!
Каннито недовольно поморщился.
– Вы сводите проблему на уровень базарного торга. Мы же не корову продаем, У этой проблемы, как мы отметили, имеются политические аспекты, понадобится заткнуть глотку тем, кто будет выступать против, протестовать, а такое, несомненно, произойдет.
– Пустые слова, – возразил Карризи. – Плевал я на вашу болтовню! Меня возмущает то, что вы претендуете на пятнадцать процентов.
Он обновил свой гардероб в римских магазинах. На нем был прекрасно сидящий серый в полоску костюм из мягкой ткани, массивный золотой зажим сверкал на галстуке.
В разговор вступил Лаудео. Голос у него был вкрадчивый, как у заклинателя змей.
– Имейте терпение, – он благосклонно улыбнулся. – Пятнадцать процентов полностью оправданны. Они включают политическую поддержку, печать и телевидение.
– Ах! – отозвался Карризи. – Пресса! Да, с печатью не должно быть никаких проблем. К чему платить прессе, когда проект настолько масштабен, что и сам по себе привлечет внимание журналистов!
Лаудео чуточку приподнял бровь и, как бы разговаривая сам с собой, произнес;
– Ну, пожалуй, пресс-конференция прошла не с таким уж большим успехом…
Карризи стукнул кулаком по столу.
– Явилось четверо идиотов и устроили шоу. – Он был вне себя. Устремив горящий яростью взгляд на Лаудео, он добавил: – И нетрудно догадаться, кто их прислал.
Лаудео сделал вид, что не понимает.
– Потребовалось все мое влияние, – хвастливо продолжал он, – чтобы помешать появлению всего этого в газетах. Но вы должны понимать, что подобное использование моей доброй воли не может продолжаться вечно.
Терразини был менее эмоционален, чем Карризи, но умел достигать своей цели при помощи тонко замаскированных угроз.
– Мы отнюдь не недооцениваем вашего влияния на прессу, профессор Лаудео, – сказал он. – Но именно поэтому я позволю себе напомнить, что имеется много разных способов использовать средства информации.
Лаудео стал сговорчивее.
– Ну к чему нам воевать между собой? Постараемся прийти к соглашению. У вас, дорогой Терразини, много друзей на Сицилии, но ведь Сицилия – это еще не вся Италия.
– Пф! – рубанул ладонью по воздуху Карризи. – В Америке Италию ни, в грош не ставят. Столицы мира – это Палермо и Нью-Йорк, не так ли? Если ты что-то собой представляешь в Палермо; то ты фигура и во всем мире!
Каннито постарался подвести разговор к главному вопросу – о гарантиях, которые они с Лаудео могут предоставить.
– Постарайтесь понять, – сказал он, – что это не мелкая сделка, которая может пройти незамеченной. Здесь дело пахнет сотнями миллиардов, и у многих может проснуться аппетит.
Американец пренебрежительно махнул рукой и сказал: – Я думаю, что эта чертова политика здесь вовсе ни при чем. На самом деле вы просто хотите нажиться – сделать деньги, – пояснил он по-английски.
Каннито не привык к такому языку. В возмущении он вытаращил глаза и воскликнул:
– Как это вы себе позволяете!
– Позволяю, позволяю, – ответил Карризи, в котором еще кипела злоба из-за сорванной пресс-конференции. – За такого человека, как вы, в Америке не дадут ни цента. Там вам пришлось бы просить милостыню. Вот так. – И он протянул руку ладонью вверх чуть ли не под нос Каннито.
Шеф отдела «Зет» побагровел.
– Да вы сами не знаете, что несете! – заорал он. – Это вы в нас нуждаетесь. Без нас ни черта не выйдет, вбейте это себе в башку. Поэтому такая наглость просто смешна! – И, направив палец в сторону Терразини, продолжал: – А что касается вас, адвокат, не надейтесь, что вам удастся выкрутиться, памятуя наши хорошие отношения в прошлом. С вами мы тоже еще посчитаемся.
Карризи сделал попытку продолжить разговор в более «покойном тоне: