* * *
Мальчишке было от силы лет тринадцать. Словно в слаломе, мчался он на своем мопеде, лавируя среди машин и весело насвистывая. Свернул в обсаженную деревьями улочку, по сторонам которой высились красивые, богатые дома. Поискал глазами нужный номер и резко затормозил, влетев на тротуар. Прислонил мопед к стене, вошел в просторный вестибюль и поднялся лифтом на четвертый этаж.
Позвонил. Ему открыл слуга. Прежде чем тот успел спросить, чего ему надо, мальчик выпалил:
— Мне нужно поговорить с графиней Камастрой.
— А ты кто такой?
— Меня зовут Сальваторе, — ответил мальчишка. Взгляд у него был смышленый, и держался сам он .с достоинством, словно подчеркивая важность доверенной, ему миссии. —-Я должен передать графине письмо.
— Я передам его сам, — сказал слуга.
— Нет, нельзя, — отвечал Сальваторе, отступая на шаг, — надо вручить ей лично в руки, потому что я должен получить ответ.
Через несколько секунд, любопытствуя, вышла сама графиня. Взяв у мальчика письмо, открыла конверт, вынула листок и, повертев в руках, увидела, что он чист с обеих сторон.
Но здесь ничего не написано!
— Слова знаю я, — ответил Сальваторе и ткнул себя в грудь. :— Но это будет стоить миллион лир. Я должен отдать их тюремному сторожу.
Едва услышав про тюрьму, Ольга сразу же поняла, что дело касается Каттани.
— Я дам тебе миллион, —сказала она.
Мальчишка продолжал стоять неподвижно, расставив ноги и опустив голову, словно собачка в ожидании кости.
— А, понимаю, — улыбнулась Ольга. Она ушла в комнаты и возвратилась с десятью банкнотами по сто тысяч, аккуратно их сложила и .сказала: — Вот, держи свой миллион.
Сальваторе удовлетворенно кинул и сообщил:
Комиссар хочет вас видеть. Дело очень важное и срочное.
* * *
Судья стал чини'гь множество препятствий. Он и слышать не хотел о том, чтобы предоставить графине свидание с Каттани, ссылаясь на существующие правила: следствие еще не закончено, и с его стороны было бы нарушением разрешить постороннему лицу беседовать с заключенным. Видя, что прямым путем ничего не добиться, графиня решила обойти препятствие. Отведя в' сторонку Терразини, она попросила его уговорить судью подписать разрешение.
Терразини была неприятна просьба графини, но льстило то, что она обратилась именно к нему. С напускной скромностью он проговорил:
— Но ведь я всего-навсего адвокат. Вы принимаете меня за всемогущего господа бога.
Однако судья вас послушается!
Терразини в ответ лишь чуть улыбнулся и продолжал вяло упираться:
— И вообще я не понимаю вашей столь горячей заинтересованности в этом Каттани.
Графиня, бросив на него лукавый взгляд, сказала:
— Но ведь я женщина!
— Да, но женщина мудрая, — возразил Терразини. — С чего это вы поддались капризу?
Графиня пожала плечами.
Вот именно: каприз.
* * *
Когда Ольга увидела, на кого похож Каттани, она не поверила своим глазам. Прикрыв веки, она простонала:
— Боже! Кто это вас так отделал?
— Тут все против меня, — мрачно ответил комиссар. — В один п[эекрасный день меня вообще прирежут.
Слегка поколебавшись, графиня протянула руку и ласково провела по его вспухшему лицу.
— Вы должны отсюда выйти, — произнесла она. — С этим возмутительным делом пора кончать!
Он внимательно посмотрел на нее и проговорил:
— Вы можете мне в этом помочь.
— Объясните, что я должна сделать.
Комиссар потер ноющую скулу.
— Я вынужден вам довериться, — пробормотал он.. — Если и вы против меня, то мне каюк.
Графиня Камастра воздела очи к небу, Ей надоело это его вечное недоверие.
— Ну что ж, вам придется .рискнуть, — жестко сказала она. — Выбор невелик, здесь перспективы у вас, по-моему, отнюдь не обнадеживающие.
Он все ходил вокруг да около, не решаясь перейти к сути.
— Много вам пришлось заплатить моему посланцу? — спросил он.
— Сейчас не время говорить о деньгах.
— У меня не было другого выбора, — стал оправдываться он. Потом добавил: — Ну, в общем, вы должны оказать мне одну услугу, но только, ради бога, чтобы об этом ни в коем случае не узнал Терразини.
— Да прекратите эти разговоры и скажите, наконец, чем я могу вам помочь?
— Позвоните по телефону. Вот по этому номеру.
Это был номер личного телефона Каннито в Риме.
Ольге Камастре словно передалась подозрительность Каттани. Звонить она предпочла не из дома, а закрылась в кабине уличного телефона-автомата.
В трубке она услышала мужской голос:
— Алло!
— Ваш друг, арестованный на Сицилии,.....проговорила
Ольга, — нуждается в помощи.
— Кто у телефона?
Не называя себя, графиня удостоверилась:
— Вы поняли о ком я говорю? Да.
— Он хочет вас немедленно видеть. Говорит, что это очень важно также и для вас.
— Для меня?
— Да,— решительно подтвердила графиня,—Он знает, что убитый в Риме работник прокуратуры собирался встретиться с вами. Но не успел, так как его убили,— Она сделала короткую паузу, потом добавила: — Однако ваш друг умеет держать язык за зубами. Но он ожидает дружеского поступка и с вашей стороны. — И, не ожидая ответа, повесила трубку.
* * *
Каннито ожидал в комнатке, отведенной для встреч адвокатов с заключенными. Директор тюрьмы встречал его лично, чтобы выразить свое почтение к могущественному шефу важного отдела секретных служб. И сам проводил его сюда.
Когда охранник открыл дверь и впустил в комнату Каттани, Каннито сделал несколько шагов навстречу и заключил его в объятия.
— Мой мальчик, — проговорил он, — и как тебя только угораздило опять попасть в такую переделку?!
— Вы прекрасно знаете, что я не убивал Раванузу, — ответил Каттани.
— Да-да, конечно, — согласился Каннито. — Это был не ты. Но тем не менее ты влип в хорошенькую историю.
Каттани отвел взгляд..
— Это была ловушка, — проговорил он. — Меня заманили в западню.
— Да, да, — сказал Каннито. — И ошибка будет исправлена. Ты должен верить в правосудие.
Каттани вскочил на ноги.
— Как Альтеро? Как Бордонаро?— вскричал он. — Вот они верили в правосудие! Да если я здесь останусь, меня прикончат, прирежут — и все. Одним трупом больше, одним меньше, для них не имеет никакого значения. Они все равно спят спокойно. Даже , больше того: с каждым новым убийством становится спокойнее. Одним языком меньше:
— Ну перестань,-- невозмутимо произнес Каннито,— не сгущай краски. Никто тебя не собирается убивать.
Каттани холодно взглянул на него.
— А я думаю, что собирается. — И добавил: — Возможно, меня считают обременительным свидетелем. Последним, кто остался. Быть может, им известно, что Бордонаро говорил со мной по телефону перед тем, как его убили.
Тень озабоченности мелькнула в глазах Каннито.
— Бордонаро тебе звонил? И что же сказал?
— Что Равануза достаточно много ему выболтал, — решительно ответил Каттани. Лицо его стало жестким. Он облизал сухие губы и добавил: И назвал также ваше имя.
Лицо у Каннито передернулось.
— Мое имя?
— Ага, — пробормотал Каттани. — Затем, будто не верит разоблачениям Раванузы, прокомментировал:— Нес черт знает что, наверно, что-то перепутал.
— Да, совершенно очевидно, — согласился Каннито, бросив на Каттани изучающий взгляд, он пытался понять, не скрывает ли тот что-нибудь от Него. — Но скажи мне: что я могу для тебя сделать?
Каттани тяжело оперся локтями о стол, поглядел на солнечный луч, проникающий в комнату из маленького окна под потолком, потом перевел взгляд на Каннито. .
— Мне хотелось бы лишь одно: жить спокойно. Вырваться на свободу и забиться в уголок. Я хочу все позабыть. Я все вычеркну из своей памяти, клянусь вам: Но прошу вас, если вы еще сохранили ко мне хоть немножко дружеских чувств, вытащите меня отсюда. Дочь моя умерла. Я ни с кем не собираюсь сводить счеты. Исчезну и никому больше не буду мешать.
Его слова растрогали Каннито. Всесильный глава отдела «Зет» вздохнул:
Дружище, я посмотрю, что можно сделать, Как ты мог убедиться, я примчался по первому же твоему зову. Кстати, должен, однако, тебе сказать, что с твоей стороны было несколько неосмотрительно давать мой личный номер.
— Я был в отчаянии. Оставался единственный способ вас немедленно разыскать.
— Ну, ладно. Можешь не беспокоиться, этого номера уже не существует, я велел сразу же его заменить. Ах да, а кто эта женщина, что звонила?
— Вы мне не поверите, — ответил Каттани, — но я даже не знаю ее имени. Это жена одного заключенного, с которым я подружился.
— Хорошо, хорошо. Так знай, мой мальчик, я к тебе искренне привязан. — Каннито сжал своими крючковатыми пальцами плечо Каттани и произнес слова, которые следовало понимать шире, чем просто добрый совет: — Ты должен мне довериться. Полностью мне одному. Понял?
— Да, ваше превосходительство. Я полагаюсь на вас. Вверяю свою судьбу в ваши руки.
ОЧЕНЬ ВЛИЯТЕЛЬНЫЙ АДВОКАТ
Терразини обычно приглашал важных гостей в роскошный, закрытый для случайных посетителей ресторан, где в официантки брали потрясающих красоток. Он повел туда и Каннито и вновь увидел блондинку, которая сразу же начала с ним кокетничать.
Выждав немного, Каннито попробовал прозондировать почву.
— Вы знаете,— сказал он,— когда я вспоминаю об этом Каттани, который сидит за решеткой, мне делается его немного жаль.
— Да,— отозвался Терразини,— я знаю, что вы ходили навестить его в тюрьме. Да не думайте вы о нем! Предоставьте его своей судьбе.
— Но он этого не заслужил,— сказал шеф отдела «Зет».— Этого парня я знаю двадцать лет. Неужели для него нельзя было бы что-нибудь сделать?
— А надо ли? — с раздражением отозвался Терразини.— Он горячая голова. Тюрьма его немножко остудит.
Каннито продолжал гнуть свое:
— Я никогда не совал нос в ваши местные, сицилийские дела. И если я сейчас позволяю себе вмешиваться, то только потому, что здесь, как вы не можете не согласиться, вы натворили немало грубых ошибок.