толет.
Она выскочила на улицу и бросилась искать телефон. Набрала домашний номер Треви. Каттани был у него. Они немедленно за ней приехали и увезли. Она не в силах была вымолвить ни слова и только непрерывно тихонько всхлипывала. Комиссар сунул ее головой под кран и пустил струю холодной воды, чтобы она пришла в себя.
Эстер немного успокоилась, но то и дело с жалобным стоном повторяла:
— Я не хотела этого... Это случайно...
Каттани успокаивал и утешал Эстер, а неутомимый Треви сидел за компьютером. Вдруг он вскочил и торжествующе выкрикнул:
— Мне удалось расшифровать!
Эстер и Коррадо подбежали к нему. Треви нашел код, при помощи которого Тано зашифровывал свои записи. На дисплее можно было прочесть названия разных городов: Гамбург... Малинво... Амстельгартен... Гужмон... Фликерт... Банвиль... Неаполь... Вот так, с ходу, трудно было понять, что означает этот список.
— Есть и другое, — проговорил Треви. Нажал клавишу, и на экране появился новый список. На этот раз фамилии — Канопио, Сантелия, Салимбени...
Но больше всего Эстер поразило одно имя: Антонио Эспиноза.
— Где я его слышала? — сказала она, постучав, кончиками пальцев по лбу.— А, да, вспомнила. Эту фамилию я слышала от отца. Он мне еще сказал, что это очень важная персона.
Это уже было значительным шагом вперед. И все же Каттани никак не мог сосредоточиться на этих списках.
— Пока что надо поломать голову, как разрешить другие неотложные вопросы, — проговорил он.
Эстер поняла, что он имеет в виду смерть шофера, и снова помрачнела.
— Что ты предпримешь? Заявишь обо мне в полицию?
— Нет, тебе лучше исчезнуть. Я сам. что-нибудь придумаю. Как только проверят номер пистолета, сразу увидят, что это мой. Скажут, что комиссар опять начал чудить.
Нетрудно было предвидеть, что все произойдет точно:так, как говорил комиссар. Главный прокурор Фалищи был мужчина с маленькими усиками и в очках с сильными стеклами от близорукости. После нападения Улитки на -Сильвию он взял расследование в свои руки. И занялся также и делом об убийстве шофера, немедленно подписав ордер на арест Каттани.
Комиссар продолжал прятаться на квартире у Треви. И однажды вечером устроил там настоящий сбор всей своей команды. Пришел верзила Джуньи, а вскоре за ним и Куад-ри, еще более, чем всегда, хмурый и ворчливый.
Все уселись вокруг стола и уставились на Коррадо, который начал так:
— Ребята, нам надо разделить обязанности. В первую очередь необходимо тщательно следить за прокуратурой. Там, по-видимому, завелся предатель, так как мафиози сразу же узнали о решении перевести Фроло в больницу, а потом и о дне и часе его перевозки. — Он хлопнул рукой по столу, словно говоря, что с этим вопросом покончено. — Теперь перейдем к самым неотложным делам. Таких дел три. Прежде всего нам нужно проникнуть в квартиру Тиндари. Я знаю, что входная дверь и окна опечатаны, но мы сдерем печати. Только там, в его квартире, мы можем найти какие-то следы Лореллы Де Пизис. Этой работой можём заняться мы с Треви.
Согласен,— отозвался Треви, чуть приподнявшись со стула.
--- Вторая задача, — продолжал комиссар. — Кто-то должен заполучить документы, конфискованные в казино, а также банковские документы, касающиеся Тиндари. Все то, что находится в прокуратуре. Кто этим займется?
Переглянулись. Наконец Джуньи кивнул своей огромной головой.
— О’кэй, это я беру на себя!
— Хорошо,— сказал Коррадо.— И третье: Куадри, который единственный из нас остался без работы, сядет на хвост сенатору Салимбени. Этот политикан завтра приезжает в Милан. Надо проследить, куда он ходит, и сфотографировать всех, с кем он встречается.
Две стены длинной йомнаты на .первом этаже целиком занимали книжные шкафы. Книгами были доверху набиты огромные картонные ящики, громоздившиеся в углу. И Эрнесто, муж Сильвии, чувствовал себя еще немного непривычно на новом месте.
Квартиру он оставил жене. Устроился здесь со всеми своими книгами —- необходимым инструментом для работы — в этой большой комнате, выходящей окнами в тихий , дворик.
В тот вечер, немногим позже десяти, он услышал легкий стук в дверь. Пошел открывать и увидел перед собой худощавого мужчину с поднятым воротником пальто. Вид у посетителя был донельзя испуганный.
— Сенатор, прошу вас, — поспешно проговорил незнакомец, — разрешите войти, мне необходимо с вами поговорить.
И не дожидаясь согласия Эрнесто, быстро проскользнул в дверь.
— Я — асессор Бини, — представился посетитель. — Меня сегодня утром временно выпустили на свободу, но у меня мало времени. Я не могу у вас долго оставаться, иначе я пропал. Эти люди не знают пощады. — Он поставил на пол свой чемоданчик и достал из него пачку бумаг. — Вот, держите, — сказал он, протягивая ее Эрнесто. —- Я передаю вам доказательства коррупции. Квитанции, счета, чеки, подряды. Берите, берите. Вы входите в Комиссию по борьбе с организованной преступностью и должны предъявить этот материал именно там, чтобы доказать, что я не отказываюсь ни от одного слова из всего того, что сказал комиссар Каттани. Меня заставили написать письмо и отказаться от своих показаний под-угрозой смерти.
Сенатор взял из его рук груду бумаг.
— Это поистине ужасно, — проговорил он.
— Да, несомненно, — ответил Бини. — Тут вы найдете также улики против сенатора Салимбени, Доказывающие получение им взяток.
Вдруг он сильно вздрогнул. Поспешно направился к двери и растворился в ночной темноте.
Эрнесто, несколько растерянный, остался стоять с бумагами в руках. Потом сел за стол и принялся знакомиться с документами. Перед ним раскрылась ужасающая картина разложения и продажности.
— О, Господи, — воскликнул он, — кто мог бы когда-нибудь это даже предположить!
Больше всего его поразил материал, касающийся Салимбени.
— Нет, вы только посмотрите, что вытворяет этот сенатор, — произнес Эрнесто, говоря сам с собой в тишине огромной комнаты.
По воле случая Салимбени как раз в те дни находился в Милане й на следующее утро должен был торжественно открывать новый дом отдыха для престарелых. Эрнесто отправился на церемонию и решил, когда она кончится, без всяких обиняков все высказать сенатору в лицо.
Он отвел Салимбени в сторону и сказал:
— У меня были некоторые сомнения, когда Каттани выдвинул против вас обвинение в комиссии. Теперь же я убедился, что комиссар абсолютно прав. — Он секунду поколебался, а потом вновь повернулся к Салимбени и добавил обличающим тоном: — Вы взяточник, сенатор.
Салимбени возмущенно воскликнул:
— Да как вы смеете говорить мне такое?
Не отступая, Эрнесто повторил:
— Да-да, вы взяточник. И я хочу дать вам совет: оставьте политику, уступите свое место в сенате другому, иначе я буду вынужден изобличить вас.
— Изобличить?.. Да вы что, рехнулись?..
Устремив на Салимбени суровый, твердый взгляд, Эрнесто продолжал:
— Вы должны уйти, сенатор. Я даю вам время на размышление до восьми часов вечера завтрашнего дня. Если в течение этого времени вы не сообщите мне о своем намерении подать в отставку, я начну действовать. — Он сделал выразительный жест рукой. — И вас ждут большие неприятности, так как в мое распоряжение поступили решительно компрометирующие вас документы. Я передам их на рассмотрение нашей комиссии.
Притаясь в сотне метров от беседующих, агент Куадри наблюдал за ними и снимал фотоаппаратом с телеобъективом. Он следил за сенатором весь день. А вечером вновь появился на квартире у Треви, где состоялось новое' совещание всей команды.
Джуньи бросил на стол свои трофеи — несколько папок с бумагами, которые ему удалось выцарапать в прокуратуре. Также и Каттани с Треви хорошо поохотились. Они проникли через окно в квартиру Тиндари и после терпеливых поисков обнаружили в стоявшей на швейной машине коробке для шитья чековую книжку.
В книжке не хватало только одного чека, но самым интересным было написанное шариковой ручкой на обороте книжки. Три буквы, наверно, инициалы: «Л. Д. П.».
— Эта чековая книжка, — сказал Каттани, — служила для выдачи кому-то денег на содержание Лореллы Де Пи-зис. Но кому? — Комиссар придвинул к себе папки, вынесенные Джуньи из прокуратуры.— Это, наверно, можно выяснить из конфискованных банковских документов.
Так оно и оказалось. В колонках цифр, записанных счетной машиной, им удалось отыскать номер того единственного чека, которого _не хватало в чековой книжке. Он был вырван из книжки пару месяцев назад и выписан на сумму в три миллиона лир, предназначавшуюся «Оверсиз скул» — закрытому учебному заведению в одном из западногерманских городков.
— Поглядите-ка сюда, — с загоревшимся взглядом сказал Каттани, — тут длинный список платежей, и каждый в три миллиона. По одному миллиону в месяц. — Он хватил кулаком по столу. — Мы нашли школу, в которой учится девочка!
В этот момент позвонили в дверь. В комнате воцарилась тишина, потом с лестницы донесся голос Сильвии — она просила открыть ей дверь.
Сильвия искала Коррадо по всему городу, пока монах-расстрига Бернардо не надоумил ее. «Тот, кого вы ищете, — сказал Бернардо, — если должен скрываться, то может прятаться лишь в одном надежном месте — дома у Треви».
— Нельзя так вот вдруг исчезать, — выговаривала комиссару Сильвия. — Мог хотя бы позвонить, чтобы я не волновалась.
Но сердилась она недолго. На лице появилось более миролюбивое выражение, которое затем сменилось нескрываемым беспокойством.
— Ох, Коррадо, что это за история? "Что это все означает? Ушел в подполье, как какой-то преступник. Ты знаешь, что выдан ордер на твой арест? Возле убитого человека нашли твой пистолет.
— А откуда это тебе известно? — спросил удивленный Каттани. — В газетах пока еще ничего не было.
— Мне рассказал мой начальник, Фалиши. Возможно, надеется, что ты решишь сам к нему явиться.
— Даже и не подумаю. Сначала мне надо кое-что выяснить, а там будет видно. — Он с задумчивым видом подошел к окну. — Мне нужно время, Сильвия, еще совсем немножко времени, и сложится полная картина со всеми деталями.