ал он это не телом, а считывал информацию прямиком из энергетического фона воздуха.
Сконцентрировавшись на другой задаче, а именно на распознавании области нулевого давления, герой ясно почувствовал, что в данный момент ему ничего не угрожает, но нечто похожее происходит сейчас примерно в пяти километрах в сторону северного полюса.
После проделанной процедуры, Крас чувствовал себя как выжатый лимон. Он и предположить не мог, что морфизм отнимает столько сил. Очень интересным оказался тот факт, что его энергетический запас был на максимуме, но усталость накрывала его с головой. Он даже пытался поиграть с гормонами, пытаясь настроиться на рабочий режим, но у него ничего не вышло. Ещё парень был очень рад, что его не обуяла дикая ярость, он даже выложил свои смертоносные кинжалы в глубине пещеры, дабы не нанести вред своему питомцу. Но как оказалось, это было лишним.
Над этим феноменом тоже стоило поразмыслить.
Подумав, что сегодня и так был довольно насыщенный день, Крас вынул из котомки походную кухню, быстро перекусил сухпайком, и завалился спать.
Глава 8
Месяц, проведённый в пещере, пролетел без эксцессов — ни неожиданных обвалов, ни таинственных артефактов, ни даже назойливых пещерных крыс, которых пару раз душила и притаскивала Умка. Хотя крысами их было сложно назвать, скорее это были целые собаки, способные перекусить твёрдую горную породу. Крас вкалывал, как заправский шахтёр, обливаясь потом под тусклым светом кристального светильника, днём пещеру вполне достаточно освещал светящийся воздух, и люминесцентный мох, а вот ночью герою приходилось либо пользоваться ночным зрением, либо, когда он уставал, специальным светильником, подаренным Гирохой. Его глушилка методично выдирала из породы куски руды, а котомка постепенно превращалась в передвижную сокровищницу полезных ископаемых. Умка, как тень, следовала за ним, чутко прислушиваясь к каждому шороху. Она то замирала у входа, сканируя темноту на угрозы, то неторопливо обходила туннели, прикрывая тыл — мало ли что прячется в этих древних каменных лабиринтах.
Утром назначенного дня для переноса, Крас проснулся от того, что сработала сигнализация барьера безопасности. Резкий треск в голове вырвал героя из объятий сна, как невежливый пинок под доспехи. Он мгновенно пришёл в себя, пальцы уже сжимали рукоять кинжала — новый рефлекс, отточенный в пещере, где в любой момент может поджидать опасность. Охранный барьер сработал не просто так.
«Не Умка…» — мелькнула мысль. Медведицу он внёс в «белый список» ещё тогда, когда та впервые позволила почесать ей загривок — её энергоматрица теперь воспринималась защитными чарами как своя. Значит, в их укрытие влез кто-то чужой.
Крас усмехнулся.
«Ну что ж, гости к завтраку — самое милое дело».
Сергей вырвался из спальника одним стремительным движением — будто его выдернули за невидимый трос. Сон как рукой сняло. «Ну вот, а я так мечтал о спокойном утре с чашечкой горячего чая…» — мелькнула в голове ироничная мысль, но тело уже действовало на автомате. Мысленный посыл котомке и пальцы нащупали знакомые рукояти. Два кинжала — старые друзья — легли в ладони, мгновенно вспыхнув тусклым синеватым свечением по мере наполнения энергией.
Тревожный сигнал подтвердился и поведением Умки. Медведица, обычно невозмутимая как скала, теперь стояла в полный рост, шерсть дыбом, из пасти вырывалось глухое рычание. Её взгляд, полный животной ярости, был прикован к выходу из пещеры.
«Хорошо хоть датчики далеко поставил,» — мысленно похвалил себя Крас, быстро оценивая ситуацию. Датчики движения у входа давали им драгоценные минуты форы. Минуты, которые следовало использовать по максимуму.
Он метнул взгляд на свои заряженные клинки, затем на напряжённую спину медведицы.
«Ну что, команда, похоже у нас сегодня активный отдых…»
Путь к их убежищу извивался по пещере на добрых пятьсот метров — для человека это пять минут быстрым шагом или десять, если двигаться осторожно, прижимаясь к стенам. Но тревожный звон датчиков уже сообщил: приближающиеся не были людьми, они не спотыкались о камни, не скрипели подошвами по гравию.
Крас только успел активировать ночное зрение, как из мрака туннеля вспыхнули холодные бирюзовые точки -два десятка, не меньше. Они плыли в темноте, мерцая, как подвешенные в воздухе фосфорные капли. Волки. Полярные волки. И двигались они с неестественной для зверей синхронностью, будто управляемые единым разумом.
Умка издала глухой предупреждающий рык, сжимая могучие лапы. Крас почувствовал, как по спине пробежал холодок — эти твари не должны были забираться так далеко вглубь пещер. Их поведение нарушало все известные ему природные законы.
«Ну конечно,» — мысленно процедил он, — «именно сегодня мне не хватало загадочных полярных волков». Клинки в его руках загудели, жаждая боя, но Крас знал — здесь что-то нечисто. Обычные хищники так не охотятся.
Крас провёл языком по пересохшим губам, ощущая металлический привкус адреналина.
— Ну что, дорогая, — произнёс он, сжимая рукояти клинков до хруста в суставах, — похоже, твои «диетические предпочтения» всплыли наружу. Видимо, эти ребята решили устроить счётчик калорий в обратную сторону. Волки выследили тебя и жаждут отомстить за своих сородичей, которых ты таскала для ужина с завидной регулярностью.
— Ну что дорогая, видимо они тебя выследили и решили отомстить за своих сородичей, которых ты таскала для ужина с завидной регулярностью. Я насчитал не менее десятка особей, чую, будет не простая схватка. Марика с нами сегодня нет, и усыпить этих зверюг я не смогу, так что надеемся только на собственные силы.
Он бросил быстрый взгляд на приближающиеся в темноте силуэты.
— Десяток голодных ртов, не меньше. Без Марика и его усыпляющих чар придётся обходиться старым добрым способом — острым железом и медвежьим гостеприимством.
Умка в ответ повернула свою массивную голову, и Крас увидел, как её обычный боевой оскал неожиданно преобразился. Уголки пасти приподнялись, обнажая устрашающие клыки, но в глазах светилось что-то, что можно было принять за… ухмылку? Да, это определённо была медвежья версия улыбки — самоуверенной, почти дерзкой.
— Ох уж эта твоя медвежья бравада, — усмехнулся Крас, чувствуя, как его собственные мышцы напряглись в ответ на этот немой вызов. — Ладно, раз ты в таком ударе, предлагаю устроить им завтрак с неожиданным финалом.
В воздухе повисло тихое рычание — Умкин способ сказать «я уже начала».
Медведица посмотрела на Краса и изменила свой оскал, как бы улыбаясь своему хозяину, тем самым показывая, что она полностью уверена в своих силах.
— Г-р-р-р-х-х-х — Громко прорычала она.
Барьер маскировки скрывал их тепловые следы и запахи, но не мог стереть физические отпечатки лап Умки на каменном полу. Волки шли по этому невидимому маршруту с пугающей точностью, будто ведомые не обонянием, а каким-то шестым чувством.
Когда передовые особи вплотную приблизились к границе энергополя, вся стая разом замерла. Самый матерый волк — серо-белый гигант с шрамом через морду — резко вскинул голову. Его ноздри дрожали, улавливая нечто невидимое. Внезапно он ощетинился и издал низкий, вибрирующий рык, больше похожий на боевой клич.
Крас почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Это не было обычным звериным поведением — стая реагировала на магическую защиту с почти разумной осторожностью. Один за другим волки начали принимать боевые стойки, их лапы расставились шире, спины прогнулись, а глаза засветились неестественным голубоватым огнём.
«Ну конечно,» — мысленно процедил Крас, — «обычных-то волков нам было мало. Ребята, похоже, подсели на какую-то магическую диету.»
Умка ответила тихим ворчанием, её могучие когти с хрустом впились в каменный пол. Барьер ещё держался, но все в пещере понимали — это лишь вопрос времени. Последний акт этой кровавой драмы вот-вот должен был начаться.
Стая рассредоточилась по пещере и разбилась на тройки. Сконцентрировавшись, они сделали молниеносный прыжок и проскочили через защитный барьер. Готовый к подобному манёвру, Крас встретил первую парочку, проткнув их насквозь кинжалами, словно опытный шашлычник навздевший мясо на шампур. Острые кинжалы подпитанные энергией вошли в плоть диких зверей, будто горячий нож в масло. Лезвия прошли насквозь, почти не встретив сопротивления. Провернув оружие в их грудных клетках, он вырвал клинки с мокрым хлюпом, готовясь к следующему удару. Но не успел. Последний волк из тройки не стал ждать Огромный, клыкастый зверь рванул сбоку — и впился в плечо Краса. Не имей Кравцов энергощита, этот укус стоил бы ему огромной части плечевого пояса или даже скорее половины туловища. Но энергощит сработал, смягчив удар. Волк, словно тростинку, отбросил Сергей в стену лёгким движением головы.
У медведихи дела были не лучше. Умка сражалась с яростью раненого Бури, первого царя Асгарда. Первый волк, осмелившийся прыгнуть на неё, получил лапищей по черепу — с таким треском, будто раздавили тыкву. Его голова расплющилась о каменную стену, оставив кровавый отпечаток. Но победа далась дорогой ценой — два когтя на мощной лапе медведихи сломались, словно старые кинжалы.
Не успела она встряхнуться, как двое других впились ей в загривок, словно пиявки. Их клыки пробили толстую шкуру, а из пастей капала слюна, смешанная с кровью. Вторая тройка, кружившая вокруг, тут же воспользовалась моментом — один за другим волки рвали ей задние лапы, подбегая сзади и отскакивая, как стая гиен, терзающих слона. Умка поняла — так долго не продержаться. И решилась на отчаянный ход:
С рёвом, от которого задрожали стены пещеры, она вдруг повалилась на спину, всей своей тяжеленой тушей придавив двух волков, вцепившихся в её холку. Раздался хруст — рёбра хищников сложились, как карточный домик. Они даже взвизгнуть не успели. Но цена оказалась высокой. Оголив горло, медведица совершила роковую ошибку.
В последний миг, перед тем как она успела перекатиться обратно, самый хитрый волк из засады рванул вперёд — и вонзил клыки прямо в её шею.