Гироха стоял над Красом, скрестив руки, когда тот пришёл в себя. Его взгляд выражал смесь раздражения и усталого ожидания.
— Ну что, Нагх, хоть что-то дошло до твоей упрямой башки? — спросил он, постукивая тростью по сапогу.
Крас медленно приподнялся, потирая виски, и вдруг осклабился:
— Понял только, что ты — этакий Йода и Баба Яга в одном флаконе. — Он с любопытством уставился на пустые пузырьки у ног шамана. — Это всё из-за твоих зелий, да? Ты отравляешь воздух, а сам пьёшь противоядие?
Гироха закатил глаза так, будто молил духов о терпении.
— Слушай, тебе никто не говорил, что ты бездарь? — Его голос звучал, как напильник по кости.
Крас на мгновение смутился, его обычно чёрная кожа приобрела багровый оттенок.
— Э-э… Нет, кажется, — он потупил взгляд, — ты первый.
В углу зала Кельян фыркнул, быстро прикрыв рот ладонью. Даже каменное лицо охранника не выдержало такой откровенности.
— На сегодня с тренировкой мы закончим! У тебя будет достаточно времени, до следующей, чтобы подумать над своим поведением, осмыслить мои слова и поработать над ошибками. Выгружай скарб и вали отдыхать. И не забудь расплатиться за провизию, последней ходкой Кельян принесёт всё необходимое по списку.
Скомандовал Гироха и уже собирался уходить, закидывая пустые флаконы с свою котомку.
— А-э-эм-м-м, это, ну как бы сказать. — Начал мямлить Сергей, краснея ещё больше. — У меня есть просьба.
— Дай угадаю, ты не можешь сам пойти в бордель и договориться с Нивейдой? Поэтому хочешь попросить меня об этом?
Древний шаман кобольдов говорил так, словно рассказывает обыденные вещи, или читает открытую книгу. Его трость постукивала по каменному полу, а губы растянулись в ехидной ухмылке.
— Слушай старый, как у тебя так получается, предугадывать мысли других людей?
Крас в очередной раз удивился проницательности шамана, а старик, лишь ещё шире улыбнулся, всем своим видом показывая, кто здесь самый мудрый и самый главный.
— Да тут и угадывать нечего, всё в твои глазах написано. А после моих слов, ещё и морда похотливая стала. Не переживай, я старый и мудрый разумный, так что решил этот вопрос ещё утром. Нивейда ждёт вашей встречи не меньше тебя и знаешь — Гироха озадаченно закатил глаза — если честно, то я удивлён.
— И чем же если не секрет? — Поинтересовался Крас.
— Нагх, я видел тебя без одежды и скажем так… э-м-м-м, ты конечно не обделён мужским достоинством, но и гигантом явно не являешься. А чтобы жрица с планеты Скайвен сама была рада предстоящим плотским утехам… нужно быть как минимум магистром сексуального искусства.
После сказанных слов, Крас ощутил смешанные чувства, его одновременно переполняла гордость за свои сексуальные победы, но также присутствовал стыд из-за того, что кобольд так свободно может разговаривать на довольно щекотливые темы.
— Знаешь, размер не всегда имеет значение, главное умение.
С этими словами герой развернулся на сто восемьдесят градусов, схватил свой шпионский балахон с глубоким капюшоном, натянул его, и походкой победителя двинулся в сторону выхода.
— Эй, умник, ты ничего не забыл? Или у тебя уже вся кровь из головы в головку перетекла? Кто будет перегружать руду?
Крас остановился и снова покраснел как помидор, вернее было бы так, будь он белым. Герой посмотрел в сторону Кельяна, и наверно впервые увидел улыбку на его лице.
— Ну вот, хоть хоббита улыбнуться заставил, значит, день прожит не зря. Давай быстрее с этим покончим. Девушек нельзя заставлять ждать, а у меня скоро яйца лопнут от воздержания.
— Смотри не скажи так Нивейде сегодня вечером. — Ответил на его колкость Кельян.
— О-у, ты ещё и разговаривать умеешь, думаю мы подружимся. — Парировал, подмигнув Крас.
Закончив разгрузку руды и запасшись провизией для экспедиции, Крас наконец вернулся в свой отремонтированный жилой блок. Он буквально рухнул под струи душа, с наслаждением зажмурившись, когда горячая вода смыла с него пот и пыль тяжёлого дня.
Пытаясь осмыслить слова Гирохи о тренировке, он беспомощно хмыкнул, его голова не работала — все мысли упорно сворачивали к одному: к Нивейде. Даже радость от того, что энергокаркас, наконец восстановивший связь с ядром и наполнивший тело живительной силой, не мог перебить это навязчивое ожидание.
Вытираясь полотенцем, он вышел из ванной — и замер.
На новом диване, в полупрозрачном платье, играющем на каждом изгибе её тела, лежала Нивейда. Её глаза, тёмные, как ночь Холпека, приковали его к месту. Она молча смотрела на него, искусно прикусив нижнюю губу — до боли знакомый жест, от которого у Краса перехватило дыхание.
Комната вдруг стала жарче.
— Ну что, мой ненасытный принц, — губы Нивейды изогнулись в игривой ухмылке, — готов к настоящим развлечениям? — Её пальцы медленно скользнули по краю платья, подчёркивая каждый изгиб. — Хоть раз вспомнил обо мне за эти дни?
Крас шагнул вперёд, его глаза вспыхнули тем самым опасным блеском, который она так полюбила.
— Забыть тебя? — Он хрипло рассмеялся, снимая полотенце с бёдер. — Да я каждую минуту представлял именно это.
Его ладонь обхватила её талию, а губы нашли её шею — горячо, без прелюдий.
Сергея ждал вечер, который, закончится только под утро. Оставив в его памяти яркие впечатления и запах Нивейды в его сознании. Влюблённые сделают на стене ещё одну трещину, но кому есть дело до отделки?
Глава 10
— Привет, дорогая… Скучала?
Спросил Сергей у Умки, выдавив из себя эту фразу, между двумя приступами тошноты. Только что он выблевал весь завтрак с таким энтузиазмом, будто участвовал в соревновании по метанию желудочным содержимым. Это было уже его четвёртое перемещение через мобильную пустоту, и, несмотря на «эликсир от турбулентности» (так он пафосно окрестил жалкую мутную микстуру, которая, по идее, должна была спасать от укачивания), лучше не становилось.
Каждый раз, вылетая из червоточины, он чувствовал себя так, словно его запихнули в стиральную машину, включили режим «сверхзвуковой отжим» и забыли на пару тысячелетий. Желудок, не привыкший к таким космическим издевательствам, восставал против хозяина с яростью обиженного демона, вышвыривая наружу всё, что не успело перевариться.
Особый «шарм» добавляло то, что рвота замерзала моментально — будто сама вселенная решила подшутить над ним, превратив отходы биологического процесса в ледяные скульптуры. «Эй, смотри, Крас теперь не только герой, но и художник-абстракционист!» — мелькнула у него ироничная мысль. К счастью, парень догадался включить энергетический подогрев ротовой полости — иначе бы вместо романтического приветствия Умка услышала лишь жалобное клацанье зубами на вечном морозе Холпека, в попытках перегрыз мёрзлую блевоту.
— Наверное, в следующий раз надо вообще отказаться от еды перед прыжком… — пробормотал Сергей, с отвращением косясь на растекающуюся по полу субстанцию. — Теперь этим амбре пропитаюсь до самого вечера. Стоп, колбаса? Я вроде не ел колбасу… Умка, фууу! Да отойди ты от этого кошмара, фу-фу-фу, не трогай! Бу-э-э-э…
Его голос сорвался в высокую ноту, когда желудок снова попытался вывернуться наизнанку.
— Твою мать, ну как ты можешь это жрать⁈
В ответ на его истеричные вопли белая медведица лишь лениво подняла морду, щедро измазанную в его же «творчестве», и блаженно оскалилась. Этот довольный плюшевый демон явно наслаждался моментом — будто нашёл в жуткой жиже какой-то изысканный деликатес.
От одного вида её счастливой, перепачканной рожи Сергея тут же скрутило в новый спазм.
— Всё… Точка. Категорический запрет на еду перед прыжками! — поклялся он себе, вытирая пот со лба. — И тебя, обжора, на диету сажу!
Но Умка лишь чавкнула в ответ и снова уткнулась носом в лужу, будто это не застывшая рвота, а миска с икрой.
«Кстати, а почему через мобильную пустоту не ходят остальные иномирцы?» — размышлял Крас, ловко орудуя ножом над тушкой волка, которую Умка притащила в его отсутствие. «Технически, это же идеальный способ для внезапного нападения. Гироха говорил, что среди них полно предателей… Что мешает какому-нибудь отступнику открыть портал прямо в сердце кобольдской столицы и захватить макаков врасплох? Полюбому всё не так просто, должен же быть подвох…»
Лезвие со свистом рассекало замёрзшую плоть, а его мысли продолжали крутиться вокруг этого вопроса. «Наверняка есть какие-то ограничения, о которых я не знаю. Обязательно выпытаю у старого шамана при следующей встрече — если, конечно, он не станет снова мудрствовать иносказаниями, или просить очередную порцию дикарта.»
Закончив разделку добычи, Крас вытер окровавленные руки о шкуру животного. Умка, свернувшись калачиком у потрескивающей буржуйки, бдительно следила за каждым его движением — то ли ожидая свою долю, то ли просто наслаждаясь компанией.
Не теряя времени, герой обновил энергокристаллы в системе безопасности лагеря. Голубоватое свечение защитного поля на мгновение озарило окрестности, отразившись в бескрайнем ледяном туннеле пещеры. Отдохнуть? Нет уж — в этом мире промедление часто равносильно смерти.
Весь оставшийся день Крас провёл в изнурительном труде. Его глушилка методично выбивала из вечной мерзлоты куски ценной руды, которые тут же исчезали в бездонных глубинах пространственного кармана. Казалось, сама природа сопротивлялась — то и дело попадались особенно крепкие породы, от ударов по которым немела рука. Но он знал: каждый добытый минерал — это ещё один шаг к заветной цели — как можно быстрее свалить с Холпека.
Когда вечерние сумерки окрасили ледяные стены пещеры в свинцовые тона, Сергей выбрался на поверхность, дабы подзарядить опустошённые кристаллы Хол. Поверхность встретила его пронизывающим ветром, но то, что произошло дальше, заставило забыть о дискомфорте.
«Неужели…» — прошептал он, наблюдая как энергетические нити буквально вплетаются в кристаллическую решётку. Навыки Патриарха полярных волков, которые он недавно освоил, дали ошеломляющий эффект. Раньше на зарядку одного кристалла уходило не меньше двух часов мучительной концентрации, теперь же весь процесс занимал считанные минуты — энергия текла свободно, будто всегда знала этот путь.