— Черт! — сквозь зубы процедил Крас, мгновенно блокируя болевые рецепторы в повреждённой зоне.
Патриарх отступил на несколько шагов, его морда растянулась в чем-то среднем между оскалом и… ухмылкой? Да, зверь явно наслаждался моментом, осознав, что его добыча не так неуязвима, как казалось, в отличии от его самого, и разведка боем прошла успешно.
В голове Краса зазвучала тревожная дробь — этот бой шёл не по его сценарию. После серии стремительных выпадов, когда он едва успевал уворачиваться от когтистых лап (каждый коготь размером с кинжал!), стало ясно — стальные клинки Марика, даже с подпиткой энергией, против этого монстра бесполезны.
Мысли метались в поисках решения:
«И что, бл…ть, мне теперь делать с этим переливающимся уродом? Может опять провернуть трюк с рудой и придавить волчару? Нет, чую, здесь этот номер не пройдёт, слишком открытое пространство. Кинжалы, бляха муха абсолютно бесполезны, его шерсть словно из адамантия сделана, думается мне голыми руками его тоже не завалить. Может свалить в закат? Чёрт, тут столько добра пропадает. Твою мать, жизнь висит на нитке, а я думаю о прибытке. Да и не факт, что у меня получится убежать, эта синюшная кожа конечно придала мне скорости, но кто знает, на сколько хватит эффекта. А кстати».
После этой мысли Крас зашёл в состояние разогнанного сознания и проверил запасы энергокристалов хол. Теперь он понял, в чём был секрет этого удивительного усиления. Просканировав энергокаркас, парень определил источник ускорения и непреодолимой для обычных волков защиты. Дело было в том, что его единение с хол достигло пикового значения, он как пылесос тянул голубую энергию из окружающей среды и усиливался за счёт неё, а ещё он так же черпал силы за счёт концентрированной энергии из кристаллов. Которых, к слову осталось совсем мало.
«Твою мать, больше тысячи кристаллов за несколько минут, боюсь такими темпами эффект бога скоро спадёт и волчара меня прикончит. Пля, Гироха же говорил, что энергореакторы на Холпеке не водятся, видимо в критической ситуации моё тело само стало реактором. Но почему я не могу напитать кинжалы достаточным количеством энергии, для пробития его каркаса. Эх, как же не хватает моих славных косочек. Анхель, Анвель, родненькие, думаю, вы бы точно меня не подвели. Хреновы, кузнецы, если выберусь живым, всё этим ворчунам бородатым выскажу. Похоже бой на этом заканчивается и пора тикать».
Патриарх между тем совершил устрашающий прыжок, его радужная шкура вспыхнула ослепительным светом. Клыки, блестящие как полированная сталь, уже были в сантиметрах от горла Краса.
«Похоже, пора делать ноги…»
В последний момент герой рванулся в сторону, чувствуя, как ледяной ветер бьёт в лицо. Его синеватая кожа пульсировала странными узорами — защита уже начинала давать сбои.
Крас уже приготовился к позорному отступлению, как вдруг — острая боль пронзила ладони. Он взглянул вниз, и его лицо озарилось дикой ухмылкой. В кулаках, будто материализовавшиеся из самых глубин его подсознания, лежали верные «Анхель» и «Анвель». Лезвия сияли неестественным серебристо-голубым светом, переливаясь, словно покрытые инеем под полярным солнцем.
Но за этот дар пришлось заплатить — герой ощутил, как из него буквально высасывают жизнь. Знакомое чувство, слишком знакомое, казалось, призрак Холпека вернулся доделать тёмное дело… В первые секунды он даже подумал, что патриарх каким-то образом научился атаковать на расстоянии. Но нет — это были клинки. Они жадно впитывали энергию: сначала опустошили последние кристаллы Хол (герой подсознательно почувствовал характерный хруст лопающихся камней в котомке). Затем принялись за энергокаркас: по телу побежали мурашки, как при лихорадке, наконец, начали тянуть силу прямо из его жизненной сущности, в глазах помутнело, а в ушах зазвенело.
По мере насыщения, косы становились все ярче — из бледно-голубых превратились в цвет полярного сияния, затем в оттенок раскалённой плазмы. Рукояти обжигали ладони, но Крас лишь крепче сжал их, чувствуя древнюю магическую связь с оружием.
Патриарх, почуяв неладное, зарычал глубже, но уже не с уверенностью победителя, а с нотками… страха? Его радужная шкура вспыхнула ярче, будто пытаясь противостоять новоиспечённой угрозе.
— Ну что, лохматый урод, — прошипел Крас, ощущая, как клинки буквально дрожат от нетерпения, — давай проверим, чья броня крепче?
Патриарх лишь презрительно щурил свои светящиеся глаза, наблюдая, как в руках человека появилось новое оружие. Его переливающаяся шкура вспыхнула ярче — словно насмехаясь над попытками противника. Ведь все предыдущие атаки разбивались о его уникальную защиту, как волны о скалы. А теперь, когда синеватая броня Краса начала меркнуть и трескаться, волк и вовсе уверился в своей победе.
«Жалкий человечишка… Ты уже проиграл» — казалось, говорил его оскал, когда он готовился к финальному прыжку.
Но в этот момент произошло то, что не предусмотрел даже тысячелетний хищник: Крас внезапно рванулся навстречу, падая в идеальный подкат. Его косы сошлись в смертельном «поцелуе», образуя единое энергетическое лезвие. Радужная защита патриарха вспыхнула… и рассыпалась как стекло.
Инерция броска сыграла злую шутку — вместо того чтобы вцепиться в горло, волк пролетел над скользящим под ним человеком. А «Анхель» с «Анвелем», сверкая голубым пламенем, вошли в грудь исполина как в масло: Первый удар — рассёк грудную клетку, второй — располовинил тушу. Затем герой поднялся и на всякий случай отделил голову от остатков трупа.
Крас отскочил, отряхиваясь от кровавых брызг. Перед ним лежали две ещё дёргающиеся половинки того, кто минуту назад считал себя вершиной эволюции. Голова патриарха закатилась к его ногам, все ещё сохраняя выражение абсолютного непонимания.
— Вот так-то лучше, — проворчал герой, вытирая косы о шкуру поверженного врага. — Теперь у меня будет отличный ковёр для той самой пещеры…
Воспоминания о пещере — о тепле минибуржуйки, о ворчании Умки во сне — снова сжали сердце ледяной тоской. Но Крас резко встряхнул головой, ощущая вес любимых клинков в руках.
— Родные мои, — прошептал он, проводя пальцем по лезвию «Анхеля», — как же я по вам соскучился. Марик, оказывается, не бросал слов на ветер — вы и правда круче его кинжалов. — Он пнул ногой окровавленную тушу патриарха. — Вон даже этого переливающегося урода уложили с одного захода. Теперь вы никуда от меня не денетесь. Не отдам вас обратно кузнецам!
И тогда он почувствовал это — едва уловимое… ответное тепло. Будто косы вибрировали в такт его словам, разделяя и радость воссоединения, и гордость за победу.
Однако времени на сантименты не было. Воздух уже звенел от предчувствия беды — запах крови скоро сведёт с ума всех хищников в радиусе десяти километров. А он остался практически беззащитным: энергокаркас истощён до предела, кристаллы Хол превратились в пыль от мгновенной выкачки, даже обычные резервы организма на исходе. Быстро оценив ситуацию, Крас решил не возиться с потрохами волков — лишь отрубил голову патриарха и швырнул её в котомку.
— Пригодится для… исследований, — пробормотал он, чувствуя, как странная энергия исходит от трофея.
И вот тогда случилось нечто, заставившее его застыть на месте.
Внезапный импульс возник в сознании Краса с такой ясностью, будто кто-то вложил ему в голову раскалённый клинок. Его пальцы непроизвольно сжали рукояти «Анхеля» и «Анвеля», а в ушах зазвучал странный шёпот — нет, не звук, а скорее вибрация на грани восприятия. Косы буквально требовали голову патриарха.
— Черт возьми… — пробормотал Крас, ощущая, как по спине бегут мурашки. — Я или схожу с ума, или…
Он резко встряхнул головой, но навязчивое ощущение не исчезло. Напротив — стало только сильнее, превратившись в почти физическую боль в ладонях.
— Ладно, черт с вами, — сквозь зубы процедил он. — Заслужили.
Быстро достав трофей из котомки, движением, больше похожим на ритуальное, чем на боевое, Крас вонзил клинки в светящиеся глазницы волчьей головы. И тогда произошло нечто необъяснимое. Как по волшебству глаза патриарха вспыхнули ослепительным светом, энергетические прожилки побежали по лезвиям, как ртуть по стеклу, череп начал стремительно усыхать, кожа трескалась, как пергамент, кости рассыпались в мелкую серую пыль за считанные секунды. Когда процесс завершился, на земле осталась лишь горстка пепла, ещё слабо фосфоресцирующего голубоватым светом. Косы в руках Краса теперь излучали странное тепло, а в сознании отчётливо звучало… благодарность?
— Что за ху… — начал было он, но резко оборвал себя. Это явно требовало более детального изучения в безопасном месте.
Быстрым движением он спрятал клинки в котомку, бросив последний взгляд на поле боя. Ветер уже разносил запах крови, а где-то вдалеке слышался тревожный вой. Время истекало.
Дорога до пещеры прошла без происшествий — ни хищников, ни странных энергетических аномалий. Казалось, сама природа, насытившись кровавой бойней, решила дать ему передышку. Когда Крас переступил порог лагеря, перед ним предстала почти идиллическая картина: Лиро, уютно устроившись у минибуржуйки, с важным видом вращал шампур с сосисками. Аромат жареного мяса странно контрастировал с запахом крови, исходившим от самого Краса.
Услышав шаги, кобольд обернулся — и в следующий момент шампур с грохотом упал на каменный пол. Его плечи затрепетали, а глаза стали круглыми, как монеты.
— Нагх! Что… что с тобой случилось? Ты в порядке? — голос Лиро дрожал, а пальцы судорожно сжимались и разжимались.
Крас поначалу не понял причины такого шока. Затем оглядел себя — и всё встало на свои места. Дело было в том, что торопясь быстрее попасть домой, он даже не удосужился почистить свой костюм вылазчика, на пути снег налепился на его поверхность и скрыл кровавые следы, а зайдя в тепло, снежинки растаяли, открыв взору картину жуткого мясника. Да и на лице и руках кровищи тоже хватало, волосы были настолько грязными и липкими, что свалялись в один комок бурого цвета и напоминали шлем из плоти. Решив это исправить, он отдал команду на сворачивание костюма котомке. И сразу понял, что совершил очередную глупость.