Наконец их втолкнули в ослепительно белое помещение. Комната была пуста до стерильности — ни мебели, ни украшений, только одинокий металлический стул в центре, похожий на электрический. Перед ним мерно расхаживал высокий мужчина в мантии цвета запёкшейся крови. Его длинные пальцы с жёлтыми ногтями нервно теребили двойной подбородок.
— Кузи, доклад, — раздался голос, неожиданно тонкий для такой массивной фигуры.
Глава охранников щёлкнул каблуками:
— Господин Скоб, новый экземпляр. Зовёт себя Нагх Оде Жю, но мы-то знаем… — он многозначительно подмигнул. — Кто на самом деле сидит в этом мешке с дермом.
Менталист закатил глаза так, что его мутные зрачки совсем исчезли под веками:
— Пятый «Кравцов» на этой неделе! Ты издеваешься? Вы что, их на деревьях собираете?
Внутри Краса что-то ликующим пузырём поднялось к горлу. Они не знали наверняка что он и есть самый разыскиваемый преступник на Холпеке, а значит, у героя был шанс на спасение, главное чтобы не подвёл эликсир! Эликсир покалывал в висках, создавая невидимый щит — оставалось только молиться, чтобы защита выдержала.
— Господин, этого привёл сам Лиро, принц подземного королевства. Всё говорит о том, что он очень перспективный подозреваемый: замечен в сотрудничестве с Мариком и Гирохой, долго скрывался на поверхности и в закрытой локации кобольдов, мутное появление на Холпеке, да и не светился он ни когда в подземелье. У нас больше надежды на него, так же как и ставки. — Оправдываясь, лепетал Кузи. Было видно как он нервничает в предвкушении большого куша.
Скоб медленно провёл ладонью по лицу, оставляя на бледной коже красные полосы. Его голос прозвучал устало:
— Олухи вы, а этот мелкий кобольд так и про прошлого заключённого говорил, которого приводил месяц назад. Ладно, что там с его данными? Есть нестыковки?
— По нашей базе, всё, что говорит этот вонючий червь, сходится. Охотник из мира Медиус 44, пытавшийся убить вице-президента, который отобрал его земельный участок и сгноил семью. Но вы же знаете, что эти базы данных можно обмануть. У меня очень хорошее предчувствие на его счёт.— Он вдруг оживился: — Вот прям нутром чую — он наш! Да и сам командир Рейтл приказал проверять всех, кого Лиро приводит. Этот, между прочим, два года на поверхности торчал, копал дикарт для Гирохи!
В углу комнаты Крас едва сдержал усмешку. «Нутром… Вот идиот», — подумал он, чувствуя, как эликсир создаёт в его сознании лабиринты из ложных воспоминаний.
Скоб тяжко вздохнул:
— Ладно… Но передай Рейтлу — за каждый внеплановый осмотр цена растёт на десять процентов. Не нравится — пусть своих менталистов нанимает.
Он щёлкнул пальцами, и стул в центре комнаты вдруг ожил, раскрываясь как металлический цветок, готовый поглотить свою жертву.
Кузи кивнул с преувеличенной важностью, и его подручные грубо втолкнули Краса на холодный металл стула. Герой намеренно выказал сопротивление — его руки дрожали, а глаза неестественно расширились, изображая животный ужас. После «убедительного» удара кулаком в солнечное сплетение (который он едва ощутил благодаря сниженной чувствительности), Крас обмяк, сделав вид, что сломлен.
Но то, что последовало дальше, превзошло все его ожидания.
Эликсир действительно создавал непроницаемый барьер вокруг его истинного «я» — ядра Сергея Кравцова оставалось нетронутым, спрятанным за десятками ложных слоёв памяти. Однако он не мог защитить от самого процесса вторжения.
Внезапный ментальный захват ощущался как ледяной штырь, вонзающийся прямо в мозг. Скоб работал с хирургической точностью — его сознание скользило по нейронным путям Краса, как библиотекарь, листающий грязную книгу.
Физическая боль была лишь фоном для настоящей пытки. Каждую секунду его разум захлёстывали волны противоестественных эмоций: паника, сжимающая горло ледяными пальцами; апатия, превращающая тело в свинцовую статую; глубинный страх, выворачивающий душу наизнанку; острая агония, прожигающая нервные окончания, гнетущая скорбь по потерям, которых никогда не было; ярость, красной пеленой застилающая зрение.
И самое ужасное — всё это перемешивалось с приступами истерического веселья, когда тело сотрясал неестественный смех, а в груди разрывалось от боли. Крас чувствовал, как его психика трещит по швам, но где-то в глубине, за защитными барьерами, сохранялось холодное ядро осознания — это всего лишь буря, которую нужно переждать.
Скоб тем временем углублялся в его сознание, как сапёр на минном поле, осторожно проверяя каждый слой на подлинность. Но Красу оставалось только надеяться, что эликсир и его тренированный разум выдержат это вторжение.
Со стороны процесс ментального сканирования был похож на обряд церковников, изгоняющих беса из одержимого. Скоб не церемонился со своей жертвой, а врывался в его сознание очень быстро и грубо, читая мысли и воспоминания Краса. Вот только ему были доступны только те данные, которые Крас и скульптор заложили в его ментальную закладку. Да он увидел, как герой добывал дикарт и только его, про метеоритное железо там ничего не было, как и про истинные сокровища, которые добыл герой за последние два года. Менталист увидел только то, что ему дали посмотреть, а именно информацию в точности подтверждающую его легенду.
— Передай Рейтлу, что он должен мне сверхурочные. Этот разумный не тот, кого вы разыскиваете. А вот содержимое его стандартной котомки.
После сказанного Скобом, Крас почувствовал, что его котомке отдали приказ на извлечение вещей из первого отсека, он не стал ему сопротивляться, а подтвердил. На пол с грохотом вывалилось содержимое: золотые монеты (ровно 217 штук — он пересчитывал их в последней командировке в пещеру); энергокирка-подделка; жужжащая как раздражённый шершень; поношенная тёплая одежда с запахом пота; полусгнившие пайки (специально подготовленные для убедительности); потрёпанный костюм вылазчика со следами искусственно созданного износа.
Всё это барахло Крас таскал с собой именно для таких проверок. Сегодня эта предосторожность окупилась сполна.
Единственный вопрос, который теперь сверлил его сознание: что они собираются делать с «невиновным»? Отпустить? Отправить в общие камеры? Или…
— Кузи, что будешь с ним делать? — Скоб медленно обвёл языком сухие губы, — Вы опять привели невиновного человека. Твоя тюрьма уже по швам трещит от подобных «ошибочек», что снова в слуги запишешь, или сразу отправишь на копир?
Спросил Скоб своего подчинённого. Крас затаил дыхание. Каждая клетка его тела молилась о втором варианте.
— В обществе дела сейчас и так не очень, не хватало только ещё одного пассажира, который будет на каждом углу кричать, что его незаконно и без вины пытали в казематах. Отправлю на самый нижний уровень для перевоспитания, слуги там не выдерживают больше месяца из-за постоянных криков и стонов заключённых.
Герой почувствовал, как по спине пробежал холодный пот. Ему явно не хотелось задерживаться в этом месте.
— Дальше посмотрим, он вроде как неплохой вылазчик и горнодобытчик, пригодится. Осталось только сломать его волю и привязать к нашему копиру. — продолжал Кузи, — Увести.
Услышав приказ, тройка мордоворотов подхватила Краса, и потащили из комнаты. Кузи остался обсуждать со Скобом плату за свои услуги, не забыв сказать, что содержимое котомки теперь переходит в его собственность.
Путешествие вниз заняло вечность.
Они спускались по узким винтовым лестницам, скрипящим под шагами, словно кости старика. Прошли через бесконечные лифты, чьи ржавые двери скрежетали, как зубы сжатые в предсмертной агонии. На каждом уровне — новые посты охраны: бронированные, вооружённые до зубов, с холодными глазами, привыкшими к чужим страданиям.
Крас считал барьеры — магические печати, решётки с шипами, ядовитые туманы, рассеивающиеся только по пропускам. Но самое жуткое ждало впереди: перед входом на нижние уровни охранники запирали своих «питомцев» — тварей, напоминающих адских гончих из древних легенд. Их кожа была покрыта шрамами вместо шерсти, глаза горели жёлтым огнём, а клыки сочились ядом. Они рычали, чуя добычу, но цепи удерживали их.
«Выбраться отсюда живым невозможно», — холодно констатировал про себя Крас. «Значит, придётся умереть».
Он уже мысленно нащупывал спрятанную капсулу с ядом — быстрый, безболезненный выход. Один укус — и его сознание перенесётся на копир, к кузнецам, где его ждали.
Но судьба, как всегда, смеялась над его планами. Охранники, ведя его дальше, спорили и смеялись:
— Держу пари, он сломается за три дня!
— Ха! Да он уже дрожит! Два дня, и он будет молить о смерти!
— А я говорю — неделя. Видал его глаза? Там есть сталь.
Крас не реагировал. Он считал шаги, запоминал маршрут, анализировал слабые места охраны. И вот, спустя почти час блужданий по этому аду, они остановились у тяжёлой двери с зарешеченным окошком. Из-за неё доносились крики — нечеловеческие, разрывающие душу. Дверь открылась. Крас замер. Его глаза расширились не от страха, а от шока… Реакция шока, позабавила надзирателей, они посчитали, что бедолага сильно испугался увиденного, но они были не правы.
Герой узнал человека, которого безжалостно пытали. Это был старший мастер Ши Вейж.
«Вот сука, походу мне всё же придётся задержаться в этом злосчастном месте, нужно спасать бедолагу Вейжа. Стоп, а может это просто проверка, и меня пытаются вывести на чистую воду двойником мастера? Твою мать, вот задачка, и что теперь делать? Порубить этих ублюдков и спасти Ши Вейжа или понаблюдать, что будет дальше? Наверно второй вариант предпочтительнее, мудни говорили, что привяжут меня к местному копиру, но так как сканер сломан, это пока не возможно. Его починят только в течении недели, значит пару дней у меня точно есть. Да и как я его отсюда выведу в таком состоянии, физически вылечить то я его смогу, а вот х. з. что там с его психикой после ужаса круглосуточных экзекуций. Ладно, пока остаюсь, осматриваюсь и вынашиваю план побега».