— Бляха-муха! Где же наконец-то Ключевская сопка?
Глава 5
Кондиционер явно не справлялся с поставленной ему задачей — на улице жара превышала «предельно допустимые санитарные нормы», но и в самом помещении было весьма не холодно. Шло оперативное совещание по вопросу обеспечения вывода эвакуационной группы на место падения спутника. Генерал Лихой, сидевший с торца длинного стола командира базы, вытер с шеи пот и сказал:
— Только что Лунин доложил по связи, что высадился в непосредственной близости от спутника. Аппарат им визуально обнаружен, сейчас группа выдвигается пешим порядком к спутнику и через полчаса или час, они будут на месте. Что вертолетчики?
Начальник авиационной базы полковник Петров развел руками:
— Как мы и договаривались, они радировали о неполадках в двигателе и вынужденной посадке. Центр УВД принял их сообщение, и только что оттуда мне отзвонился американский дежурный и спросил, не нужна ли нам помощь.
— И что вы ответили? — пренебрежительно спросил Майский, который по своему обыкновению сидел в кресле в углу кабинета и делал вид полного не причастия к текущим делам.
— Я ответил, что машина совершила вынужденную посадку, повреждений не имеет, и мы справимся своими силами.
Майский удовлетворенно кивнул, причем так, как будто ему было без разницы, как ответил Петров на вопрос американцев. Своим показным отсутствием интереса он нервировал генерала, и Лихой тихо скрипел зубами — в епархию специальной разведки приставили «сынка», который ничего в этом не соображает, но имеет весьма значимые полномочия… и по всему чувствуется, что придет время, когда этот представитель МИДа возьмет бразды правления в свои руки…
— А если американцы захотят нам помочь? — спросил генерал. — И направят к месту посадки ми-восьмого свой вертолет? Что будем делать?
— Я прикажу им сейчас поднять капоты двигателей, чтобы со стороны видно было проведение ремонтных работ. И еще прикажу обесточить машину, на случай, если американцы все же попытаются им помочь не только словом, но и делом…
— Это все хорошо, — кивнул генерал. — Но мне совершенно не хочется, чтобы они там вообще появились…
— Если надо, мы сможем сбить любой вертолет. У нас есть для этого ПЗРК, — вставил слово командир группы тяжелого вооружения Коля Мигунов.
Присутствующие несколько мгновений смотрели на него, потом все перевели взоры на генерала, будто бы он сейчас мог отдать команду к началу Третьей Мировой войны…
— Капитан, ваше предложение мы будем иметь в виду, — пространно ответил Лихой. — Но сейчас нельзя привлекать внимание к этому месту. — Помолчав, он добавил: — Хотя предложение весьма заманчивое.
— Ни в коем случае, — Виктор Майский не разобрал тонкого армейского юмора. — Никакой войны пока не будет. Ваш спецназ нужен мне не только для эвакуации спутника!
Генерал Лихой и капитан Мигунов с нескрываемой злостью посмотрели на дипломата. Тот уже привык к подобным взглядам со стороны головорезов, и с виду вроде не реагировал.
— Я хотел сказать, что сейчас нужно действовать предельно аккуратно, и допускать прямое боестолкновение ни в коем случае нельзя, — Майский облегченно выдохнул.
Выкрутился, и морду не набили.
— Тогда свяжитесь со спецназом, пусть вертолетчики дадут радио о нападении на них боевиков, — предложил генерал. — Это, во-первых, отвадит оттуда американцев, а во-вторых, даст нам зеленую улицу на применение пары боевых Ми-24. Как только в том районе появятся наши «крокодилы», американцы туда тем более не сунутся…
— Я согласен, — кивнул Майский. — Это выход.
Генерал посмотрел на начальника базы:
— Петров, когда заработает собственная станция обзора?
— Через час.
— Что она нам дает? Расскажите присутствующим!
— Мы включаем радиолокационный комплекс, который позволит нам видеть все, что творится в небе в радиусе двухсот километров.
— Он позволяет видеть обстановку над местом падения спутника? — спросил генерал.
— Нет, до этого места он не достает, но мы сможем видеть практически все основные взлетные площадки, какие есть в южной и восточной части страны. По направлению полета мы сможем прогнозировать действия американской или любой другой авиации.
— А что нам скажет радиоразведка? — генерал поискал глазами одного из полковников, которого он привез с собой.
— Весь радиообмен аэропорта Лунги и десятка малых посадочных площадок, имеющих радиостанции, мы берем под свой контроль уже через два-три часа. Еще через два дня мы будем иметь систему выхода в эфир и позывные — статистика накопится за время наблюдения.
Первый полет ничего не дал. Рик высмотрел все свои глаза, но в указанном разведкой районе признаков падения спутника не было. Когда машина возвращалась на базу, его терзали дикие сомнения — а вдруг он и его люди просмотрели спутник, вдруг они его не заметили из-за обильной растительности, которая покрывала землю, или, может быть, пилоты вертолета не точно выдержали заданный маршрут? Вопросы сыпались длинной чередой, и Рик не мог найти на них ответы. Какой это будет позор, если окажется, что они висели над упавшим спутником и не смогли его обнаружить! Ведь операция находится на контроле Президента США, и лейтенант Эдвард Рик стоит на самом острие тайной войны!
Впереди показались очертания городка алмазодобывающей компании. Летчики вывели машину на посадочную глиссаду, и вскоре «Линкс» мертво встал на посадочной площадке. Вертолет встречал полковник Удет. По радио ему доложили об отсутствии результата, но он, все же, вышел на посадочную площадку.
— Ничего… — Рик отрицательно мотнул головой и развел руками.
— У нас новости, — сказал полковник. — Час назад русские потеряли в горах вертолет. Его пилот доложил об отказе двигателя и о принятии решения на вынужденную посадку. Есть примерные координаты. По моему мнению — это прикрытие работы русской поисковой группы. Может быть, я ошибаюсь, но нужно это проверить. Через диспетчеров аэропорта Лунги я предложил русским помощь в поиске аварийного вертолета, и они тут же отказались. Поэтому ваша задача, лейтенант, меняется. Вы полетите искать русский вертолет.
Лейтенант поправил на груди разгрузочный жилет, посмотрел куда-то вдаль и спросил:
— Что я должен делать при обнаружении вертолета?
— Вы садитесь рядом с ним и досматриваете вертолет. Если находите, что он действительно неисправен, тогда продолжаете выполнять ранее поставленную задачу по спутнику.
— А если мы там встретим исправный вертолет и группу русского спецназа?
— Вступать в огневой контакт, я полагаю, вам не придется, — сказал Удет, и сам не поверил своим словам.
Рик покачал головой:
— Все может быть. Если начнется бой, что нам делать?
— В случае начала боя, вам лучше будет быстро покинуть этот район. Если русские окажутся способны на такое, тогда мы подключим в дело все наши силы, заблокируем район, и силой вырвем свой спутник. Не думаю, что русские смогли сосредоточить здесь крупные силы. Максимум — не более того, что есть у нас.
Рик почувствовал, как у него очень противно засосало под ложечкой.
— Какую задачу поставить перед подчиненными?
— Напомните им о предельной бдительности. Всю задачу должен знать только заместитель.
Рик повернулся и позвал сержанта. Громила Бёрнс подошел к офицерам.
— Значит так, сержант! — Удет начал ставить задачу сам: — Сейчас вы летите осмотреть русский вертолет. Если у него сломан двигатель, значит, все в порядке. Если двигатели исправны, нужно их испортить. Вероятность вооруженного сопротивления очень высока. На месте действовать по обстановке. Вопросы?
— Как мы узнаем исправность или неисправность двигателей?
— С вами в вертолете есть два пилота. Они подскажут.
— Кто может оказать нам сопротивление?
— Местные бандитские группы или… русский спецназ.
Рик заметил, как у Бёрнса дернулась мышца на лице, но кроме этого он ничем не показал свою реакцию. Одно дело мочить пачками слабо обученных военному делу аборигенов, и совсем другое — лицом к лицу встретиться с себе подобными профессионалами…
— Прикажете стрелять на поражение?
— В случае сопротивления — да.
— Как оценивать начало сопротивления? В моем отделении кто-то должен быть ранен или убит?
— Любой выстрел с противоположной стороны будет означать начало сопротивления. Понятно?
— Да, сэр. Вопросов больше нет.
— Можете идти.
— Разрешите обратиться к лейтенанту?
— Обращайтесь.
— Сэр, люди хотят посетить ватерклозет!
— Две минуты, — разрешил Рик.
Группа «зеленых беретов» резво рванула из вертолета в ближайшее здание. Рик подумал, что его боевики во время полета опились холодного апельсинового сока. Надо запретить им так обильно хлебать жидкость на такой жаре… и какие, все же, они стали домашними! Во время операций в Ираке его боевики мочились прямо в полете… а тут совсем расслабились. Ватерклозет им подавай!
Удет куда-то повернулся и позвал тех, кто отвечал за обеспечение полетов вертолета:
— Значит так, — в голосе его зазвучали железные нотки. — К моменту готовности вертолета к очередному взлету, на нем должны быть краской закрашены все бортовые идентификационные номера. Задача ясна?
— Этого нельзя делать, — отозвался кто-то из персонала. — Вертолет должен быть опознаваем! Таковы правила полетов!
— Мне плевать на ваши правила! — вызверился полковник.
— Мы не станем этого делать! — гражданский еще не понимал, с кем он связался.
Удет кивнул Рику, который с интересом наблюдал за диалогом:
— Лейтенант!
Эдвард сделал пару быстрых шагов и внезапно схватил ответчика за шиворот. Для ускорения понимания лейтенант отработанным движением ударил гражданского служащего головой (а точнее пуленепробиваемым тактическим шлемом) в лицо. Тот вскрикнул, остальные застыли в ужасе. Понимание пришло вместе с обильным кровотечением из разбитого носа.