В правительстве США начал назревать скандал. Миллиарды были потрачены, а положительного результата никто показать не мог. Конгресс склонялся к окончанию финансирования НИОКР по СОИ. Ученым, промышленникам и генералам нужно было как-то спасать положение, и тогда NASA пошло на подлог. При испытании очередной партии противоракет, цель поразили девять из десяти ракет-перехватчиков. Военные и конструкторы торжествовали. Скандал сам собой стих. Конгресс предложил принять противоракетный комплекс на вооружение, но военные и ученые, боясь раскрытия своего подлога, инициировали кампанию по двустороннему ограничению программ противоракетной обороны. Сенаторы, конгрессмены и президент прислушались к голосу разума, и вскоре появился Договор по ПРО, подписанный с СССР. Руководство Советского Союза подписало этот договор, ничего при этом не теряя. Был момент, когда в СССР у специалистов, по результатам последних испытаний американских противоракет, волосы на голове встали дыбом. Казалось, что американцы смогли сделать невозможное, но вскоре все встало на свои места. Разведывательные суда Тихоокеанского Флота, ведя непрерывную радиоэлектронную разведку, вскрыли подлог: оказалось, что все баллистические мишени были оснащены радиомаяками, на которые и ориентировались эти чудо-противоракеты.
В конце семидесятых годов в СССР вопрос о противоракетной обороне частично был решен благодаря проведению особо секретной специальной операции. Суть операции заключалась в том, что в районах, где находились шахтные пусковые установки американских межконтинентальных баллистических ракет, силами шести групп спецназа ГРУ было установлено несколько десятков носимых ядерных фугасов. Эти устройства были оснащены сейсмическими датчиками и должны были сработать в момент запуска американских ракет. Воздушная ударная волна от близкого ядерного взрыва должна была буквально смять взлетающие ракеты. Эти фугасы специальным сигналом по радио приводились в готовность к подрыву тогда, когда появлялись признаки подготовки к нанесению ядерного удара по СССР и так же переводились в «ждущий» режим, когда случалась разрядка напряженности (чтобы не среагировать на испытательный или учебный пуск). Хоть фугасы и перекрывали только пятнадцать процентов ядерного потенциала Америки, в Генеральном Штабе были уверены, что первый удар США будут наносить именно «шахтными» ракетами, чтобы не подставлять их потом под ответный удар русских, прекрасно знающих их местонахождение. Было ясно, что первый ракетный удар по СССР будет сорван, фактически не начавшись. Это уж позже за дело возьмутся атомные подводные ракетоносцы и стратегические бомбардировщики. Но первый, есть первый.
К этому времени вокруг Москвы уже был создан позиционный район ракет-перехватчиков, которые должны были отразить удар баллистических ракет с помощью… высотных ядерных взрывов. Конечно, при этом будут стерты с лица земли многие подмосковные города, но это были частности. Какой-никакой, но щит был создан.
Зная, что первый удар может быть отражен, политическое руководство СССР приложило немало усилий по заключению новых ограничивающих договоров по ПРО. Такие договоры были подписаны, и на два десятка лет вопрос о противоракетной обороне отпал. В космосе находились только спутники раннего предупреждения о ракетном нападении, которые никоим образом не могли воспрепятствовать ядерному удару.
После прихода к власти «выдающегося миротворца» Михаила Горбачева, а с ним и более поздних политиков, считающих, что угроза миру исходила только от крайне милитаризованного Советского Союза, тему ядерных фугасов рассекретили. После получения этой информации американцы пребывали в шоке. Они поняли, что в их руки попал козырь, в мгновение создавший беспрецедентный перевес в былом ядерном паритете. Обе страны приложили огромные силы, чтобы в прессу об этом факте не просочилось никакой информации. Наивные американские налогоплательщики так и не узнали, что на территории их могучего «непотопляемого авианосца» более десяти лет в режиме полной готовности находились советские ядерные фугасы. По договору фугасы были сняты и возвращены в СССР, кроме одного, который «обнаружить не удалось». Скандалить было некому…
В это время американские ученые изменили принцип противоракетного перехвата — они осознали, что успешно сбивать баллистические ракеты можно, лишь выдвинув позиции ракет-перехватчиков как можно ближе к районам старта. И бить баллистические ракеты на восходящей траектории, пока еще виден форс пламени разгонных двигателей. Эксперименты быстро подтвердили правильность теоретических выводов, и программа СОИ заработала с новой силой. Американцы начали поговаривать о выходе из Договора по ПРО, так как понимали, что вплотную приблизились к реализации возможностей по перехвату баллистических ракет.
Разница в подходе к противоракетной обороне заключалась в том, что повторить снова фокус с закладкой фугасов возле ракетных шахт российский спецназ при всем желании уже не мог, а создать систему, которая могла бы перехватывать баллистические ракеты, американцы могли.
В 1996 году один из сотрудников Космического командования ВВС США, который являлся завербованным агентом «глубокого залегания» и должен был использоваться только в военное время, сам вышел на связь с оперативником посольской резидентуры ГРУ и предоставил материалы, свидетельствующие о начале работ по созданию в США орбитального разведывательно-ударного комплекса нового поколения. Этот комплекс способен был самостоятельно обнаруживать старт баллистических ракет из любой точки земного шара, и наводить на них с земли ракеты-перехватчики. Элементная база спутника и всех его блоков состояла из сверхбыстродействующих процессоров, которые в одну секунду решали миллиарды задач. Разработки находились на таком уровне, что специалисты дали однозначное заключение о возможности создания полноценно действующего противоракетного комплекса. Через год АНБ вскрыло факт утечки информации, и агент пропал без вести при невыясненных обстоятельствах. ГРУ, полагая, что американцы задействовали программу защиты свидетелей, быстро вывело с территории США оперативного офицера, с которым контактировал агент.
Дальнейшие попытки проникновения в круг лиц, посвященных в создание противоракетного комплекса, были сорваны спецслужбами США. АНБ установило небывало жесткий контрразведывательный режим на исследовательских и испытательных объектах. В результате практически полностью был закрыт доступ к информации по новым разработкам, а так же американцы провели мероприятие по запутыванию схемы распределения информационных потоков и кооперационных связей предприятий и организаций, интегрированных в процесс создания орбитального разведывательно-ударного комплекса. Попытки ГРУ проникнуть на объект через Интернет тоже не увенчались успехом. Так же решающую роль в срыве добывания информации сыграло резкое снижение финансирования деятельности российской разведки.
В девяностых годах российская разведка уже и мечтать не могла о подкупе интересующих источников, и вся работа строилась в основном благодаря техническим средствам съема информации. Агентурная работа была сведена к нулю, или носила поверхностный характер. Это и погубило дело…
А создание противоракетного комплекса шло своим чередом. Через несколько лет уже были готовы первые космические аппараты, которые прошли все испытания и были приняты на вооружение. В течение трех лет на орбиту было выведено тринадцать спутников, которые получили красивое название «Небесный щит». Запуски осуществлялись с восточного испытательного космодрома, который соседствовал с космодромом NASA на мысе Канаверал.
Космическое Командование ВВС привозило на космодром космический аппарат, готовило его запуск, и выводило спутник на орбиту. Соединенные Штаты Америки получали очередное усиление национальной противоракетной обороны, и все были довольны.
Все, кроме ГРУ.
После того, как машина адмирала миновала ворота контрольно-пропускного пункта, на немой вопрос водителя, Льюис ответил направленным взмахом ладони. Водитель погнал машину к стартовому столу, куда остальным машинам путь был заказан.
Установленная на стартовом столе ракета-носитель «Titan-4» была видна издалека. Адмирал невольно залюбовался изящным серебристым монстром, установленным в переплетении поддерживающих и коммуникационных мачт. Ракета всем своим стремительным видом будто просилась в небо. Льюис много раз выводил корабли в космос, и много раз наблюдал незабываемо-красивое зрелище, когда в чудовищном грохоте ракетных двигателей и бескрайнем море яркого огня, уходят в бездонное небо рукотворные метеоры…
Но последние три дня погодные условия препятствовали успешному запуску. Крайняя метеосводка вселила надежду, что задавшийся день будет решающим — ведь это был четырнадцатый запуск космического аппарата серии «Небесный щит». Запуск являлся завершающим в создании на орбите специализированной спутниковой группировки, которая являлась основным элементом национальной противоракетной обороны США. Надежность созданной группировки уже была продемонстрирована в ходе нескольких боевых испытаний, и Льюис откровенно радовался тому, что он являлся «отцом» противоракетного щита, призванного защитить самое могучее в мире государство от вполне возможной атаки со стороны завистливых стран второго плана: России, Британии, Франции и Китая или стран третьего мира, которые имели возможности создать и применить баллистические ракеты против США. Хотя, по данным разведки, возможность последнего была крайне низка, но Льюис знал, что время сильно меняет расстановку сил на политической арене, и что невозможно сейчас, будет вполне возможно через несколько лет.
Поэтому «Небесный щит 09» контролировал не только российский космодром «Свободный» и 27-ю российскую ракетную дивизию на Дальнем Востоке, но и ракетный испытательный полигон в Северной Корее. «Небесный щит 04» висел над Пакистаном и севером Индии, а так же, контролировал Иранские ядерные объекты. «Небесный щит 14» планировалось вывести в район над Гвианой, чтобы иметь возможность контролировать там французский космодром Куру.