Вскоре Эдвард начал распознавать уже знакомые места — вот-вот должна была появиться просека с русским вертолетом.
— Подходим! — сообщил пилот по внутренней связи.
Рик повернулся к своим бойцам:
— Подходим к точке высадки. Предельное внимание! Патрон в патронник! Оружие на предохранитель!
Щелкнули затворы. Группа специального назначения приготовилась к бою.
— Вижу вертолет, — сообщил пилот.
Рик глянул вперед — машина выскочила на просеку, и впереди, километрах в двух, виднелся Ми-8, от которого совсем недавно Рику пришлось бежать под обстрелом. Что-то нехорошее кольнуло душу, но лейтенант взял себя в руки. Еще не хватало показывать приступ страха своим подчиненным…
— Сделай над ним круг, — крикнул Эдвард.
— Справа? Слева?
— Давай правым бортом, сам хочу все посмотреть…
— Есть правым бортом.
Вертолет начал смещаться влево, чтобы потом облететь «восьмерку» правым бортом. Рука лейтенанта непроизвольно сжала рукоятку автоматической винтовки. Внутренний голос спокойно сказал: «вот и всё… сейчас начнется…».
В темпе завели тросы под спутник, закрепили. Дима отогнал всех подальше от аппарата, чтоб не дай Бог никого не придавило, если оборвется трос или завалится кран. Люди отошли на некоторое расстояние и крановой начал выбирать трос. Тросы натянулись до металлического звона, и в момент, когда спутник должен был оторваться от земли, вдруг поехала в сторону одна из опор крана, вынужденно установленная немного под углом.
— Сейчас завалится! — вдруг громко крикнул Шайба, метнувшись к машине.
В одно мгновение он выхватил из укладки лом и тут же с маху воткнул его в землю, создав для поехавшей плахи дополнительную опору, препятствуя дальнейшему скольжению опорной лапы.
Никто даже ничего не успел сказать, как Андрей быстро ликвидировал аварийную ситуацию. Тем не менее, кран накренился.
— Ну, молодец, молодец… — с некоторым сарказмом похвалил старшину Лунин. — К медали представлю.
— Поднимай! — преисполненный собственной значимостью, крикнул Шайба крановому.
Тот начал снова поднимать спутник, но неустойчивость конструкции была на лицо.
— Стой! — крикнул Лунин. — Так не пойдет, он сейчас все равно ляжет…
Крановой чуть отпустил лебедку, и тросы перестали звенеть. КрАЗ немного выправился, но все же стоял криво. Как ни крути, его нужно было заново подгонять и намертво швартовать.
Дима посмотрел на своих бойцов — ему вдруг показалось, что сейчас, в такой напряженный момент, внимание разведчиков и авиатехников было обращено только на суету вокруг спутника, и совершенно никто не вел наблюдения по сторонам.
— Иван! Что за фокусы? Где дозоры?
Бойко обернулся — все стояли, и глазели на автокран. Майор махнул рукой и крикнул:
— Где Мамай?
— У вертолета! — отозвался Степан.
— Кто там еще?
— Фашиста отправил.
— Связь с ними есть?
— Да!
— Вызывай их сюда. А ты, Тайсон и ты, Черный, разошлись в стороны и наблюдаем! А то рты раззявили… нас сейчас в такой момент хоть голыми руками брать можно!
Разведчики разбежались в стороны. Лунин удовлетворенно хмыкнул. Заместитель немного взбодрил бойцов…
На КрАЗе подняли опорные лапы, и водитель немного отогнал машину назад, чтобы снова въехать на склон поближе к телу спутника. Автокран чуть не ударился о спутник, качнулся и замер. Слышно было, как водитель затянул горный тормоз. Снова опустили опоры, подставляя под них, насколько это было возможно на небольшом склоне, деревянные плахи, частично наколотые тут же из местных деревьев, а частично привезенные с собой с авиационной базы в Лунги (а туда, в свою очередь — из России). Убедившись, что кран стоит устойчиво, Лунин подал команду на возобновление работ. Стропальщики снова завели петли тросов и накинули их на крюк. Автокран повис на опорах, и трос стал натягиваться. Но как только корпус спутника чуть приподнялся над землей, его тут же повело в сторону, что снова стало угрожать устойчивости, и без того стоящего на пределе возможностей, автокрана. Немного покачавшись на тросе, спутник замер.
— Висит! — удовлетворенно сказал Широков, когда стало ясно, что система не рухнет.
В этот момент по связи на Лунина вышел Мамай и срывающимся голосом доложил:
— Товарищ майор, на удалении два километра наблюдаю вертолет. Похоже, это тот, который тут уже был…
Лунин сориентировался мгновенно:
— Ваня! Пэзээрка к бою! — и ту же: — Крановой! Грузи спутник! Живее!
Бойко кинулся к грузовику, в котором лежал переносной зенитно-ракетный комплекс «Игла», предусмотрительно взятый с собой. Достать «Иглу» из ящика и привести комплекс к бою — дело нескольких минут… которые могут показаться вечностью…
Стрела автокрана повернулась, и спутник навис над кузовом второго КрАЗа. Его начали заводить так, чтобы корпус аппарата лег в самой середине кузова, не создавая больших смещений центра тяжести, тем самым угрожая на косогоре положить грузовик на бок вместе со спутником. Стропальщики аккуратно уложили спутник, и начали крепить его специальными капроновыми лентами и дополнительными тросами. Под тело спутника подставили деревянные плахи.
— Быстрее ребята, быстрее… — поторапливал Лунин, поглядывая на небо.
Буквально тут же он услышал характерный стрекот винтов приближающегося вертолета.
— Воздух! К бою! Приготовится к отражению воздушного нападения! — четко и ясно майор поставил задачу своим подчиненным.
Вертолет пока был невидим — он ходил где-то в стороне. Но был он очень близко. Так близко, что сердце замирало.
Бойко с тубусом зенитной ракеты, с надетыми защитными очками, вышел на небольшую поляну, с которой удобнее всего можно будет поразить вертолет. Остальные примерялись бить вертолет из личного оружия.
— Вовочка, ну что там у тебя? — по рации Дима вышел на Мамая.
— Это наш «Линкс», точно, полный народу, — доложил Мамай. — Пролетел почти над нами, ушел в вашу сторону. На нем вижу два блока НУРСов и пулемет.
— Понял тебя.
— Что нам делать?
— Пока будьте там. Если вертолет попытается подсесть на просеке, бейте его на поражение. Сами из леса на открытые места не выходите. Ясно?
— Так точно, — без особого энтузиазма и пылкой любви к Родине отозвался разведчик.
Дима посмотрел на то, как стропальщики крепили спутник, потом на Ваню Бойко, прилаживающего к тубусу ракеты пусковой блок, потом перевел взгляд на Шайбу, стоящего недалеко от него с пулеметом.
— Все, надо валить… — нервно выговорил контрразведчик.
— Не ссы, Гриша, — Лунин подмигнул ему. — Сейчас начнется…
— Готово! — крикнул Лёвин с грузовика, контролируя процесс швартовки спутника.
— Все, уходим! — Дима махнул рукой, подзывая всех разведчиков к себе. — Шайба, фашист и Степан со мной, остальные в КрАЗ и уезжайте! Живо! Ваня, ты, со своей ракетой, старший!
— Ты не едешь? — спросил Ломакин.
— Я жду своих бойцов и сразу догоняю! Главное вы увозите отсюда спутник! И не прощелкайте его по пути! Генерал нам этого не простит! Все, двигайте!
Люди разместились на грузовике вокруг спутника, один из авиамехаников сел за руль разбитого грузовика и машина, взревев двигателем, ломая кусты и мелкие деревья, начала спускаться вниз, к ручью.
— Мамай, бегом ко мне! — по рации приказал Дима.
Водитель автокрана заметно нервничал, то и дело, поглядывая на небо, и прислушиваясь к звукам летающего неподалеку вертолета.
— Ищет нас… — сказал Степан. — И, похоже, скоро найдет…
— Как найдет, так и потеряет, — безразличным голосом сказал Шайба.
Лунин усмехнулся: Андрей становился безразличным в периоды своего наивысшего психологического напряжения. В такие минуты он полностью утрачивал все человеческие добродетели — жалость, сострадание, великодушие… и становился идеальной машиной для убийства — собственно тем, кем он и должен был быть, служа в спецназе.
— Товарищ майор, — снова ожила рация. — Вертолет, похоже, заходит на просеку.
— Какое до него расстояние?
— Метров шестьсот.
— Все, бейте по полмагазина в темпе, и сразу сюда. Бегом.
— И-и-и-есть… — протяжно отозвалась рация.
На той стороне эфира обычные люди в одно мгновение превратились в безжалостных и хладнокровных убийц…
Практически тут же все услышали далекий треск частых одиночных выстрелов, а еще через несколько секунд — повышенный рев вертолетных двигателей — очевидно, американские вертолетчики, словив несколько пуль, приняли решение на максимальной тяге выйти из-под обстрела…
— Мамай, все, хорош его бить, беги сюда! — крикнул Лунин в рацию, зная, как легко можно увлечься своей безнаказанностью и невидимостью, стреляя по кому-то из засады…
— Да бегу уже… — ответил разведчик.
Бежать до места падения спутника им нужно было порядка двадцати минут, и все это время Лунину, с разведчиками, нужно было провести в полном бездействии…
Откуда велась стрельба, видно не было. Так как «Линкс» не имел никакого бронирования, пули прошивали его насквозь. Лобовое стекло покрылось несколькими пулевыми отверстиями, да несколько звонких ударов пришлось по обшивке. В салоне кто-то вскрикнул, и пока не было времени выяснять, кто ранен — нужно было срочно выводить машину из зоны обстрела, и искать стрелявших. Рик всматривался в пролетающий снизу лес, но определить, откуда по ним стреляли, он не мог. Заросли практически полностью закрывали землю, и можно было только предполагать примерное направление…
Бортстрелок уже выводил длинные очереди из «Минигана» по зарослям, но что толку от слепой стрельбы?
— У нас потери, — громко крикнул сержант Бёрнс, когда машина завершила боевой разворот.
Эдвард обернулся. В салоне, пристегнутый ремнями, сидел на лавке один из бойцов, низко склонив голову. На пол салона обильно лилась алая кровь. Такой поток крови говорил только об одном: солдат получил ранение, несовместимое с жизнью. Никто из