Андрей нашел две посадочные площадки, которые теоретически могли бы принять самолеты — раньше так и было, но время прошло, площадки из-за прекращения их использования, заросли, пришли в негодность, и прежде чем садить на них самолет, необходимо было показать их специалисту. Первая площадка находилась на удалении семидесяти километров от границы Гвинеи и Сьерра-Леоне, вторая располагалась примерно в ста пятидесяти километрах. В первую очередь нужно было взглянуть на них лично. На пути вначале они должны были посетить вторую, а уж затем первую площадку, но прежде чем это сделать, Андрей Власов решил встретиться со своим агентом — местным пограничником Рамусом, который неоднократно уже оказывал небольшие услуги, выполнял поручения и задания Главного Разведывательного Управления.
Встреча с Рамусом произошла в небольшой придорожной забегаловке недалеко от приграничного города Масента.
— Рамус, — начал Андрей без длительных предисловий, — я плачу тебе вот это… — на стол лег конверт с внушительной суммой американских долларов. — Еще столько же после выполнения задания.
— Что нужно сделать, Андрей? — после оценки суммы, пограничник настороженно посмотрел на резидента: — Здесь денег столько, сколько обычно платят за убийство кого-нибудь из правительства.
— А ты не готов работать за такие деньги? А, Рамус? Неужели ты в своей жизни не убил ни одного контрабандиста или бандита? Ты валил людей пачками — и особенно в пограничной зоне. Я знаю, ты не чурался убивать и просто так, только потому, что в машине не оказывалось места, чтобы посадить туда всех задержанных…
Рамус посмотрел на Андрея:
— Говори дело.
— Хорошо, — Андрей кивнул: — Мне нужно вытащить из приграничного района и сопроводить в центр Гвинеи три грузовика.
— С оружием? Судя по ценнику — с ядерным оружием или химическим…
— Нет. Просто три машины, два десятка человек и один труп. Люди вооружены.
— Ясно. Кто может противодействовать?
— Американцы в первую очередь. Власти твоей страны тоже уже могут быть ориентированы на поиск этой автоколонны.
— Важная для вас колонна?
— Потому и такая сумма.
— Куда их нужно притащить?
— Сюда, или сюда… — Андрей показал на небольшой карте два пункта назначения.
— Нелегко это будет. Что там за машины?
— ООНовские грузовики белого цвета.
— Я так понимаю, что машины значения не имеют, и их можно поменять? Такие машины слишком заметны.
— Думаю, что да, — кивнул Андрей.
— Когда это нужно сделать?
— Завтра ночью.
— Сложно.
— Знаю. Постарайся.
— Где они?
— Вот здесь, — Власов показал точку на карте, находящуюся в десятке километров от истинного места стояния отряда.
— У меня сейчас в том районе брат проводит зачистку сектора.
Они проговорили еще несколько минут и разъехались в разные стороны. Все время разговора Панин просидел в машине, скучая под палящим солнцем и мечтая о холодном душе. Сейчас они неслись по дороге в сторону заброшенного аэродрома.
— Ты что-нибудь понимаешь в организации аэродромного обслуживания? — спросил Власов своего подчиненного.
— Нет, а что?
— Тогда сейчас оценишь состояние аэродрома. Нам нужно будет садить на него самолет…
От аэродрома осталось только заросшее поле. Разведчики прокатились по всему полю — и везде была сухая трава в высоту до полутора метров. В самом конце бывшей взлетно-посадочной полосы стояли три полуразрушенных остова двухмоторных пассажирских самолетов «Дуглас» и проросший травой корпус старого вертолета Ми-4 со снятыми несущими лопастями и разбитыми иллюминаторами.
— Этот отпадает… — сам себе сказал Власов.
— Не факт, — Панин покачал головой: — если здесь прогнать какой-нибудь комбайн, и убрать всю траву, то поле как поле будет.
— Это нужно сделать уже завтра. Поэтому — нереально.
— Да нет же, если организовать местных, они тут косами и серпами за час все уберут, — не унимался оперативник.
— Поехали, другое поле посмотрим.
Разведчики сели в машину и поехали дальше. Из корпуса вертолета вылезла змея, посмотрела вслед удаляющейся машины и уползла куда-то в заросли высокой травы.
Рик решил таки досмотреть расстрелянную машину, и оставив на засаде лейтенанта Уитмора, взяв с собой Бёрнса и еще двух бойцов, двинулся в сторону ушедшей машины. У каждого из четверых были очки ночного видения, и они прекрасно все видели в темноте.
Машина ушла не далеко. Ее тарахтение в ночной тишине слышно было метров с двухсот. Решили зайти со стороны верхнего склона — всяко, тот, кто выше, получает в бою преимущество. Грех не использовать это…
Машина на растерзанных скатах стояла в глубокой колее. Двигатель продолжал работать. Короткое наблюдение показало, что ни в машине, ни по соседству, никого нет. Лейтенант решил спуститься. Опыт подсказывал, что те, кто сидел в машине, после такой активной засады наверняка ушли куда подальше. Оставаться здесь было высшей глупостью, а потому где-то в глубине души Рик понимал, что огневого контакта сейчас никакого не будет. Просто не с кем.
В машине были распахнуты двери и багажник. В багажнике лежала лопата, которую Рик сразу определил, как лопату, состоящую на вооружение боевых и транспортных машин Российской Армии. То, что такие лопаты состоят так же и на вооружении дорожной полиции Сьерра-Леоне, было весьма маловероятным.
— Русские, — вымолвил Рик и невольно поежился. Вот сейчас он вдруг ощутил себя в прицеле.
Бёрнс начал озираться — ему, вероятно, тоже стало казаться, что сейчас русский спецназ откроет убийственный огонь из глубины леса. Но выстрелов не было. Дальнейший досмотр машины не показал ничего интересного, в кабине не было никаких следов крови. Было понятно, что основной сноп поражающих элементов осколочно-направленной мины пришелся по верхней части легковушки, по всей видимости, не причинив водителю и пассажирам никакого вреда. Тем не менее, о лопате Рик решил доложить полковнику.
Выключать двигатель расстрелянной машины Эдвард не стал. На обратном пути он подумал, что забыл посмотреть на задней части машины результаты стрельбы пулеметчика, чтобы понимать, могли находящиеся в машине люди получить ранения или нет.
Вернувшись на основное место засады, Рик связался с Удетом:
— Сэр, в машине я нашел русскую военную лопату.
— Какую еще лопату? — время приближалось к утру, и полковник, очевидно разбуженный, плохо соображал.
— Лопату, которая есть на каждом образце русской бронетанковой и автомобильной военной технике. Очевидно, на этой машине двигались русские. А лопата была взята с грузовиков.
— Понял. Сколько в машине было человек? Вы установили?
— Двое. На передних сиденьях в ногах есть ошметки грязи, на заднем сиденье грязи нет.
— Возможность преследования? Просчитал?
— Они могли пойти только в сторону саванны — вдоль дороги на спуск с гор. Смысла возвращаться в глубину леса, у них нет. Я так считаю. Иначе они бы не прорывались на машине в ту сторону. Ночью рисковать людьми я не могу. Преследование организую с рассветом.
— Не надо. Утром вас заберут. Конец связи.
Зато второй аэродром, вопреки ожиданиям, жил полноценной жизнью. Еще издалека Власов услышал рев самолетных двигателей и увидел уходящий в небо старенький Ан-8. Когда они приблизились на непозволительно близкое расстояние, Андрей разглядел на стоянках несколько вертолетов и небольших самолетов, возле которых суетились люди и стояли грузовики. То, что этот аэродром мог использоваться в качестве перевалочной базы контрабандистов-конкурентов, Андрей сходу предположить не смог, хотя обладал соответствующей разведывательной информацией. Почему-то он связывал донесения агентуры с другим местом, и особо не опасался встретить тут вооруженных людей, не желающих видеть у своих владений кого бы то ни было.
— Попали, похоже… — тоскливо выговорил Власов, наблюдая, как впереди на дороге показались двое автоматчиков, плотоядно посмотревших на приближающийся джип.
— Кто такие? — спросил Панин.
— Хрен его знает, Петя. Но сейчас будем биться… похоже, наши конкуренты по оружейному или алмазному бизнесу…
Джип остановился за пару метров от вооруженных людей. Их позы и выражения лиц не предвещали ничего хорошего. Какое-то мгновение они молча смотрели на разведчиков, но спустя несколько секунд один из них подошел к Власову, который сидел за рулем праворульного джипа.
Андрей натужено улыбнулся. Человек с автоматом что-то крикнул — нервное и непонятное.
— Нехорошо ругаться, — сказал Власов, поднял руку и утопил спуск автомата, который был укреплен над его головой на потолке кабины. Гильзы звонкой чередой посыпались прямо на него. Стоящего у машины контрабандиста снесло, как ветром сдуло — он упал в придорожную канаву без мучений и угрызений совести. Второй вооруженный человек на пару секунд впал в ступор, чего вполне хватило Власову, чтобы воткнуть первую скорость и проехать эти несколько метров — еще через мгновение под колесами джипа хрустнула грудная клетка.
Расправившись с двумя боевиками, совершенно не следовало думать, что эта любовная история тут же прекратится. Нужно было уносить ноги, и как можно скорей. Как-то не очень лицеприятно было двум дипломатическим работникам прибегнуть к физическому устранению граждан государства, на территории которого эти дипломатические работники исполняли свои дипломатические функции.
— Валим! — взвыл Андрей, разворачиваясь на узкой дороге.
Со стороны аэродрома уже показался пикап с людьми в кузове. До них было метров триста.
Панин выхватил второй автомат, судорожно раскрыл коробку с гранатами к подствольнику и зарядил его. Передернул затворную раму и высунулся в окно. Глухой выстрел подствольного гранатомета немного приободрил Власова, который, не понять зачем, резким движением обрулил задавленное чуть ранее тело.
— Петя, мочи их, мочи!