Рис. 174. Сеть зимних ходов-дорожек, выгрызенных серыми полевками в верхней части дерна и сухой траве на участке около 200 м2. В поселении три зимних гнезда; тупики снежных ходов, забитые нагрызенной сухой травой («травяные валики»), обозначены штриховкой. Выгон близ ст. Софрино Московской обл. 11 апреля 1948 г.
В иную весну, обследуя большие леса, то и дело встречаешь клочья белых зимних шкурок зайцев-беляков, их мохнатые лапки, брошенные на тропах, и изредка целые трупы, сплюснутые тяжестью сырого весеннего снега. Зимний помет лисиц особенно заметен в такие весны и напоминает короткие жгуты, скрученные из белой ваты, — хищники кормились одними зайцами. Все это свидетельствует о том, что уже с осени была эпизоотия и ослабленные болезнью зайцы погибали зимой, в период холодов и скудного питания.
В тундре короткой северной весной вытаивают из снега промерзшие трупы песцов. В некоторые годы их бывает так много, что люди, выезжая на оленьих упряжках, осматривают большие участки бескрайних равнин и собирают легкую добычу. Иногда за одну — две недели удается найти до сотни и более песцов. Если шкурка не подопрела, она ценится высоко — собирание погибших песцов дает отличный заработок.
Очень часто весной встречаются и следы зимней жизни куриных птиц — глухарей, тетеревов, рябчиков, белых и серых куропаток и др. Эти птицы для отдыха зарываются глубоко в снег и в каждой норе за длинную зимнюю ночь оставляют большую кучку помета. Такие кучки, вытаявшие из снега весной, конечно, более заметны, чем отдельные «колбаски» летнего или весеннего помета, рассеянные на местах кормежки или ночлега в ветвях высокого дерева. За 5–6 месяцев использования снежных «спальных нор» каждый рябчик или куропатка оставляет 150–180 кучек помета. Легко себе представить, какая масса этих «следов» накопляется к весне на местах зимовки больших стай. Иногда нахождение «кучек» обозначает границы интересных зимних кочевок птиц. Так, например, зимний помет уларов («горных индеек») нередко встречается значительно ниже тех высот, где эти птицы держатся летом[89]. Стаи белых куропаток, отлетающих из тундры и лесотундры, оставляют множество зимних следов в северной полосе тайги. Учет следов на местах ночлега фазанов, серых и даурских куропаток в некоторых случаях можно использовать для выяснения еще мало изученных сезонных передвижений этих птиц.
Рис. 175. Зимний помет лисицы из шерсти и косточек зайца-беляка (е. в.). Харовский р-н Вологодской обл. Апрель 1951 г.
Охотникам полезно знать отличия зимнего и весеннего помета тех куриных птиц, на которых охотятся на токах. Так, например, поиски глухариного тока или определение места для наиболее выгодного расположения шалаша на тетеревином току идут успешнее при использовании следов этих птиц. Зимою глухари кормятся почти исключительно сосновой (а местами кедровой) хвоей и часто долгое время используют немногие избранные деревья или небольшие их группы. Верхушки таких сосен становятся ощипанными и поредевшими; на земле и снегу под ними много сухого желтовато-зеленого помета глухарей из полупереваренной хвои (рис. 146, стр. 191). Ток располагается обычно не далее 2–3 км от места зимовки стаи; на его близость более точно указывает наличие весеннего менее плотного помета оливково-зеленого цвета, состоящего из остатков травы, сережек осины и другого мягкого сочного корма. Весенний помет глухарей чаще встречается на дорогах, тропах и проталинах с ранней зеленью молодой травы или на моховых болотах, где поедаются колоски («стрелки») пушицы.
Рис. 176. Тетерев-косач на току.
Впрочем, этими следами приходится пользоваться только после схода снега, при запоздалом отыскивании токов. Гораздо легче искать токовища глухарей ранней весной по пороше, в период настов. Самцы, утром слетающие с деревьев, оставляют на снегу многочисленные «наброды» с короткими шажками и сильно чертят опущенными вниз крыльями. Эти «чертежи» — самый верный признак местоположения тока (иногда встречаются и следы драки самцов).
Рис. 177. Весенний помет тетеревов с места тока (е. в.). (Сравни с рис. 147).
Тетеревиный ток легко отыскать, следуя по направлению далеко слышных голосов бормочущих и «чуфыскающих» косачей. Однако детали распределения петухов по токовищу не всегда достаточно хорошо видны и не сразу выясняются при наблюдении, особенно на плоском лугу без ориентиров, заросшей поляне и т. п. Определяя место, наиболее выгодное для охоты из шалаша, следует обращать внимание на расположение пятен, наиболее густо покрытых весенним пометом тетеревов. (Он серовато-зеленый или оливковый, травянистый, полужидкий и потому сильно усыхающий в ясную погоду.) Средняя величина весенних «колбасок» значительно меньше, чем у зимнего сухого и очень плотного помета (он глинисто-желтой окраски при питании птиц сережками березы или темно-ржавой — при питании сережками ольхи). Каждый поющий косач имеет свой облюбованный участок в 50–80 м2, на котором преимущественно и токует в течение всей весны. В центре этого участка через каждые 0,5–2 м на земле виден весенний помет тетерева. Шалаш следует ставить в центре круга с радиусом 30–50 шагов, охватывающего наибольшее количество таких «точков». Натолкнувшись на тетеревиное токовище даже в полдень при отсутствии птиц и пользуясь этим приемом, можно поставить шалаш с полной уверенностью, что в первую же зорю будешь стрелять по нескольким косачам на расстоянии верного выстрела.
Рис. 178. Глубокие ниши, выдолбленные черным дятлом в стволе сухой березы на высоте 6 м от земли. В нижней нише — зимний ночлег синиц (ум.). Шарьинский р-н Костромской обл. Октябрь 1938 г.
Весною очень заметны, а в некоторых отношениях и очень поучительны разнообразные следы зимней деятельности дятлов. В обширных лесных массивах, где зимуют черные дятлы — желны, под усыхающими или погибшими стволами деревьев белеют целые кучи щепок и древесной трухи, разбросаны большие пластины сбитой коры. Добираясь до личинок златок и усачей, желна выдалбливает в трухлявых пнях и стволах овальные или четырехугольные «дятлины» глубиной до 10–12 см, сужающиеся в сторону сердцевины ствола. Обладатель клюва, крепкого, как хорошее долото, этот дятел долбит даже промерзлую твердую, смолистую древесину здоровых елей и сосен, доставая из узких ходов крупных черных древесных муравьев (компонотус) или жирные личинки усачей. Желна не только долбит клювом, она пользуется им и как рычагом, отламывая крепкие щепки сырой древесины толщиною до 2–3 мм и длиной по 10–20 см (см. рис. 179). Наличие таких щепок под раздолбленным деревом — один из типичных следов «работы» желны. На зимнем участке этого дятла обычно встречается множество разбитых пней, лежащих на земле колод и щелевидные узкие, но глубокие «дятлины», выдолбленные в корневых «лапах» елей над самой землей. Это следы охоты черного дятла на очень вредного для леса черного усача; желна — один из важнейших его врагов. Нередко, прежде чем добраться до ходов этого усача, желне приходится сбрасывать корку гололедицы, затем растущий на корнях зеленый мох, сбивать толстую кору и уже после всего этого приниматься за самое трудное — выдалбливание дыр в древесине, которую иной раз с трудом рубишь даже хорошим топором.
Рис. 179. Щепки длиной до 20 см и шириной 1,5–2 см, отколотые черным дятлом (ум.).
Из других наших дятлов только трехпалый — типичный обитатель северных хвойных лесов, также часто, как и желна, трудится на елях, пихтах и соснах. За зиму он выдалбливает множество мелких и сравнительно узких конусовидных пробоин в коре и древесине. Трехпалый дятел, подобно врачу, «выслушивает» и «выстукивает» больное дерево, определяя местоположение ходов и зимовочных камер короедов. При этом конец клюва оставляет много коротких и узких черточек, более коротких и узких, чем у желны. Эти следы легких «ударов выстукивания», подобно венцу, окружают глубокие пробоины, соответствующие местам, где были обнаружены, выдолблены и съедены оцепеневшие личинки короедов. (Сравни с рис. 180.) Другие виды остающихся на зиму дятлов приспособились к охоте на вредителей главным образом лиственных пород: белоспинный дятел чаще других долбит кору берез и осин, тополей, ив и трухлявые стволы некоторых других деревьев. Большой пестрый дятел почти всю зиму кормится семенами ели и сосны; целые кучи разбитых, взъерошенных шишек темнеют весной на земле под его «кузницами» или «станками».
Осматривая следы зимней работы дятлов и проведя некоторые подсчеты, не трудно убедиться, какое огромное количество насекомых уничтожают эти птицы.
Рис. 180. Кусок коры березы 8. 12 см со следами «выстукивания» и шестью зимовочными «колыбельками» личинок заболонника, вскрытыми белоспинным дятлом (ум. на 1/2). Костромская обл. Зима 1935/1936 г.
Так, например, в Костромской области на одном участке спелого березового насаждения, сильно зараженного березовым заболонником, я нашел множество следов работы белоспинных дятлов. Подсчет зимовочных «колыбелек», из которых птицы извлекли личинки, и количества уцелевших камер показал, что на поваленных березах, являвшихся своего рода рассадниками насекомых, белоспинные дятлы за зиму съели 92,1 % личинок заболонников. (Уцелевшие 7,9 % личинок находились на боковых сторонах упавших стволов, где дятлу долбить кору неудобно; на нижней — сырой стороне стволов эти насекомые не заводятся.) Еще большее значение имеет осенняя и зимняя «работа» дятлов, залетающих во время кочевок в плодовые сады, лесные питомники и полезащитные лесные полосы степного юга, где эти птицы летом совсем не водятся или крайне малочисленны. Древесные породы в условиях степи и полупустыни имеют много опаснейших врагов из мира насекомых; борьба с некоторыми из них очень трудна. Пользуясь изучением следов, мне удалось выяснить, что, например, за сезон 1948/49 г. бродячие дятлы провели большую «работу» по истреблению вредителей в посадках Богдинского опытного пункта (полупустыня Заволжской части Астраханской обл.). Здесь дятлы освободили от личинок златок, стеклянниц и древесниц 38,6 % пирамидальных и 65 % канадских тополей из общего числа деревьев, имевших следы обитания вредителей