– Никто не желает этого больше, чем я, – мрачно сказал Винс. – Приношу тебе свои извинения, Мэриан, я никогда не объяснял тебе...
– Я не хочу слышать об этом. Сейчас у нас настоящее, а прошлое позади. Не будем ворошить все это, Винс, будем идти вперед. Ты мой брат, и я никогда не поворачивалась к тебе спиной, я всегда верила, что ты сможешь быть хорошим человеком. Какие бы ошибки не совершал, это в прошлом. Я горжусь, что ты в Вашингтоне, Бог знает, как нам нужны хорошие люди именно там. А теперь я хочу поговорить с твоей женой, если что-то и придает мне уверенность в твоем возмужании, так это твоя женитьба на Кларе.
С улыбкой Винс смотрел, как она просунула свою руку под руку Фреда и удалилась. Он продолжал улыбаться, когда к нему подошел Уильям.
– Старый домашний уик-энд, – сказал Уильям. – Должен сказать, приятно видеть всю семью в сборе. Ну, большую часть семьи... – Он взял бокал с водкой и тоником, предложенный официантом. – Жаль, Чарльз не смог прийти, он что, слишком занят?
– Я его не приглашал, – ответил Винс. – Я собираюсь говорить о нем сегодня вечером и подумал, лучше, если его здесь не будет.
Левая бровь Уильяма поднялась.
– Ты мог бы дать ему возможность решить самому, прийти или нет.
– Я не мог. Я слишком беспокоюсь о нем. Я, действительно, думал, что так будет лучше, Уильям.
Бровь Уильяма оставалась поднятой.
– Это похоже на тебя, – сказал он наконец. Было ясно, что ему не верилось, будто Винс мог думать о других. – Знаешь, он приедет сюда на Рождество. И кое-кто еще. Ужин у Гейл и Лео.
– Все приедут? – Винс выглядел удивленным. Он не мог допустить, чтобы кто-либо из них узнал, что Кит держит его в курсе дел. – Семья никогда не приезжала сюда на Рождество, мы всегда проводили его в Лейк Форесте, а потом все куда-нибудь уезжали. Ты всегда отправлялся на один из морских курортов.
– Да, но сейчас я здесь. И еще кое-кто приедет в ближайшие дни. На ужине нас будет человек восемнадцать. Это приятная перспектива, уже давно мы не собирались за столом в таком количестве, знаешь, я особенно не задумывался над этим, но мне кажется, это из-за Анны. – Он помолчал немного, изучая непроницаемое лицо Винса. – Всем любопытно узнать о ней, но не только это: они ее любят и им нравится находиться рядом с ней. Когда Анна входит в комнату, накатывает какая-то волна, если ты понимаешь, что я имею в виду. Она не любит подпускать кого-либо слишком близко, но видно, как они тянутся к ней. Это чертовски обворожительно: она смотрит вокруг, как будто что-то знает, как будто владеет секретом, который остальные надеются найти. В любом случае, она делает все более интересным, и могу поклясться, именно поэтому мы собираемся здесь, а не отправляемся на какой-нибудь курорт в Европе. А как насчет тебя и Клары? Гейл найдет место за столом.
– Нет.
Винс допил свой стакан виски с содовой и сделал нетерпеливый жест официанту, чтобы тот подал ему еще один. Он задумчиво склонил голову, ожидая новую порцию напитка. «Как будто владеет секретом». Что здесь происходило? Уильям знал, в чем заключался ее секрет, какую игру он ведет? Она делает все более интересным. Анна что-то знала. И Уильям закидывал удочку, чтобы узнать, как Винс будет реагировать. Ладно, Уильям ничего не получит. Винс мастерски умел ничего не выдавать.
Однако, что-то происходило. До сих пор у него складывалось впечатление, будто он начал понимать, что она имела в виду, когда говорила о своем нежелании возвращать прошлое, что она была готова забыть свою безумную мысль о мести. Но теперь Винс знал, что это не так. Это было бы слишком просто для такой скрытной особы, как Анна. «Как будто владеет секретом». Сука, дает всем знать, что у нее есть какой-то секрет, намекала, высказывала всякие предположения, готовя их к тому дню, когда швырнет свою бомбу. Сука, ничего не забывает. Он это знал. И он тоже не забудет.
Винс взял стакан у официанта и повернулся к Уильяму.
– Нет, мы не сможем приехать сюда, извини, мы должны быть во Флориде с несколькими друзьями. Очень жаль, я только-только начинаю сознавать, как сильно я скучал по вас, и идея семейного Рождества чудесна. Может быть, в следующем году мы это сделаем, слишком давно мы не поднимали все вместе бокалов на Новый год. Ее здесь нет в этот уик-энд?
– Ты имеешь в виду Анну? Нет, ее не будет, она приедет на пять дней во время Рождества, и это самое большее, что она может выкроить. Чрезвычайно успешно работает, ты знаешь, на вершине в своем деле – ну, тебе известно, что она сделала для Доры – и сделала это своими силами. Мне кажется, она работает слишком много, загружена судебными делами и не оставляет времени для общественной жизни, особенно в последние несколько недель, но это удивительная молодая женщина, и я очень люблю ее. Как и все мы. Да, я хотел спросить тебя о Вашингтоне, но, кажется, я все обговорил и успел проголодаться. Когда они собираются подавать ужин?
– Сейчас. Мы можем поговорить о Вашингтоне после обеда, если хочешь. У меня есть в запасе несколько историй, от которых волосы встанут дыбом. Конечно, нельзя ссылаться на меня, что бы я ни говорил, но ты хорошо проведешь время за таким разговором.
Уильям хмыкнул.
– Иногда я оказываюсь очень хорошим слушателем.
Они расселись вокруг стола, и Винс со своего места предложил тост.
– За Четемов и в память Итана. Он был великим человеком и всем сердцем радел за каждого из нас. Я предлагаю тост за этот дух любви и заботы, который я не принимал всерьез, когда был молодым. – Он замолчал на мгновение и откашлялся. – Извините, не думал, что окажусь таким чувствительным. Я отбросил многое из того, что сделало Четемов замечательной семьей, и потом сожалел об этом, и я прошу у вас прощения. Я надеюсь, что мы с Кларой станем частицей семьи Четемов, о чем каждый из нас думал, когда мы размышляли о том лучшем, что может быть в семье.
Установилась долгая тишина. Нина вытирала слезы. Мэриан смотрела на Винса с удивлением и восхищением.
– Хорошо, хорошо, – громыхал Уильям.
Лео смотрел на Гейл, которая застыла, как изваяние, над своей тарелкой.
Клара с радостью и любовью улыбалась Винсу. Тот вкратце рассказал ей всю историю, когда они познакомились: как он восстал против власти отца в доме и в бизнесе, и, наконец, в порыве продал свои акции, ушел из дома и постепенно потерял связь со всеми, кроме Чарльза. Когда он планировал этот ужин, она мягко настояла, чтобы муж извинился перед ними. Клара понимала Винса. Ему нужен был кто-то, кто подсказал бы ему, как вести себя с людьми. Потому что каким бы блестящим и проницательным он ни был, заботясь о благосостоянии страны, Винс не понимал людей. Клара об этом знала. Это оказалось странным изъяном в человеке, совершенном во всех остальных отношениях. Но он нашел ее, и она знала, что смогла бы научить его вести себя так, чтобы повсюду его путь был ровным. Она будет собакой-поводырем Винса, которая проведет его через заросли человеческих взаимоотношений. В этом состояла ее миссия.
– О ком я действительно хочу поговорить, так это о Чарльзе, – сказал Винс после того, как официант подал суп и вышел из комнаты. – Я страшно беспокоюсь о нем. Он довольно часто приезжает ко мне в Вашингтон, и откровенен со мной, как только брат может быть честен и откровенен. Я привык думать о нем, как об одном из самых лучших людей, которых когда-либо знал. Но у него есть также и серьезные недостатки и поэтому он попал в такое затруднительное положение. И я хочу помочь ему.
Винс сделал паузу и немного отодвинул от себя тарелку с супом.
– Я должен помочь ему. Меня удручает, что один из нас сталкивается с такими ужасными проблемами. И я люблю его. Он гораздо старше меня, но мы всегда были близки. Мы лучшие из друзей. Но я собираюсь быть очень честным на этот счет – я думал об этом не один месяц, и мы не можем помочь ему, закрывая глаза, чтобы не видеть явного – Чарльз слабый человек. И испуганный. Он не может предпринимать решительных действий. Иногда вообще ничего не может предпринимать – потому что уверен: результат будет плохим. Довольно часто он оказывался прав, что делало его еще более неуверенным. Как раз в этом году, если взять свежий пример, он принял важнейшее решение и настоял на нем, это оказалось катастрофой. Это случай с разработкой участка Дирстрим в Северо-Западном пригороде Чикаго, который зависел от так и не построенной магистрали. Все вы знаете эту историю.
Он обвел глазами сидящих за столом. Никто не ел, все слушали.
– Настоящие проблемы начались, когда отец утратил интерес к «Четем Девелопмент» и всю свою энергию направил на Тамарак. Бедный Чарльз остался один, и – надо быть честными – никто из нас не помог ему. Мы позволили отцу создать компанию, но не захотели вмешаться и отстранить Чарльза, когда тот развалил ее. Уильяму нравилось работать несколько часов в день, а остальное время писать письма; Нина пыталась найти возлюбленного человека, который любил бы ее так сильно, как ей это было нужно и чего она заслуживала; Мэриан и Фред хотели, чтобы компания была большой, и знали, как управлять ею, но не хотели заняться ею...
– Фред хотел, – вставила Мэриан.
– При соответствующих обстоятельствах, – быстро добавил Фред. – Не сам я, конечно, Уолтер хотел продвинуться в компании... муж моей сестры Розы, – пояснил он для Клары. – Мы не испытывали никакой радости, наблюдая как компания приходит в упадок, но я не мог оттолкнуть Чарльза; ведь все-таки он старший сын, а Уолтер и я – мы лишь женились на женщинах из этой семьи.
– Какими бы ни были причины, – непринужденно сказал Винс, обходя тот факт, что Итану не нравился Фред и тот не допускал его к руководству, хотя Фред нацелился на место Винса задолго до того, как Итан выставил его, – все мы позволили Чарльзу привести компанию в упадок. Я никого не обвиняю – все мы заняты и у всех свои проблемы, но факт остается фактом – мы покинули его. И должен сказать вам, мне его жаль. Несколько недель тому назад, когда он приезжал в Вашингтон, привез мне последний финансовый отчет «Четем Девелопмент». Я знаю, все вы его видели, но позвольт