Это была весьма странная пара, поэтому я и обратил на них внимание. Один молодой и сильный, второй — старый и дряхлый. Они не были похожи на отца и сына, более того, вряд ли были людьми одного круга.
Старик, совсем лысый, с синевато-багровым шрамом на голове, протянувшимся до половины лица и деформировавшим его, был в старом твидовом костюме серого цвета, очевидно сшитым у портного. Я решил, что костюм наверняка был сшит для другого человека, либо, возможно, для него самого в молодости, ибо его худосочное тело почти потерялось в нем. Да и двигался старик, как потерявшийся во времени и пространстве.
На молодом были джинсы «мэвис» и черный свитер, подчеркивавший его плечи. Они действительно были настолько широки, что голова казалась чересчур маленькой. Парень заметил что я разглядываю его, и с вызовом посмотрел на меня. Его глаза напомнили мне некоторых знакомых неудачников;, эти глаза глядели на мир сквозь окна с решетками, отделявшими их от всех других людей.
Полная блондинка в оранжевом платье, получив у них деньги, выбила чек. Молодой человек взял сдачу, и старик в твидовом костюме вцепился в его руку, совсем как это делают слепые или инвалиды.
Блондинка распахнула перед ними дверь и, словно отвечая на заданный вопрос, указала рукой вдоль пляжа на юг.
Когда она принесла мне меню, я поинтересовался, кто это были.
— Первый раз их вижу... Должно быть, туристы: совершенно не представляют, как пройти в Пойнт. За последние два дня сюда понаехало слишком много визитеров.
Она оценивающе оглядела меня.
— Вы сами здесь новенький. Не из тех ли аварийных монтажников, которые примчались сюда из-за нефти?
— Нет, я тоже всего лишь турист.
— Ну что ж, вы прибыли в отличное место.
Она самодовольно осмотрела свои владения.
— Я Бланш, если вас это интересует. Вам чего-нибудь выпить? Я всегда сразу подаю двойные порции, в этом секрет моего успеха.
Я заказал «бурбон», а потом допустил ошибку, попросив подать рыбу. От нее несло нефтью. Отведав лишь половину обеда, я вышел на улицу.
Глава 2
Прибой усилился, и я боялся, что к завтрашнему утру он принесет нефть и она наступит на пляж.
Я решил пройтись по берегу и направился к югу, ведь именно туда и пошла женщина с чонгой.
Закат расплескался по воде и расцветил все небо, уже успевшее сменить несколько оттенков. Сейчас оно было светлое, сиреневато-серое. Ощущение такое, что идешь под сводами гигантской пещеры, в которой горят скрытые светильники.
Я подошел к тому месту, где береговая линия делала крутой поворот, огибая утес, круто вздымавшийся над берегом. Несколько любителей сёрфинга ожидали на воде последнего большого вала. Я наблюдал' за ними до тех пор, пока набежавшая высокая волна не подхватила их всех. Крупный баклан летел над водой, словно выполняя специальное задание.
Я прошел еще с полмили. Пляж, ограниченный волнами прилива и обрывистой скалой, становился все уже и уже. В этом месте скала достигала высоты семнадцати-двадцати метров, к домам поднимались извилистые тропинки и сомнительной прочности ступеньки, дома же прилепились к самой вершине.
Я решил, что дальше идти нельзя, меня может настигнуть прилив. Уже сгустились сумерки, а навстречу им вставало море.
Метрах в двухстах передо мной по всему пляжу лежало нагромождение камней. Я решил дойти до них, а затем вернуться назад. Утес и валявшиеся у его подножия камни в сумерках, казалось, таили в себе опасность.
Довольно высоко среди камней виднелась какая-то фигура. Приблизившись, я разглядел, что это были женщина, я даже расслышал сквозь грохот прибоя ее плач. Она сразу же отвернулась от меня, но все же я узнал ее.
Я подошел ближе. Она сидела совершенно неподвижно, подобно какому-то предмету, застрявшему между камней.
— Что-то случилось?
Она на вздохе перестала плакать, словно проглотила собственные слезы, и, не смотря на меня, проговорила!
— Нет, ничего не случилось.
— Птица умерла?
— Да.— Голос у нее был высокий и напряженный,— Теперь вы удовлетворены?
— Чтобы меня удовлетворить, надо многое... Вы не собираетесь перейти в менее опасное место?
Сначала она никак не реагировала на вопрос, затем медленно обернулась, и влажные глаза блеснули в сумеречном свете.
— Мне здесь нравится. Я надеюсь, прилив поднимется и унесет меня.
— Только потому, что погибла одна чонга? Но ведь из-за нефти должно погибнуть еще множество всякой живности...
— Перестаньте говорить о смерти, прошу вас! — Она с трудом выбралась из своей расселины и поднялась.— Кто вы такой? Вас кто-то послал сюда разыскать меня?
— Нет, я пришел по собственному желанию.
— Вы следили за мной?
— Боже упаси, я просто прогуливался.
Подошла большая волна и ударила о камни. Я почувствовал на лице холодные брызги.
— Не считаете ли вы, что разумнее уйти отсюда?
Она с непонятным отчаянием оглянулась, затем посмотрела вверх, где над ее головой, словно угроза, навис дом с остроконечной крышей.
— Я не знаю, куда идти...
— Я думал, что вы живете где-то здесь, поблизости.
— Нет.— Она немного помолчала.— А вы где живете?
— В Лос-Анджелесе. Вест Лос-Анджелесе.
Глаза ее оживились, как будто она приняла решение,
— Я тоже.
Я не совсем поверил в такое совпадение, но решил его принять и посмотреть, к чему это приведет. ,
— У вас есть машина?
— Нет.
— Я отвезу вас домой.
Она покорно пошла со мной. По дороге сказала, что ее зовут Лорел Руссо, миссис Томас Руссо. Я назвал себя: Лью Арчер. Что-то в сложившейся ситуации вынудило меня скрыть, что я частный детектив.
Не успели мы добраться до конца отвесной скалы, где заворачивал пляж, как набежала сильная волна, окатила наши ноги и доставила на берег последнего сёрфера. Он присоединился к компании остальных, которые собрались вокруг костра, разложенного под сводами естественной пещеры.
Несмотря на сумерки, пляж еще не опустел, одни вели тихие беседы, другие будто чего-то молча ожидали. Мы постояли вместе с ними в полутьме. Океан и его берега никогда не бывают совершенно темными, вода собирает свет, как зеркало телескопа.
Женщина стояла так близко от меня, что я ощущал ее дыхание, но все же мне казалось, что ее отделяло от окружающих огромное расстояние, измеряемое астрономическими единицами. По-видимому, она тоже это чувствовала. Она схватила меня за руку, ее пальцы были ледяными.
На пристани появился широкоплечий молодой человек в черном свитере, на которого я обратил внимание еще в ресторане Бланш. Он спрыгнул на песок и пошел нам навстречу. Движения его были какие-то неуклюжие, передвигался он, как заводная механическая игрушка.
Юноша остановился и с каким-то злобным возбуждением устремил взгляд на женщину. Держась, за мою руку, она повернулась и потянула к дороге, вцепившись в меня крепко и судорожно совсем как напуганный ребенок. Молодой человек стоял и наблюдал, как мы удаляемся.
При свете уличных фонарей я хорошенько рассмотрел свою спутницу. Судя по глазам, у нее было шоковое состояние.
— Кто он такой?
— Не знаю.
— Тогда почему же вы его боитесь?
— Я всего боюсь... Такой период... Давайте поставим на этом точку.
— Но это не Том Руссо, ваш муж?
— Нет, конечно.
Она дрожала. Я достал из багажника своей машины старый плащ и накинул ей на плечи. Она не только не поблагодарила меня, но даже не взглянула в мою сторону.
Я пристроился в хвост машин, пока не добрался до свободной дороги. Движение в северном направлении не было интенсивным, зато навстречу нам из Лос-Анджелеса тянулась непрерывная цепь огней фар, словно у города появилась дыра, из которой происходила утечка света.
Глава 3
Моя спутница ехала в полном молчании, и я не осмеливался его нарушить. Время от времени я поглядывал на ее лицо, выражение которого постоянно менялось, переходя от горя и страха к растерянности и холодному безразличию. Мне было любопытно, чем вызваны эти перемены, и не явилось ли это просто плодом игры моего воображения в сочетании с освещением.
Мы выбрались из потока машин у поворота на Вест Лос-Анджелес.
Она заговорила тоненьким напряженным голоском:
— Где вы живете, мистер...
— Арчер,— подсказали.— Моя квартира в нескольких кварталах отсюда.
— Вы не станете возражать, если я от вас позвоню мужу? Он меня не ждет. Я гостила у родственников.
Мне надо было просто спросить, где живет ее муж, и отвезти ее туда, но я повез ее. к себе.
Она стояла в моей гостиной и оглядывалась. Мой старый плащ висел на ее плечах. Ее бесцеремонность заставила меня задуматься о ее происхождении. Очевидно, в ее семье были деньги, и притом немалые.
Я указал ей на телефон на письменном столе, сам же пошел в спальню распаковывать рюкзак. Когда я вернулся, молодая женщина все еще стояла у аппарата. Черная трубка была прижата к ее голове, словно хирургический прибор, который оттянул всю кровь от ее лица.
Я понял, что разговор закончился, когда она осторожно опустила телефонную трубку и бессильно уронила голову на руки. Ее волосы волной рассыпались по плечам.
Я некоторое время стоял, наблюдая за ней, не желая вмешиваться в ее переживания. Было ясно, что она в отчаянии. Самое же странное, в моей комнате она выглядела совершенно естественно.
Через несколько минут она подняла голову. Лицо было бледное, похожее на маску.
— Извините, я не знала, что вы здесь.
— Не надо извиняться...
— Я была вынуждена. Том за мной не приедет. У него женщина, она подходила к телефону.
— А как насчет родственников, у которых вы гостили?
— Никак.
Она осмотрелась с таким видом, будто ее жизнь неожиданно сузилась.
— Вы упоминали о своей семье. Говорили, что они занимаются нефтью.
— Вы, должно быть, неверно поняли меня. Если хотите знать, я устала от ваших вопросов.