— Да, в ресторане. Бланш на пристани, вчера часов в семь вечера. Второй мужчина был намного моложе, лет тридцати с небольшим. Роста от среднего до высокого, широкие плечи, темные волосы и глаза. Он был в черном свитере с высоким воротником.
Долан отошел от дерева.
— Короче говоря, похож на мужчину, уехавшего на «фэлконе»? Но сейчас у него ранена нога.
— Вот почему я и говорил о возможной связи...
Глава 22
Ключи от «кадиллака» Джека Леннокса находились в машине, поэтому я ею воспользовался. Но вместо того чтобы ехать на север, в Пасифик Пойнт, я направился на юг, в Эл Ранчо, где жил его отец.
С тех пор как я видел это место, оно сильно изменилось: у входа были установлены ворота с электронным управлением. Вооруженный до зубов сторож отказался впустить меня, пока не позвонил Вильяму Ленноксу домой. Только после этого он вышел из своей будки с самым любезным выражением лица.
— О’кей, мистер Арчер. Мистер Леннокс сказал; что вы можете немедленно проехать. Знаете, как найти его дом?
— Нет, не знаю.
Он подвел меня к крупномасштабной карте, прикрепленной к стенке его конторы.
— У дальнего края площадки для игры в гольф надо будет повернуть налево. Справа вы оставите помещение школы Ривер Бэлли. Оттуда — прямо на холм, на вершине которого имеется почтовый ящик Ленноксов.
Я точно последовал .его указаниям, обратив особое внимание на школу. Она занимала с десяток приземистых деревянных зданий под красными черепичными крышами, казавшихся малюсенькими из-за гигантских дубов, окружавших их. Хотя я никогда не бывал в этой школе, она вызвала у меня неприятные ассоциации: ведь и Лорел, и Элизабет здесь учились. И я невольно задумался над тем, что бы из меня получилось, если бы я вырос под защитой таких тенистых деревьев.
Я остановил машину возле почтового ящика Ленноксов, который был сделан из камня и прикреплен к каменной ограде, тянувшейся параллельно берегу в обоих направлениях насколько охватывал глаз. На лужайке за оградой паслись лошади, похожие на скаковых, а одна, гнедая, бегала неровными кругами просто для своего удовольствия. Внезапно она остановилась у ограды в сотне метров от меня.
И тут я заметил женщину, стоявшую за оградой. Она была в костюме для верховой езды, дополненном изысканным сомбреро, и держала в руке хлыст с длинной ручкой. Женщина взмахивала *м в воздухе, и лошадь начинала новый круг, выгнув дугой шею и покачивая головой совсем как цирковая.
Я прибавил шагу и подошел к женщине.
— Какая прекрасная лошадь!
Женщина холодно оглядела меня с ног до головы:
— Да, неплохая.
Женщина была весьма привлекательна, лет сорока с небольшим, старающаяся изо всех сил сохранить остатки молодости. Ее талию, перехваченную широким западным ремнем, казалось, можно было обхватить пальцами обеих рук, однако ее глаза смотрели на вас так, что лучше было не рисковать.
— Моя фамилия Арчер. Мне хотелось бы видеть мистера Леннокса.
Голос ее сразу же зазвучал резко:
—. Он вас ожидает?
— Да.
— Вы детектив?
— Да.
Она взглянула вдоль ограды на «кадиллак»,
— Это машина Джека Леннокса?
— Да.
— Что с ним случилось?
— В него стреляли.
— Рана смертельная?
— Не знаю. Вряд ли.
Она окинула меня взглядом, но так бесстрастно, что я не мог определить, огорчил ее или обрадовал мой ответ. Глаза ее немного потеплели, когда к ней подбежала кобыла, дробно стуча копытами. Женщина прислонила хлыст к забору и принялась гладить лошадь по носу, потом отогнала ее на лужайку и вновь обратила свое внимание на меня:
— Кто-нибудь из членов семьи стрелял в Джека?
— Нет.
Глаза ее стали жесткими.
— Вам вовсе не обязательно отвечать на мои вопросы так односложно. Я миссис Хэнгуд, и меня волнует случившееся. Я пытаюсь оградить от неприятностей моего мужа— мистера Леннокса.
— Вашего мужа?
— Я оговорилась. Мы еще не женаты, но я серьезно отношусь к своим обязанностям. Хотите верьте, хотите нет, я стараюсь сплотить семью.
— Зачем?
— Потому что этого хочет Вильям. Так что случилось с Джеком?
Я поведал ей обо всем через каменную ограду, пока мы шли к «кадиллаку». Она поднялась на ступеньку,-перешла на внешнюю сторону изгороди и села рядом со мной в машину.
— Джек всегда был необузданным и импульсивным. Ему не следовало ехать одному.
— Знаю, но он твердо решил, ну а потом Лорел ведь его дочь.
— Этого никто не оспаривает.
— Вы давно знаете Лорел?
— Да, очень давно. Но, пожалуйста, не пытайтесь меня допрашивать.
— Я и не пытаюсь.
— Разве? А мне показалось, что пытаетесь. Я ведь не ваша задача, и даже не часть ее.
— Но, возможно, вы часть ее решения.
Она быстро улыбнулась, зубы ее сверкнули наподобие кинжала, выхваченного из ножен.
— Откровенно говоря, я с вами согласна. Давайте внесем ясность в один вопрос: я люблю Вильяма Леннокса, и намного больше любого из его родственников, включая и жену.
Мы поехали по дороге вдоль лужайки. В одном месте наш путь был загорожен бульдозером, и мне пришлось маневрировать громоздким «кадиллаком», чтобы миновать эту преграду.
Дом стоял на возвышении над берегом. Он был двухэтажный, белый с красной черепичной крышей и очень длинный, протянувшийся на десятки метров по обе стороны от главного входа.
Миссис Хэнгуд провела меня в комнату с дубовыми панелями,- обставленную в стиле средневекового замка: с высокими стульями и массивным столом, кушетками, слишком громоздкими для одного человека. Оставив меня одного, она отправилась на поиски Вильяма Леннокса.
Я стоял возле огромного окна и любовался океаном. День был удивительно ясный, и я мог следить почти до самого горизонта за полетом птиц над прозрачными волнами, увенчанными белыми барашками. Дальше к северу цвет воды менялся от голубого к коричневому, и море казалось плоским и инертным. Пятно нефти* передвигалось к югу вместе с течением от Пасифик Пойнта.
Вильям Леннокс вошел в комнату вместе с миссис Хэнгуд. Хотя они не держались за руки и даже не стояли рядом, я не сомневался, что они составляют единое целое. В их позах была известная гордость.
Вильям Леннокс ростом был ниже сына, но такого человека, как он, нельзя было не заметить. Он был в белой рубашке с зеленым кантом у ворота и держался подчеркнуто прямо, высоко подняв седую голову.
Он подошел ко мне с протянутой для пожатия рукой. Она у него была узкая и хрупкая, с набухшими голубыми венами. Из-под морщинистых век на меня смотрели глаза, подобно голубым фонарям, прикрытым экранами.
— Мистер Арчер? Как поживаете? — Его рукопожатие было крепким.— Могу ли я предложить вам чего-нибудь выпить? '
— Нет, благодарю вас, на работе я не пью.
— Вы слишком строгих правил,— сухо заметила женщина.
Старик откашлялся.
— Конни сказала, что в моего сына стреляли. Ранение серьезное?
— Пуля задела голову над ухом, но, похоже, в череп не проникла. Я сразу же вызвал «скорую помощь», и его увезли в больницу Пасифик Пойнта. Стрелявший был тоже ранен, но скрылся с деньгами.
— В него стрелял Джек?
— Очевидно. Попал ему в ногу.
— Где же вы были, когда все это происходило?
Голос его звучал ровно и спокойно, зато глаза буквально меня сжигали.
— Примерно в километре от этого места, на вершине холма.
И я объяснил почему.
Лицо Леннокса сначала побагровело, потом побледнело.
— Все это было из рук вон плохо организовано. Вас я не виню, мистер Арчер. Виновата во всем моя жена и ее глупый поверенный. Мне следовало самому, туда отправиться.
— И быть застреленным? — спросила Конни Хэнгуд.
— Сперва я бы его застрелил, разнес бы ему голову!
Женщина дотронулась до его руки, напоминая, что не следует волноваться. Он глубоко вздохнул и отвернулся. Прошел по комнате, минуту постоял в раздумье, глядя на стену.
— Работники ФБР были вызваны?
— Нет.
— Почему нет? О чем думает Сильвия?
— Старается спасти внучку.
— Это не спасение, а черт знает что! — Он сердито посмотрел на меня: — Уже не вы ли ей это посоветовали?
— Да, я не советовал их привлекать. И полиции я до сих пор не рассказал до конца эту историю.
— Почему?
— Не волнуйся, Вильям,— снова забеспокоилась Конни,—- почему бы нам не сесть и не расслабиться немного?
— Я предпочитаю стоять.— Он обратился ко мне: — Я не нахожу оснований скрывать эту историю от ФБР или от полиции,
— Может быть, вы не пожелаете выслушать мои соображения.
— Наоборот, я настаиваю, чтобы вы их сообщили.
— Что ж, дело ваше. Могу ли я говорить в присутствии миссис Хэнгуд?
— Да, хватит тянуть время.
— Это может оказаться не похищением в обычном смысле. Мне почему-то не верится, что это настоящее похищение.
— Тогда что же это такое, черт возьми?!
— Не знаю. Но вчера вечером я узнал о том, что
Лорел однажды участвовала в подобной истории. Когда ей было пятнадцать или шестнадцать лет, она сбежала с каким-то мальчишкой в Лас-Вегас, Они вдвоем запросили с родителей Лорел выкуп в тысячу долларов, если не ошибаюсь. И получили эти деньги.
Леннокс исподлобья посмотрел на меня:
— Про эту историю мне, разумеется, известно. Вернее, про побег. Но о выкупе Джек ничего мне не говорил.
— Он и не мог рассказать,— тут же вмешалась Конни.— Да и на этот раз он не хотел посвящать тебя в свои дела. Просто Сильвия не смогла сразу выложить сто тысяч наличными, поэтому они были вынуждены обратиться к тебе.
Он затряс головой, будто ее слова были насекомыми, напавшими на него.
— Я не верю, что Лорел способна на такой поступок! Она не авантюристка! К тому же, если бы ей понадобились деньги, она могла бы обратиться Ко мне, и я бы ей не отказал.
— Ну нет, она побаивается тебя,— не уступала женщина.— Всегда боялась тебя, с самого детства. Не забывай, что ей не впервой выкидывать такой трюк в отношении своих родителей.'