Согласно легенде, придуманной Ильрохиром, по стране горцев транзитом перемещалась этилийская дворянка Хлоэтин – дочь старшего Дома ар’Сольт, одного из сильнейших родов Этилии, связанного с королевским Домом эн’Лаэт дальними родственными узами. Сопровождала высокородную эльфийку ее подруга и родственница, входившая в более бедный, но не менее благородный, нежели Дом ар’Сольт, род.
Обе дамы были чудо как хороши, что неудивительно, так как неземная красота – визитная карточка старшего народа. Одна из дам глядела на почтенную публику холодными надменными глазами существа, познавшего этот мир и успевшего не только пресытиться им, но и разочароваться в нем. Вторая же, попроще и понаивней, осматривалась вокруг с живейшим интересом, опаляя окружающих взором, полным внутреннего огня и жгучего желания, которое умудренные жизненным опытом господа принимали за желание избавиться от опеки докучливой родственницы и окунуться в бушующий океан плотских утех. На самом же деле взгляд юной эльфийки полыхал, как бы прозаично это ни звучало, от сильнейшего голода, который разгорался при виде длинных столов, расставленных вдоль стен и забитых снедью. Высокородной эльфийской дщери банально хотелось жрать. В последнее время ее меню составляли сырые овощи и отварная куриная грудка. В весьма умеренных количествах. И находилось же такое добро в тех трактирах, которые попадались на пути! Сейчас же она намеревалась скрыться от глаз вездесущей Хлои и набить, наконец, желудок под завязку.
Прием в доме градоначальника был в самом разгаре. А это значило, что торжественная часть благополучно подошла к концу и гости могли веселиться в свое удовольствие, кружа по бальному залу в танце, либо же поглощая всевозможные яства, которые имелись в изобилии. Градоначальник, почтенный лорд Дортрейд, не устоял перед просьбами дражайшей супруги и организовал бал, куда пригласил иностранных гостей, по воле случая оказавшихся в их провинциальном захолустье. Собственно, ради иностранных гостей этот бал и затевался. Уважаемая леди Дортрейд тосковала вдали от столицы и всячески старалась разнообразить жизнь местного светского общества, насколько это вообще было возможно при таком удалении от цивилизации.
Буквально пару дней назад подруга леди Дортрейд, госпожа Мозель, посетила салон градоначальницы и принесла интереснейшую новость, всколыхнувшую дремотный быт уездного общества. В единственной приличной гостинице города остановилась презанятная компания: две эльфийские дамы, судя по экипажу, нарядам и сопровождению, входившие в круг этилийской знати. Госпожа Мозель совершенно случайно оказалась в той части города, куда занесло заезжих эльфов, и лично наблюдала за тем, как они определялись на постой. Госпожа Мозель не была бы собой, если бы не проследовала в ту самую гостиницу, дабы перекинуться парой слов с управляющим, а если повезет, то и с самими гостями.
Госпожа Мозель на везение не жаловалась. И вот что ей удалось выяснить. Одна из эльфиек, та, что постарше, хотя вы, конечно, понимаете: определить возраст эльфа – задача не из простых, так ведь и госпожа Мозель не пальцем… кхм… не первый год на свете живет. Так вот, одна из эльфиек, леди Хлоэтин, приходится родственницей едва ли не самой королеве Валир, то есть чистотой крови и породой может соперничать с Драгоном – любимым и единственным этилийским жеребцом градоначальника, купленным в прошлом году за баснословную сумму на зависть всем соседям. Вторая же эльфийка – леди Дариэла – менее знатна и приходится дальней родственницей леди Хлоэтин. Последняя взяла ее в вояж по государствам, лояльно настроенным к Этилийскому королевству, дабы расширить кругозор юной леди. Леди Дариэла, нужно отметить, особа довольно непосредственная, если не сказать простоватая, но при этом, безусловно, очаровательная. Обе дамы крайне утомлены странствием и готовы задержаться в городе на неопределенное время. К счастью, окрестные виды они находят весьма милыми, а местное население – радушным.
Градоправительница ухватилась за неожиданную новость и развила кипучую деятельность при поддержке своей подруги. То есть как «подруги»… В былое время, в пору юности, когда леди Дортрейд блистала на столичных балах и перед ней были открыты двери лучших домов Ворланда, она и мысли бы не допустила о том, чтобы приятельствовать – да что там, даже здороваться! – с купчихой. И пусть господин Мозель являлся человеком более чем достойным, и одним из главных его достоинств было многомиллионное состояние, растущее из года в год, но он не принадлежал к тому кругу, в который леди Дортрейд входила по праву рождения. Здесь же, в провинциальной глуши, семейство Мозель стало костяком местного общества, в котором вращались не только мелкопоместные дворяне, но и крупные купцы и наиболее зажиточные горожане.
Леди Дортрейд была женщиной благоразумной, а посему, обзаведясь новым статусом, к которому прилагался старый супруг, решила не изображать из себя королеву в изгнании, а принялась внедряться в городское общество, дабы стать неофициальной его главой. Она всячески привечала госпожу Мозель, которой не могло не льстить такое внимание, хоть она и догадывалась о причинах интереса градоправительницы к своей скромной персоне, поскольку женщиной была неглупой и повидавшей на своем веку человеческой грязи с излишком. Но, как известно, миром правят деньги, а уж этого добра у господина Мозеля имелось предостаточно. Сейчас он по настоянию супруги занимался приобретением дворянского титула, и не за горами был тот миг, когда госпожа Мозель станет леди Мозель и сможет общаться со своей подругой на равных.
Так или иначе, уже сейчас госпожа Мозель заставила леди Дортрейд считаться с ней и уважать ее мнение. И теперь, движимая дружеским порывом, предлагала воспользоваться случаем и в очередной раз показать местному обществу, что дом градоправителя, как и прежде, является центром культуры и межрасовой толерантности. К слову о толерантности: в городе проживало несколько крупных гномьих общин, но о том, чтобы приглашать их глав на прием, посвященный дружбе народов, у дам не возникло и мысли.
Градоправитель за семейным ужином внимательно выслушал супругу. Он тер седые виски, силясь понять, почему весть о двух эльфийках, забредших в их город, вызывает у него смутное чувство тревоги. Чем могли потревожить почтенного градоправителя две, безусловно, достойные уважения дамы? Все присутствие последнюю пару дней только и судачит, что об этих дамах. Кто видел их прогуливающимися по городу, кто в галантерейной лавке или кондитерской. Клерки с интересом обсуждали достоинства прелестниц. Даже немолодой секретарь, подавая чай и корреспонденцию, бросил несколько скупых мужских фраз, покручивая ус и алея щеками. Что ж, эльфийские дамы, безусловно, заслуживают светского приема. Не в глуши же, чай, живем, что бы там ни говорила по этому поводу драгоценная леди Дортрейд.
Где-то на краю сознания градоправителя мелькнуло воспоминание о королевской депеше, настоятельно предписывающей внимательно следить за любыми перемещениями эльфов по территории Ворланда и незамедлительно докладывать о всяких подозрительных эльфийских личностях прямо наверх, не жалея никаких ресурсов. Но, помилуйте, что может быть подозрительного в двух путешествующих барышнях? Путешествующих, естественно, под охраной хорошо вооруженных соотечественников. Такие нынче времена, не все дороги безопасны, но не сидеть же из-за этого дома, особенно когда средства позволяют посмотреть мир. Да и что увидишь там, в их Этилии? Другое дело Ворланд: высокие горы, девственные леса, прозрачные глубокие озера. А какие люди тут живут! В другой стране таких и не сыщешь. Как сказал поэт, «отечество славы и доблести край». Вот что такое Ворланд. Эльфов же век долог, а число развлечений ограниченно. Почему бы им, собственно, мир не посмотреть? Да и до войны эти самые эльфы сновали по трактам туда-сюда, не вызывая ни у кого подозрений. А уж в войне так и вовсе союзниками были. Дружественная раса все-таки. Следовательно, приему быть. А что тревога? Так, мазнула легонько по сердцу, отчего пальцы захолодели на миг, да исчезла, как не бывало.
Заручившись согласием супруга и поддержкой подруги, леди Дортрейд самолично нанесла визит эльфийским дамам. Представительницы местного светского общества пили чай в компании эльфийских аристократок в помпезной гостиной номера высшего разряда.
– Как вам нравится в Рединторе? – вежливо полюбопытствовала леди Дортрейд, после того как дамы раскланялись и заняли места за чайным столиком.
– Милое местечко, – вежливо улыбнулась леди Хлоэтин, – мы в восторге. Не так ли, Дариэла?
– Да-да, очень милое, – покорно согласилась юная эльфийка, провожая завистливым взглядом воздушное пирожное, которое беззастенчиво сцапала леди Дортрейд.
Девушка потянулась было к блюду, на котором аккуратной горкой высились деликатесы, доставленные из местной кондитерской. Лучшей по меркам провинциального Рединтора. Однако, встретившись взглядом с родственницей, робко сложила руки на коленях, дабы не поддаться соблазну.
– Знаете ли вы, что рединторские кондитерские ничуть не уступают столичным? – вступила в разговор госпожа Мозель, заметившая неудачный маневр юной эльфийки. – Наши пирожные по праву считаются одними из лучших в королевстве. Что же вы не кушаете, леди Дариэла?
Леди Дариэла, вся такая воздушная и тонкая до прозрачности, бросила затравленный взгляд на свою компаньонку.
– Пирожные, безусловно, отменные, – отдала должное деликатесу леди Хлоэтин. – Только, к сожалению, у моей дорогой племянницы слабый желудок. Ей не рекомендуется сладкое. – И на всякий случай эльфийка отодвинула подальше сахарницу.
– Какая жалость, – вздохнули рединторские дамы.
Леди Дариэла же с трудом подавила жалобный стон и отпила из фарфоровой чашки глоток чая. Без сахара.
– Не могли бы вы в таком случае подробно рассказать, что еще кроме сладкого может навредить леди Дариэле? Мы обязательно учтем ваши пожелания при составлении меню для званого ужина. Если вы, конечно, не откажете в чести посетить мой скромный дом, – степенно промолвила леди Дортрейд, проживавшая в самом роскошном особняке Рединтора. – Мой супруг прознал о том, что наш город посетили высокие гости, и решил по этому поводу организовать бал. Мы будем весьма признательны, если вы согласитесь принять приглашение.