его?
– Ты никогда не блистал умом, братец. Но чего еще ждать от выродка немытой степнячки? Так и быть, объясню. Для претворения твоего замысла в жизнь – я верно понимаю, что ты задумал привести мир к погибели? – необходима кровь эльфийского короля. Или королевы, если таковая является единоличным правителем. Претенденты на престол не в счет. Это небольшая страховка на случай, если найдется безумец, готовый разрушить столпы, на коих зиждется благополучие мира.
Эльфийский принц одарил сестру тяжелым взглядом, после чего многозначительно посмотрел на Феандира. На лице мага промелькнуло удовлетворение, будто он рассчитывал на подобный исход и появление этилийской королевы соответствовало его планам.
– Я ничего не знал об этом, мой принц. – Маг склонил голову в притворном покаянии. – Да, я присутствовал при обрядах заточения богов. Мне удалось добыть копию протокола Совета государей и магов, созванного вскоре после первого ритуала. На Совете обсуждалась возможность снятия заклятия. И речь действительно велась о королевской крови. Судя по протоколу, для обратного ритуала подойдет кровь любого близкого родича правителя любой расы. Не было даже условия о том, что нужен именно король эльфов. Ее величество Валир, тогда еще принцесса, и словом не обмолвилась о подобных ограничениях.
Тали понимала, что маг лжет. Привычно, умело, переплетая правду и вымысел столь искусно, что мало кому по силам догадаться об истинных его намерениях. Ильрохир, всецело доверявший ему, не чувствовал лжи. Никто не чувствовал, кроме Тали, вмиг осознавшей, что Феандир заманил их в ловушку.
– Не думал же ты, Феандир, что я раскрою Совету все карты? – высокомерно спросила королева. И непонятно было, подыгрывает она магу или же сама не ведает о его замыслах. – Кому? Жалким людишкам? Магам-недоучкам? Лишь достойный способен снять заклятье. А таковых в Совете не было. Кроме меня, естественно.
– Не потому ли ты здесь, о достойнейшая из достойнейших, – язвительно прервал сестру Ильрохир, – чтобы исполнить величайшую в этой истории роль и пожертвовать своей королевской кровью для исправления собственных ошибок?
Тали чувствовала, как густеет воздух. Ощущение надвигающейся грозы, неминуемой беды, неизбежного кровавого финала давило на нее. Но ни Ильрохир, ни королева ничего не замечали, увлеченные перепалкой. Маг же внимательно поглядел на девушку, улыбнулся уголком губ и покачал головой, предостерегая от необдуманных действий.
– Увы, братец. Не дождешься, – горячилась Валир. – Я здесь для того, чтобы помешать тебе совершить самую большую в жизни ошибку. Хотя о чем я? Самой большой твоей ошибкой было появление на свет. Ты позор рода эн’Лаэт, человеческий ублюдок, порождение нелепой грязной связи. Если бы отец временно не помутился рассудком, он никогда не снизошел бы до простой смертной. Если бы мой брат, законный наследник этилийского престола, не погиб, ты бы никогда не стал претендентом на трон. То, что ты появился на свет, то, что являешься этилийским принцем, даже то, что ты до сих пор жив, не более чем нелепое стечение обстоятельств.
– Валир, мне известно, насколько сильны твои сестринские чувства, – поморщился Ильрохир, – но, может, ты найдешь в себе силы и сдержишь поток несвоевременных откровений? Во-первых, постыдись подданных, во‑вторых, мы тут немного заняты. Пытаемся исправить то, что ты натворила пару тысячелетий назад. Не принимай как намек на преклонный возраст. Я бы никогда не позволил себе подобного по отношению к даме, сколь бы ветхой она ни была. Но постарайся войти в мое положение. Мир на пороге катастрофы. Еще немного, и Селевру настанет конец.
– Миру настанет конец, если ты завершишь задуманное. По крайней мере, тому миру, какой мы знаем. Остановись, Ильрохир, и я обещаю сохранить тебе жизнь, и даже больше: признаю тебя первым наследником этилийского престола.
– Похоже, дорогая сестра, ты в силу немалых лет запамятовала, что Высокое Собрание глав древних Домов Этилии уже признало меня первым наследником. Вскоре после гибели Даэмриля. По причине отсутствия у тебя детей, а равно других близких родственников. Официально я твой прямой наследник. Я пощадил тебя и твое доброе имя и не довел до Высокого Собрания сведения о твоем участии в наложении заклятья на богов Селевра. Иначе не ты, а я носил бы сейчас королевский венец, ибо членам Собрания ведомо о том, что происходит в мире, и с их благословения я много лет ищу способ обратить вспять содеянное тобой.
Валир поморщилась. Нежное, не по годам юное лицо скривила надменная гримаса. Но это нисколько не портило ее. Она была непостижимо прекрасна. Ее холодная красота подавляла, вызывая трепет и восхищение. Этилийская королева была подобна богине, совершенна и недосягаема. Эльфы – и из числа сопровождения королевы, и из команды принца – взирали на нее с немым обожанием, с благоговением. Тали же угнетала не столько красота, сколько волны чуждой ей магии, ибо без магии – она в этом нисколько не сомневалась – этилийская королева не производила бы такого ошеломительного впечатления на окружающих.
Девушка привыкла к тому, что в присутствии той же Хлои ее природное очарование блекло, как тускнеет простенькое серебряное кольцо на фоне перстня, усеянного бриллиантами исключительной чистоты. Но этилийская королева вызывала иное, более давящее, чувство. Рядом с Валир Тали ощущала себя ничтожнейшим из существ, живущих на земле, грязью под ее батистовыми сапожками. Как только королева умудрилась, вскарабкавшись на гору, не попортить их? И одежда у нее свежая, хорошо отутюженная, не то что у Тали. И аромат духов стелется по горному плато, заглушая запах преющих под солнцем трав. А от Тали после нескольких дней пути невыносимо несет потом и гарью костров, которые разжигались во время коротких ночных привалов. Да и в целом она жалкая дурнушка, возомнившая о себе невесть что. Разве мог полюбить ее такую – пусть не совсем ее, Тали, а ту, другую, Тали, которую когда-то звали Евой, – эльфийский принц Даэмриль, каждый день видевший это совершенство? Нет конечно. Не стоит заблуждаться на свой счет. И как только у Ильрохира достало безрассудства пойти против воли своей сестры, своей королевы? Предать ее? Немыслимо!
– Так, сестрица, хватит, прекращай немедленно! – крикнул Ильрохир. – Феандир, останови это!
Маг послушно взмахнул рукой, и наваждение растаяло. Раздался слаженный вздох, в котором слышалась глубокая тоска, словно у всех присутствующих отняли нечто крайне ценное, без чего дальнейшая жизнь будет бессмысленна.
Тали во все глаза глядела на королеву, но больше не видела, не чувствовала того, что подавляло ее еще несколько секунд назад. Перед ней стояла эльфийская женщина, которую ничуть не красило желчное выражение лица с нервной линией рта и надменно вздернутыми бровями. Если бы не презрительная маска, намертво приросшая к лицу, королеву можно было бы назвать красивой, но едва ли кому-то пришло бы в голову сравнивать ее с богиней.
Несравненная Валир – так, кажется, называют ее эльфы. Неудивительно, если она проделывает подобные фокусы при этилийском дворе. Придворные, должно быть, при ее появлении падают ниц, не в силах выдержать магического натиска. Неужели без этих уловок она не в состоянии править? Тали неожиданно почувствовала жалость к королеве.
Ее больше не преследовало непреодолимое желание прекратить собственное унылое существование с помощью собственного же меча. Как только подобная нелепость могла прийти в голову?
Эльфы растерянно взирали на королеву, впервые увидев в ней простого сородича, пусть и наделенного королевской властью, но отнюдь не божественной силой.
– Было впечатляюще, признаю, – усмехнулся Ильрохир. – Вот только давай без этих женских штучек. Ты же знаешь, на меня они не действуют. Предлагаю договориться и разойтись с миром. Ты позволишь нам пролить пару капель своей драгоценной королевской крови, мы завершим ритуал, и, клянусь, Высокое Собрание не узнает об этом досадном инциденте, как и о том, что случившееся две тысячи лет назад произошло при твоем содействии. Ты по-прежнему будешь полновластным правителем Этилии, я по-прежнему буду действовать тебе на нервы самим фактом своего существования. Все будут довольны и счастливы. Ты согласна?
– И не надейся! Неужели ты полагаешь, что я растрогаюсь от столь щедрого предложения, припаду к твоей могучей груди и возрыдаю на ней, а после мы, довольные и счастливые, уйдем в закат, взявшись за руки? Ты или глупец, или безумец. Сложи оружие и сдайся моим воинам. Обещаю, суд над тобой будет честным и справедливым.
– Я не совершил ничего, за что меня следовало бы судить. В отличие от тебя, дорогая сестра.
Валир лишь покачала головой и обратилась к отряду Ильрохира:
– Как ваша королева, которой вы клялись в верности, повелеваю: сложите оружие и не препятствуйте правосудию.
Амрольд в замешательстве посмотрел на королеву, на Ильрохира, качнул головой и положил руку на эфес меча.
– Прости, моя госпожа, – сказал эльф севшим голосом. – Верность моя принадлежит Этилии. Здесь и сейчас я действую в ее интересах и в интересах всего мира.
Отряд Ильрохира, включая Тали, собрался вокруг наставника, готовясь принять бой.
Королева неодобрительно хмыкнула, обернулась к своей охране и торжественно возвестила:
– Я, Валир эн’Лаэт, королева Этилии, обвиняю принца Ильрохира, мага Феандира и тех эльфов, что помогали им, виновными в государственной измене. Повелеваю арестовать их. Любой, кто окажет сопротивление, должен быть убит на месте. Исполняйте!
– Валир, прекрати этот балаган! – возмутился Ильрохир. – Вы, – обратился принц к своему отряду, – сдайте оружие и не делайте глупостей! Мне больше не нужны жертвы.
Эльфы и Тали через силу подчинились. На траву перед их ногами посыпались мечи, кинжалы, перевязи с ножами, арбалеты.
– А ты, сестрица, раз уж я так тебе нужен, сделай милость, сама подойди и прими меч из моих рук.
Стражи королевы, повинуясь ее жесту, направили на отряд Ильрохира взведенные арбалеты. Семеро вооруженных против четверых безоружных. Тали лихорадочно просчитывала варианты, вспоминая, чему учил Амрольд, понимая, что все их мастерство, все хорошо отточенные приемы сейчас бесполезны. Им в любом случае не вырваться без потерь. Наставник же как будто сдался. Он с самым преданным и честным лицом глядел на королеву, ожидая ее дальнейших действий.