Пока еще мы не нашли оружия дальнего действия, но я убеждена в том, что оно существует. Наша девочка полна сюрпризов и должна обладать каким-нибудь средством, чтобы фокусировать высвобожденную энергию. И, разумеется, такое оружие имеет большой радиус действия. Ну а сам робот должен уметь контролировать излучаемую энергию, поскольку в противном случае он будет представлять опасность не только для неприятеля, но и для собственной армии. Достаточно будет просто подвергнуть его воздействию мощного заряда, и он уничтожит все вокруг себя.
Если наша девочка вступит в бой, я постараюсь держаться от нее на безопасном расстоянии.
Но если робот способен сконцентрировать энергию в одном направлении, противостоять ему будет сущим кошмаром. Ведь тогда все ракеты, попавшие в него, тотчас вернутся назад – да еще и с процентами! Значит, чем сильнее будет противник, тем мощнее окажется робот. Я уже предупреждала об этом нашего «друга-куратора».
Надеюсь, нам не придется проверять оружие дальнего действия в реальности.
И пусть «власть предержащие» знают, что наша работа еще только в самом разгаре. Боюсь, когда они решат, что мы изучили робота досконально, они его у нас моментально отнимут. Так что нам надо максимально эффективно использовать имеющееся в нашем распоряжении время. Мы должны понять, как устроен робот и на что он способен помимо того, чтобы сровнять с землей город или испепелить войско. Венсану я ничего не говорила, но, думаю, ему не нужно ничего объяснять.
А теперь нам стоит сосредоточиться на том, чтобы научить робота передвигаться.
В будущем мы сможем вывести нашу девочку на прогулку, но сейчас нам нельзя действовать опрометчиво. Венсан явно не готов. Бедняга с трудом ковыляет.
Мне больно за него. Мы потеряли несколько месяцев из-за его травмы, а Кара мечтает возобновить тренировки, но тот факт, что Венсан продержался столь долгое время, уже является настоящим чудом. Если Венсана поторопить, это поставит под угрозу наш проект.
Я стараюсь быть с ним предельно тактичной, но у меня внутри все переворачивается при мысли о том, что с ним сотворили! Я понимаю побудительные причины и учитываю логическую сторону вопроса, однако если мы хотим оставаться людьми, нам необходимо провести четкую границу…
Кстати, Венсан еще не пробовал сгибать колени в обратную сторону. Он безумно этого хочет, но я против. Подозреваю, что одна такая попытка запросто разорвет мышцы его нижних конечностей. Его ноги… они слишком короткие. Венсану потребуются долгие месяцы для того, чтобы нарастить мускулатуру для своей новой анатомии.
Естественно, Венсану следует разрабатывать колени, но ведь его и без того круглосуточно мучают невыносимые боли! И я не позволю, чтобы он страдал еще сильнее. Нельзя принуждать Венсана – и нельзя его добивать. Тогда он сломается и физически, и психологически. Его охватит отчаяние и недоверие, ну а члены нашей команды подвергнутся ненужному риску.
Но я отдаю себе отчет в том, что рано или поздно Венсан будет вынужден испробовать новые коленные суставы. И вряд ли это окажется проще или будет не столь болезненно даже месяц спустя… Вероятно, боль только усилится, поскольку у Венсана успеет нарасти мышечная масса. Но я продолжаю верить, что к тому моменту Венсан наберется физических и душевных сил.
И сейчас я подвожу итог: жду не дождусь увидеть, как наша девочка сделает свои первые настоящие шаги.
Но от какой простой истины я хотела спрятаться? Буду честной: главное вовсе не в том, что я создаю абсолютное оружие. Нет!.. Все дело во времени. Я с завидным упорством отрицаю то, что испытываю наслаждение от происходящего! И как бы ни хотелось мне иногда проявить принципиальность и покинуть проект, я осознаю, что он уже стал смыслом моей жизни. Ведь я – ученый и живу ради подобных открытий. Если я свыкнусь с этой мыслью, наверное, я снова буду спать спокойно.
Я часто думаю об Оппенгеймере. О чем он мог размышлять в те годы?.. В сорок пятом он, к примеру, сказал следующее:
«Но если дойти до самой сути, то этой работой мы занимались, поскольку чувствовали органическую потребность. Если ты ученый, ты не способен отказаться от такого. Ты веришь в то, что нужно узнать, как устроен мир. Тебе, как ученому, надо узнать правду жизни – и тебе необходимо подарить человечеству величайшую силу управлять и повелевать этим миром».
Документ № 188
Предварительный отчет об исчезновении самолета авиакомпании «Исландэйр», выполнявшего рейс ФИ-670.
Федеральное управление гражданской авиации, отдел расследования и предотвращения катастроф.
Рейс ФИ-670 авиакомпании «Исландэйр», выполнявший прямой полет из международного аэропорта Денвера (идентификационный код DEN) в аэропорт Кеблавик, Рейкьявик (идентификационный код KEF), исчез с экранов радаров диспетчеров около 10.31 утра 10 августа. Командир «Боинга-757-200» доложил о готовности начать выруливание самолетом от терминала А-43 международного аэропорта Денвера в 10.16. Следуя инструкциям авиадиспетчера аэропорта Денвера, самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу Р-17-Л через дорожки «М» и «ЭД» и доложил о готовности. Рейсу ФИ-670 дали разрешение на взлет, как только самолет занял место на взлетно-посадочной полосе. Переговоры диспетчера и ФИ-670 приводятся ниже. Вначале в переговорах не прослеживалось ничего не-обычного.
ФИ-670: Диспетчерская, говорит ФИ-670, остановился на «Эхо-Дельта» перед полосой Р-17 левая.
Диспетчер: Доброе утро, ФИ-670, она – ваша, выруливайте на Р-17Л.
ФИ-670: Вас понял. Занимаю полосу.
Диспетчер: ФИ-670, взлет разрешаю, полоса Р-17 – левая. Когда подниметесь в воздух, свяжитесь с 1-2-6-1. ФИ-670, взлет разрешаю. ФИ-670, я потерял вас на экране. Вы меня слышите?
ФИ-670: Черт побери, откуда этот свет?
Диспетчер: ФИ-670, вы можете повторить? ФИ-670, на связи диспетчер, пожалуйста, ответьте! ФИ-670, пожалуйста, ответьте!
Следователи ФУГА прибыли примерно в 12.15, когда доступ к месту катастрофы уже был закрыт. Однако многочисленные репортажи корреспондентов, прибывших в аэропорт раньше, свидетельствовали о том, что уцелел только юго-восточный конец взлетно-посадочной полосы Р-17Л/35П (по оценкам, сохранилось примерно двести футов). На остальной части ВПП и соседних дорожках появилась воронка глубиной около трехсот футов. На имеющихся кадрах не видно следов разбившегося самолета – нет вообще никаких обломков.
Полное отсутствие улик вкупе с чрезвычайным характером случившегося убедительно указывают на то, что исчезновение рейса ФИ-670 является необъяснимым феноменом. Не виноваты ни диспетчер, ни пилоты воздушного судна. Самолет также не может быть причиной разрушения взлетно-посадочной полосы 17Л/35П.
Обстоятельства катастрофы, не получившие объяснения к настоящему времени, выходят за рамки компетенции ФУГА, поэтому проведение официального расследования не планируется.
Документ № 189
Беседа со старшим экспертом Венсаном Кутюром. (Служба привлечения гражданских лиц к разведывательным функциям министерства обороны.)
Место: военная база Форт-Карсон неподалеку от Колорадо-Спрингс, штат Колорадо.
– Я не хочу начинать с самого начала! Неужели нельзя прекратить расспрашивать? Я… я не хочу говорить… мне нужно несколько минут, чтобы по-думать! Где Роза? Я ее не видел. Где Кара? Я хочу видеть Кару!
– Сделайте глубокий вдох и выдох. Вам необходимо успокоиться. Я только хочу помочь вам вспомнить.
– Вспомнить что? Где…
– Не надо. Не пытайтесь встать.
– Где мои ботинки?
– Давайте начнем с чего-нибудь простого. Расскажите, что вы первым делом сделали сегодня утром.
– Кто-то забрал мои ботинки. Это больничный халат? Я не могу найти свою одежду!
– Пожалуйста, успокойтесь и присядьте на койку.
– Моя одежда…
– Я помогу вам. А теперь сядьте и смотрите на меня. Важно, чтобы все ваше внимание было полностью сосредоточено на мне. Что вы сделали первым делом, когда проснулись сегодня утром?
– Сегодня утром… я… что я сделал… я рано встал, принял душ, затем отправился в лабораторию.
– Очень хорошо. Что вы там делали?
– Где?..
– Что вы сделали, оказавшись в лаборатории?
– Я отрабатывал ходьбу… обошел несколько раз лабораторию и… попробовал с вывернутыми коленями.
– Хорошо. Я не знал, что вы их еще не испытывали.
– Но я уже выворачивал колени!
– И как ощущения?
– Как ощущения? Я…
– Ваши колени. Какие у вас были ощущения, когда вы их вывернули?
– Больно так, что вы не поверите! Впервые я испытал свои искусственные суставы на прошлой неделе. Роза твердила, чтобы я не торопил события, подождал еще немножко… Я даже предположил, что вы с ней говорили! Не представляю, известно ли вам, как работают суставы, но нужно засунуть палец под коленную чашечку и с силой надавить. Это чудовищно больно, но суставы подпружинены, и они зверски отбрасывают ноги назад. Ощущения и впрямь ужасные. Сначала я постоянно падал лицом вниз. А как мне было больно! Как будто по ногам проехал грузовик.
– Продолжайте.
– Я…
– Сегодня утром вы пришли в лабораторию рано.
– Да. Я пришел первым.
– И вы испытали свои коленные суставы…
– Я хотел проверить, смогу ли обойти лабораторию. Я преодолел почти две трети пути, но завалился на бок и не сумел встать. Кстати, вставать очень трудно, особенно когда коленки вывернуты в обратную сторону.
– И что вы сделали?..
– После своего падения? Ничего, я просто лежал на спине и ждал своих коллег. Примерно через полчаса я поздоровался с Розой. Она подкатила кресло-каталку и помогла мне подняться. Она принесла булочки с корицей и кофе. Километрах в двух от аэропорта есть замечательное кафе, где делают изумительную выпечку.
– Что случилось после того, как доктор Франклин вам помогла?