— Я хотела всё съесть, но это было бы неправильно. Я и так всю жизнь поступала неправильно.
Лила улыбнулась и убрала пачку в карман.
— Объявляю тебя реабилитировавшейся.
Женщины стояли в полуметре друг от друга, изо рта шел пар. Тиффани сняла шляпу и уронила её на пол.
— Если думаешь, что это шутка, то ошибаешься. Лила, мне от тебя ничего не нужно. Мне ничего ни от кого не нужно.
— И чего ты хочешь? — спросила Лила.
— Мне нужна своя жизнь. Дом, ребенок. Я хочу, чтобы меня любили.
Лила закрыла глаза. У неё всё это было. Она не чувствовала Джареда, не чувствовала Клинта, но она помнила их, помнила свою прошлую жизнь. И эти воспоминания причиняли боль. Они были похожи на следы на снегу, но с каждым днем эти следы становились всё тусклее. Боже, как же она одинока.
— Не так уж и много, — сказала она, открывая глаза.
— Для меня достаточно, — Тиффани потянулась к ней и коснулась её лица.
Лис выбежал из дома в Пайн Хиллз, перебежал Тремейн стрит и спрятался за толстым сугробом на противоположной стороне дороги. Он охотился на спавших сусликов. Лис обожал сусликов. Они вкусные. Сочные. По ту сторону Древа их было много, и вели они себя совершенно беспечно.
После получаса поисков, он нашел в одной из нор целое семейство сусликов. Они не проснулись даже, когда лис ломал их кости острыми зубами.
— Вкуснятина! — прошептал лис.
После обеда лис продолжил путь через лес, направляясь к Древу. По дороге он остановился обследовать заброшенный дом. Он помочился на стопку книг, сваленную на полу, и обнюхал кучу гнилого постельного белья в шкафу. На кухне он обнаружил холодильник, из которого заманчиво пахло едой, но все попытки вскрыть дверь окончились безрезультатно.
— Пусти меня, — потребовал лис у холодильника на всякий случай, без надежды на то, что мертвая вещь ответит.
Холодильник нависал над ним в полной тишине.
Из-под кухонной плиты выползла медноголовка.
— Почему ты светишься? — спросила змея. Другие звери задавали ему тот же вопрос и опасались его. Лис тоже видел это свечение, когда смотрел на своё отражение в воде. Его окружало золотистое сияние. То была Её отметина.
— Мне сопутствовала удача, — ответил лис.
Медноголовка высунула язык.
— Иди сюда. Я тебя укушу.
Лис выбежал из дома. Вокруг него взлетели и защебетали птицы, когда он вломился в заросли кустарника и опавших веток. Но лис не обратил на птиц никакого внимания, ведь его желудок был полон еды, а шерсть была толстой, как у медведя.
Выбравшись на поляну, он увидел Древо, стоявшее зеленым оазисом посреди сугробов. Он быстро пробежал по холодному снегу и с радостью коснулся лапами теплой земли под ним. Под его стволом лежал белый тигр. Он, лениво взмахнул огромным хвостом и сонно посмотрел на лиса.
— Не обращай внимания, — бросил ему лис. — Просто мимо прохожу.
Он пробежал дальше, скрылся в черной норе и выбрался на другой стороне.
Глава 7
Только Дон Питерс и Эрик Бласс подъехали к повороту на тюрьму, как с её стороны показался разбитый «Мерседес SL600». Дон стоял в кустах и отряхивался после отправления нужды. Он быстро застегнул ширинку и побежал к грузовику, служившему им патрульной машиной. Эрик стоял у дороги, держа в руке пистолет.
— Опусти ствол, Молодой, — приказал Дон и Эрик убрал «глок».
Когда Дон предупреждающе поднял руку, водитель машины — мужчина с кучерявыми волосами, нажал на тормоз. Рядом с ним, на пассажирском сидении находилась симпатичная женщина. Она очень хорошо выглядела, учитывая внешний вид «зомби-тёлок», которых они с Эриком наблюдали последние несколько дней. А ещё она ему казалась знакомой.
— Права и документы на машину, — попросил Дон. Права требовать документы у водителей, у него не было, но он много раз слышал, как действующие копы говорили именно так. «Смотри, Молодой, — подумал он. — Смотри, как работает мужчина».
Водитель передал ему водительское удостоверение. Женщина порылась в бардачке и достала документы на машину. Водителем оказался Гарт Фликингер, доктор медицины. Проживал в Дулинге в богатом районе, на Брайар.
— Могу я узнать, что вы делали в тюрьме?
— Это была моя затея, офицер, — заговорила женщина. Боже, она шикарна. Никаких мешков под глазами. Дону стало интересно, чем же она поддерживала себя в форме.
— Я Микаэла Морган. Из «Американских новостей».
— Я ж говорил, что знаю её! — воскликнул Эрик.
Для Дона это ничего не значило. Он не смотрел новости, не следил за круглосуточной болтовней на кабельных каналах, но и он вспомнил, где видел её.
— Ну, точно! «Скрипучее колесо». Вы там пили.
Она одарила его, по-настоящему, высоковольтной улыбкой, обнажив ровные белые зубы.
— Да-да! Там ещё парень толкал речь о том, что Господь наказывает женщин за ношение брюк. Было забавно.
— Можно ваш автограф? — снова встрял Эрик. — Было бы круто получить нечто такое, прежде чем… — он замолчал, смутившись.
— Прежде чем я усну? — поинтересовалась она. — Наверное, рынок автографов скоро рухнет, но если у Гарта… доктора Фликингера в бардачке найдется ручка, я обязательно его тебе…
— Забудьте, — нервно бросил Дон. Его потряс вопиющий непрофессионализм напарника. — Мне нужно знать, зачем вы ездили в тюрьму и вы никуда не уедете, пока не скажете.
— Разумеется, офицер, — она снова блеснула шикарной улыбкой. — Морган — это мой рабочий псевдоним. Моя настоящая фамилия Коутс и я родилась здесь. На самом деле, директор моя…
— Коутс ваша мать? — Дон был шокирован, однако если приглядеться, за исключением носа, который у неё был тонкий и прямой, тогда как у старшей Коутс он был похож на сплющенную картошку, сходство между ними было поразительное. — Тяжело, конечно, говорить об этом, но ваша мама больше не с нами.
— Я знаю, — улыбка исчезла с её лица. — Мне доктор Норкросс сказал. Я говорила с ним по коммутатору.
— Натуральный мудак, — заметил Фликингер.
Дон не сумел сдержать усмешку.
— Это ещё, мягко говоря, — сказал он, возвращая документы.
— Не пожелал её пускать, — продолжал доктор. — Не разрешил попрощаться с родной матерью.
— Ну, — заговорила Микаэла. — Вообще-то, это была не единственная причина, по которой я упросила Гарта отвезти меня в тюрьму. Мне хотелось, также взять интервью у той женщины, Евы Блэк. Уверена, вам доводилось слышать, что она засыпает и просыпается. Мне это показалось настоящей сенсацией. Людей в остальном мире нынче мало что заботит, но эта новость их точно заинтересует. Но Норкросс сказал, что она уже в коконе, как и все остальные.
Дон был вынужден её прервать. Женщины, особенно женщины-репортеры, бывают ужасно доверчивы.
— Полная херня и все это знают. Она другая, особенная и он держит её там по какой-то только ему ведомой причине. Но скоро всё изменится, — он ей подмигнул, это заметил Гарт и подмигнул ему в ответ. — Будьте вежливы со мной и я смогу устроить вам интервью, как только мы её достанем.
Микаэла хихикнула.
— Но сначала, откройте, пожалуйста, багажник, — попросил Дон.
Гарт вышел из машины и открыл багажник, который распахнулся с глухим скрипом — Гири и на нём оставил несколько вмятин. Он очень надеялся, что этот коп не станет проверять запаску, так как именно там он спрятал мешок с «фиолетовой молнией». Но этот клоун не стал заморачиваться детальным осмотром, он лишь бегло оглядел содержимое и коротко кивнул. Гарт закрыл багажник. Тот отозвался ещё более жутким скрипом, будто кошке защемили дверью лапу.
— А что с вашей машиной? — поинтересовался Эрик, когда Гарт вернулся за руль.
Гарт открыл, было, рот, чтобы рассказать, как машину изуродовал бешеный офицер службы надзора за животными, но вспомнил, что этот офицер, в данный момент, являлся действующим шерифом.
— Подростки, — пояснил он. — Хулиганы. Видят что-то красивое и пытаются испортить.
Клоун, изображавший полицейского, взглянул на Микаэлу.
— Я после смены заеду в «Колесо». Если не уснете, буду рад угостить вас выпивкой.
— Было бы здорово, — ответила она таким тоном, будто ей и правда понравилась эта мысль.
— Хорошего дня и езжайте аккуратней, — сказал им клоун.
Гарт завёл машину, и только они собрались отъехать, как парнишка закричал:
— Стойте!
Гарт остановился. Парень подбежал к ним и склонился над окном Микаэлы.
— А как же автограф?
В бардачке нашлась элегантная ручка с надписью «Гарт Фликингер. Доктор медицины» на золотистом колпачке. Микаэла написала на бланке аптечного рецепта: «Эрику с наилучшими пожеланиями» и передала бланк парню. Тот продолжал кричать слова благодарности, когда Гарт уже выезжал на дорогу. Через километр, находясь на Шоссе-31, им навстречу проехал ещё один патрульный автомобиль.
— Притормози, — сказала Гарту Микаэла.
Когда патрульный исчез за холмом, она попросила его ускориться.
Гарт послушно вдавил педаль в пол.
Годами Лила надоедала Клинту с требованием переписать контакты из её телефона. На случай, если в тюрьме что-то случится. Полгода назад она, наконец, добилась своего, и сейчас Клинт был ей чрезвычайно благодарен за эту настойчивость. Первым делом он позвонил Джареду и попросил его продержаться ещё чуть-чуть. Ещё он сказал, что до темноты его обязательно кто-нибудь заберет. Скорее всего, это будут люди за рулем дома на колесах. После чего он закрыл глаза, поблагодарил бога за дарованное ему красноречие и набрал номер адвоката, который требовал заключения Эви под стражу.
После пяти сигналов Клинт уже, было, решил оставить голосовое сообщение, но Барри, внезапно, ответил:
— Холден на связи, — голос его звучал устало и без намека на эмоции.
— Барри, это Клинт Норкросс. Из тюрьмы.
— Клинт, — только и ответил Барри.
— Нужно, чтобы ты меня выслушал. Очень внимательно.