К середине дня (14:45) относится следующая запись в ЖБД дивизии: «После очередного пополнения боезапаса (через переправу) началась новая атака». Со стороны Калинина последовал встречный удар 129-й пехотной дивизии:
«В 17:15 батальоном 428 пехотного полка снова захвачен перекресток дорог. Учебная бригада достигла юго-восточных окраин Николо-Малица. Однако соединение пока еще не установлено».
Советские документы в отношении немецких успехов утверждали обратное:
«133 сд обороняла рубеж НИКОЛО-МАЛИЦА (иск) ж.д. мост через р. Волга, (иск) ГОРБАТЫЙ МОСТ, КИСЕЛЕВО, имея отдельные гарнизоны силою б-н, рота в р-нах НОВ. КАЛИКИНО, КОЗИНО. Противник неоднократно пытался атаковать из района ГОРБАТОГО МОСТА в направлении шоссе на сев. зап. и из района ГОРОДНЯ в направлении НОВ. КАЛИКИНО. Все атаки противника успешно отбивались».[29]
Подобные утверждения, внесенные, скорее всего, после происходивших событий, были призваны подтвердить тезис о ликвидации «городнянской группировки» немцев. Бои с ее прорывавшимися на восток частями были описаны в воспоминаниях сотрудника дивизионной газеты 133-й стрелковой дивизии Г. С. Каца:
«В штабе дивизии все сосредоточены. Комдив не отходит от телефона. Все внимание Городне: как там? Немцы рвутся к Калинину, не считаясь с потерями.
Поздно вечером капитан Власов доложил комдиву:
– Городнянская группировка противника ликвидирована.
Швецов облегченно вздохнул:
– Теперь можно всеми полками навалиться на город…
Немцы делали ставку на танковый удар. Танки с автоматчиками на борту шли двумя колоннами. Им удалось вклиниться в боевые порядки одной из рот. Но танки напоролись на противотанковую артиллерию, оказавшуюся в самом нужном месте. Первую машину подбил расчет П. Пинчука. Загорелись еще два танка. Остальные, потеряв строй, стали обходить батарею, но попали под огонь соседних орудий. Крепко досталось гитлеровцам от «сорокапяток» сержанта П. Андреева, командира орудия И. Алтухова, меткого огня артиллеристов капитана И. Сальцина. К вечеру бой стал стихать. На поле боя чадили черные машины с крестами».
Однако понесенные немцами потери все-таки не помешали им постепенно прорубать «коридор» к северной части Калинина для соединения с остальными силами 41-го моторизованного корпуса. Советские стрелковые дивизии, в силу своей ограниченной мобильности, не успевали своевременно перекрывать все направления атак боевой группы Хайдебранда. Полноценного окружения и полного разгрома ее частей добиться так и не удалось.
Так, наступавшая после переправы через реку Тьму 119-я стрелковая дивизия, пытаясь смять оборону немцев в районе Ширяково, наткнулась на контратаки подразделений 900-й моторизованной учебной бригады, оттеснивших 421-й стрелковый полк дивизии от деревни. Ожесточенный бой за Ширяково шел и утром следующего дня, что дало немецкому командованию возможность продолжать отводить свои части в направлении Калинина.
В свою очередь, части 36-й моторизованной дивизии 21 октября удерживали позиции на южных и юго-восточных окраинах Калинина. Как отмечалось в ЖБД советской 30-й армии, «части армии в 11:00 после арт. подготовки перешли в наступление, неоднократно переходя в атаки, но успеха не имели. Противник оказывал сильное огневое сопротивление, переходя в контратаку… Потери – убито и ранено 120 человек». В целом, донесения армии по итогам дней становились похожими друг на друга как две капли воды…
Итоги маневренной стадии сражения
Результаты первого этапа сражения за Калинин сложно оценить однозначно. С одной стороны, немецкий 41-й моторизованный корпус, захватив город, в ходе несколько дней ожесточенных боев фактически исчерпал свой наступательный потенциал. Ни о каком наступлении на Торжок силами измотанных и понесших тяжелые потери танковых и моторизованных соединений не могло быть и речи, что признавали и сами немцы.
С другой стороны, полномасштабного разгрома наступавших по Ленинградскому шоссе частей боевой группы Хайдебранда так и не случилось. Об этом свидетельствуют, в частности, весьма умеренные потери офицерского состава 1-й танковой дивизии и 900-й моторизованной учебной бригады за период 17–21 октября – 6 убитых и 21 раненый, причем часть этих потерь приходится на боевую группу Вестхофена, которая находилась в обороне. Несмотря на большие потери в технике, полковнику Хайдебранду со своими подразделениями все-таки удалось отвести в Калинин значительную часть боевых и транспортных машин с личным составом. Судя по журналу 1-й танковой дивизии, это произошло во второй половине дня 22 октября.
Провал попытки немецкого наступления на Торжок и Вышний Волочек, а также на Бежецк через Калинин означал временную смену приоритетов – теперь удержание калининского плацдарма и отражение советских атак на него становилось одной из важнейших задач левофланговых объединений группы армий «Центр», прежде всего пехотных дивизий, постепенно подтягивающихся к городу. Эта установка была официально подтверждена в приказе Ф. фон Бока от 23 октября, где «удержание Калинина» среди поставленных задач занимало первое место.
Немецкая лодочная переправа через Волгу в районе Калинина.
От мысли о взятии Торжка немецкое командование, конечно, не отказывалось, но теперь этим также должны были заниматься пехотные дивизии 9-й армии, и не «кавалерийским наскоком» по Ленинградскому шоссе, а путем продавливания обороны советских 22-й и 29-й армий западнее Калинина. По сути, для командования Калининского фронта это означало параллельное ведение двух операций – наступательной с целью освобождения Калинина и оборонительной с целью удержания фронта западнее и северо-западнее города.
На первый взгляд, достижение первой цели должно было упроститься в силу больших потерь, понесенных подвижными соединениями 3-й танковой группы. Это давало И. С. Коневу временный козырь, сохраняя за ним «право хода».
Командующий войсками 29-й армии генерал-лейтенант Иван Иванович Масленников.
С другой стороны, для реализации каких-либо наступательных инициатив у самого Конева остро не хватало механизированных соединений. 8-я и 21-я танковые бригады и мотоциклетные полки сами понесли большие потери и уже не могли использоваться ни в качестве тарана, ни как «пожарные команды», затыкающие очередную брешь в обороне. Например, 21-я танковая бригада только за период до 19 октября включительно потеряла 450 человек, 21 Т-34, 3 БТ и один T-60.
Интересно, что повышенное внимание на состояние танкового парка другой, 8-й бригады обращали как составители боевых документов, так и авторы послевоенных исследований. Так, в ЖБД 29-й армии за 21 октября присутствует следующая запись о боевых трофеях: «Отбиты захваченные у 8 ТБР 8 танков, 2 бронемашины и несколько автомашин». По словам авторов официальной истории 31-й армии, «ремонтники 8-й бригады быстро восстановили шесть захваченных танков и, не теряя времени на поиски краски, чтобы закрасить вражеские опознавательные кресты на бортах, пустили их с красными флажками на башнях в бой».[30]
Однако даже такие меры не позволяли покрыть потери, понесенные в тяжелых боях с хорошо обученным, имевшим богатый опыт и уверенным в себе противником. В итоге, задачи по окружению всей немецкой группировки в районе Калинина возлагалась, главным образом, на стрелковые и кавалерийские дивизии, постоянно перераспределявшиеся в зависимости от ситуации между 29-й, 30-й и 31-й армиями. Это резко увеличивало время реакции на возникавшие кризисы и сокращало коридор возможностей для наращивания сил на наиболее важных участках фронта. Кроме того, сами стрелковые соединения также понесли тяжелые потери. Так, 30-я армия к 23 октября отчиталась перед фронтовым командованием о 1850 убитых и раненых с момента начала боев за город.
В целом, маневренный период сражения за Калинин отличался высоким динамизмом, ожесточенной борьбой за населенные пункты и узлы дорог, а также частыми переходами инициативы от одной из противоборствующих сторон к другой. Впрочем, само сражение было еще в самом разгаре.
Глава 2. Позиционный кошмар Калининского фронта
Бои за плацдарм юго-западнее Калинина
К 20-м числам октября 1941 года увеличение группировки советских войск в непосредственной близости от Калинина создало предпосылки для придания явно забуксовавшему наступлению на город «второго дыхания».
20 октября командующий Калининским фронтом И. С. Конев отдал войскам директиву, в которой ставились задачи на окружение и уничтожение немецкой группировки в районе Калинина.
Все армии фронта в соответствии с этим документов получили свои задачи. Так, 22-й армии предписывалось прочно оборонять рубеж: озеро Селигер, река Волга до Старицы, не допуская прорыва противника на Торжок с юга и юго-запада.
29-й армии было дано указание, обороняясь на правом фланге в районе Старицы, Акишева, в ночь с 20 на 21 октября главными силами форсировать Волгу на участке Избрижье, Даниловское. К исходу дня соединениям армии Масленникова приказывалось овладеть Некрасовом и Даниловским. Затем предписывалось отрезать противнику пути отхода на юго-запад, а также установить взаимодействие с 21-й танковой бригадой (30-я армия) в районе Неготино. 31-я армия должна была наступать с северо-запада и севера на Калинин и во взаимодействии с 30-й армией к исходу дня 21 октября овладеть северо-западной и южной частью города.
Наконец, 30-й армии было приказано наступать с северо-востока и юго-востока на Калинин и к исходу дня 21 октября овладеть южной и северо-восточной частью города, не допуская отхода противника на юг и юго-восток.
Таким образом, войскам Калининского фронта были фактически подтверждены весьма амбициозные указания, данные двумя-тремя днями ранее, с небольшими поправками на несколько изменившиеся районы сосредоточения войск. Правда, теперь центр приложения усилий смещался от Ленинградского шоссе, где главным действующим лицом несколько суток подряд была оперативная группа Ватутина, на юго-запад от Калинина, в район Даниловского.