Именно в эти дни в штаб армии пришло известие о подходе свежей сибирской дивизии. Правее активизировала свои действия и стабилизировала фронт на Наро-Фоминском направлении 33-я армия генерала Ефремова. Левее насмерть встала 49-я армия генерала Захаркина, закрыв Серпуховское и Алексинское направления и не давая свободно маневрировать правому крылу «Тайфуна», нацеленному на Тулу.
25 октября к Наре подошла 93-я стрелковая дивизия в составе 51-го, 129-го и 26-го стрелковых полков, гаубичного и лёгкого артиллерийского полков, истребительного противотанкового дивизиона и 11-го танкового батальона, а также подразделений связи и других служб. По штату в дивизии числилось 10 032 человека. Командовал дивизией генерал-майор К.М. Эрастов. Полки тут же заняли оборону, расположившись в два эшелона. Дивизия закрыла самое опасное направление – район Варшавского шоссе. С этого момента расклад сил в полосе обороны 43-й армии начал меняться в нашу пользу. Хотя численное превосходство по-прежнему оставалось на стороне противника. Но дух прирастал в рядах Красной армии гораздо мощнее, чем пополнение людьми и вооружением.
В ночь на 26 октября 43-я армия атаковала противника. Вот текст приказа, согласно которому генерал Голубев двинул вперёд свою ударную группировку:
«1. С целью недопущения прорыва танков противника на город Подольск – рубеж Горки – прикрывать этот рубеж 2-мя батальонами пехоты и 2-мя танками КВ 24-й ТБ и противотанковыми дивизионами.
2. 201 ВДБр будет наступать на фронте южнее деревни Горки 1 км на западном берегу реки Нара. 152 МСБр наступает на фронте Никольское. Наступление поддержат: 64 ГАП, 1 танк КВ и 7 танков Т-60. Граница слева: Каменка и (исключительно) Никольское, Окатово.
3. 93 СД наносит удар на д. Кузовлево, Тарутино с задачей выйти на восточный берег реки Нара, на фронте д. Ольхово, Тарутино с задачей выйти и захватить переправы и плацдарм у д. Никольское, Орехово, Борисово, Тарутино. Наступление поддержит 998 АПРГКА и нанесет залп 3-мя батареями М-13. По артиллерии противника работает 320 ПАП. Для усиления удара придается 3 танка – КВ, 3 танка 3-34 и 15 танков Т-60. Граница слева: деревня Богородское (исключит.), Ильино, Дубровка с выходом на фронт Тарутино.
4. Сводная 312 СД наступает во втором эшелоне за 93 СД в направлении д. Ильино, Дубровка и выходит на фронт (исключит.) Тарутино, Курилово. Поддержат дивизии: 403 АПРГК и приданные танки: 2 танка КВ и 8 танков Т-34.
5. Резерв 43-й армии – один батальон 93 СД и батальон 10 ВДБр из деревни Кресты – выдвинуть в рощу северо-восточнее деревни Каменка.
6. Батальон 10 ВДБр в составе 3 СВСП 17 СД в д. Стремилово остается и ведет активную разведку на Чубарово – Бегичево.
7. Разведку вести на населенные пункты Балабаново, Малоярославец, Новая Слободка.
8. Начало наступления назначаю на 7.00 2.10.1941 г., артиллерии огневыми налетами открыть огонь с 6.00, залп РС в 7.00.
9. При наступлении посадить десант на тяжелые танки, иметь также тракторы и усилить все саперами»[55].
В день атаки с утра моросил мелкий осенний дождь. В низинах стоял туман. Погодные сводки свидетельствуют о положительной температуре, стоявшей в тот день: четыре градуса тепла.
Погода портилась, и это обстоятельство конечно же не лучшим образом влияло на темпы наступления немцев. Но, как я уже заметил, непогодь мешала и нашим войскам. Немецкие историки и мемуаристы, бывшие солдаты и офицеры вермахта, проигравшие под Москвой свою решающую битву, склонны главную причину провала операции «Тайфун» видеть в неблагоприятной погоде. Летом группе армий «Центр» (да и не только ей) мешала жара и пыль – портились танковые и автомобильные моторы, забивались воздушные фильтры и прочее, солдаты сильно потели и болели желудочно-кишечными заболеваниями, в основном диареей, осенью мешали дожди и грязь – застревали танки и бронетранспортёры, быстро изнашивалась обувь пехотинцев. Наступившая зима, которую так ждали немецкие танкисты, чтобы быстрее покатиться к Москве по замёрзшим большакам и полям, снова, как оказывается, обратилась в напасть – вермахт начал катастрофически мёрзнуть в тонких шинелишках. Что ж, на то и война, чтобы громить противника всеми силами и средствами. Значит, средств не хватило. На что и надобно пенять западным историкам. А пыль, бездорожье, дождь и морозы в России и не напасть вовсе, а обычное дело, для нас привычное. Вон сколько лет прошло, а дорог всё нет. Может, поэтому мы и непобедимы.
Наступление оказалось неудачным. В яростных атаках на немецкие опорные пункты сгорали роты и батальоны. Горели танки. Противник, как правило, чувствуя упорство атакующих, оставлял те или иные населённые пункты и высотки, но потом, проведя перегруппировку и подтянув артиллерию и танки, контратаковал и восстанавливал положение, нанося полкам и батальонам 43-й армии огромные потери. Об этом свидетельствуют донесения из дивизий, бригад и отдельных полков.
Но вот что рассказывает об этом бое немецкий автор, историк 98-й Франконско-Судетской пехотной дивизии: «Главный удар врага сейчас направлен на Горки. В 8 часов утра начинается атака парашютно-десантного полка совместно с десятком сверхтяжелых танков Т-34 на восточную окраину Горок, где стоит III батальон 282-го пехотного полка. Не обращая внимания на оборонительный огонь, танковый клин прорывает слабую линию немецкого фронта и вклинивается в ряды пехоты. Перескакивая из одного укрытия в другое, беззащитные и ошеломленные пехотинцы пытаются бежать к излучине Нары, с тяжелым сердцем оставляя своих раненых. Остатки батальона собираются под крутым склоном у реки. Позже им удастся соединиться со II батальоном своего полка севернее Ольхова. Потери ужасающи.
До батальона Эммерта, на основных позициях батальона, доносится приглушенный гул тяжелых моторов Т-34, а затем беда обрушивается и на его бойцов. Даже здесь, в деревне, старые деревья не могут сдержать продвижение стальных колоссов. И именно здесь проявляется их полное превосходство. Подчистую рушатся деревянные избы и глинобитные домишки, широкие гусеницы с жутким грохотом перемалывают пулеметы, минометы и даже 3,7-см противотанковые пушки. Гранатометчик ефрейтор 1-й роты 282-го пехотного полка Экхард (Eckhard) выскакивает перед тремя лёгкими танками и удачно брошенными гранатами останавливает их, так что в ближнем бою с ними вскоре было покончено. Позже Экхард будет раздавлен гусеницами танка в стрелковом окопе. Дом, где располагался КП батальона, рушится. Раненые не могут выбраться из-под обломков и находят тут свою братскую могилу. Маленькими группками бойцы распавшихся рот пробиваются обратно к Наре. Бешеный огонь противника, парашютистов десантников, вооруженных до зубов автоматическим оружием, мало кому дает выжить на этом пути.
Успех вражеской контратаки приводит к тяжелейшим потерям в живой силе и технике 98-й пехотной дивизии, но плацдарм по ту сторону Нары всё же удалось удержать.
Замысел противника – прорваться через брешь между Горками и Ольховом – сорван саперами и велосипедным взводом, а также связистами штаба 282-го пехотного полка совместно с подразделениями II батальона полка. Штаб при этом потерял троих убитыми и троих ранеными. Враг отброшен, но остается на высотах у края леса. Отсюда его танки свободно простреливают открывающуюся внизу местность.
Окопавшись на высоком берегу западнее Горок, стрелковый батальон принимает бойцов разбитого I батальона 282-го пехотного полка. Среди них обер-лейтенант д-р Эммерт, оставшийся без своего батальона. Этим вечером обер-лейтенант д-р Мауль из 289-го пехотного полка записывает в свой дневник: «Дивизия, несомненно, разбита в пух и прах. Наши земляки, лежа в грязи под дождем, бьются уже третью неделю. Все, что в солдатских силах, они сделали»[56].
27 октября немцы решили окончательно перехватить инициативу. Артподготовка длилась 50 минут. Потом началась атака. Пехота и танки атаковали при поддержке штурмовой авиации. Но теперь небо над полем боя противнику пришлось делить с советскими истребителями. 177-й авиационный истребительный полк расстраивал порядки немецких бомбардировщиков, не позволял производить бомбометание по назначенным целям. Именно в этот день над позициями 43-й армии погиб Герой Советского Союза лётчик-истребитель младший лейтенант Виктор Талалихин. Его самолёт, атакованный «мессершмиттами», упал близ деревни Лопатино недалеко от Варшавского шоссе.
О накале боёв свидетельствует донесение, поступившее в этот день из штаба 93-й сд. В нём говорилось о том, что у деревни Ольхово, где оборонялся стрелковый батальон 129-го полка и части 5-го воздушно-десантного корпуса, после семи атак с обеих сторон противник остановлен.
И снова слово немецкому историку: «27 октября с рассветом большевик начинает новое наступление по всему фронту дивизии с вводом в бой всей своей огневой мощи: артиллерии, тяжелых минометов, реактивных установок и танков – с беспрецедентным расходом боеприпасов. На этот раз главный удар направлен на Чернижную и Кузовлево. Прямым попаданием разгромлен командный пункт I батальона 290-го пехотного полка; убиты двое связных, ранены майор д-р Клотц (Klotz), лейтенант Аммер (Ammer), лейтенант Астфальк (Astfalk), старший врач д-р Шрётер (Schröter) и офицер связи II батальона лейтенант Кольб (Kolb). Лейтенант Эггерсторфер (Eggerstorffer) принимает командование «батальоном». Сборные роты ведет в бой фельдфебель. Кучка защитников и некоторое число кадрового состава их костяка тает на глазах. Под Ореховом в результате прямого попадания гибнет командир 3-й батареи 198-го артиллерийского полка обер-лейтенант Дёрфляйн (Dörfflein). В его лице I дивизион потерял одного из храбрейших офицеров.
Особой силы удар пришелся на стык 290-го и 289-го пехотных полков. Там разражается паника. Части бегут. Но уже на южном выезде из Чернижной им навстречу выступает полковник Гайгер. Присутствие командира в нужном месте, в нужное время мгновенно приводит малодушных в чувство. Они возвращаются и снова отбивают позиции.