Французский флот под командованием Бофора вышел из Тулона 5 июня 1669 года. Он состоял из 17 парусных кораблей с 36 орудиями или более, 10 кораблей меньших размеров и 17 транспортных судов, перевозивших 7 тысяч солдат. Перечислим большие корабли: «Монарх» 94, «Куртизан» 72, «Принцесс» 72, «Флерон» 72, «Провансаль» 60, «Терез» 58, «Роял» 54, «Комте» 54, «Бурбон» 50, «Тулон» 48, «Круассан» 44, «Эку-рейль» 42, «Сирен» 40, «Лис» 40, «Солей д’Африк» 38, «Эту-аль» 38, «Дюнкерк» 3624. Этот флот прибыл в Кандию 19 июня, а 13 галер и 9 галеонов под командованием графа де Вивонна, хотя вышли в море двумя неделями раньше, прибыли к месту назначения двумя неделями позже.
К этому времени судьба экспедиции и Кандии была решена. Как только парусные корабли подошли к берегу, герцог де Навай, командующий армией, сразу высадил людей на берег и настоял на атаке. Она началась в ночь с 24 на 25 июня и оказалась неудачной. Бофор высадился на берег, чтобы принять в ней участие, и больше его никто никогда не видел.
Тем временем «западные» галеры были в пути. Роспиглиоси с 7 галерами из Чивитавеккьи и Аккариджи с 7 мальтийскими галерами вышли из Мессины 15 июня и 22-го подошли к Занте. Там к ним присоединились 5 венецианских галер, а также 13 французских галер и 3 галеота под командованием Вивонна; последние ушли из Марселя 21 мая и прибыли к Занте 27 июня. В тот же вечер разные группы вместе отбыли в Кандию, хотя прошло еще два или три дня, прежде чем были улажены все разногласия относительно приветствий и главенства, и эскадра стала единым целым под общим командованием Роспиглиоси. Она прибыла в Кандию 3 июля.
Теперь встал вопрос о том, что объединенный флот из галер, галеасов и парусных кораблей может сделать для Кандии – если еще можно что-то сделать. Военный совет, созванный 10 июля, решил, что следует произвести массированный обстрел турецких позиций и лагеря, расположенного к западу от города, в порядке подготовки к очередной крупномасштабной атаке.
Был выработан замысловатый боевой порядок, хотя он, когда пришло время, соблюдался не строго. Считая с восточного конца линии, сначала должны были стоять половина французских кораблей и галер – поочередно, корабли бортом к берегу, галеры – носом к берегу. Затем следовали 6 венецианских галеасов, за ними остальные французские корабли и галеры. После этого – 2 венецианских корабля и 2 галеры, 14 папских и мальтийских галер, еще 2 венецианских корабля, и замыкали линию на западном конце 4 венецианских корабля25.
В ночь с 23 на 24 июля, дождавшись подходящей погоды, флот отошел от Стандии и занял место напротив турецких позиций. Согласно плану, приложенному к отчету Вивонна, только 5 венецианских кораблей, вместо 8, участвовали в боевом порядке, и 3 из них, занимавшие место на западном конце линии, вскоре ушли. Французские корабли и галеры располагались в основном так, как было предусмотрено: двумя группами с венецианскими галеасами между ними и 2 венецианскими кораблями, а также папскими и мальтийскими галерами на западном конце линии26.
Обстрел начался около семи часов утра 24-го и казался довольно эффективным, но когда, по прошествии четырех часов, поднявшийся ветер с моря заставил корабли уйти, оказалось, что врагу нанесен совсем небольшой ущерб. Зато турецкие орудия открыли огонь и нанесли значительный ущерб христианскому флоту, когда он уходил. Был потерян 58-пушечный корабль «Терез», взорвавшийся около десяти часов. Спасти удалось только семь человек.
Вылазка провалилась, и флот понес большие потери. Французы потеряли 421 человек убитыми (286 на «Терезе») и 219 ранеными. На венецианских галеасах было 28 погибших и 56 раненых. Несколько кораблей получили серьезные повреждения, особенно флагманская галера Вивонна и «Монарх», теперь ставший флагманским кораблем вице-адмирала маркиза де Мартеля, принявшего командование после смерти Бофора. Эти два корабля находились близко к «Терезу» и были повреждены обломками при взрыве, так же как и вражеским огнем. Также пострадал папский флагман и один из венецианских галеасов.
Это была последняя попытка объединенного христианского флота что-нибудь предпринять. Флот вернулся к Стандии, где довольно долго стоял, каждый день теряя людей из-за болезней, а французы на берегу, посчитав, что их должным образом не поддержали в последней атаке, отказались делать что-то еще. Наконец, 16 августа Навай объявил о своем намерении уйти и 19-го и 20-го числа погрузил на корабли всех своих людей. Ни последний военный совет 21-го, ни личные просьбы Роспиглиоси и Аккариджи 22-го не смогли поколебать его решимость. Нападение турок 24-го было отбито, и на следующий день прибыло подкрепление – 2 тысячи человек с Занте. Но к этому времени Кандию уже невозможно было удержать. 27 августа Морозини сообщил Роспиглиоси, что без поддержки французских войск ему придется капитулировать. Папский и мальтийский командиры сразу заявили, что они не могут участвовать в капитуляции и должны уйти раньше, чем о ней будет объявлено. И 31 августа французский, папский и мальтийский контингенты ушли от Стандии к Милосу, но были вынуждены искать убежища на Санторине, самом южном острове Кикладского архипелага. Оттуда они 11 сентября направились к Корфу, куда прибыли 21-го. Десятью днями позже они были уже в Мессине и там расстались.
Точная причина неожиданного и одновременного ухода всех «западных» союзников, вероятнее всего, никогда не будет установлена. Утверждают, что и папа, и французский король пришли в ярость, узнав о действиях их командиров. Проблема взаимоотношений венецианцев и их союзников в этой и других войнах еще ждет своего исследователя. Хотя венецианцы почти всегда жаловались на недостаточную поддержку, не может быть сомнений в том, что, по крайней мере частично, виной всему их прошедшая история. Они приобрели репутацию людей, легко приносящих в жертву своих союзников и присваивающих чужие трофеи, а такую репутацию нелегко заставить забыть.
Убедившись, что все союзники его покинули, Морозини начал переговоры с великим визирем не только о сдаче Кандии, но и о заключении мира. Соглашение было достигнуто 6 сентября. Весь Крит становился турецким, за исключением трех небольших прибрежных позиций в Суде, Грабузе и Спиналонге. Гарнизон Кандии получал разрешение беспрепятственно погрузиться на корабли, но должен был оставить на берегу все орудия, выгруженные с кораблей. Венецианцы сохраняли свои завоевания в Далмации, а от других территориальных приобретений обе стороны отказывались.
26 сентября 1669 года венецианский флот покинул город, и на следующий день в него вошли турки во главе с Кепрюлю. Война, продолжавшаяся почти двадцать пять лет, закончилась.
Глава 6 Морейская война 1684-1699
После падения Кандии между Турцией и Венецией был заключен мир на пятнадцать лет, но это вовсе не означает, что мир воцарился на всем Восточном Средиземноморье, поскольку деятельность рыцарей ордена Святого Иоанна, и официальная, и каперская, продолжалась, как и раньше. Кроме того, периодически та или иная западная страна пыталась сдержать не менее упорную активность корсаров Туниса и Триполи.
Эти корсары, хотя и не в таком масштабе, как их коллеги – мусульмане из Алжира, – являлись серьезной угрозой для христианской торговли и открытым вызовом для военно-морских флотов Франции, Англии и Голландии. Однако эти флоты проводили так много времени, сражаясь друг с другом, что лишь изредка удавалось высвободить корабли для действий против «турок» Северной Африки.
В этой связи уместно вкратце упомянуть и о политических отношениях между Англией, Францией, Испанией и Нидерландами в этот период. Вторая англо-голландская война, в которой Франция была неохотным союзником Объединенных провинций, завершилась в 1667 году, но одновременно началось французское вторжение в Испанские Нидерланды, и хотя это не привело к противостоянию на Средиземном море, но удерживало французский флот вдали от Леванта и африканского побережья. Договор, заключенный в Экс-ла-Шапель в 1668 году, позволил организовать французскую экспедицию в Кандию, но прошло меньше четырех лет – за этот период произошло коренное изменение союзнических отношений – и Франция и Англия оказались в состоянии войны с Нидерландами. Англия вышла из союза в 1674 году, когда Испания уже присоединилась к Голландии, и эта война, в которой молодой французский флот успешно сражался против объединенного флота Голландии и Испании, продолжалась до 1678 года.
После нападения Блейка на Порто-Фарина английский флот не вел враждебных действий против Туниса или Триполи. Сэндуича в 1661 году интересовал только Алжир, а когда адмирал Эллин осенью 1668 года привел еще одну эскадру из 9 кораблей в Тунис и Триполи, то лишь для получения подтверждения «дружбы», уже существовавшей между Англией и этими государствами. В Алжире его требования были отвергнуты, и в следующем году, несмотря на большое преимущество своего флота, он не смог ни до чего договориться и был вынужден начать открытую «войну». Он захватил или уничтожил несколько мелких алжирских судов, но не добился решающего успеха до августа 1670 года, когда 5 его кораблей совместно с 4 голландцами под командованием Ван Гента уничтожили 6 алжирских кораблей у Гибралтарского пролива. Но даже тогда его преемнику Спрагге пришлось завершать работу – сжечь 7 кораблей и захватить 3 приза в Беджайе (Бужи) в мае 1671 года. Только после этого народное восстание в Алжире привело к заключению «мира» и позволило Спрагге вернуться в Англию как раз вовремя, чтобы принять участие в голландской войне.
Пока у Англии был мир с Тунисом и война с Алжиром, у Франции все было как раз наоборот. Как только французский флот вернулся из Кандии, было решено послать Мартеля в Тунис с внушительными силами. На деле флот не был подготовлен до января 1670 года, но тогда, пока Эллин занимался ремонтом в Кадисе, Мартель сумел достичь соглашения с Алжиром. После этого он в течение нескольких месяцев блокировал Тунис и Бизерту и вернулся в Тулон осенью, не нанеся прямого ущерба врагу. Стоит отметить, что, когда Эллин появился у гавани Туниса в июне, он и Мартель пришли к джентльменскому соглашению, по которому английским судам разрешалось входить и выходить из Туниса, в о