Сталинград – необратимое сражение
Примечания
Сталинградскую кампанию чрезвычайно сложно описать и интерпретировать, не только из – за ее огромного масштаба, но и потому, что имеющиеся цифры противоречат друг другу, и не было точного учета, а если и был, то записи утеряны или спрятаны.
Немцы, которые обычно скрупулезно ведут записи и, вероятно, более точны в подсчетах потерь, чем американцы, проиграли сражение, и при этом была утеряна большая часть статистических данных. Русские не вели точной статистики потерь, а опубликованные ими материалы, даже те, которые предназначены для внутреннего пользования в Красной армии, сильно перегружены коммунистической пропагандой и характерными для написанной коммунистами истории искажениями.
Обе стороны заявляли о численном превосходстве противника на земле и в воздухе в начале кампании. В конце кампании, когда 6–я армия попала в плотное окружение, русские, в Combat Eхperiences (упомянуто в ссылках) – наиболее достоверной работе среди тех, которые видел автор, – признают лишь, что их численное превосходство на Донском фронте выражается отношением 1,5: 1, и заявляют, что у немцев было большое превосходство в танках, пушках, пулеметах и автомашинах. Мне кажется, что в статистику русских трудно поверить, особенно после того, как они признали, что для уничтожения 6–й армии было использовано семь армий.
Вполне вероятно, что в начале кампании у немцев было численное превосходство в воздухе, которое сократилось в результате износа, потерь на земле и переброски авиации на Средиземноморский театр военных действий. К концу кампании немцы заметно уступали по числу самолетов. Несомненно, что общая сила русских объясняется их превосходящей численностью и чрезмерной растянутостью немецких сил.
Среди лучших работ, относящихся к Сталинграду: Walter Gorlitz, Paulus and Stalingrad; Marshal V.I. Chuikov, The Battle for Stalingrad; Heinz Schroter, Stalingrad; Manstein, Lost Victories, а также Combat Eхperienses (Боевой опыт) советского Генерального штаба. Все эти работы дополняют дневники Гальдера. Советская официальная история– History of the Great Patriotic War of the Soviet Union, Vol. III, несмотря на ее тенденциозность, также содержит дополнительную информацию. В работах Paul Carell, Hitler Moves East 1941–1943 и Alan Clark, Barbarossa, содержатся разные точки зрения и много подробностей, причем работа Карелла (Carell) написана более полно.
Я очень благодарен Управлению начальника отдела военной истории сухопутных сил за предоставленную возможность работать с документами, связанными со Сталинградом, и д – ру Стетсону Конну, главному историку, за его любезную помощь. Г – жа Фрида Франклин, библиотекарь «Нью – Йорк таймс», была, как всегда, очень полезна и терпелива.
Г – н Зимке из Управления начальника отдела военной истории прочитал рукопись и сделал важные исправления и критические замечания. Генерал – майор Джон Ширли Вуд, некогда командовавший 4–й бронетанковой дивизией и бывший одним из великих лидеров – танкистов во Второй мировой войне, также помог прочтением главы и критическими замечаниями.
1. Точное число под сомнением. Зимке называет более высокие цифры (Earl F. Ziemke, Stalingrad to Berlin – The German Campaign in Russia, 1942–1945, p. 88).
2. Yu.P. Petrov, ed., The History of the Great Patriotic War of the Soviet Union 1941–1945, Vol. III. Официальная советская история утверждает: «Более 80 миллионов человек жило на территориях, которые сейчас временно оккупированы. Отечество было лишено крупнейших промышленных и сельскохозяйственных областей. Эти… районы давали: 71 процент чугуна, 58 процентов стали, 63 процента угля, 42 процента электроэнергии, 47 процентов посевных площадей».
3. The Goebbels Diaries, 1942–1943, pp. 112–113.
4. The Halder Diary, Vol. 7, Pt. 2, p. 341.
5. The German Campaignn in Russia – Planning and Operations, 1940–1942, p. 137.
6. Ibid. Генерал – майор Дж. Ф. Фуллер называет всего 61 дивизию союзников в The Decisive Battles of the Western World, Vol. III, p. 520. В советской официальной истории говорится, что в августе 1942 года в России было 242 дивизии «Оси», а в ноябре – 266.
7. General Franz Halder, «Decisions Affecting the Campaign in Russia (1941–1942)». Генерал Гальдер, который отвечал на вопросы после войны, написал в своей рукописи, что «навязчивой идеей Гитлера был захват двух политических и географических целей – Ленинграда и Сталинграда». Верховное армейское командование знало об очень крупной концентрации противника близ Саратова и севернее Баку. Но «Гитлер относился к этой информации как к детской глупости. Его мнение: «Россия мертва»».
8. Группа армий «Юг», которой первоначально командовал фельдмаршал Федор фон Бок, начала кампанию на юге. 9 июля под его командование перешла группа армий «Б», а 13 июля Бока заменили генералом Вайхсом, якобы потому, что Гитлер был недоволен первыми ударами Бока на Воронеж, но фактически из – за того, что Вайхса считали более угодливым Гитлеру. Таким образом, на юге были размещены две группы армий. Группа армий «Б» действовала в направлении Сталинграда и против излучин Дон – Волга, а группа армий «А» – на Кавказе. В группу армий «Б» входила 6–я армия, 4–я танковая армия, 2–я армия (вокруг Воронежа), итальянская 2–я, венгерская 2–я и румынская 3–я армии. В группу армий «А» входили 1–я танковая армия, 11–я армия, 17–я армия и румынская 4–я армия, а также другие подразделения. Во время кампании порядок сражения изменился – были использованы новые части или происходила замена частей.
9. Уже в феврале 1941 года, до вторжения в Россию, Гитлер попросил генерала Йодля подготовить план завоевания Индии. Его смутной мечтой была, по словам Зимке, «гигантская операция по окружению через Ближний Восток для соединения с итальянско – немецкими силами, через Египет, что позволило бы захватить Суэцкий канал и отрезать жизненный путь британцам». Но эти мечты представлялись военным миражом. У немцев никогда не было достаточных сил и возможностей материального обеспечения войск для завоевания Индии, даже если бы они выиграли сражение при Эль – Аламейне и оккупировали Египет.
10. The German Campaign in Russia, op. cit., pp. 121 ff. Гитлер признавал значение Сталинграда как транспортного узла и перевалочного центра поставки марганца, пшеницы, нефти и другой продукции.
11. Winston S. Churchill, The Second World War, Vol. 4, The Hinge of Fate, p. 343.
12. Walter Gorlitz, Paulus and Stalingrad, p. 152 n. Зимке не согласен с этим утверждением. Он отмечает, что русские понесли в Харьковском сражении такие же большие потери, что и немцы под Сталинградом. Он считает, что необходимость очистки Крыма в июне была, вероятно, более важна, чем Харьковское сражение с точки зрения отсрочки начала Сталинградской кампании. См. также Paul Carell, Hitler Moves East 1941–1943, p. 463, где приводятся несколько иные цифры потерь русских.
13. Карелл приводит подробное описание этого случая (ibid., pp. 479 ff.).
14. Fuller, op. cit., Vol. III, p. 524. Русские понесли тяжелые потери на этом начальном этапе германского наступления, но избежали крупного окружения войск и быстро отошли. Оценки происшедшего Гитлером и лидерами немецкой армии расходятся. (См. Carell, op. cit., pp. 502 ff.)
15. «The Halder's Diary», op. cit., 23 July, 1942.
16. Число потерь Советского Союза в этом окружении, приведенное Кареллом (Carell, op. cit., p. 547), представляется завышенным.
17. Планы Запада ослабить давление немцев на Россию предшествовали Дьепу. Части США наряду с британскими силами предназначались для атаки на побережье Франции поздней весной и в начале лета 1942 года. Эти планы (к счастью союзников) были отменены. Но подготовка и неудавшееся нападение на Дьеп усилило беспокойство Гитлера его западным флангом; и в августе, когда все возможные дивизии были нужны в России, Гитлер приказал осуществить переброску двух танковых дивизий с Восточного фронта на Запад. Фактически была переброшена только одна, 1–я танковая дивизия СС (Leibstandarte SS Adolf Hitler); другая была задействована при контрнаступлении русских.
18. Roland Seth, Stalingrad: Point of No Return, p. 69.
19. Carell, op. cit., p. 552. В официальной советской истории утверждается, что около 50 000 сталинградских жителей добровольно вступили в народное ополчение; 75 000 были направлены в 62–ю армию, 3 000 девушек работали медсестрами, телефонистками и т. д. (Чуйков подчеркивает значение женщин в Сталинградской битве), а тысячи юношей направлены в действующие части в качестве пополнения. Все они, если цифры верны (а их точность вызывает сомнение), познали трудности войны, а для многих уделом стала смерть.
20. Ширина Волги в Сталинграде составляет одну милю. Напротив южной части города она разделяется надвое Сарпинским островом.
21. Warlimont, op. cit., p. 257.
22. 16–я моторизованная пехотная дивизия патрулировала около 250 миль степного пространства между группами армий «А» и «Б», пока после середины сентября румыны не заполнили часть этой бреши.
23. B.H. Liddell Hart, The Other Side of the Hill, p. 314.
24. Seymour Freidin and William Richardson, eds., The Fatal Decisions, p. 135.
25. К 1 ноября, по подсчетам немцев, в Сталинграде было 16 русских дивизий (по утверждениям русских, их число никогда не превышало одиннадцати с максимальным количеством солдат от 40 000 до 45 000), еще 33 на фронте Дон – Волга и 8 стояли против 4–й танковой армии на сталинградском плацдарме. Немцы в самом городе использовали максимум одиннадцать дивизий. У Карелла несколько иные цифры (op. cit., pp. 566, 567).
26. Во время сражения командный пункт переносился в несколько мест.
27. Clark, op. cit., p. 238.
28. См. книгу Chuikov, The Battle for Stalingrad и сообщение Верта о том, что ему в то время рассказал Чуйков (Werth, The Year of Stalingrad, p. 463), в котором генерал называет 14 октября «самым кровавым и ожесточенным» днем за все сражение.
29. Fuller, op. cit., Vol. 3, p. 531.
30. Carell, op. cit., p. 574.
31. Freidin and Richardson, op. cit., p. 141.
32. Fuller, op. cit., p. 532, and William L. Shierer, The Rise and Fall of the Third Reich, pp. 922–923.
33. Heinz Schrotter, Stalingrad – The Battle That Changed the World, p. 34.
34. Ibid., p. 35.
35. Ibid.
36. Department of Military Art and Engineering, The War in Western Europe, June 1941 to May 1945, p. 78.
37. Ставка – верховное командование русских (или Ставка верховного главнокомандования). Иосиф Сталин, которого редко упоминают в современных советских отчетах о Сталинградской битве и почти игнорируют в официальной советской истории, фактически был главнокомандующим советскими вооруженными силами и народным комиссаром обороны. Ставка формулировала советскую стратегию и руководила ее реализацией. В некотором смысле она действовала как комитет, но маршал Георгий Жуков, вероятно самый великий русский воин во Второй мировой войне, спаситель Москвы, в разное время занимавший пост начальника штаба и первого заместителя комиссара обороны, был, после Сталина, самым заметным ее членом.
Жуков участвовал в работе Ставки на протяжении всей войны и более чем кто – либо другой отвечал за разработку и воплощение советской стратегии. Фактически Ставка была советским Генеральным штабом, непосредственно подчинявшимся Сталину, который его возглавлял, и Государственным комитетом обороны (ГКО). В ГКО или ГОКО входили Сталин, Молотов (министр иностранных дел), Ворошилов, Маленков и Берия. Джон Эриксон (The Soviet High Command, London, Macmillan, 1962, p. 598) называет ГКО «сердцем определения политики Советского Союза в войне, а Ставка была подчиненным, но дополняющим органом, вроде «военного Политбюро».
В Ставку входило от 12 до 20 старших офицеров различных родов войск. Маршал Борис Шапошников, начальник Генерального штаба до ухода по болезни в ноябре 1942 года, был старшим военным офицером Ставки и, вероятно, как называет его генерал Гийом, «мастером современной советской стратегии». (См. B.H. Liddell Hart, The Red Army, New York: Harcourt Brace, 1956.) Маршал Василевский, который сменил Шапошникова, вероятно, вместе с Жуковым, Вороновым и Сталиным стал главным разработчиком плана контрнаступления под Сталинградом. Однако Никита Хрущев, член местного (сталинградского) фронтового совета, мало участвовал в планировании и реализации планов, хотя в послевоенное время делаются попытки, после свершившегося факта, увенчать его лавровым венком.
Звание военного времени – Верховный главнокомандующий, которое было у Сталина, после войны было упразднено до 1961 года, когда Хрущев стал первым среди советских диктаторов, получившим это звание в мирное время. Его свержению в 1964 году по иронии судьбы предшествовали размышления министра обороны маршала Малиновского о роли Хрущева в Сталинградской битве, который косвенно, политическими коммунистическими способами, принизил роль Хрущева, возвеличив Жукова.
38. Ход битвы в середине ноября на русском фронте в советской официальной истории описан следующим образом: «От Баренцева моря до Финского залива (1 600 км): 12–я немецкая горно – пехотная армия и вся финская армия – 25 дивизий. Им противостоит советский Карельский фронт, 7–я независимая армия, 23–я армия Ленинградского фронта.
Ленинград – Холм (1 100 км): немецкая группа армий «Север» – 18–я и 16–я армии – 45 дивизий при поддержке 1–го воздушного флота. Им противостоят Ленинградский, Волховский и Северо – Западный фронты.
Холм – Орел (1 000 км): немецкая группа армий «Центр» – 9–я и 4–я армии; 3–я и 2–я танковые армии – 83 дивизии при поддержке оперативной воздушной группы «Восток». Им противостоят Калининский и Западный фронты и правое крыло Брянского фронта.
Группа армий «Б» (фронт 1 300 км): половина немецких и половина румынских, итальянских и венгерских войск – 2–я немецкая, 2–я венгерская, 8–я итальянская, 3–я и 4–я румынские, 6–я и 4–я немецкие танковые армии – 85 дивизий. Их поддерживает 4–й воздушный флот, усиленный 8–м воздушным корпусом. Им противостоят Юго – Западный, Донской и Сталинградский фронты.
Группа армий «А» (1 000 км на Северном Кавказе): немецкие 1–я танковая и 17–я армии плюс оперативная группировка «Крым» – 28 дивизий. Им противостоит Кавказский фронт.
Группы армий «Б» и «А» начали свое летнее наступление на фронте 850 километров. После продвижения на 400–650 км они расширили фронт до 2300 км».
Названия фронтов (примерно эквивалентны западным армейским группам) во время кампании изменялись, так же как и их границы.
Подробное размещение русских фронтов во время Сталинградской кампании приводится в официальной советской истории:
«Юго – Западный фронт: 1–я гвардейская армия, 5–я танковая армия (1–й и 17–й танковые корпуса, 8–й кавалерийский корпус и шесть стрелковых дивизий) и 21–я армия. Их поддерживают 17–я и 2–я военно – воздушные армии. 250–км фронт Верхний Мамон – Клецкая.
Донской фронт: 65–я, 24–я и 66–я армии; их поддерживает 16–я воздушная армия. 150–км фронт Клецкая – Ерзовка.
Сталинградский фронт: 64–я, 57–я, 51–я, 28–я и 62–я армии при поддержке 8–й воздушной армии. 250–км фронт от Рынок – Сарпа».
По данным русских, на этих трех фронтах у них было 894 танка против 675 немецких. Фактически у немцев в этом районе было меньше танков, а у русских, вероятно, больше.
Земке (op. cit., pp. I–31 and 32) приводит сравнительную статистику сил, взятую из информации разведки восточного сектора верховного армейского командования на 20 сентября. На Восточном фронте у держав «Оси» было 3 338 700 человек (только около 3 158 000 солдат боевых частей), а у русских 4 255 840 человек. Но на фронте у русских было только 3 000 000 человек, а остальные находились в резерве. В соответствии с этими подсчетами группе армий «Б», насчитывавшей 1 234 000 человек, противостояли 818 250 человек на фронте и еще 561 050 в резерве. Группе армий «А», насчитывавшей 434 800 человек, противостояли 266 350 русских на фронте и 252 240 в резерве. Немецкие подсчеты советских сил кажутся консервативными и, как показали события, вероятно, заниженными. Большое советское превосходство в количестве армий, корпусов и дивизий не означает, однако, численное превосходство и еще в меньшей степени боевое. Немецкие дивизии на этом этапе войны были намного сильнее советских. Карелл (op. cit., p. 581) приравнивает советскую армию к «боевой силе полного немецкого корпуса», а «сила советской дивизии примерно была равна силе немецкой бригады». Это может быть преувеличением, однако, по большому счету, можно считать, что боевая сила немецкой дивизии примерно равнялась силам одной с половиной до двух советских.
39. Shroter, op. cit., p. 57.
40. См. Carell, op. cit., pp. 578 ff.
41. Александр Верт записал сообщение Генри Шапиро, старого корреспондента Юнайтед Пресс в Москве, который несколькими днями позже побывал на месте окружения немцев. «Я увидел, – сказал он, – как среди офицеров, так и среди солдат [Красной армии] уверенность, какую никогда не видел… раньше. В сражении за Москву не было ничего подобного». Верт справедливо обращает внимание на эти слова. Сталинград стал моральной победой. Впервые Красная армия почувствовала, что немцы не были непобедимыми (Werth, The Year of Stalingrad, p. 360).
42. Freidin and Richardson, op. cit., p. 153.
43. Подробная информация о переправах через Волгу содержится в Chuikov, op. cit., pp. 326–332. Чуйков говорит: «Со второй половины октября, до того как установился ледяной покров (17 декабря), более 28 000 солдат и более 3 000 тонн боеприпасов и других грузов было переправлено через реку». Эти цифры относятся только к 62–й армии Чуйкова. Как описано в официальной советской истории, всего было девять районов переправы с 50 паромными участками и 130 паромами вдоль Волги от Саратова до Астрахани. Волжская военная флотилия (контр – адмирал Д.Д. Рогачев) осуществляла перевозки через Волгу. Сотни раненых были эвакуированы на всевозможных плавучих средствах, включая гребные лодки.
44. Первоначально армия просила «ежедневно» 750 тонн. Позже она снизила минимум до 500 тонн. Геринг обещал их доставку.
45. К 19 декабря 57–й танковый корпус в тяжелом бою создал небольшой предмостный плацдарм через реку Мышкова, приток Дона. (Erich von Manstein, Lost Victories, p. 345.)
46. Yu.P. Petrov, ed., History of the Great Patriotic War of the Soviet Union, 1941–1945, Vol. III, цитируется из Con L'Armata Italiana in Russia by Major Giusto Tolloy, Italian Eighth Army, Torino, 1947.
47. Манштейн планировал две дополнительные и альтернативные операции. Одна – «Зимняя буря» («Wintergewitter») предусматривала перемещение коридора поставок к Паулюсу 57–м корпусом. Другая – «Раскат грома» («Donnerschlag») – прорыв Паулюса с помощью 57–го корпуса с отходом от Сталинграда. Гитлер одобрил первую (по крайней мере, теоретически) – создание коридора для поставок, но не вторую. Паулюс и его 6–я армия были бесполезными для обеих операций, главным образом потому, что даже соединение с Манштейном («Зимняя буря») потребовало бы изменений концентрации некоторых его сил у Сталинграда и сдачи частей города, которые были завоеваны большой кровью. Гитлер этого не одобрял, и в любом случае Паулюс не смог бы отвести свои силы, на которые оказывалось сильное давление, и сконцентрировать резервы, необходимые для установления связи с Манштейном. Фактически 6–я армия зашла так далеко, что «Wintergewitter» и «Donnerschlag» пришлось бы слить в одну операцию, иначе ни одна из них не стала бы возможной. Однако Паулюс не сделал такой попытки.
Генерал – майор Ф.В. фон Меллентин (Panzer Battles, University of Oklahoma Press, 1956) утверждает, что, когда наступление Манштейна достигло кризисной точки (17–19 декабря), итальянская 8–я армия пала духом, так как русские расширили свое наступление и Манштейн был вынужден развернуть 6–ю танковую дивизию, чтобы встретить наступающего противника. Сражение на реке Аксай, еще одном притоке Дона, в рождественский период, когда у 57–го корпуса осталось только 35 танков (и примерно такое же число у всей 4–й танковой армии), как несколько возвышенно сказано Меллентином, «ознаменовало крушение надежд Третьего рейха». Попытка оказать помощь провалилась. На следующий день после Рождества, Меллентин пишет (pp. 193–195): «Корпуса почти не было; фактически он умер, стоя на ногах». Манштейн отмечает (op. cit., p. 339), что «именно топливо… повлияло на окончательное решение 6–й армии отказаться от попытки прорыва и убедило группу армий [Манштейна] в том, что она не может настаивать на выполнении своего приказа». Однако недостаток топлива – по подсчетам Паулюса, его хватило бы на 20 миль, а расстояние от Сталинграда до 57–го корпуса составляло 30 миль – был менее важен, чем желание возмездия и настойчивые приказы Гитлера.
См. также Neither Fear nor Hope by General Frido von Senger und Etterlin, который командовал 17–й танковой дивизией в попытке оказать помощь Сталинграду. К кануну Рождества фон Зенгер унд Эттерлин пишет, что «каждый полк [17–й танковой] дивизии сократился до 180–200 человек с ружьями, а температура опустилась до 30 градусов ниже нуля».
У Земке и других вызывает сомнение утверждение Манштейна в его книге о том, что он приказал Паулюсу прорываться. Он также не думает, что генерал был «готов разрушить себе карьеру» и что Гитлер так строго контролировал всю операцию, что нельзя было позволить нарушить его приказы. Он, как организатор телетайпного совещания между Паулюсом и Манштейном, 23 декабря отмечает, что на нем Паулюс спросил Манштейна, приказывает ли он прорываться, а Манштейн ответил отрицательно.
Многочисленные телетайпные совещания Манштейна с Паулюсом и его штабом добавляют неясности в этом вопросе, однако Манштейн все же «приказал» (возможно, лучше сказать «предложил») Паулюсу начать операцию по соединению «Зимняя буря».
48. Шротер, op. cit., p. 164, также насчитывает 149 бомбардировщиков и 123 истребителя, уничтоженных в Сталинградской битве.
49. По утверждению официальной советской истории, еще до окружения немецкая система снабжения оказалась нарушенной, а средний дневной рацион питания содержал только 1 800 калорий (общепринято, что потребность составляет от 3 500 до 4 000 калорий на одного солдата).
50. Werth, op. cit., p. 550.
51. Schroter, op. cit., p. 158.
52. Ibid., p. 149.
53. Семью советскими армиями были: 66–я (Шадов), 24–я (Галинин), 65–я (Батов), 21–я (Чистяков), 62–я (Чуйков), 54–я (Шумилов) и 57–я (Толбухин) – три последние были раньше приписаны к Сталинградскому фронту, который 1 января был заменен Южным.
54. Carell, op. cit., p. 618.
55. Louis L. Sneider, ed., Masterpieces of War Reporting: The Great Moments of World War II, p. 236.
56. Schroter, op. cit., p. 218.
57. Alan Bullock, Hitler: A Study in Tyranny, p. 631, цитируется по показаниям Паулюса на Нюрнбергском процессе.
58. Schroter, op. cit., p. 223.
59. Gorlitz, op. cit., p. 268.
60. Подробности капитуляции Паулюса сообщил через второе лицо Александр Верт (Russia at War, pp. 540–541), который отмечает, что он узнал о них в Сталинграде, сразу после сражения, от советского лейтенанта, который организовывал процедуру капитуляции. Лейтенант описывает это так: Паулюс «лежал на своей железной койке в военной форме. Он был небрит, и нельзя сказать, чтобы выглядел веселым. «Ну вот и все», – сказал я ему. Он посмотрел на меня несчастным взглядом и кивнул». Ранее лейтенант – определили, что это был Федор Михайлович Ульченко, – процитировал слова начальника штаба Паулюса, который сказал, что Паулюс «со вчерашнего дня ни на что не отвечает». Позже Верт увидел Паулюса в плену и записал (р. 549), что он «был очень бледен и выглядел больным, а его правая щека нервно подергивалась», хотя в нем было «больше естественного достоинства», чем у других пленных.
61. Ibid., p. 544.
62. Боннское правительство объявило в 1958 году, что около 5 000 выживших военных под Сталинградом вернулись в Германию. С того времени в Германию вернулось еще несколько сот – вероятно, около 1 000 человек.
Точная статистика жертв Сталинградской битвы никогда не будет известна, но приблизительные данные, приведенные в книге, довольно реальны. В официальной советской истории говорится о более чем 91 000 пленных (очевидно, без количества так называемых «добровольных помощников» немцев) и утверждается, что «всего 147 200 мертвых немецких офицеров и солдат было подобрано и захоронено на поле боя». Почти наверняка последние цифры преувеличены.
По подсчетам Земке, общее количество немцев в «котле» незадолго до Рождества составляло около 211 700 человек, включая около 6 000 раненых. Кроме того, в соответствии со списком продовольственного обеспечения от 18 декабря было около 13 000 румын и около 19 300 так называемых «добровольных помощников». Однако боевая сила среди них составляла лишь небольшую часть. К середине октября «фронтовая пехотная сила 6–й армии», как отмечает Земке, составляла только 56 500 человек.
К немецким потерям в Сталинграде и вокруг него следует добавить высокую цену всей Сталинградской кампании, которая включала в себя и Кавказскую. И вновь нет точных цифр. Однако потери немцев на всем Восточном фронте помесячно были следующими:
Потери в боях
Сентябрь 1942…………………..130 550
Октябрь ………………………….68 150
Ноябрь …………………………..46 900
Декабрь …………………………83 665
Январь 1943 …………………….81 124
Февраль ……………………….268 512
Март …………………………..121 485
Цифры за февраль включают в себя запоздалые данные о боевых потерях 6–й армии, среди них погибшие, серьезно раненные, которых вывезли на лечение из района расположения армии, и без вести пропавшие (включая пленных) – всего 178 505 человек. Цифры за март также отражают запоздалые данные, полученные из других частей. Во многие месяцы, например в декабре, больные и легкораненые значительно увеличили число потерь; общее число потерь, включая больных, на декабрь составляло 200 690 человек для всего Восточного фронта.
Некоторое понятие об общей цене Сталинградской кампании для немцев можно составить, если сравнить общие людские потери Германии на Восточном фронте в начале кампании с общими потерями за март 1943 г. На 30 июня потери немцев составили 1 332 477 человек (включая 326 791 убитого), на 31 августа – 1 589 082 человека, а на 1 апреля 1943 г. – 2 389 468 человек. Это свидетельствует о том, что Германия потеряла более 1 000 000 человек в судьбоносные девять месяцев с 1 июля по 1 апреля.
К этим цифрам следует добавить людские потери итальянцев, венгров и румын.
Эти цифры тоже надо подсчитать. В соответствии с данными итальянцев и русских, итальянская 8–я армия потеряла около 125 000 убитыми, ранеными, захваченными в плен или пропавшими без вести – или половину своего личного состава. Румыны фактически были уничтожены. Венгры пострадали несколько меньше, но тоже понесли тяжелые потери. Общие потери сателлитных армий, вероятно, равны от 25 000 до 30 000 человек.
Цифры, приведенные Марио Феньо («The Allied – Aхis Armies and Stalingrad», Military Affairs. Washington. American Military Institute, Summer, 1965, Vol. ХХГХ, No.2), более высокие. Г – н Феньо говорит, что «из 220 000 итальянцев, направленных на русский фронт, более 100 000 не вернулись», и добавляет, что «венгерская армия понесла большие потери, чем другие армии союзников».
«Было подсчитано, что из общего числа более 200 000 солдат всех званий 7 000 замерзли до смерти, 40 000 были убиты и 70 000 погибли в русском плену. Было потеряно от 70 до 80 % тяжелого оружия».
Однако Итальянский институт статистики при географическом разделении итальянских военных потерь помещает в список погибших в СССР только 11 891 итальянца, а в графу пропавших без вести – 70 275 человек. (См. приложение.)
Для армий сателлитов, даже в большей степени, чем для Германии, Сталинградская кампания стала современными Каннами.
Статистика потерь русских еще более неопределенна. Однако их потери безусловно были огромными. Чуйков и Дерябин говорят о том, что дивизии сократились до размера рот. Полк Дерябина, который сражался в городе с сентября по февраль, вступил в сражение с 2 800 солдатами, «в живых остался» 151 человек. (См. Peter Deriabin and Frank Gebney, The Secret World, pp. 47–52.)
63. Gorlitz, op. cit., pp. 5, 145, 257. Паулюс сам позднее написал (Gorlitz, pp. 284–285): «В глубине души, хотя и я сострадал солдатам, которые были в моем распоряжении, я все же считал, что мнения высшего руководства должны выполняться… Я считал, что, продолжая наше максимальное сопротивление в Сталинграде, я служу в интересах германского народа, поскольку, если бы Восточный театр боевых действий был разрушен, то невозможно стало бы достижение мира путем политических переговоров».
На ранних этапах окружения у Паулюса, вероятно, не было выбора. Гитлер сразу бы освободил его от его обязанностей, если бы он ослушался приказаний фюрера. Момент истины для него настал, когда наступление Манштейна достигло апогея. Он мог бы спасти то, что осталось от его армии, если бы обладал внутренней стойкостью духа, чтобы осуществить прорыв, независимо от приказов или если бы воспользовался «предложениями» или «приказами» начать операцию «Зимняя буря». Тем не менее точка зрения Паулюса вполне понятна. Как командующий армией, он не знал и не мог знать «всю картину» событий на Восточном фронте. Он боялся, что, если он ослушается приказов и спасет свою армию, это будет стоить больше всей немецкой армии в целом. (См. Carell, op. cit., p. 597.)
Richard C. Lukas, «The Velvet Project: Hope and Frustration». «Неоспоримое превосходство в воздухе» русских после Сталинграда, на которое ссылается Лукас, иногда, однако, встречало в некоторых местах достойное сопротивление немцев, хотя Москва сохраняла общее превосходство по количеству самолетов на всем Восточном фронте до конца войны. Господин Лукас в своей статье отмечает, что советские ВВС имели от 4 000 до 5 000 самолетов осенью и зимой 1942 года. После этого силы советских ВВС значительно увеличились. В добавление к собственным ресурсам они могли также полагаться на поставки по ленд – лизу самолетов из Соединенных Штатов и Великобритании. Например, армейские воздушные силы отправили русским в Иранпримерно 400 самолетов в период с июля по декабрь 1942 года, таким образом сравняв количество самолетов с немецкими, часть из которых была выведена люфтваффе с Восточного фронта в октябре и ноябре 1942 года.
64. Fuller, op. cit., Vol. 3, p. 538.
65. Combat Eхperiences, Сборник материалов Генерального штаба Красной армии для изучения боевого опыта, № 6.
66. Fuller, op. cit., Vol. 3, p. 538.
67. Джордж Ф. Кеннан, бывший посол в России и профессиональный дипломат, отмечает в своей книге «Russia and the West under Lenin and Stalin» (Boston: Little Brown, 1960, pp. 364–367), что «некоммунистическое сопротивление немцам отважных и очень одиноких людей оказалось намного ближе к нам по своим чувствам и мыслям, чем к Гитлеру и Сталину, и разница между ними и нами почти полностью исчезла. Этим людям удалось во время войны ценой большого личного и политического риска установить контакты с союзными силами. Но они не получили поддержки с их стороны. Политика, требующая безусловной капитуляции, которая подразумевала, что к немцам следует относиться сурово, независимо от того, будет ли смещен Гитлер, практически выбивала почву из – под ног любой умеренной немецкой оппозиции».
В декабре 1964 года генерал Дуайт Эйзенхауэр, бывший президент Соединенных Штатов, отметил в интервью вашингтонской «Пост», что политика «безусловной капитуляции» была ошибкой. Из – за этого немцам пришлось сражаться дольше. Он добавил, что, хотя никогда не осуждал эту политику открыто, потому что «никто меня не спрашивал», говорил об этом в частных разговорах, когда был командующим на Европейском театре во время войны. Генерал Джордж Маршалл, начальник штаба сухопутных войск, также, по словам генерала Эйзенхауэра, считал, что такая политика была ошибочной.
См. также Anne Armstrong, Unconditional Surrender. New Brunswick: Rutgers University Press, 1961.
Трудно не прийти к выводу, что политика безусловной капитуляции со всем ее влиянием на политическое будущее Европы с точки зрения Соединенных Штатов и западного мира была одной из крупнейших ошибок войны.
Для тех, кто возражает и кто считает, что германская оппозиция была апатичной и никогда не смогла бы подняться до уровня положительной политики союзников или ее пропаганды, исторический вопрос ясен: «Возможно». Однако мы не пытались.
68. Fuller, op. cit., Vol. 3, p. 542.
Герлиц (op. cit., p. 288) соглашается, что это был «политико – психологический поворотный пункт Восточной кампании, который наступил с разгромом немцев под Курском и Белгородом летом 1943 года». Доводы Герлица, хотя их и поддерживают многие, кажутся ошибочными. Военным поворотным пунктом на Восточном фронте – и во всей войне – была битва за Москву (а до этого – сражение за Британию), а также операции, которые непосредственно предшествовали или следовали за битвой под Москвой. Попытка немцев одержать быструю победу над Россией провалилась у ворот Москвы, а молниеносная война, которую Гитлер мог бы выиграть, превратилась в изнурительную, которую он, вероятно, выиграть не мог. Сталинград в этом смысле был для немцев точкой высочайшего подъема и политическим и психологическим, а не военным поворотным пунктом на Востоке. Курск и Белгород стали неизбежным логическим продолжением чрезмерного разброса немецких сил и, до этого, разгрома под Сталинградом.
69. Von Senger und Etterlin, op. cit., p. 78.
70. Combat Eхperiences, op. cit.
71. Манштейн в «Lost Victories» (op. cit.) дает следующую хронологию: 29 декабря группа армий «А» «наконец» получила приказ отходить с Кавказа; 24 января «отход основных сил 1–й танковой армии через Ростов» был одобрен Гитлером, хотя позже 50–й и 13–й танковым дивизиям приказали идти на запад на Кубанский плацдарм, где «около 400 000 солдат лежали практически парализованными», запертыми и бесполезными, далеко от «поля решающей битвы». Оценка ситуации Манштейном дана в графическом виде (p. 369): «Через Ростов проходили тыловые линии коммуникаций не только всей группы армий «А», но и 4–й румынской и 4–й танковой армий». Стратегический кошмар, с которым столкнулись немецкие армии на юге России, также красочно описан Манштейном в двух предложениях (р. 369): «Два железнодорожных моста через Днепр в Запорожье и Днепропетровске, от которых зависела главная тыловая поддержка всего Южного фронта, были соответственно на расстоянии 440 миль от Сталинграда и 560 миль от левого крыла Кавказского фронта, и лишь в 260 милях от фронта противников [русских]». Ziemke (op. cit., p., III–1) отмечает, «как уязвимы были группы армий «Дон» и «А»; они висели, как марионетки, на веревочках, на конце нескольких железных дорог, которые шли в степь к востоку от Дона и Донца.
72. Schroter, op. cit., p. 169.
73. The German Campaign in Russia: Planning and Operations (1940–1942), op. cit., p. 178.
74. Brigadier General Gehlen. Перевод в папках Управления начальника отдела военной истории, секция сухопутной армии. Washington «Teil A – Zusammensyellung, April, 1942 – Dec., 1944, Bewiteilungen der Feindlage von deutscher Ostfront im grossen».
75. Von Senger und Etterlin, op. cit., p. 122.
76. См. обсуждение Кларком «концепции ограничения» Жукова (op. cit., pp. 257, 258): его «командиры корпуса и даже… армии не обладали ни гибкостью, ни воображением» для более амбициозного стратегического плана.
77. Combat Eхperiences, op. cit.
78. Манштейн описан как «наиболее одаренный [генерал], которого произвела Германия в ХХ веке и, вероятно, самый умелый среди двух сторон полевой командующий Второй мировой войны». (Earl Ziemke, Stalingrad to Berlin, p. VIII–12.)
79. Thomas Campbell, The Pleasures of Hope, 1799.
81. Winston Churchill, The Second World War, Vol. 4, The Hinge of Fate, p. 831.
Сталинградская битва еще в 1963 году стала основой для политического маневра и диалектических аргументов, которыми пользовались коммунисты. В книге Soviet Military Strategy, изданной центром стратегических исследований Джорджтаунского университета, полковник в отставке Томас Вольф, ВВС США, отметил, что «в нескольких статьях, написанных выдающимися военачальниками, вспоминается победа советского оружия, но заслуги планирования и организации победы приписываются разным управлениям… Одна группа военных, включая маршалов Еременко, Чуйкова и Бирюзова, написала статьи, которые отдают главную заслугу местному сталинградскому военному и партийному руководству. Это означало, в свою очередь, что большие заслуги приписываются и Хрущеву, который в то время был «политическим комиссаром» или членом военного совета Сталинградского фронта. Вторая группа, которая включала в себя маршалов Воронова, Ротмистрова и Малиновского, выделила офицеров Ставки, или Верховного командования в Москве, как главных архитекторов плана победы в Сталинградской битве… Статья Малиновского в «Правде» от 2 февраля [1963]… выделяет маршала Жукова наряду с Василевским и Вороновым как представителей Ставки, которые сыграли ключевую роль в разработке и планировании Сталинградской операции».
(Robert D. Crane, ed., Soviet Nuclear Strategy, p. 16. Эта статья Малиновского по совпадению стала одним из сигналов последующего смещения Хрущева.)
Подобные противоречивые точки зрения, типичные для коммунистической интерпретации истории, не могут скрыть фактов. Малиновский прав. Ставка, в частности Жуков, Василевский и Воронов, а также сам Сталин, были архитекторами советского плана, который привел к окружению немцев под Сталинградом. Хрущев появился в истории как опоздавший. Он и его сторонники без колебаний вели политику культа личности, в которой обвинили Сталина. Судя по книге Чуйкова, в которой содержится ряд лестных, найденных для Хрущева ссылок, можно сказать, что товарищ Хрущев во время сражения редко бывал в Сталинграде или совсем там не был. Он и его сторонники оставались на восточном берегу Волги. Официальная советская история, написанная, когда Хрущев был диктатором СССР, также восхваляет «товарища Хрущева», однако и она не помещает его в город Сталинград.
Однако со смещением Хрущева советская история вновь была пересмотрена. Изданная в мае 1965 года новая история Сталинградской битвы под редакцией маршала Константина Рокоссовского, названная «Великая победа на Волге», до минимума понижает роль Хрущева в сражении и только дважды упоминает его как члена военного совета в той области, а главные заслуги в достижении победы отдает военным лидерам, и в первую очередь маршалу Жукову. Это описание более честное, чем предыдущие «истории», однако также зависимо. Как и любая другая коммунистическая история, она страдает от подчинения фактов идеологии, а ее проза и свидетельства очевидцев тщательно отредактированы и отполированы «героической» фразеологией, которая не обладает убедительностью и реальностью.
Герои и история – это средства мечтаний коммунистического общества, написанные и переписанные, сделанные и переделанные с годами.
Сцена величайшей победы Сталина больше не носит его имени. Город Сталинград был переименован в Волгоград после смерти вождя и осуждения культа личности. Но у большинства героев в коммунистической идеологии глиняные ноги. Сейчас есть предположения, что с падением Хрущева и «реабилитацией» Сталина городу на Волге, ставшему сценой одного из величайших сражений в истории, может быть возвращено имя, которое он носил во время Второй мировой войны.
В современном Волгограде 1964 года население составляет 600 000 человек. В городе красивые белые пляжи, по Волге, некогда окрашенной кровью, совершают поездки экскурсанты. Заводы восстановлены, город восстал из руин. Сейчас в нем более 150 фабрик и заводов, 10 современных кинотеатров, но лишь три ресторана, мало что можно купить в магазинах и мало западной роскоши. Однако есть два стадиона и много спортивных учреждений. Повсюду изображения Ленина и коммунистические лозунги, но по иронии судьбы пьедесталы, где некогда стояли скульптурные изображения Сталина, пусты. (См. Robert Daley, Life in Volgograd Centers on River, New York Times, July 19, 1964.)
Библиография
Bullock, Alan. Hitler: A Study in Tyranny. London: Odhams Press, 1952.
Carell, Paul. Hitler Moves East, 1941–1943. Boston: Little Brown, 1964.
Chuikov, Marshal Vasily Ivanovich. The Battle for Stalingrad (trans). New York: Holt, Rinehart & Winston, 1964.
Churchill, Winston S. The Second World War, Vol. 4, The Hinge of Fate. Boston: Houghton Mifflin, 1950.
Clark Alan. Barbarossa: The Russian – German Conflict, 1941–1945. New York: Morrow, 1965.
Combat Eхperiences, General Stuff of the Red Army Collection of Materials for the Study of the War Eхperiences, No.6, responsible editor, Major General P.P. Vechinni. Moscow: Military Publishing House of the People's Comissariat of Defense, April – May, 1943. Translated Document I.D. 547476, Assistant Chief of Staff, Intelligence, Historical Division, Department of the Army.
Crane, Robert D., ed., Soviet Nuclear Strategy – A Critical Appraisal – A Report of the Soviet Program on Soviet Strategy. Georgetown University: The Center for Strategic Studies, 1963.
Department of the Army, pamphlet No. 20—261a. The German Campaign in Russia: Planning and Operations, 1940–1942. March, 1955.
Department of Military Art and Engineering, Operations on the Russian Front, Part 2, Nov.'42 – Dec. '43. West Point: US Military Academy, 1949.
Deriabin Peter and Gebney Frank. The Secret World. New York: Doubleday, 1959.
Dupuy, R. Ernest and Eliot, George F. If War Comes. New York: Macmillan, 1937.
Freidin, Seymour and Richardson, William, eds. The Fatal Decisions. New York: Sloane, 1956.
Fuller, Major General J.F.C. The Decisive Battles of the Western World. Vol. 3. London: Eyre & Spottiswoode, 1956.
Goebbels, Joseph Paul. The Goebbels Diaries, 1942–1943, Louis P. Lochner, ed. New York: Doubleday, 1948.
Gorlitz, Walter, Paulus and Stalingrad. New York: Citadel, 1963.
Guderian, General Heinz. The Eхperiences of War in Russia. Translated and digested from Revue Militaire Suisse, Military Review, September, 1956 «The Halder Diary, Vol. 7, Pt. 2, November 29, 1941 – September 24, 1942». New York Times, mimeographed translation.
Halder, General Franz, MS No.C–067b, «Decisions Affecting the Campaign in Russia (1941–1942)». Washington: Office of the Chief of Military History, Department of the Army.
Hart, B.H. Liddell. The Other Side of the Hill. London: Cassel, 1951.
Jackson, W.G.F. Seven Roads to Moscow. New York: Philosophical Library, 1958.
Kern Erich. Dance of Death. New York: Scribner's, 1951.
Lukas, Richard. «The Velvet Project: Hope and Frustration». Washington: Military Affairs, Vol. XXVII, No.4, Winter, 1964–1965.
Manstein, Field Marshal Erich von. Lost Victories. Chicago: Henry Regnery, 1958.
Military Intelligence Division, War Department, Order of Battle of the German Army. Washington: March, 1945.
Military Review, «The Soviet Encirclement at Stalingrad», December, 1952. Translated and digested from Revue Militaire d'Information, France.
Orbann, Albert. With Banners Flying. New York: John Day, 1960.
Petrov, Yu.P, chief of editors and authors, History of the Great Patriotic War of the Soviet Union, 1941–1945, Vol. III. Moscow: Institute for Mamsm – Leninism. Department of the Army translation, 1963.
Pliever, Theodor. Stalingrad. New York: Appleton – Century, 1948.
Rooney, Andrew A. The Fortunes of War. Boston: Little Brown, 1962.
Schneider, Franz, and Gullians, Charles, translators, Last Letters from Stalingrad. New York: Morrow, 1962.
Schroter, Heinz. Stalingrad – The Battle That Changed the World. New York: Ballantine Books, 1958.
Senger und Etterlin, General Frido von. Neither Fear nor Hope. New York: Dutton, 1964.
Seth, Ronald. Stalingrad: Point of No Return. New York: Coward – McCann, 1959.
Shirer, William L. The Rise and Fall of the Third Reich. New York: Simon & Schuster, 1960.
Snyder, Louis L., ed. Masterpieces of War Reporting: The Great Moments of World War II. New York: Julian Messner, 1962.
Werth, A^ander. The Year of Stalingrad. New York: Knopf, 1947.
Werth, A^ander. Russia at War. Werth. New York: Dutton, 1964.
Ziemke, Earl F., «Stalingrad to Berlin – The German Campaign in Russia, 1942–1945». Office of the Chief of Military History, Department of the Army. Unpublished manuscript.
Ziemke, Earl F. The German Northern Theater of Operations – 1940–1945. Department of the Army, Pamphlet No.20–271, 1959.