Джона тревожило то же самое. Но не его забота решать за Грейс, что именно сделает ее счастливой.
–И?..
–И если кто-то может сделать ее счастливее, но при этом слишком большой трус, чтобы прямо сказать об этом, ему нужно наконец решиться.
Джош покачал головой:
–Сам не знаешь, о чем говоришь.
Мэтт рассмеялся.
–Лично я счастлив, потому что решился. Думаю, что знаю, о чем говорю.
–Я – не ты,– отрезал Джош.– И Грейс ни к чему подобного рода отношения. Пребывание здесь для нее – просто способ отвлечься. Ничего больше.
–Чушь собачья,– отмахнулся Мэтт.– С женщинами нужно иначе.
–Ладно, может, мне тоже ни к чему подобного рода отношения.
–Говорю же, чушь собачья,– повторил Мэтт, глядя на Тая с таким видом, словно спрашивал: «Можешь поверить такому идиоту»?
Тай ткнул бутылкой в Джоша:
–Хочешь знать, что я думаю?
–Нет.
–Думаю, ты ведешь себя как девчонка. Давно пора назначить себе удвоенную дозу лекарства под названием «стань мужчиной».
Джош поднял глаза к небу под смех кретинов, воображавших себя умнее всех, и снова повернулся к танцполу, полюбоваться, как грациозно двигается Грейс.
Прошлым вечером она договорилась о собеседовании с двумя нянями, а сама исчезла, вместо того чтобы тоже поучаствовать. Он так и не понял почему, пока не поговорил с Дженной Бернетт и Сьеррой Хеннесси. Дженна хотела знать, сколько времени они смогут проводить вместе, «без малыша», а Сьерра пожелала обсудить его мнение относительно брачных контрактов.
Неудивительно, что он не захотел нанимать ни ту ни другую.
Завтра еще два собеседования, и Джош не слишком верил, что результат будет иным. Конечно, следовало с большим энтузиазмом искать няню, потому что часики тикали.
Грейс в любое время может объявить, что нашла работу, и перестанет играть в Мэри Поппинс.
Но он совладает с собой и найдет силы продолжать жить как прежде. Хотя сейчас… наблюдая за каждым ее движением, он желал, чтобы время остановилось.
Сегодня на ней была легкая кружевная блузка, одна из этих прозрачных штучек, с тонким топом под ней, Тонкие загорелые руки обнажены. Короткая юбка сшита из легкого тонкого материала и доходила до середины бедер, отчего он терял остатки разума. Да еще босоножки из тонких ремешков на высоких каблуках, в которых ноги выглядели еще длиннее!
Потребность начать с ее пальцев и провести языком дорожку вверх, до заветного местечка, была невыносимо сильной.
–Ты, должно быть, слишком большой трус, чтобы предъявить права на свою женщину,– заключил Мэтт, вставая.– Не то что я!
Он подошел к Эми и заправил прядь выбившихся волос ей за ухо.
Джон тоже поднялся и встретил Грейс на краю танцпола.
–Танцуешь?– улыбнулась она.
Он изобразил нечто вроде па из буги-вуги, то самое, которое в колледже неотразимо действовало на девчонок, настолько, что пару раз дело дошло даже до постели.
–Я не знала…
–Ты многого обо мне не знаешь.
–Вроде того случая, когда вы с шерифом напились и бегали голышом по причалу?– с невинным видом спросила она.
–Зачем ты слушаешь Анну?– вздохнул Джош.
Грейс широко улыбалась.
–А это правда?
–Да,– поморщился он, вызвав новый приступ смеха.
–Обожаю честных людей. Разве ложь не противоречит клятве врача или чему-то в этом роде?
–Черт побери, нет! Я все время лгу. Только сегодня, шагая к причалу, я сказал миссис Лайонз, что она хорошо выглядит.
–Это та, что вырядилась в пронзительно-зеленые шорты из спандекса?
–Да. И если быть точным, тогда мы были глупыми семнадцатилетними балбесами, решившими, что у нас есть что показать миру.
–Но у вас действительно есть что показать, доктор Скотт!
Джош, покачивая головой, потянулся к ней, и в этот момент заиграли медленный танец. Он прижал ее к себе, и она вписалась в его тело, как недостающий кусочек пазла. Джош почувствовал, что расслабился, впервые за много дней.
–А как насчет других небылиц?– спросила она.
–Хм-м…
Он немного подумал. Только что солгал Таю и Мэтту, утверждая, что не ищет серьезных отношений. Не то чтобы он собирался это сказать. Что, возможно, засчитается ему как еще одна ложь.
–Утром я сказал Тоби, что Санта-Клаус есть на самом деле, жив и здоров и, пока мы разговариваем, мастерит игрушки.
–Но это так мило, Джош!
Их щеки были прижаты друг к другу. Он ощущал тепло ее тела. Одной рукой Грейс обнимала его за шею, пальцы играли волосами, отчего Джошу хотелось замурлыкать, как большой кошке.
–Мило,– повторил он.
–Да.
Она прильнула к нему.
–Именно мило.
–Но я таким себя не чувствую, Грейс.
Она намеренно потерлась о молнию его брюк. Слегка натянувшуюся молнию.
–М-м… полагаю, что нет,– пробормотала она.– «Мило» – это совсем не то определение.
И снова стала раскачиваться, тихо смеясь, когда он с силой сжал ее.
Его рука лежала слишком низко у нее на спине и буквально чесалась от желания передвинуться еще ниже, провести по голой ноге и забраться под юбку. Он весь день подумывал сделать это или что-то подобное. Вернее, два чертовых дня, с того вечера у бассейна, когда держал в объятиях ее, голую и мокрую.
Нет, не так. Он думал о том, как бы добраться до Грейс, с той минуты, как случайно нанял ее выгуливать Танка, а она позвонила и сообщила, что собака потерялась. Он даже сейчас видел ее, стоявшую на берегу. Тогда сарафан льнул к ней, как вторая кожа, и был совсем прозрачным.
Она выглядела поцелованной солнцем богиней.
Они едва не столкнулись с другой парой. Люсиль и мистер Вуковски. Мистеру Вуковски было восемьдесят, но все зубы у него свои, до сих пор водит машину, так что все пожилое население женского пола постоянно за ним гонялось.
–В такую ночь обязательно повезет, верно, мальчик?– подмигнул он Джошу.
Он и Люсиль проплыли мимо. Джош посмотрел на Грейс.
–Эта ночь просто создана для чего-то.
Музыка снова сменилась, на этот раз быстрой ритмичной песней. Ночь наступала, и от солнца осталось лишь слабое розовое свечение на горизонте. Люди вокруг танцевали, смеялись, разговаривали, пили. Никто не обращал на них внимания. Поэтому Джош взял Грейс за руку и увел.
В баре заправлял его старый друг Форд Уокер.
–Как дела?– спросил он.– Слышал, малыш делает успехи.
–Ученик недели,– гордо произнес Джош.– Грейс, что будешь пить?
–Пиво, пожалуйста.
Форд принес две бутылки.
–Теперь, когда у тебя будет полно свободного времени, я смогу заполучить нового игрока в нашу баскетбольную команду, верно? Трое на трое. А то после того как Сойер сбежал под предлогом, что потянул ахиллово сухожилие, нас осталось двое. Джекс и я. Нам нужен твой рост.
–Рассчитывай на меня,– пообещал Джош и увел Грейс на причал, освещенный гирляндами белых праздничных, мигавших в темноте огоньков. Вместо того чтобы пройти до самого конца, где они были бы у всех на виду, как в аквариуме, он показал на деревянную лестницу, которая вела к пляжу.
Песок был влажен и податлив. Прибой шумел так, что заглушал звуки веселья. Они шли и пили на ходу пиво. Это была долгая неделя, большая неделя. Неделя необратимых изменений. Джон наделал много ошибок в жизни и пытался на них учиться. И уж определенно старался их не повторять.
Пока что его любимой ошибкой оставался найм Грейс. Из-за нее он дошел до того, что продал практику и собирался жить так, как больше ему подходило. И хотя он знал, что она должна уехать, все равно ощущение счастья оставалось.
–Тебе звонили после собеседования?– спросил он, делая все, чтобы выглядеть незаинтересованным.
–По-моему, и Сиэтл, и Портленд собираются предложить мне работу. В обоих местах есть немало возможностей в моей области.
Не только он старательно изображал безразличие. Недаром она отвернулась.
Он остановился, приподнял ее подбородок и испытующе заглянул в глаза.
–Ты именно этого хочешь?
–Я работаю над тем, чтобы это выяснить.
В ее беззащитных глазах светились надежда и мечты, сомнения и страх. Именно страх тронул Джоша больше всего.
Она стояла на перекрестке дорог, и он был рядом, желая сделать все как можно лучше. Как правильнее.
–Я не оправдал ожиданий отца, когда продал практику. Но сделал это в надежде, что он поймет,– тихо сказал он и, помедлив, добавил:
–Может, и тебе стоит брать в расчет не родительские ожидания, а то, что для тебя лучше всего.
Грейс с глубоким вздохом кивнула:
–Знаю. Но я так долго этим жила. Не сразу и поймешь, чего жду от жизни я сама.
Они долго смотрели, как упорно штурмует берег океан. Молчать было легко, и Джош впервые осознал, что, как ни странно, их проблемы не так уж отличаются.
–Как насчет тебя?– спросила она наконец.– Чего ты хочешь для себя?
Чего он хочет? Изменить ситуацию. Для того, чтобы и она поняла, чего хочет.
–Мне нужно свободное время. Чтобы перевести дух.
–И ты думаешь, что теперь это получится?
–Иисусе, надеюсь, что так. Я слишком мало вижусь с Тоби.
–Сегодня я помогала ему рисовать фамильное древо. Вы с его матерью не были женаты?
–Нет. И даже, считай, не встречались.
–Одноразовый секс?
–Что-то вроде.
Она выжидающе уставилась на него. Он громко выдохнул. Неужели действительно собирается это сделать? Он никогда на такое не решался.
–Ты просто многого обо мне не знаешь. В детстве я вовсе не был крутым.
–Да. Болван с задержкой развития.
Он покачал головой. Грейс улыбнулась.
–Люди любят поговорить о тебе.
Да. И он это обожал.
–Ну, к окончанию школы я почти не изменился с тех времен, когда меня раздели и привязали к флагштоку.
–Что?!
Она выпрямилась, бешено сверкая глазами.
–Кто это сделал?!
–Полегче, Тигр. Я просто говорю, что когда в детстве тебя постоянно донимают, ты не совсем готов к тому, что вдруг вырастаешь на целый фут и женщины начинают уделять тебе внимание. А потом прибавь еще несколько лет и буквы «ДМ» после своего имени, и все становится еще хуже.