И ранних небес после свежей покраски.
«Запоминаю не обиды…»
Запоминаю не обиды,
А только сказочные виды,
А только добрые слова,
И то, как росная трава
Погожим летним днём блестела,
И то, как синева густела.
«О тихой гибели иллюзий…»
О тихой гибели иллюзий
Пишу я в творческом союзе
С соседним клёном золотым,
Чей блеск рассеялся, как дым,
Кто обнищал и оголился,
Чей поздний лист под ветром бился,
Чтоб кончить так же, как и те,
Что, покружившись в пустоте,
Легли мне под ноги. И с ними
Живу я мыслями одними,
И даже, если повезёт,
Смогу продолжить их полёт,
Их танец под небес покровом,
Сказав о них летучим словом.
«Надеюсь, что весна настанет…»
Надеюсь, что весна настанет
И на земле меня застанет,
Меня застанет на земле,
Дав новый шанс пожить в тепле
И вешним светом насладиться,
И даже заново родиться.
«Не сомневаюсь — будущее будет…»
Не сомневаюсь — будущее будет.
Его, уж это точно, не убудет,
Коль мы поговорим о нём сейчас.
Ведь, может статься, в нём не будет нас,
Хотя поверить просто невозможно,
Что будет так же робко, осторожно,
Как и сегодня, утро наступать
И в воздухе струящемся купать,
В лучах своих купать и тех, и этих.
А мы с тобой, мой милый, будем в нетях.
А мы с тобой… Ну вот тебе и раз:
Хочу про «завтра» — говорю про нас.
«Ты не спеши, ты погоди…»
Ты не спеши, ты погоди,
Ты ухо приложи к груди
Мгновенья хрупкого и слушай,
Как дышит то звончей, то глуше
Оно, и душу отведи,
Следя неспешно, как оно,
С летящим снегом заодно,
Свою переживая бренность,
Свою тщету, свою мгновенность,
На снежное ложится дно.
«Я сделана так, что мне много не надо…»
Я сделана так, что мне много не надо,
Чтоб слышать дыхание близкого ада.
Я сделана так, что и кромки небес
Мне хватит, чтоб верить в возможность чудес.
Меня мама с папой так дивно скроили
И так на заре моих дней окрылили,
Что, поводов хоть и хватает для слёз,
Я верить в звезду продолжаю всерьёз.
«Мир ловил меня, но не поймал»
«Да кто б ты ни был — август, май…»
Да кто б ты ни был — август, май,
Сырой апрель, — прошу, поймай,
Поймай меня в густые сети.
Даруя шанс пожить на свете,
В тугих сетях своих сжимай.
Хоть теснота твоих тенёт
Отнюдь не сахар и не мёд,
Они для смертных — чудо, диво,
Мечта. Ведь им альтернатива —
Сиротский в пустоту полёт.
«Ты кто — судьба неумолимая…»
Ты кто — судьба неумолимая
Иль купина неопалимая?
И верить надобно чему? —
Тому, что смертны, иль тому,
Что мы горим, горим и светимся
И что, расставшись, снова встретимся?
«А коль на свете есть кому летать…»
А коль на свете есть кому летать,
То, значит, есть кому похлопотать,
Кому похлопотать о нас с тобой
Пред горделивой высью голубой.
Вон сколько всюду лёгоньких синиц
И снежных хлопьев, падающих ниц, —
Короче, тех, кто, побывав в верхах,
Осведомлён о песнях и стихах
И может так устроить, чтоб у нас
Не иссякал вовеки их запас.
«А я весну такую ясную…»
А я весну такую ясную
Тяну, тяну, как букву гласную,
Как букву «а», как букву «о».
Жизнь хороша без всяких «но».
Она и вешняя, и волглая,
Одно лишь плохо — что недолгая.
«Весной почему-то особенно ясно…»
Весной почему-то особенно ясно,
Что жизнь без меня обойдётся прекрасно,
Легко обойдётся без этих, без тех,
И нет никаких несмываемых вех,
И новенькой трелью, капелью, речами
Всё весело смоется, точно ручьями.
Весна придёт и станет хлопотать,
И заведёт опять свои порядки,
И фирменный свой воздух горько-сладкий
Подарит. А чтоб было, где витать,
Куда сбежать, сказав земле «пока»,
Летучие скроит нам облака.
«Специалист я очень узкий …»
Специалист я очень узкий —
Преподаю язык нерусский.
Английский я преподаю,
Причём в своём родном краю.
А с русским я так дивно спелась,
Что, коль поплакать захотелось
Иль захотелось полетать,
Иль рано начало светать,
Иль в небе проплыла овечка,
Пишу я русское словечко
И русским языком прошу
Мне не мешать, когда пишу.
«Не скажешь, руку протянув: стена»
«Не скажешь, руку протянув: стена…»
Не скажешь, руку протянув: стена,
А скажешь: «Боже, изгородь живая,
Текучая завеса дождевая,
Рассветного тумана пелена,
И, Боже мой, жасмин живой стеной
Расцветки небывалой, неземной».
«А вот бы наша жизнь была…»
А вот бы наша жизнь была
Сплошным концертом по заявкам —
Гуляли б мы по нежной травке,
И день бы не сгорал до тла,
Любовь царили б да совет,
Мираж бы с трезвой явью спелся,
И сроду б никуда не делся
Тот, кто пришёл на белый свет.
«Не надо в прошлом увязать…»
Не надо в прошлом увязать,
А надо взять его с собою
И небо ярко-голубое ему сегодня показать;
И надо взять с собой снежок,
Тот, устаревший, прошлогодний,
Чтоб сделать вместе с ним сегодня
По снегу свежему шажок;
И взять с собою страсти те,
Что перестали быть страстями.
Пускай побудут здесь гостями
И повздыхают о тщете.
«А жизнь — она и «да» и «нет…»
А жизнь — она и «да» и «нет»,
И день и ночь, и тьма, и свет,
Она и радость излучает,
Она и смерть в себя включает.
«О Боже, сколько вариантов!..»
О Боже, сколько вариантов!
Да их не меньше, чем брильянтов
На чистых звёздных небесах.
Сей мир всегда стоит в лесах,
Являясь раем для талантов,
Для жаждущих творить его,
Для ищущих невесть чего,
Для беспокойных и пытливых,
То бишь, для истинно счастливых,
Хмельных от счастья своего.
«Послушай моего совета …»
Послушай моего совета —
Дождись, пожалуйста, рассвета,
Дождись, пожалуйста, зари,
А уж потом и говори,
Что всё бессмысленно и пусто.
А вдруг, когда на небо густо
Сплошная ляжет синева,
Тебе на ум придут слова
Совсем не эти, а иные —
Слова про краски неземные.
«О как я радуюсь рассвету…»
О как я радуюсь рассвету,
Которому и дела нету,
И дела нету до того,
Как сильно я люблю его.
И птице, что вблизи летела,
Ей тоже никакого дела,
Нет никакого дела ей
До бурной радости моей.
Пространству, времени — им тоже
Нет дела до меня, похоже.
А коли так, то, может быть,
О сроках можно позабыть
И жить, не ведая предела,
И вечно делать, что хотела —
Писать стихи о красках дня,
Которому не до меня.
«Хоть спешить не хочу, но люблю, забегая вперёд…»
Хоть спешить не хочу, но люблю, забегая вперёд,
Неизвестно куда и зачем совершить перелёт.
Череду всех событий намеченных опередив,
Очутиться в краю столь влекущих меня перспектив.
Даже странно, что в край, где туман и клубящийся дым,
Поспешаю я так, будто знаю — он станет моим
Откровением, чудом, и там я на то набреду,
Что написано кем-то восторженным мне на роду.
«Вы идите, идите, не ждите меня…»
Вы идите, идите, не ждите меня.
Я хочу рассмотреть краски этого дня.
Я потрогать хочу эти снежные нити.
Вы не ждите меня, вы идите, идите.
Этот день — посмотрите, как рад он тому,
Что внимание я уделяю ему,
Что ценю голубую его оторочку.
Он ведь скоро уйдёт умирать в одиночку.
«Лафа нам дочкам и сыночкам…»
Лафа нам дочкам и сыночкам:
У нас и шкафчик был с грибочком,
Была и бабочка в сачке,
И липкий пряник в кулачке,
И звонкий летний рукомойник,
И сказка, где точил разбойник
Свой необъятный страшный нож…
Ты нас, пожалуйста, не трожь,
Не трожь ты нас, судьба-злодейка,