Атали строго взглянула на меня, как будто я отвлекла ее от самого важного.
– Ты уже знаешь, что нравится твоему покровителю, – она не спрашивала, а утверждала. – В этом есть определенное преимущество.
Она была так уверена. Не допускала мысли, что Йотун не стал…
– Но также и недостаток. Все приедается. С сегодняшнего дня ты начнешь разучивать разные позы. Тебе нужно будет научиться его удивлять. Ты узнаешь любовные маски, которые разнообразят ночи: Придворная дама, Благочестивая дева, Повелительница, Добыча, думаю, можно даже попробовать изобразить Жену тролля. Это будет неожиданно.
Я не могла проронить ни слова. Мне доводилось, пусть и невольно, видеть людей в постели, предающихся страсти, но у Атали все было подчинено холодному расчету, имело название.
– Хорошая наложница не ленится. У лучших в распоряжении – сотни приемов. Я научу тебя контролировать выражение лица и стоны. Крики хороши лишь умеренные, да и то в определенных играх, мольбы, чтобы ты могла продемонстрировать вожделение, которое принимают за проявление любви. У нас так мало времени, и так много придумано за столько веков… в этом троллям нет равных. Вы, люди, проигрываете.
Я, конечно, не могла ручаться за всех людей, но что-то мне подсказывало, что человечество тоже не стояло на месте в любовной науке.
Атали ненадолго задумалось.
– Да… думаю, и в твоем случае следует поступить так, как поступила бы тролльчанка на твоем месте. Он должен чувствовать твою любовь. Но при этом помни, что ты наложница: «благородная любовница», а не какая-то дешевая шлюха. Это означает, что ты должна уметь отклонить неподобающие просьбы, которые могут у него возникнуть.
Она говорила о страсти, как о тяжелом труде и обыденности. Об этикете в постели. Говорила о вреде слез – покровители не любят грустных.
– Я научу тебя соблазнять. Но будь осторожна. Некоторые наложницы хотят попробовать свои силы на других… Или поддаются соблазну. Нет ничего хуже, если измена будет раскрыта.
– О, об этом можете не волноваться, – горячо заверила я ее.
– Это ты сейчас так говоришь, но поверь, когда ты почувствуешь, что можешь обольстить любого, тебе захочется попробовать.
Мадс. Имя, как вспышка. И слова женщины с красной шалью: «Ему нравятся девушки с огнем в крови, которые знают, чего хотят сами и что хотят парни».
Обольстить любого.
Мои уши горели, но ловили каждое слово, сказанное наставницей. Под конец я так устала от стыда и неловкости, что перестала их испытывать.
Наконец-то урок был окончен. Я поднялась и начала отступать к выходу.
Уже в дверях меня остановила реплика Атали:
– Кажется, я придумала!
Я оглянулась:
– Надо заказать тебе белье… красного, королевского цвета. Представь, что будет с Йотуном, когда он это обнаружит, если разденет тебя сам или попросит тебя раздеться.
Мне хотелось провалиться под землю.
А меньше всего мне хотелось представлять, что будет с Йотуном.
– Мальта. Ты забыла.
Она подтолкнула ко мне мешочек.
Пришлось вернуться, а потом я вылетела из комнаты, как будто у меня за спиной были крылья.
* * *
Захария приветствовал присутствующих. В маленьком зале, со стен которого смотрели стеклянными глазами головы оленей, косуль и кабанов, собрался десяток мужчин.
Один выступил вперед. У него были темные глаза, буйные темные кудри. Он был молод и едва сдерживал нетерпение. Движения выдавали горячий темперамент.
– Как ты смеешь, маг! Мы – повелители Даригона, владетели земель! В наших жилах не вода, а благородная кровь. И ты… ты… пыль, принесенная из Миравингии, цирковой трюкач! Твои маги хороши, чтобы развлекать дам да побеждать соломенные чучела! Я требую, чтобы он покинул это собрание!
– Остыньте, мой дорогой граф, – седой мужчина, положил руку на плечо молодому человеку.
Но тот не захотел уняться.
– Хорошо, я скажу об этом во всеуслышание: посадить на престол шлюху? Еще и бесплодную!
– Обойдемся без резких замечаний, Дориан, – его прервал другой господин. Говоривший был вальяжен, полноват, с добрыми голубыми глазами. – У короля Стефана не было известных бастардов. За столько лет. Можем ли мы винить королеву?
– Королеву? Ее так и не короновали! – граф Дориан разве что не плевался от ярости.
– Давайте все-таки выслушаем, что скажет нам уважаемый мэтр.
Голубоглазый дворянин кивнул Захарии.
– Да, давайте выслушаем его аргументы, – подхватил седоволосый.
Очевидно, эти двое были прекрасно осведомлены о том, что собирается рассказать маг. И уже пришли к согласию.
– Вы верно заметили, что я – пришелец, человек из Миравингии. Но это позволяет мне взглянуть на сложившееся положение дел с некоторым отстранением и холодностью, – высокопарно начал Захария.
Молодой граф презрительно фыркнул.
– Но коронация Марианны – это единственная возможность избежать затяжной междоусобной войны и сделать Даригон сильным. Она фигура нейтральная и во всех отношениях удобная.
– Разве война – это не естественное состояние любого благородного мужчины? – граф Дориан не хотел отступать. – Если мой кузен пожелает оспорить мое право на трон, то мы выясним это на поле боя.
– Вот именно об этом я и говорю. Если вы взойдете на трон, ваш кузен также объявит себя королем. Даригон треснет и разломится на две части, что не добавит богатства ни вам, ни вашему кузену.
– Какое мне дело до денег, когда речь идет о короне!
Седоволосый поморщился:
– Все так, все так, война, вне всякого сомнения, занятие достойное. Но все же… крови надлежит течь в жилах, а не литься на землю понапрасну. Вы смелы и отчаянны, ваше высочество, и никто из присутствующих не сомневается в вашей смелости и благородстве. Но не разумнее ли будет подождать?
– Подождать? Чего, интересно?
Тут в разговор вступил новый игрок, в подбитой мехом парчовой накидке:
– Сейчас не лучшее время для войны. Признаться, несколько… весьма опрометчивых решений короля Стефана подорвали наши состояния. Возможно, стоит оставить принцессу Марианну. Она молода, неопытна. И мы сможем влиять на нее. А также устроить брак с вами, граф. Это будет означать, что ваш кузен не сможет более претендовать на престол, и вы займете его прочно и основательно. Потому что сейчас… при всем уважении, но даже на солнце есть пятна, что уж говорить о фамильных древах, которые, бывает, растут… и ветви их ветвятся не всегда так, как задумывается.
Молодой человек вспыхнул, его рука легла на эфес.
– Вы… намекаете… что мой отец был незаконнорожденным?
– Ни в коем разе! Я лишь говорю о том, как поведет себя ваш кузен. Поддержите Марианну сейчас. Сохраните страну для себя. Мы устроим ваш брак для укрепления династии.
Молодой человек задумался. Он стоял, оттопырив губу.
Тогда снова заговорил седой дворянин:
– И примите во внимание, что принцесса Марианна не только была законной женой короля Стефана, ее родословная сделает честь правителю. Такой союз даст железные гарантии. А еще ее отец. Нельзя сбрасывать со счетов короля Кольпергии. С некоторой натяжкой он также может претендовать на престол Даригона. А если мы дадим ему повод, поместив его дочь в заточение или изгнав из дворца, то он может напасть. Таким образом, страна запылает с трех сторон.
– Что скажут остальные? – спросил Захария.
Присутствующие зашумели, заволновались. Но громче всего звучали голоса:
– Начинать войну сейчас было бы весьма некстати.
– Разумнее короновать Марианну.
– Худой мир – лучше хорошей войны.
– Она слаба. И мы сможем заставить ее выйти замуж за Дориана, – уверенно заявил дворянин в накидке, подбитой мехом. – И этот варвар со своим отрядом… Они сражаются без страха и могут нанести много вреда. Не хотелось бы, чтобы этот дворец превратился в руины. А вот выжить их отсюда – вполне посильная задача. Мы урежем этим зверям выплаты и довольствие. А также распределим их воинов в другие отряды. Так постепенно избавимся и от этой мерзости, которую навлек на страну король Стефан.
Он презрительно скривился.
– Мы должны как можно скорее объявить о помолвке, – выдавил из себя граф Дориан.
Это замечание было пропущено.
– В таком случае, – сказал Захария, – если между вами единство и согласие, то предлагаю выпить. За королеву!
Он прошел к небольшой консоли, на которой располагались бокалы и кувшин с вином, и сделал приглашающий жест.
– За королеву Марианну!
– За ее величество!
Сдвинулись бокалы. Кажется, участники были довольны своим решением.
А принцесса Марианна в это время горько рыдала. И оплакивала она вовсе не своего супруга, а карлика Сырка, о котором остальные позабыли.
Она украсила его большую голову венком из цветов. И гладила холодные ручки.
– Мой друг, мой дорогой друг, – повторяла она.
* * *
Что ж… кажется, принцесса Марианна в безопасности, хоть и в горе.
Я расправила плечи и потянулась.
И вдруг поняла. Видения. Они стали чуть другими. Я больше контролировала их глубину, и потом после них не было головокружения или дурноты. Как будто я стала сильнее.
Да, словно хорошо выспалась.
Я прислушалась к себе. Все, кто пытались научить меня пользоваться силами, говорили о том, что должна возникнуть связь с собственной магией, ее нужно чувствовать, как свою руку или ногу. И у меня были сложности. Временами мне казалось, что я подчинила себе видения.
Но такой легкости я не испытывала никогда. После наблюдения за интригами, которые плел Захария, я почувствовала себя более цельной и собранной.
И мне хотелось еще!
Я буквально испытывала зуд: «Давай же, посмотри! Узнай еще чей-нибудь секрет!»
Взгляд упал на мешочек, лежащий рядом: Нет. Все-таки есть то, куда я не стану заглядывать. Пока. Во всяком случае.
Я решила поговорить с Йотуном.
Глава 22
Йотун стоял на поляне. Бледная луна освещала его сосредоточенное лицо. В руке он держал что-то типа плетки. Точнее, рукоять была настоящей, а вместо кожаных ремней вились заклинания. Они напоминали извивающихся светящихся змей.