Двигаюсь вперёд и извиняюсь: что-то я сегодня весь какой-то неловкий, туплю и плохо соображаю.
– Это вы неловкий?! – прокричала дама в сапогах так, что я обернулся, – Я вам сейчас расскажу, что такое неловкий. Это мой свёкор! Он вчера ошпарил себе руку кипятком и помазал кремом от геморроя! Там теперь такие волдыри…
– На себе не показывайте, умоляю. Кстати, зачем он это сделал?
– …размером с черепаху каждый. Он перепутал, понимаете? Там тюбик и тут тюбик. Он же не читает названия. Тюбик есть – значит, надо выдавить на себя. Вот это называется неловкий. А этим летом взял и достал из холодильника бутылку уксуса и сделал глоток из горла. Думал, газировка.
– Зачем вы уксус в холодильнике держите?!
– Вот! Видите, вы задаёте правильный вопрос. Зачем в холодильнике уксус? Мы тоже все удивились. Оказалось, он сам его туда и поставил накануне.
Я молчал, выруливая на Шаболовку. Выходило, что, не такой уж я и неловкий.
Забираю от помпезного ресторана девушку в чём-то серебряном, обтягивающем. Без верхней одежды, то есть. Ехать далеко, аж в Одинцово.
– Здравствуйте! Вам так не холодно? Кто-то «пристегнул» вашу шубу?
– Вы зря шутите. Видели там две скорые и полицию?
Перед рестораном действительно стояла скорая и милицейский микроавтобус, окружённые жестикулирующими людьми, тоже без верхней одежды.
– У нас свадьба, как полагается, с дракой и пострадавшими, а шубу действительно кто-то спёр. Я не смогла найти. Завтра вернусь за ней. Поехали, пожалуйста…
Я уже выруливал на широкий московский проспект.
– Вы были зачинщицей?
– Нет, что вы. Я не скрываюсь, просто дома муж ждёт. Я его на свадьбы друзей не беру. Знаете, всегда такая неловкость…
– Он у вас настолько несимпатичный?!
– Не поэтому. Просто… на свадьбах всегда полно народа… ну как сказать… старых знакомых… короче, с которыми когда-то происходил… обмен жидкостями. Ну и мужа это смущает. А он любит драться, когда выпьет. Вряд ли мы обошлись двумя скорыми сегодня, если бы я его не оставила дома. Сделайте потеплее, пожалуйста.
– Хотите честно?..
Хотел ли я честно? Безусловно, хотел.
– Мы с мужем от вас отписались. Надоело.
Я молчал и ждал продолжения. Поворот с площади Белорусского вокзала на Ленинградский – минуты две. У пассажирки было время и успеть рассказать о том, почему они с мужем отписались, и выскочить из машины: мало ли…
– У вас всё с шутками, с прибаутками. Пассажиры весёлые. Андромеда эта ваша… А муж у меня арендник. Он за Рио платит каждый день. Проснулся – и уже должен полтора рубля! Работа такая, что врагу не пожелаешь. А вы её рекламируете. Многих сагитировали?
Я виновато молчал. На самом деле, многих. Но признаваться было стыдно.
– Это я вас вызвала. Здравствуйте. Там вас на остановке ждёт человек. Остановка и полицейский. Поняли?
Конечно, понял. Чего тут не понять. Угловой дом длиной метров 400 и вокруг него куча остановок на карте навигатора… У каких из них лежачие полицейские, естественно, не вижу.
Ладно, думаю, на месте разберусь. Еду на заказ с хорошим опережением по времени.
Так и разобрался: на одной из остановок одиноко стоял… полицейский. Слегка замёрзший лейтенант в форме.
Он прыгнул на переднее сиденье, поздоровался и вежливо и с улыбкой произнёс:
– Включим «Милицейскую волну»?
Я зачем-то рявкнул в ответ:
– Нет.
В Афродите только что заиграла прекрасная вещь L’appuntamento в исполнении Ornella Vanoni, ну какая, к чёрту, «Милицейская волна»?!
Ехать нам было всего несколько минут, я расстроился из-за того, что умудрился так стремительно и коротко нарычать на парня. Нет, радио это я бы не включил ни при каких обстоятельствах, но отказать надо было повежливее.
Мы добрались до места, и лейтенант снова очень вежливо поблагодарил, и попрощался. И настроение у меня испортилось ещё сильнее.
Я ужасно не люблю быть недовольным собой. Хотя довольным собой почти не бываю…
– О, водичка, отлично!
Пакс с огромной спортивной сумкой наперевес плюхнулся на заднее сиденье, схватил воду и жадно присосался, даже не давая жидкости литься естественным путём, но сдавливая хрустящую бутылочку.
– А ещё есть?
– В багажнике, но холодная. Достать?
– Не, пока что хватит. А жвачка есть?
– К сожалению, нет.
– Даже своей?! – недоумевал спортсмен. – А воды у вас там сколько? Я бы взял пяток, если есть. А то сушняк жуткий после этого Святого Валентина…
– Господи, что это за крики?
Пассажирка вошла в Афродиту грациозной походкой подиумной модели. Я еле успел отодвинуть назад переднее кресло: девушка распахнула именно переднюю дверь. Где-то на улице действительно раздавался чей-то дикий вопль.
– Наверное, это стоны кунцевских футфетишистов. Вы в босоножках, мне не показалось?
– Здрасьте. Какие же это босоножки? Это эспадрильи! Между прочим, очень дорогие. И мне в них совсем не холодно, хотя они и открытые. Знаете, какие удобные?!
– Могу себе представить! Я вас высажу поближе к какому-нибудь сугробу, хотите?
– Не надо. – Дама задумчиво рассматривала свою обувь, – Вы считаете, слишком вызывающие?
– Да нормально, чего уж. Середина февраля, скоро весна, готовь сани летом, как говорится.
Через несколько минут мы остановились перед подъездом жилого дома, посреди огромной лужи. Я невозмутимо озвучил стоимость поездки: 355₽.
– Вы мне очень напоминаете Анечку. Мою коллегу. Она тоже меня вечно троллит. Я заплачу четыреста, только давайте отъедем. Там же целое озеро!
– Пятьсот и по рукам. Не хочу продешевить: сандали у вас действительно дорогие.
– По дороге остановимся у Хива, хорошо?
– Конечно. А что это?
– Ресторан «Хив». Беговая. – выговорил пассажир по слогам: дескать, чего непонятного?..
Ищу навигатором и не нахожу. Хива – прогнозируемо есть, но совсем не на Беговой. Робко интересуюсь:
– А вы адрес не помните?
– Ресторан «Хив». Вы что, не знаете, где он?! Таксист не знает ресторан «Хив»? Итальянский. На Беговой!
Через несколько минут мы остановились у ресторана XIV.
– А можно зарядить у вас телефон?
– Конечно, что за аппарат?
– Айфон.
Протягиваю пассажиру провод.
– Он оригинальный?
– Да.
– Вы уверены?
– Конечно, уверен. Он из комплекта к моему аппарату.
– Просто, знаете… Столько подделок… Я боюсь сжечь свой телефон левым проводом.
– Не бойтесь. Оригинальный. Всё в порядке.
– У вас тоже айфон?
– Да.
– Айфоны тоже бывают поддельные.
– Я знаю. Мой настоящий.
– Откуда вы знаете? Вы его где покупали? Сейчас подделки даже в хороших магазинах!..
– Я начну сразу с просьбы. Выручайте.
Менеджер среднего звена смотрит на меня умоляющим взглядом.
– Чем смогу…
– Только не смейтесь.
– Постараюсь.
– И отнеситесь серьёзно.
– Обещаю.
– Это действительно важно!
– Договорились.
– Я сейчас позвоню по телефону, буду разговаривать, а вам надо будет одну фразу сказать. Не очень громко, но и не тихо.
– Давайте попробуем…
– Я заплачу.
– Да я же уже согласился.
– Нам нужно остановиться. Я заплачу.
– Я понял. Что надо сказать?
– Слушайте. Это важно. Я буду говорить по телефону. Потом махну рукой. И вам в этот момент надо будет сказать. Понимаете?
– Понимаю, понимаю. Что надо говорить?
Пассажир продиктовал мне текст. Действительно, недлинный. Я бы даже сказал, короткий.
– Я звоню. Приготовьтесь. Я махну рукой.
– Хорошо. Я готов.
– Заглушите мотор.
– Хорошо.
– Чтобы было тихо. Понимаете?
– Понимаю.
– Я звоню.
Лицо пассажира, сосредоточенное и хмурое, комично освещалось экраном мобилы.
– Игорь Борисович? Здравствуйте снова. Это Максим. Мы готовы сделать диспетчеризацию на Ботаническом, запустим в течение месяца. А вот с Плющихой надо подождать. Не успеем. Боюсь обещать точно, но три месяца минимум. В два не уложимся. С шефом говорил. Он не даёт нам монтажников сейчас. Кабель-каналы просто некому… Я понимаю, наша вина. Забухал ГИП, сроки сдвинулись. Нет, не можем. Точно. Хотите, спрошу? Вот прямо при вас сейчас зайду. Не согласует. Не даст. Настроен он так. Я пробовал. Клянусь. Ну подожите. Я сейчас зайду и спрошу ещё раз. Михаил Дмитриевич, тут снова про диспетчеризацию спрашивают, может мы выделим бригаду?
Пассажир нервно замахал рукой, я набрал воздуха в лёгкие и прорычал:
– Стручков, ты что, охуел?!
– В нашем гэ эс ка есть эс тэ о, не помню название. Там тэ о делают за пять тысяч рэ. Но если у тебя гэ бэ о, там какие-то фильтры дополнительные надо менять? Не надо? Ну и езжай тогда. Найти легко: едешь по эс вэ ха, сворачиваешь направо к моему жэ ка и тут же снова направо.
– Вы квартиру продаёте? Покупаете?
Пассажир уселся в переднее кресло, отрегулировал его по всем плоскостям, а затем, не поворачивая головы и не глядя на меня, вдруг задал странный вопрос про квартиру. Поначалу я даже решил, что он с гарнитурой в ухе и звонит по телефону, но нет. Реплика была обращена ко мне. Ехать нам было всего пару кварталов, так что риска нарваться на длинную утомительную дискуссию не было.
– Что вы имеете в виду?
– Вам квартиру надо продать? Или купить? Я риэлтор.
– А, вот вы о чём. Нет, спасибо, не продаю и не покупаю, всё в порядке, не волнуйтесь, спасибо.
Но пакс и не планировал перестать волноваться. Он начал рассказывать мне об уникальной методике продаж квартир на вторичке, при которой, чтобы квартира ушла побыстрее, они не понижают, а напротив, повышают цену.